* * *
Солнце скрылось за грядой облаков, суливших ненастье. День угасал, а с ним угасали и надежды Лизы на свадьбу с Петиром. За все то время, что прошло с его отъезда на Персты, от него не было ни единой весточки, и Лиза начала подозревать, что это отец прячет письма ее возлюбленного, чтобы она решила, будто юноша забыл о ней. Что ж, раз так, она напишет сама, тем более, повод для этого есть серьезный. Перо со скрипом рождало строки на лощеном пергаменте. Рука Лизы дрожала, и скоро на желтоватом листе осели первые кляксы, а некоторые слова вышли смазанными — черные мейстерские чернила никак не желали высыхать, а песка, чтобы присыпать написанное, под рукой у девушки не оказалось. Она очень торопилась, зная, что отец придет с охоты с минуты на минуту и, по обыкновению, первым делом поднимется на воронью вышку — узнать, нет ли писем, да и мейстер Виман вот-вот вернется из трапезной. Где-то невдалеке скрипнула дверь, раздался звук шагов. — Ромашка, что ты здесь делаешь? — услышала она знакомый голос отца. Первый раз ласковое домашнее прозвище, которым ее наградил лорд Хостер, повергло девушку в ужас. Она лихорадочно стала искать, куда бы спрятать послание, но было уже поздно. — Что это у тебя? — спросил лорд-отец и протянул руку за пергаментом. — Это… Личное… — запинаясь, пробормотала Лиза, убирая руки за спину. — Письма поклонников? — улыбнулся лорд Хостер, и девушка почувствовала, что краснеет. — Нет… То есть, да! — выпалила она, надеясь спасти ситуацию, но что-то в ее голосе заставило хозяина Риверрана насторожиться. — Дай-ка пергамент, — уже серьезно проговорил он, — не заставляй меня просить дважды, Лиза. Сердце девушки упало. Она молча протянула отцу незаконченное письмо, и краска медленно сползла с ее щек, уступив место восковой бледности. Отец быстро пробежал глазами те несколько строк, что она успела нацарапать, и лицо его потемнело. — Что это значит? — тихо спросил он. — Это правда, Лиза? Девушка еле заметно склонила голову, подтверждая истинность написанного. — Ты и вправду ждешь ребенка? — не веря своим глазам, переспросил лорд Хостер. — Да еще от кого! От этого мелкого негодяя с Перстов! Возмутительно! — Отец… — пролепетала Лиза, пытаясь защищаться. — Петир вовсе не негодяй. Я люблю его, и мы должны быть отныне вместе. — Но ведь он даже не любит тебя, наивное дитя, — тяжело вздохнул ее отец. — Любит! — воскликнула девушка, и глаза ее наполнились слезами. — Он всегда любил только меня! А впрочем, мне все равно — моей любви хватит на двоих. Отец, ведь ты можешь приказать ему жениться на мне, особенно теперь. Это единственный выход, если ты хочешь избежать позора. — Боги, Лиза, что ты такое говоришь? — ужаснулся лорд Хостер. — Ты же дочь великого дома, ты обязана подчинять свои желания интересам семьи. Не ожидал я от тебя такого… — Он снова тяжело вздохнул. — Но я хочу выйти за него замуж, — упрямо повторила девушка, ее голос дрожал, испачканные чернилами пальцы ломали гусиное перо мейстера Вимана. — Хорошо, давай предположим, что так и случится, — миролюбиво предложил лорд Хостер, поняв, по-видимому, что силой ничего не добиться. Он опустился в глубокое кресло, жестом указав дочери на низенькую скамеечку для ног. Лиза, успокоенная такой переменой, отбросила сломанное перо и покорно уселась на предложенное место, подперев подбородок руками. — Допустим, я прикажу Петиру взять тебя в жены, но что будет дальше? Где вы будете жить? Где возьмете золото на так любимые тобой мирийские кружева и дорнийские апельсины? Кто будет ухаживать за ребенком? — Ты можешь дать Петиру должность стюарда, а жить мы будем здесь, в Риверране, — предположила Лиза, считая, что отец легко согласится на такие необременительные, как ей казалось, условия. — Ты так считаешь? — спросил лорд Хостер. Девушка кивнула. — Скажи, а где будет жить твоя сестра Кет после свадьбы? — В Винтерфелле, разумеется. К чему ты клонишь, отец? — Она покинет отчий дом, став леди Старк, верно. Так всегда случается, когда девушки выходят замуж. Почему же ты должна стать исключением? — в голосе лорда Хостера появились стальные нотки. — Слушай внимательно, Ромашка. Я пошлю птицу Бейлишу и сообщу ему о том, что ты ждешь ребенка. Разумеется, он возьмет тебя в жены, чтобы смыть позор, покрывший вас. Но как только септон осенит вас радужными лучами и объявит мужем и женой, ты перестанешь быть Талли. Ты покинешь Риверран и отправишься на Персты в убогое поместье супруга, где даже опытной повитухи не найти. Жить вы будете очень скромно, ведь Бейлиши хоть и лорды, но золота у них меньше, чем у многих крестьян из Речных Земель. Тебе придется забыть о роскоши и безделии, самой сбивать масло и ходить за курами, варить похлебку и перешивать старые платья при свете лучины. Конечно, Петир — многообещающий юноша, но чтобы встать на ноги, ему нужны годы. Годы, Лиза, а их у вас нет, — отец внимательно посмотрел на нее, и девушка отвела взгляд, чтобы скрыть вновь навернувшиеся на глаза слезы. — Теперь, когда ты знаешь, что тебя ждет, ты должна принять решение. Твоя судьба теперь зависит только от тебя. В комнате воцарилась тишина. Лиза молчала, совершенно раздавленная суровыми словами отца, а лорд Хостер спокойно взирал на нее своими ясными, голубыми как весеннее небо глазами. Наконец, девушка заговорила. — Отец, это не честно, ты не должен так со мной поступать… — Она запнулась. — Ты не оставил мне выбора… Пусть мейстер Виман приготовит лунный чай… — Ты настоящая умница, Ромашка, — проговорил он с улыбкой. — У тебя еще будут дети, много чудесных рыжеволосых ребятишек. А пока держись веселей, и мы найдем тебе хорошего жениха, как раз на свадьбе Кейтилин. — Он погладил дочь по голове и за пару широких шагов пересек тесную комнатушку. — Да провалиться ей в пекло, твоей Кейтилин! — крикнула Лиза в отчаянии, когда дверь за отцом закрылась.* * *
Варис появился будто из ниоткуда, как всегда бесшумно ступая по пентошийским коврам ногами, обутыми в мягкие туфли, и источая легкий аромат сирени и лаванды. — Вы желали меня видеть, мой принц? — вкрадчиво произнес он, сопроводив слова низким, но лишенным подобострастия поклоном. Рейегар вздохнул, отложил перо в сторону и откинулся на спинку кресла. — Да, Варис. Мне нужно знать последние новости. — Какие новости, мой принц! В Семи Королевствах ничего не происходит с самого восстания лорда Дарклина, уж поверьте мне, — притворно сокрушался мастер над шептунами. — Варис, ты же знаешь, меня не провести, — усмехнулся принц, скрестив на груди руки. — Твои пташки каждую минуту нашептывают тебя на ухо обо всем, что происходит по обе стороны Узкого моря. — Ну, хорошо, хорошо, — примирительно улыбаясь, проговорил Варис. Он на пару шагов приблизился к принцу и сообщил, понизив голос: «На Западе царит недовольство. Лорд Тайвин открыто осуждает вашего батюшку, а его знаменосцы при первом удобном случае могут предложить ему самому сесть на Железный трон». Рейегар нахмурился — Это я слышал уже сотни раз. Ланнистерам не занимать гордыни и тщеславия, так что ничего особенного в этом нет. Пусть лучше лорд Тайвин вслух говорит о том, о чем мог бы шептать за спиной. — Вы как всегда мудры, мой принц, — со слащавой улыбкой проговорил евнух, — но это еще не все, — он сложил на животе пухлые холеные руки и продолжил зловещим тоном. — На железных Островах тоже неспокойно. Бейлон Грейджой спит и видит себя в короне из плавника единоличным правителем Железнорожденных. Мейс Тирелл… — Хайгарден всегда хранил верность короне, — перебил его Рейегар. — Короне, но не королю, — возразил Варис, — Вестеросу нужен сильный правитель, мой принц. Грядут темные времена. — Что ты хочешь этим сказать? — прищурившись и пристально глядя мастеру над шептунами в глаза, спросил принц. Лицо евнуха превратилось в застывшую маску, не выражающую абсолютно ничего. — Я всего лишь констатирую факты. — И что же ты предлагаешь? — Рейегар начал терять терпение. — Вы должны взять власть в свои руки, мой принц, вы сами это понимаете. Мурашки пробежали по спине Рейегара. Везде его окружают ловушки, подстроенные жаждущими власти лордами, состоящими в свите отца. Он поднялся на ноги и, обойдя дубовый стол, отделяющий его от собеседника, угрожающе навис над низеньким пухлым евнухом. — Лорд Варис, — отчетливо произнес принц. — Мой светлейший отец является помазанным семью елеями государем Вестероса, а такие речи обеспечат быструю и легкую дорогу на виселицу, если вы об этом не забыли. Ваш долг — помочь сохранить мир и порядок в стране, а не играть в престолы, вам это не идет. Доброй ночи, — и он отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Шелест шелка и дамаскина вскоре возвестил о том, что мастер над шептунами подчинился и покинул королевские покои. Рейегар прошелся из угла в угол, стараясь вновь обрести способность хладнокровно мыслить. С одной стороны, сказал он себе, евнух прав. Безумие отца скрывать все труднее, проблески разума все реже мелькают в его слезящихся глазах, а прихоти становятся все более нелепыми. С другой стороны, Варису нельзя полностью доверять, он может преследовать какие-то свои цели, о которых никто не в силах догадаться. Рейегар давно подозревал, что и сам он не игрок, а фигура в руках искусного кукловода, но пока не мог найти этому доказательств. Стемнело, в кабинет неслышно вошел слуга с огнивом, чтобы зажечь свечи. Не успел он закончить работу, как дверь, ведущая во внутренние покои, отворилась, и мальчик-оруженосец протянул принцу письмо, запечатанное золотистым воском. Едва взглянув на послание, Рейегар понял, что Варис всё-таки был прав. На небольшом затвердевшем кружке разевал пасть лев Ланнистеров.* * *
— Приехали, миледи, — раздался голос Мартина Касселя, и дверца кареты распахнулась. Капитан домашней гвардии Старков подал Лианне руку, и она, пригнув голову, вылезла из повозки. Уже совсем стемнело, через внутренний двор Винтерфелла навстречу путникам спешили слуги с фонарями в руках. Пламя факелов, освещавших вход в казармы и арсенал, плясало на еле ощутимом ветерке. Метель, свирепствовавшая второй день, стихла, и снег падал большими мягкими хлопьями, увеличивая сугробы, казалось бы, исчезнувшие до будущей зимы. Лианна подняла голову к небесам, и на миг ей показалось, что воздух обрел форму, стал видимым и осязаемым. В свете факелов было видно, как снежинки внезапно меняют направление своего полета, следуя за воздушными потоками, некоторые из них, почти достигнув земли, вдруг, презрев законы разумного, снова поднимались ввысь, в бесконечную глубину небосвода, казавшегося выточенной из темного сапфира чашей, опрокинутой над миром богами. У Лианны закружилась голова, она покачнулась и чуть не потеряла равновесие. — С тобой все в порядке, Лиа? — встревожилась леди Лиарра. — Да, матушка, — машинально кивнула Лианна, но ее мысли были далеко. Краем глаза она заметила, что мейстер Валис с поклоном передал ее леди-матери какое-то послание. Взглянув на печать, леди Лиарра изменилась в лице. «Нет, не может быть», — проговорила она, подставив письмо под свет фонаря в руках слуги. — Матушка, что-то произошло? — спросила Лианна, но мать уже спешила к распахнутым дубовым дверям Великого Чертога. — Ничего, ровным счетом ничего, дочь моя, — на ходу бросила леди Лиарра, — ступай к себе, завтра тяжелый день. После полудня леди Лиарра обычно вышивала вместе с дочерью и септой Мордейн, но на этот раз Лианна застала мать сидящей за письменным столом. — Проходи, садись, — кивнула ее леди-мать, — я решила уже сейчас разослать приглашения, — ответила она на незаданный вопрос Лианны. — Матушка, я не хочу выходить замуж за Роберта, — тихо проговорила Лианна, глядя на ворох свитков пергамента, перья, печать лорда Рикарда и плошку с растопленным воском, в беспорядке разбросанные по столу. Леди Лиарра тяжело вздохнула, и, на миг ставший ледяным, взгляд ее оттаял. Она отложила перо и взяла руки дочери в свои. Такую реакцию Лианна ожидала меньше всего. — Роберт лучше многих других, поверь, Лиа, — доверительно сказала она. — Он любит тебя по-своему и на многое готов ради тебя. Жениха, достойного тебя, вряд ли сейчас вообще можно найти. Подобный Эйемону Рыцарю-Дракону еще не родился, да и ты не королева Нейерис, — леди Лиарра печально улыбнулась. — Впрочем, есть один, да только он женат, — она многозначительно посмотрела на дочь. Лианна почувствовала, что краска заливает ее лицо. Стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более равнодушно, она спросила: — О ком ты говоришь, мама? — О том, кто подарил тебе «Путешествия Ломаса Странника», — ответила ее леди-мать. — Да, принц Рейегар стал бы тебе хорошим мужем… — она помедлила. — Но пойми, дочь моя, боги решили иначе. — Не боги, а вы с отцом! — воскликнула Лианна в отчаянии. — Я не закрою сама двери своей темницы! Я лучше стану септой или Молчаливой Сестрой, чем леди Баратеон! Он не любит меня и никогда не любил! Я — всего лишь приз, которого он еще не добился! Да я насквозь его вижу! — девушка спрятала лицо в ладонях, пытаясь сдержать душившие ее слезы. Несколько мгновений в покоях царило гнетущее молчание. Наконец, леди Лиарра решилась заговорить. — Но ведь ты говорила, что любишь его, Лиа. Вспомни, как ты торопила со свадьбой, вернувшись из Штормового Предела, — проговорила она мягко. — Все изменилось, мама, — еле слышно произнесла Лианна, не поднимая головы. — Роберт показал свое истинное лицо, да и я уже не та наивная девочка, которой была два года назад. Леди Лиарра встала из-за стола и подошла к дочери. Лианна поднялась ей навстречу. Мать положила девушке на плечи свои унизанные кольцами руки и заглянула в глаза. — Послушай, дочь моя, мы живем в пору измен и интриг. Клятвы других давно стали пустым звуком, но слово Старка — по-прежнему закон. Только на верности Старков принципам чести еще и держится этот мир, Лиа. Мы не можем разорвать помолвку не потому, что это моя или твоего лорда-отца прихоть, а потому, что мы дали слово. Если Старки начнут нарушать клятвы и пренебрегать выполнением обещаний, кому вообще можно будет верить? Ты дочь великого дома, Лиа, ты — Старк, и поэтому на тебе лежит очень большая ответственность. Подумай над моими словами и постарайся сделать правильный выбор. Леди Лиарра умолкла, продолжая смотреть в глаза дочери. В ее взгляде читалось сочувствие, но губы были решительно сжаты. Лианне внезапно стало стыдно за свою слабость. Она резким движением смахнула набежавшие было на глаза слезы и тихо, но отчетливо сказала: — Я понимаю, матушка. Свадьба состоится.