Длинный путь к свободе

На обед у нас было картофельное пюре и стакан воды. Да, знаю, не густо. Но что уж тут поделаешь? Кризис же в стране, кхм, извините, точнее за стенами. Есть же мне хотелось не очень. Это даже странно, ведь свой завтрак отдала Эрику. Вот зато Свон опять аппетитно набивает рот мятой картошкой и запивает её водой. Все спокойно ели. Кроме Йегера, конечно. Шатен продолжал весело щебетать, что он всё-таки сдал экзамен и останется с нами, и как надрал зад этому индюку Жану, когда они пробегали свои штрафные круги. Ах, да, у него ещё прибавился синяк на плече, чем он похвастался, будто получив Нобелевскую премию из рук самого Владимира Владимировича. Микаса же на такое «неординарное» хвастовство угрюмо хмурила свои тёмные брови, а так же грозилась пойти и мстить Кирштайну. Мне даже этого напыщенного петуха стало жалко. — Кстати, я видела, как он Кирштайна бил, — вдруг кто-то прошептал мне на ухо. Я еле как удержала испуганный выкрик и повернула голову в сторону голоса. Перед мною предстало лицо Веры с едкой ухмылкой на губах. Оказывается, она сидела за соседнем от нашего столом, причём очень близко ко мне. — Этот, как его, Эрен напал на него сзади, словно змея, и дал ему по ноге. Джан или Жан, не помню, ему в ответ по руке. А потом, ха-ха, Эрен быстро ударил этого супер-мега-пацана по больному носу! Так смешно было! — Инбер посмотрела куда-то в сторону столов, которые были в середине помещения. Я глянула туда же. Там-то и сидел наш «главный пострадавший». От одного вида лица Жана хотелось истерично смеяться. Вы бы видели его красный-красный нос! Прямо как у клоуна. — Кстати, — начал Армин, — Уже на следующей неделе нас начнут знакомить с УПМ, — миловидный блондин съедает последнюю ложку картофельного пюре. В его глазах засветился огонёк азарта, желания знать больше. Так выглядит школьный отличник, узнавая новую тему на уроке. С таким вот взглядом я смотрела сериал «Сверхъестественное». Каждая серия рассказывала мне больше о разных мифических существах. Мне всегда нравилось что-то фантастическое. Даже моё появление здесь, в прошлом, в средневековье, по своему привлекало мой интерес. Одно дело слышать рассказы учителя истории, а другое дело жить в этом историческом времени. Так что в произошедшем со мною даже есть плюсы. Но вот в чём проблема: ни в какой книжке истории не было и слова сказано про титанов, не считая на химии в таблице Менделеева. Можно предположить что это другая часть реальности, параллельная жизнь земле. Если где я жила там было более менее спокойно, то здесь из года в год происходит что-то ужасное, из-за чего численность населения резко сокращалось. — Поскорей бы, — Эрен сам себе жизнерадостно улыбается, но потом морщит нос от боли в уголке губы. А вот нечего было драться. Можно же было нормально всё обсудить. Хотя, этому недоумку Жану всё-таки не стоило залить его. — Научимся управлять УПМ, выучимся здесь и рванём в Разведку титанов крошить на кусочки! Да, Армин, Микаса, Даша, Эрик? — он с неподдельным оптимизмом оглядел всех нас, будто уже видит как мы, а-ля: «самая лучшая и сильная команда», убивает титана за титаном. Я подавилась воздухом. Эрик кинул на меня вопросительный взгляд. — Извини, Эрен, но мы идём в Гарнизон, — обнимаю за плечо Свон и немного натянуто улыбаюсь Йегеру. У того улыбка сразу слетела с лица, и он посмотрел на нас, как-будто видит впервые. Микаса настороженно посмотрела на своего сводного брата, чувствуя сердцем, что сейчас что-то произойдёт. Армин же задумчиво потупил взгляд. — Просто не всех завораживает мысль умереть вне стен, понимаешь? У всех разные ценности. — Это какие же у вас «ценности»? Умереть за стеной? Жить, словно скот? И бояться и шагу сделать к чему-то важному? — зелёноглазый нахмурил брови. Теперь это басистый голос стал мне даже противным. Если Йегер был песней, то я бы просто переключила его. Но он, к сожалению, человек. И у него так же, как и у нас всех, есть своё мнение насчёт жизни людей за стенами. Только этот парень не умеет держать его при себе и имеет наглость вставлять свои пять копеек во все разговоры. Если мы ни в какую не хотим идти в Разведку, то зачем пытаться нас переубедить? Это всё равно, что доказывать человеку нелюбящему цитрусовые, что апельсин — это его любимый фрукт. — Эрен, если ты нас сейчас называешь скотом, хотя, ты это и делаешь, то имей ввиду: пока что ты не в своей любимой Разведке и тоже, как и мы все, по твоим словам, являешься животным из стада. Так что своё мнение пока что держи при себе, — как-будто прочитав мои мысли, высказал всё на одном дыхании понимающий меня Эрик. Я согласно закивала. Эрен раскрыл рот, чтобы сказать нам ещё что-нибудь обидное, но, как видно, передумал. — Да, вы правы. У каждого своё мнение. Не будем из-за этого ссориться

***

Ненавижу. Ненавижу этот день. Ненавижу это солнце. Ненавижу эти тренировки. И как же чертовски хочется спать. Моя кровать в женской казарме так и звала меня к себе, в свои тёплые объятия. Я же пыталась всеми силами удержать свой разум над пропастью сна. Глаза то и дело слипались, грозясь закрыться. Моё тело уже было не в состоянии делать какие-то тренировочные упражнения. Но надо. Шадис всё время кричал о нашей слабости. Ах, да, он ещё сказал, что послезавтра мы все идём в первый наш учебный поход в лес с ночёвкой. Этого ещё не хватало. Мало ли какая дичь там обитает. Делая раз десятый упражнение на пресс, я просто не выдержала и расслабилась. Мой затылок почувствовал соприкосновение с зелёной травой, которая нагрелась от солнечных лучей. Хотя это приносило далеко не прохладу, но всё же было уютно и приятно. До ушей доходил весёлый, а самое главное бодрый разговор Эрика и Веры. Они оптимистично обсуждали скорый поход в лес. Вот когда клещей наберут, то по-другому запоют. В этом я уверена на все сто процентов. Кис закричал о том, что тренировки продлятся ещё тридцать минут с лишним, и мы все будем свободны. Несомненно, это подняло мне настроение и прибавило несколько сил. Но всё равно уже всё делать было просто лень. Хотелось послать всех и уйти в женскую казарму. Но, конечно, это бы не сошло мне с рук, ведь Шадис не пропустит мимо глаз такую дерзость. А я хочу пробегать лишние штрафные круги? Нет. Мне тех хватило. Я теперь вообще чутко сплю, чтобы услышать как собираются мои сожительницы, а там самой проснутся и тоже собраться. Привычка вставать в шесть часов потихоньку вырабатывается. Все начали делать отжатия. А пока Кис стоит ко мне спиной, то я валяю дурака. То посмотрю на Эрика и Веру, то на Йегера и «его команду». До сих пор слова Эрена снова и снова прокручивались у меня в голове, словно заевшая пластинка. Ценности, якобы, наши ему не нравятся. Мы с Свон далеко не верующие в победу человечества идиоты. Нам жить, как-бы, хочется. А он пусть валит и подохнет на первой же вылазке, и никто его вспоминать не будет. Когда уже будет в пасти титана, вспомнит, о нас и как мы спокойно сидим и охраняем стену, и сам поймёт, каким был идиотом. По щеке неожиданно потекла слеза. Я широко раскрыла глаза и уставилась в одно облако в небе. Стало так противно от своих мыслей. Снова это чувство, как-будто мне опять пришлось кого-то жестоко обмануть. Жестоко обмануть саму себя. В груди чувствовалась боль. Но не физическая, нет. А душевная. Я сжала серую майку в месте, где быстро билось сердце. Почему мне так противно от себя и своих мыслей? Мне… Мне ведь не хочется, чтобы он так погиб, да? Не хочется даже думать, как он умирает в пасти титана, истекает кровью и отдаёт жизнь небесам. Я желаю, чтобы Эрен жил в спокойствии и безопасности, в мире, где нет титанов. И если бы не было тех тварей, он бы сейчас жил в Шиганшине со своей живой семьёй. А так, что у него осталось? Сводная сестра Микаса, лучший друг Армин и желание уничтожить всю опасность для человечества. Даже себя за его друга не могу считать. Я — просто девочка, «чужеземка», которая по иронии судьбы сюда попала и прилипла к нему и его друзьям, как банный лист, дабы выжить. Я — чужая. Я — лишняя часть пазл из всего набора.