On-line одну жизнь назад

Не то, чтобы я ненавидела слизеринцев, совсем нет. Просто иногда вечное противостояние людей с разных полюсов давало о себе знать, и с этим совершенно ничего нельзя было сделать. Джеймс терпеть не мог Скорпиуса Малфоя, Роза вечно воевала за первенство с Элоизой Нотт, и только Альбус носил серебристо-зеленый галстук, как клеймо на своей безупречной репутации и был чужим среди своих и своим среди чужих. Есть вещи, которые не меняются из года в год, и противостояние Гриффиндора и Слизерина – одна из таких вещей. Но я была студенткой Когтеврана, что давало мне смутную возможность выбора: держать нейтралитет, например, или ломать стереотипы, или же наоборот – подчиняться им. Я выбрала первое и ни разу об этом не пожалела. В мире много полутонов, и как я уже говорила, я очень быстро научилась их различать. С некоторыми слизеринцами я даже иногда общалась, если дежурные диалоги, длинной в пару минут можно назвать общением. Мы здоровались в коридорах с Мелиссой Максвелл, как-то я помогла выпутаться из неловкой ситуации Оливии Венстон, а перешедшая в Хогвартс из Шармбатона Ариэль Готье один раз угостила меня божественно вкусными французскими круассанами. Мы тогда обе задержались с отъездом на каникулы и нашли друг друга скорее от безысходности, чем из случайности, но все равно это было довольно мило. Порой, я удивлялась как Фред, будучи рядовым магопрограммистом, пусть и в такой крупной компании, как IT-Magic, мог иметь столько друзей среди этих снобов, свободно чувствовать себя в их обществе и даже некоторое время встречаться с одной из них. Но то был Фред – у него всегда без проблем получалось все то, с чем я имела проблемы. Однако, несмотря на все это, даже среди слизеринцев был один человек, с которым я зависала вместе куда чаще, чем с остальными. А началось все так. - Эй, Уизли, поделишься тостами? Было воскресение и за завтраком против обыкновения царило спокойствие и даже относительная тишина. Я листала новостную ленту в телефоне, и не хотела отвлекаться от такого архиважного занятия, а потому на ощупь подняла стоящую рядом тарелку с тостами и протянула куда-то в сторону. - Спасибо, - тарелку забрали. Я машинально кивнула. Белла Ортиз, сидящая рядом, подбила меня под локоть. - А где Хант, Рокс? - Дрыхнет, - все так же машинально ответила я и невольно бросила взгляд на стол Гриффиндора, но не Хантера, ни Магнуса за ним не обнаружилось. Предыдущим вечером у них в гостиной была знатная попойка, так что это было не удивительно. Белла закусила губу и что-то сказала Роджеру Фоули, он рассмеялся и снова окликнул меня. Роджер Фоули перевелся в один год с Хантом, и Слизерин обзавелся еще одним чистокровным вечно пьяным придурком в рваных джинсах и с непомерно большим самомнением. Я ничего толком о нем не знала, кроме ходивших по школе слухов, что его со скандалом исключили из Дурмстранга и это стоило кому-то жизни, но мне в это верилось слабо хотя бы потому, что в Дурмстранге испокон веков творилась какая-то хрень, а за убийство обыкновенно сажают в тюрьму, а не переводят в другую школу. И если бы он не встречался с одной из моих подруг, я бы никогда так и не узнала, сколько всяких разных чувственных секретов может таиться за такой бравадой. Но через Беллу Ортиз – хорошую когтевранку и правильного человека, Фоули вошел в нашу компанию легко и прочно, точно так же, как Белла в скором времени считалась своей там, куда многим из нас никогда не выдавали специального приглашения. Я ей не завидовала, я знала, что ничего хорошего меня среди тех людей не ждет. Я знала, что тем девчонкам интересно пить вино и обсуждать новые коллекции Chanel, что они с пеленок изучают французский и искусство игры на фортепьяно или живопись, а тех парней с детских лет приучают к тому, что когда-нибудь они возьмут на себя управление семейным бизнесом. В Слизерине у всех был семейный бизнес, а у кого не было – было что-нибудь другое, не менее ценное. А еще я знала, что у этих ребят порой совсем не было выбора, когда дело касалось их жизни. Они все обязательно должны были породниться с не менее уважаемой и влиятельной семьей, иметь кристально чистую репутацию в обществе и никогда не показывать того, что могут быть несчастны такой судьбой. Я знала это, потому что Мелисса Максвелл не могла прийти на мою новогоднюю вечеринку, ведь она обязательно должна была провести рождество в кругу семьи вместе с будущим мужем. Я знала это, потому что Ариэль Готье, увидев у меня на руке давний детский шрам, призналась, что никогда в жизни даже коленки себе не разбивала – не было возможности. Я знала это, потому что Роджера Фоули исключили из Дурмстранга за то, что он оказался не в то время и не в том месте, и он не мог послать к чертям обучение, купить дом на колесах и разъезжать по миру, продавая марихуану. Ведь он обязан был стать наследником семьи. И я знала, что кем бы ни стала я и какую бы херню я не творила, я всегда смогу прийти домой, где несмотря ни на что мне будут рады и все простят. Поэтому я никогда не стремилась сблизиться с богатой элитой из Слизерина, я знала, что никогда не смогу в полной мере понять и принять их образ жизни и стать их преданным другом, я просто была другой. И все же, Роджер Фоули как-то попросил меня сделать ему браслет из кожи, а потом в Хогсмиде всегда покупал мне сливочное пиво, если мы тусовались вместе. Он любил быть не понятым и странным, а я любила понимать. И у меня получалось понимать его – вот что нас связывало. - Знаешь Оливию? - Венстон? - Ага. Она пригласила всех к себе на каникулы. Поехали? Мы сидели в «Трех Метлах» большой, тесной и шумной компанией. Снаружи валил противный липкий снег, а в пабе было тепло, уютно, пахло яблочным сидром, карамелью и хорошо прожаренными стейками. Мне хотелось остаться там до лета. От долгой утомительной прогулки и тепла меня совсем разморило, я куталась в куртку Ханта и очень хотела спать. Белла отлучилась, и Роджер курил и меланхолично потягивал глинтвейн из своего стакана, рассеянно наблюдая за снующими туда-сюда официантками. Его вопрос поставил меня в самый настоящий тупик. - Ты зовешь меня? - Тебя и Ханта. Почему нет? Олив не против, вы ей нравитесь. - Она просто не видела меня пьяной. Я обернулась и бросила взгляд на Ханта, стоящего у барной стойки. Роджер хмыкнул: - Макнейр вроде не планируется. - Да мне то плевать, это он до сих пор на нее в Инстаграме подписан. - Ревнуешь? – Фоули ухмыльнулся, выдохнув дым через нос. Я скорчила ему рожицу: - Жалею. - Нахрен ему не сдалась твоя жалость. - Знаю. Поэтому жалею втихаря. - Ты часом не Хельга Пуффендуй? - Заткнитесь, господин Салазар, - мы оба заржали и на какое-то время умолкли. Роджер затушил сигарету и взял следующую. Я затянулась пару раз из его руки. - Так, вы приедете или как? - Слушай, я… не люблю подобные компании. Шикарный особняк, дорогущий алкоголь и… - Не считаешь себя достаточно классной для этого? – он слегка наклонился вперед и доверительно приподнял брови, мол, разгадал я все твои секреты, Уизли, так и знай. Я отодвинулась от него, поуютнее запахнула на себе куртку Ханта и фыркнула: - Пфф, нет, конечно. Я классная. - Врешь и не краснеешь, Хельга. Тебе нравится твоя жизнь, но ты думаешь, что Оливия Венстон будет не более, чем снисходительна к тебе с высоты своей жизни. А тебе даром не нужна ее снисходительность, правда? Поэтому ты говоришь, что такие сборища – это не твое и предпочитаешь испытывать то же похмелье, но с другими людьми. - Завали, Салазар, - я отобрала у него сигарету и затянулась. Фоули ухмыльнулся. Вот же гавнюк. Оказывается, не только я его понимала, но и он понимал меня. Читал, как книгу и не верил ни одному моему вранью. Копался во мне, не спрашивая разрешения, чем-то напоминая этим Магнуса. Вот только Магнус заставлял меня саму признавать своих демонов, а Фоули собственными руками вытаскивал их на свет божий и знакомил меня с ними. У нас с ним было очень немного подобных разговоров, но все они оставляли мне долгое послевкусие, смешанное с отвращением к себе. За это я одновременно ненавидела Роджера и очень им дорожила, хотя и старалась не показывать этого. Все же, он был слизеринцем, парнем моей подруги и придурком с непомерно большим самомнением. Тогда я так и не приехала к Оливии Венстон на каникулы, но Фоули ничего не сказал мне по этому поводу. Свою работу он уже сделал и просто продолжал быть где-то поблизости, чтобы в нужный момент снова вытащить очередного моего демона наружу. У него это получалось проворачивать не только со мной. С той же Беллой. С Хантом, с Оливией и еще со многими его друзьями. И никто не был против. Мы с Фоули не были хорошими друзьями, просто я зависала с ним вместе куда чаще, чем с остальными слизеринцами, а он любил копаться в людях и находил меня интересным материалом для этого. Я не была против. Ведь он знакомил меня с моими демонами. А своих демонов всегда нужно знать в лицо.