- Здравствуй, вулканец в моей голове

Вулканцы не плачут. Но Спок почти рыдал. Он был на грани истерики, так что такая мелочь, как соблюдение культурных норм, его мало волновала. Джим пытался его успокоить. Джим, который был слишком спокоен. Джим, который смотрел в лицо смерти с гордо поднятой головой. Джим, который был истощен и морально, и физически, который просто повалился на колени, когда обстрел был прерван группой спасателей из Звездного Флота. Джим, который жалел лишь о том, что так и не успел увидеть Спока. Все нормально. Я в порядке. Кирк говорил вполголоса. Такой тихий и отрешенный. Полувулканец не мог ответить. Даже мысленно говорить было сложно. Казалось, страх совсем сковал его именно в тот момент, когда все закончилось. Потому что появилось время подумать над тем, что могло произойти, над тем, что он чуть не потерял. Кого чуть не потерял. Спок! В этот раз Джим прикрикнул, останавливая бесконечный поток картинок в голове вулканца. Тот затих и приложил все усилия, чтобы вернуть себе привычный контроль. Тело слушалось через силу. Но голос Кирка, этот его приказной тон... они отрезвляли. Спок в который раз поразился невозможности этого мальчика. При всем желании подобрать иное слово не получалось. Джеймс Тиберий Кирк был невозможным. Ему было всего тринадцать, и в эти тринадцать он успел обрести дом и лишиться его. В эти тринадцать ему было сказано, что он не достоин жить, что должен умереть, чтобы другая, лучшая половина колонии, могла жить. При всем при этом он не думал о себе, не думал о том, как близок был к смерти. Он заботился о душевном равновесии Спока. Данная черта восхищала и раздражала вулканца одновременно. О том, что он не должен был испытывать ни одной из этих эмоций (вообще эмоций не должен был испытывать), тот уже и думать забыл. Он мог притворяться перед другими, но не врать самому себе. Не с Джимом в своей голове. Спок, ты мне нужен. Это было первое и единственное проявление слабости со стороны человека за все время на Тарсусе IV. Он стоически перенес голод, всеобщий страх и неразбериху, он подавал пример не то что детям, но даже некоторым взрослым. Выжившие навсегда запомнили его имя. Имя мальчика, который не позволил себя сломить. Но он все равно был мальчиком. Ребенком. И ему нужен был кто-то. Я здесь, Джим. Я... я, наверное, просто отключусь сейчас. Я так же буду здесь, когда ты проснешься. Я всегда буду здесь, Джим. Ну да, — смешок. — Ты же вулканец в моей голове. Или же это ты человек в моей голове. Невозмутимо заметил (передразнил) Спок. Он почувствовал удовлетворенный отклик, прежде чем все исчезло и Кирк отпустил себя, наконец позволив забыться. Полувулканец решил, что на этот раз понял человеческую шутку, поэтому так же остался доволен. Пусть все еще и в замешательстве, как потенциальное психическое расстройство может вызывать смех. Но Спок напомнил себе, что ему достался самый нелогичный представитель человеческой расы.

***

Звездный Флот вернул выживших на Землю. Они должны были пройти реабилитацию в Центральном Госпитале Сан-Франциско. Следующую неделю Джим никого не подпускал к себе, кроме Спока. Закрылся и едва отвечал на вопросы врача и медсестер, но не далее. Никто не мог винить его за это. Джим потянул за ниточку надежды на лучшую жизнь, а попал в настоящий ад. Хуже того — все надежды исчерпали себя. Больше некуда было идти. Может, Фрэнк и не был образцовым родителем (Спок злобно пыхтел при любом подобном замечании, а ведь преуменьшать значение — вулканская фишка), но Кирк знал, чего от него ожидать. Сейчас он не знал ничего. Казалось, будущего вовсе нет. Его прорвало именно в этот момент. Не от осознания, что ему чудом удалось избежать смерти, не от воспоминаний обо всех тех страшных вещах, что ему пришлось увидеть. Тела. Так много, много тел. Они просто падали. Тихо, без крови, будто кто-то просто их выключал. Падали под крики живых смертников. Все это холодило кровь. Но Джим сорвался именно тогда, когда понял, что идти ему больше некуда. Фрэнк мотал срок, а Тарсус... Его не скоро смогут заселить вновь. Да и Кирк не смог бы вернуться туда. С Фрэнком была хоть иллюзия того, что у Джима что-то было. Теперь он был брошен, совершенно не зная, что ему делать. Он кричал. Он плакал. Он сломал и разбил в палате все, что только было возможно. Что примечательно, никто ему не мешал до тех пор, пока он не стал причинять вред себе, сбивая кулаки в кровь. Джим. Джим, пожалуйста... Они больше не говорили. Кирк закрылся и от Спока, никак не реагировал на его слова, несмотря на то, что вулканец не бросал попыток добиться ответа. Спок ненавидел свою беспомощность, но чувство это было бесполезным — оно ничего не меняло. На протяжении всей "молчанки" вулканец трудился над восстановлением своих ментальных щитов. За это время он сумел приблизиться к образу прежнего, сдержанного себя. Себя до Кирка. Этот человеческий ураган из эмоций стал настоящим испытанием для Спока. Но, возможно, самым правильным и стоящим испытанием. "Радиомолчание" закончилось в тот день, когда в палату к Кирку наведался неожиданный гость (на самом деле, любой гость стал бы неожиданностью для Джима, не только этот конкретный). Медсестра пустила его, поскольку тот был знаком с отцом Джима. Мальчик не знал, что и думать. — Меня зовут Кристофер Пайк. Именно этот человек в дальнейшем подарил ему четкую цель в жизни. Он же предложил пойти с ним, что Джим, наученный горьким опытом, принял с опаской, нежели с восторгом. Каждый раз, когда жизнь давала ему шанс, она тут же все отнимала. Джеймс чувствовал, будто раньше преодолевал все препятствия бегом, а теперь едва ли мог перешагнуть через них. Все хорошо, Джим. Похоже на то. Поживем — увидим. Что тебя беспокоит? Он сказал, что мое место в Звездном Флоте. — Пауза. — Я не думал об этом. Зато теперь задумались они оба.

***

Спок отказывается от места в Вулканской Академии Наук. Он был абсолютно спокоен и уверен в себе, чего нельзя было сказать о задохнувшемся от неожиданности голосе в его голове. Спок! Ты что, ты только что?.. Никто никогда не отказывался от места в Вулканской Академии. Полувулканец сдержал нелогичный порыв ухмыльнуться. Да, он прекрасно знал, что он делал. Это был вызов. Он многому научился у Джима за годы знакомства. Там не то место, где я должен и хочу быть, Джим. Кирк уделял много времени изучению культуры Вулкана, поскольку знания эти стали жизненной необходимостью. Джим прекрасно понимал всю серьезность того, что вытворял Спок. И не мог не гордиться. Знаешь что, Спок? Да, Джим? Не представляешь, как я жалею, что не видел их напыщенные морды, когда ты такой «нет, спасибо». Ты бы описал это выражением «у них отвалилась челюсть». Спок проговорил это своим обычным невозмутимым тоном. Джим смеялся долго и заливисто.

***

Их встреча прошла не совсем так, как они оба рассчитывали. Что-нибудь, связанное с Джимом, вообще когда-нибудь проходило так, как должно было? Вулканец почти закатил глаза. — Ты идиот, Джим! О чем ты только думал? Ты вообще хоть думал? — Бо-оунз, — простонал в ответ Кирк, кривящийся от головной боли, которой абсолютно не помогали крики едва знакомого доктора. — Не называй меня так, — угрожающе не то прошипел, не то прорычал Леонард, всаживая в шею Джиму гипошприц. — Ай! Господи! Ты меня лечишь или пытаешь? — Одно другому не мешает. — Кажется, этот парень умел общаться лишь с помощью ворчания и сарказма. Спок стоял в стороне, изучая избитое, но сохранившее прекрасные черты лицо Джима. Тот, в свою очередь, так же постоянно поглядывал в сторону Спока со своего лежачего положения на диване, но мешал маячивший доктор. Боже, он просто невозможен, Спок. Именно. Думаю, вы поладите. Кирк фыркнул, но уже через секунду расплылся в широкой лучезарной улыбке. Маккой пробубнил что-то про больного ублюдка, которому следует провериться. — Кто вообще просил тебя вмешиваться в этот чертов кавардак? Я не стану лечить тебя каждый раз, когда твоей заднице захочется приключений! — добавил он, прекрасно понимая, какой сосед ему достался. — Перестань, Боунз, трое на одного — кто так делает? Я должен был вмешаться. — Ты должен был позвать командование. Вот, что ты должен был сделать! Мы на территории Академии! — Я согласен с Кадетом Маккоем, Джим. В правилах четко указано... — Вот, даже Остроухий со мной согласен. — Остроухий? Вы что, пытаетесь оскорбить меня путем... — Вот он, первый день в Академии Звездного Флота, — с ноткой веселья пробормотал Кирк, запрокинув голову, прикрыв глаза и довольно ухмыльнувшись. Очаровательно, — подумал Спок, не зная, как отвести взгляд от такого расслабленного Джима, от представшего во всей красе кадыка, от губ (нижняя была разбита и чуть опухла, но данное обстоятельство ничуть не отталкивало). Услышав это замечание, Джим открыл свои невероятно голубые глаза и покосился на полувулканца. Маккой посмотрел поочередно на них обоих, возвел глаза к потолку и пришел к решению убраться отсюда к чертям собачьим. Сегодня он определенно напьется.

***

Споку нравилось служить под началом Джима. Он был потрясающим капитаном. Он был рожден для этого. Но несмотря на все навыки Джима, на его ум и явные способности к командованию, вулканец ставил под сомнение каждый спуск капитана на ту или иную планету. Вопреки тому, что логика не была в состоянии это объяснить, действия Спока имели веские основания, поскольку в 88,4% случаев их миссии проходили без осложнений именно в те моменты, когда капитан оставался на борту. Не потому, что Джим плохо справлялся со своими обязанностями. Просто он так и притягивал неприятности. Спок слишком хорошо знал своего капитана, поэтому, если ему не удавалось переубедить того остаться на "Энтерпрайз", то Первый помощник каждый раз добивался места в группе высадки, чтобы самолично удостовериться, что Кирк вернется обратно в целости. Каждый раз, кроме одного исключения. — Капитан, магнитное поле планеты сбивает наши приборы. Мы не сможем ни поднять команду, ни связаться с ней, — с опаской заметил повернувшийся к капитанскому креслу Навигатор. — Спасибо, энсин. — Кирк поднялся со своего места и одарил беззаботной улыбкой напряженный мостик. — Бросьте, где ваш дух исследователей? Сулу, идешь со мной. Возьмем шаттл, соберем чертовы образцы и уберемся оттуда по-быстрому. — Да, сэр. — Лейтенант поднялся со своего места и направился к турболифту. — Спок, ты управляешь кораблем. — Капитан, я нахожу, что Ваши действия лишены смысла. Высадка опасна и не стоит риска, к тому же Вы будете полностью отрезаны от своего корабля. — Не полностью, Мистер Спок. — Учитывая то, как они проводили вместе ночи, Джим находил смешным их формальные обращения, но решил подыграть и придерживаться Устава. Но продержался вплоть до подскочившей к челке брови вулканца. — Брось, ты знаешь, о чем я. Воспользуемся нашими вуду-штучками. Ухура со своей станции окинула их скептическим взглядом. По кораблю ходили разные слухи про капитана и его Первого помощника, но Джим никогда не подтверждал наличие у них ментальной связи, об этом знал наверняка один лишь только Боунз. — Все будет нормально. Туда-обратно. Что может пойти не так? — Капитан хлопнул своего старпома по предплечью и поспешил вслед за Хикару к турболифту, пока полувулканец не затеял новый спор. Спок по своей вулканской натуре не был суеверным, однако научился проводить параллель между «Что может пойти не так?» и тем, как часто после этих слов все катилось к чертям. Он даже начинал молча поддерживать Доктора Маккоя в его вечном выражении «Заткнись! Сглазишь».

***

С-спок... Конечно же, обычная высадка закончилась полнейшим кошмаром. Дошло до того, что пришлось направить Энтерпрайз к планете. Чертовски опасный трюк, о чем долго и упорно распинался Монтгомери Скотт по каналу связи на весь мостик. Однако, лишь подойдя достаточно (опасно) близко, они смогли навестись на своих людей и поднять их на борт. Спок... Когда вулканец влетел в транспортаторную наравне с Маккоем, перед ним предстала холодящая кровь картина того, как Лейтенант Сулу пытался удержать извивавшегося в судорогах Капитана. — Джим, черт тебя дери! — Лучше доктора Спок бы не выразился. — Что произошло?! Прежде чем Сулу отреагировал, Спок и Леонард подбежали к раненому. Первый помогал удерживать тело Джима, чтобы тот сам себе не навредил, а второй взялся за трикодер. — Э... я сам толком не понял. Мы едва ступили на поверхность планеты, как попали под обстрел каких-то дротиков. Капитан шел первым, поэтому тут же затолкал меня обратно в шаттл. Потом он просто упал, — сбивчиво поведал Хикару. — Я пытался поднять нас в воздух, но эти твари, кем бы они ни были, повредили шаттл. С виду и не поймешь, что Кирк все еще в сознании, но Спок знал. Ведь Джим не переставал мысленно повторять его имя. — Какие дротики? — Сулу тут же протянул доктору образец. Это было похоже на железную иглу, смазанную какой-то гадостью на конце. — Спок, тащи его в лазарет, я займусь этим!

***

— Сколько можно, парень? Чего ты всем этим добился вообще?! — убедившись, что Джим в порядке и жизни его ничего не угрожает, Боунз устроил тому традиционную взбучку. Джим же традиционно пропускал половину слов мимо ушей. Он неотрывно следил за Споком, который был слишком неподвижен, глядел на Джима, но не ему в глаза. Извини, что напугал, если дело в этом. Вулканец впервые поднял взгляд к его лицу, но задержал его ненадолго. Спок, перестань. Посмотри на меня. Тот послушался, пересилив себя. Кирк тут же пожалел о своей просьбе. В темных глазах читалась не привычная злость на отсутствие у Джима благоразумности и чувства самосохранения, но потерянность и тоска. Я не "обижен", как ты мог предположить, Джим. Я был почти столь же беспомощен, как в то время, когда был на Вулкане, в то время, как ты был на Земле. Или же в колонии. Он не говорил "Тарсус IV", он знал, что Джима передергивало от этого названия. Да и самого Спока, впрочем, тоже. Кирк прекрасно помнил, как вулканцу тогда сорвало крышу от страха. И почувствовал себя последним козлом. Я больше никогда так с тобой не поступлю, Спок. — Скептично поднятая бровь слегка разрядила обстановку. — Ну ладно, я постараюсь, — исправился он, — больше так не делать. — Может, прекратите там щебетаться? Чертов придурок, — ткнул Маккой пальцем в сторону Джима, а затем перевел жест на Спока, — чертов Гоблин, — а затем, зло фыркнув, удалился в свой кабинет, видно, успокаивать нервы за стаканчиком чего-нибудь янтарного оттенка. Уголок губ Спока едва дрогнул, что не ускользнуло от взгляда Джима. Кирк вздохнул. Конечно же он понимал, что может попытаться сдержать свои слова, но судьба то и дело испытывала их со Споком выносливость. Как физическую, так и моральную. Но они каждый раз показывали невероятную устойчивость, а еще крайнюю живучесть (особенно Джим). Каждый раз вытаскивали друг друга. Потом был Хан. Кирк с детства не испытывал такой уверенности в своей смерти. Такого смирения, невзирая на страх. Но потом он опять проснулся в светлой палате. И в этот раз Спок был взаправду рядом с ним. — Ну здравствуй, вулканец в моей голове, — тихо проговорил он с легкой улыбкой. — Здравствуй, человек в моей голове. — Пусть он не улыбался так же, как Джим, но глаза его были чертовски довольными. — Что, соскучился по ощущению моей на тебе рвоты? — отозвался сбоку Доктор Маккой, привлекая внимание Кирка. — Кончайте с этим.