***
В Сингапур они прилетают поздней ночью. Сонные и уставшие всей дружной толпой они заваливаются в отель, совершенно не заботясь о том, кто и с кем будет спать. Ободривающе подталкивая друг друга к комнатам, парни селятся по двое. Менеджеру выделяют отдельный номер, так что неожиданно для самого себя Вонхо оказывается один. Убрав чемодан с вещами в шкаф, альфа, медленно перебирая ногами, плетется в душ, попутно стягивая с себя свитер. Прохладные капли воды, словно водопад о скалы, огибают поджарое тело, принося ни с чем не сравнимое удовольствие. Мышцы постепенно расслабляются, усталость сходит на "нет". И на смену ей приходят новые свежие мысли. Что происходит с Хенвоном? Не то, чтобы он вел себя как-то странно в последнее время, но... НО ... все же что-то было не так. И, естественно, это смущало альфу. Его любимый стал более замкнутым и скрытным и все свободное время пытался провести отдельно от остальных, обособленно. Учитывая, что они едят, спят, поют, тренируются вместе двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, иногда побыть наедине с собой просто необходимо. Но не так же часто! Максимум, что Вон мог себе позволить по отношению к старшему - один-два жалких поцелуя в щеку, что для альфы казалось просто ничтожно и непростительно малым. И будто впротивовес природа решила подшутить над ним, никак иначе, ведь теперь Вонхо чувствовал непреодолимое желание овладеть своей омегой везде, в любое время. И в любом месте. Хенвон пах настолько прекрасно, маняще... С каждым днём будто бы становясь ещё желанней, что старший локти кусать был готов от переизбытка гормонов в крови. Он просто не узнавал сам себя последние недели! Круг интересов сузился до одной единственной прямой под названием "секс с Хенвоном". И хоть это звучало довольно грубо, как считал сам Вонхо, увы и ах, ничего с этим поделать он не мог, как бы ни старался. Простояв под душем ещё двадцать минут, альфа стянул с петли белоснежное полотенце, вытер влажное тело и, повязав его на бедра, отправился в комнату. Однако он остановился в проходе, застыл на месте, опершись о стену плечом. Ну вот, собственно, то, о чем Вонхо и говорил. На его постели, среди четырёх пуховых подушек и огромного стеганого одеяла, свернувшись бог знает в какой позе так, что торчала лишь тёмная макушка, тихо посапывал Хенвон. Как старший догадался, что это именно он? Все просто - комната насквозь пропиталась ароматом топленого молока, такого свежего, теплого, что парень готов был пить целыми литрами. Это странно, сходить с ума от молока, но... с другой стороны, когда их пара могла охарактеризовать себя "нормальной"? С самого начала все пошло у них не как у людей. Потому что начинать встречаться только после того, как минула жаркая ночь отнюдь не нормально. А поцеловать в первый раз после того, как Хенвону самому силой пришлось уговаривать старшего на этот поступок, ведь: "ну нам же рано ещё, мы всего лишь две недели встречаемся". А то, что, черт возьми, секс был - так это вовсе не аргумент, конечно. Ведь трахаться можно с кем угодно, а целоваться только с любимым. И пока танцор прямо не сказал: "придурок, я люблю тебя уже полгода", Вон так и не решался. Ну а с родителями и вовсе каламбур вышел. Они на тот момент месяцев пять встречались, был отпуск у всей группы, Вонхо это помнит, будто вчера произошло. Решено было сразу двум семьям признаться, чтоб не тянуть. Думали долго, как сказать. Пригласили всех к младшему в гости, мол, в кругу семьи за ужином и сообщат, но надо же было течке нагрянуть внезапно. Времени и желания звонить и все отменять ни у одного не было, хотелось только одного. Поэтому пришлось рассылать наспех набранные смс с извинениями. Но кто же знал, что ни одна семья их не прочтет, и все приедут в гости. Лица, когда парочка после очередного марафона, пожаловала на кухню, где старшие альфы выпивали "за здоровье молодых", а омеги обсуждали будущих внуков, надо было видеть... Вонхо улыбнулся, вспоминая эти мелочи. Все-таки жизнь - весёлая штука. И сейчас, кажется, она набирает новые обороты. Парень приблизился к чемодану и, стараясь открыть его как можно тише, наспех вытащил первые под руку попавшиеся футболку и штаны. Пару минут он метался от одной стороны кровати к другой, не зная как лучше подступиться. В итоге, альфа лег справа, погружаясь в кокон из подушек и одеял, и притянул любимого ближе к себе за талию, утыкаясь в длинную шею. Спустя лишь пару минут Вонхо провалился в глубокий сон.***
Сладко зевая, Шону брел в оставшуюся свободной комнату, не имея понятия, кто станет его соседом. Честно говоря, он был согласен с любым вариантом, кроме Чжухона. К сожалению, у этого парня была ужасная привычка - храп. Конечно рэпер не храпел как девяносто летний старик, что не заморачивался о комфорте окружающих, будучи глубоко на пенсии, но чуткий слух вокалиста улавливал даже малейшие, незначительные звуки. Поэтому оглянувшись и убедившись, что коридор опустел, лидер с некой опаской вошёл в номер - никого. Неужели я буду спать один? Только и успел подумать старший, как дверь ванной комнаты распахнулась и оттуда вялой походкой вышел Кихен. -Ты? - Ты? Одновременно. Повисло молчание. Неловко. - Что ты здесь делаешь? - устало и немного раздраженно пробормотал Ки. Омега устал, его тошнит после долгой дороги и он все ещё зол на своего парня за то, что тот посмел бросить его в самолёте одного. - То же, что и ты, - безэмоционально бросил старший, принимаясь стаскивать с себя свитер. - Так и будешь стоять тут и делать вид, что ничего не произошло? - А что-то случилось? Кихен злится, психует. Психует, ведь в голосе старшего и нотки беспокойства нет, не говоря о чем-то большем. Ему будто абсолютно плевать на происходящее. Вокалист цокает, закатывает глаза и, схватив из чемодана первые попавшиеся вещи, идёт в душ, с размаху захлопывая дверь за собой, так, что старший подпрыгивает на месте. "Все нормально, все хорошо" - успокаивает Шону сам себя, расхаживая из стороны в сторону. Пять минут. Пятнадцать. Двадцать. Сорок минут. "Подумаешь, вспылил немного. Он же омега. Перебесится и успокоится". Шум воды неожиданно стихает и все внимание старшего вмиг приковано к двери. Но вокалист не спешит. Проходит ещё минут пятнадцать и вот теперь Шону уже не так спокойно, как прежде. Он стучит. Сначала тихо, сдержанно, как обычно. Не дождавшись ответа, хватает дверную ручку и дергает на себя, с удивлением обнаруживая, что все то время было открыто. Неужели...ждал? Осторожно входя в маленькую комнату Шону присаживается на корточки около младшего, пытаясь вглядеться тому в лицо. Омега отворачивается, выказывая тем самым свое нежелание видеть и слышать кого-либо в данный момент, и шмыгает носом. Его плечи слегка подрагивают и альфе приходится сделать вывод о том, что его любимый плакал. Из-за него. - Кихен-а~, - тихо зовёт лидер, мягко кладя свою ладонь на худое плечо, - прости меня. Я виноват, признаю. Далее он наклоняется к самому уху юноши шепчет о том, что безумно соскучился. Его ладони скользят по плечам, вызывая неудержимый рой мурашек у омеги. Тёплое дыхание опаляет щеку, и Кихен постепенно начинает плавиться от нежностей, что дарит альфа. Смущенная улыбка дает знать о том, что Шону выбрал правильный путь, а это значит, что теперь можно переходить к более активным действиям. Осмелев, старший берет в свои ладони лицо вокалиста и робко целует, следя за реакцией. Реснички омежки восхищенно запорхали, а тонкие пальчики впились в сильные плечи. Улыбнувшись сквозь поцелуй, альфа одним движением поднял Кихена на руки и понес обратно в комнату, где все так же продолжая целовать, уложил любимого на широкую постель и прилёг рядом, стягивая свои узкие джинсы...***
Кихен сладко зевнул, жмурясь от яркого солнца, что посмело разбудить его в такую рань. Омега сонно протер глаза, перекатился набок и оказался лицом к лицу любимого. На щеках разгорелся привычный румянец, стоило только вспомнить события прошедшей ночи. Ки тут же потянулся за одеялом, да бы скрыться от подступившего смущения, и понял, что в этом нет необходимости. Он был не обнажен. Точно. Он ведь сам попросил Шону ночью оставить на нем рубашку, сославшись на холод. Значит ли это, что альфа до сих пор в неведение? Кихен бросает мимолетный взгляд на альфу и задерживается, не в силах оторваться. Сейчас он действительно похож на большого, доброго плюшевого мишку, коим его прозвали фанаты. Это слегка загорелая кожа, пухлые губы, медовые мягкие волосы. Пальцы сами потянулись к тёплой щеке и нежно-нежно заскользили вдоль скул. - Мишка, как же сказать тебе, что у нас будут медвежата?.. Глаза альфы распахнулись, и он накрыл ладонь омеги на щеке своей. - Что ты только что сказал?..