Просыпаясь в Вегасе

«Слабый пол» очень часто зовут их, Только сила в любви их, как у вора – в ночи: Крадет весь мой разум И логику разом Она только взглядом одним. И буря шумит над горизонтом, В ней боли и страсти, желанья – сполна. Ты – новость плохая, Мы все проиграем. Что, любовь моя, так твоя слабость видна? (Joey Batey – Her sweet kiss)

Вечеринка продолжалась далеко за полночь, запасы сливочного пива в какой-то момент иссякли, а вот обычного – нет, поэтому никто особо не расстроился. А когда бармен устало объявил, что бар закрывается, недовольство по пирующим массам хоть и прокатилось, фраза «Всем огневиски за мой счет!», брошенная Малфоем, быстро успокоила народ. Драко надеялся, что это высказывание отвлечет от него очень пристальное внимание Поттера, которое немного раздражало. Попытки больше говорить с девчонкой Уизли и самим Мальчиком-который-выжил, кажется, не работали: он смотрел на Драко все так же пронизывающе. Особенно хорошо этот взгляд чувствовался, когда зазвучала медленная музыка, и Драко притянул к себе Грейнджер особенно близко. О, этот момент! Ладно, как только головка его супруги опустилась на его плечо, Драко уже не способен был думать хоть сколько-нибудь рационально, только концентрировался на мысли о том, что еще крепче сжать ее в объятиях – непозволительно. В конце концов (не без твердого слова Гарри Поттера, которого никто не смел ослушаться) вечеринка начала сворачиваться. Рита оставалась, кажется, дольше всех, беспрестанно поглядывая на чету Малфоев, и Драко неосознанно прижимал к себе Гермиону в защитном жесте. Она же после крепкого объятия в танце не могла более сопротивляться приятному ощущению его руки на своей талии и немного неловко тоже обняла своего супруга. Когда все покинули заведенье, бармен облегченно поблагодарил Гарри и закрыл двери. – Все, Скитер отчалила, – возвестил тот, сверившись с небольшой книжицей у себя в руках. – Можете больше не разыгрывать парочку. Гермиона вмиг покраснела и отшатнулась от Драко. Он нахмурился, губы сжались в тонкую полоску, но с них не сорвалось ни слова недовольства. – А откуда ты знаешь, что Скитер ушла? – изогнула бровь Гермиона: пусть и на минимальном, но расстоянии от Драко ей соображалось намного лучше. Далее последовало совсем невероятное: Гарри замялся с ответом и вместо этого переглянулся с Малфоем. – Эм… ну, мы решили, что стоит поставить на нее маячок. Во имя безопасности. – И кто это «мы»? – Мы с Драко. – А почему мне ничего не сказали? – ахнула Гермиона. – Потому что ты бы объявила это незаконным и начала бы Скитер защищать, – ответил Драко. – Да не стала бы я ее защищать! Но да, это незаконно. Гарри, как ты мог? Ты же обеспечиваешь правопорядок! – Я говорил, что она так скажет, – Гарри обратился к Драко. Тот усмехнулся. – Слушай, мне даже представить сложно, каково вам: постоянно притворяться влюбленной парочкой. Сегодня вы, конечно, были на высоте – едва ли хоть кто-то смог бы вас раскусить – но я просто хотел дать вам возможность расслабиться. Щеки Гермионы снова вспыхнули, но на незаданный вопрос она отвечать не стала. – Да, прямо как будто у вас медовый месяц! – подхватила Джинни, внимательно глядя на подругу. – В самом деле? – «удивленно» спросила Гермиона. – Кажется, нам пора на сцену, – она ткнула Драко локтем в бок и рассмеялась. Джинни переглянулась с Гарри. Он легонько кивнул. – Да уж, вы увлеченные актеры, – заметила Джинни. – Но давать спектакль каждый день необязательно, – вставил Гарри. – Уверен, Скитер будет и на возложении цветов на могилу Дамблдора. Но вы можете не приходить. – И она тут же накатает статейку о том, что Драко хватило только на попойку, а отдать дань уважения Дамблдору он не захотел, – тут же запротестовала Гермиона. Джинни опять глянула на Гарри. Тот глубокомысленно поправил очки. – Мы можем сказать ей, что тебе не здоровится, а муж не пожелал оставлять тебя, – предложила Джинни. Драко пожал плечами. Ему-то нравилось разыгрывать пылко влюбленных молодоженов – другого шанса на близость с Грейнджер у него все равно не было – но она и впрямь выглядела утомленной. Как, впрочем, и последние несколько недель. Он надеялся, что встреча с друзьями немного ее расслабит, но тщетно. – По-моему, отличный вариант, – наконец постановил Драко. На том и порешили. – Знаешь, мы же почти не поболтали, – обиженно сказала Джинни, когда они уже обнимались на прощанье. – Все ваши игры во влюбленных. У Гермионы внутри все похолодело, а лицо наоборот – загорелось. – Эм… да. Как насчет встретиться в понедельник вечером? – Неужели ты ради меня вовремя уйдешь с работы? – ахнула Джинни. Гермиона состроила рожицу. – Только ради тебя, – она чмокнула подругу в щеку, обняла Гарри, и будущая чета Поттеров трансгрессировала. – Может, прогуляемся? – неожиданно предложил Драко, стоило раздражающему его фактору исчезнуть. – Ночной маггловский Лондон чертовски хорош. Гермиона была так поражена этим высказыванием, что смогла только пожать плечами и двинуться за Малфоем через «Дырявый котел» на маггловскую улицу. Ночной Лондон и впрямь был хорош: город заливали огни бесчисленных фонарей, и в их свете он выглядел еще более величественным. В начале третьего тысячелетия на карте столицы появилось несколько новых сооружений, включая пешеходный мост, с которого открывался прекрасный вид на Собор Святого Павла. Гермиона и Драко долго стояли там, продуваемые ветром, и смотрели на освещенный купол на фоне темного неба, а еще – на мерцание разноцветных огней на воде и на башни Тауэрского моста вдалеке. Прогулка проходила большей частью в молчании, и Драко становилось от этого крайне неловко. – Отлично провели вечер, – прочистив горло, наконец сказал он, когда они гуляли уже больше часа и прошли, наверное, не меньше трех миль, сопровождавшихся только короткими комментариями вроде «Эту церковь тоже спроектировал Кристофер Рен*» или «У воды очень холодно». – Угу, – засунув руки в карманы в тщетной попытке согреть их, Гермиона присела на скамейку в развалинах церкви Святого Дунстана, которую после Великого Пожара превратили в своеобразный маленький парк, зажатый между домами. – Что-то не слышно, чтобы ты была очень довольна, – надулся Драко. Он так надеялся, что во время этой прогулки она разговорится, он мучительно хотел быть тем, с кем она будет откровенничать. – Ну… я сегодня хотела еще почитать – мне попалась одна любопытная книга – но из-за вечеринки пришлось отложить это, – призналась Гермиона – ей не терпелось оказаться дома. Она уже немного замерзла, но не смела колдовать в маггловской части города. Это был идеальный предлог попросить Драко обнять ее – во имя сохранности здоровья, разумеется – но она слишком боялась, что разум снова начнет отказывать ей, как только его руки окажутся на ее спине. – Может, это не то, что ты хотела, но это то, что тебе было нужно, – пробурчал Драко, садясь рядом. – Потому что из этого и состоит жизнь: выпить дерьмового пива, повеселиться с друзьями, повстречаться с «не тем» парнем, чтобы раз и навсегда понять, чего не хочешь от отношений. – Я встречалась с «не теми» парнями! – возмутилась Гермиона, чуть отодвинувшись от него на скамейке, всеми силами пытаясь избежать искушения. – Парнями? Во множественном числе? – поднял бровь Драко. – Виктор Крам, Маклагген… – Все еще считаешь, что Уизли «тот»? – Да чего ты прицепился к Рону? – Да чего ты прицепилась к нему? Чем он тебе так нравится? – не выдержал Драко. – Он храбрый и добрый! – без раздумий ответила Гермиона. – И как давно он был добр к тебе? – Он в бешенстве. Он имеет право, я подвела его. – Да, это тоже часть жизни! Иногда мы подводим, Грейнджер. Потому что мы люди, и это нормально. Это не повод спускать всех собак на человека, который не смог соответствовать твоим ожиданиям, – Драко смотрел на ее непоколебимый профиль, готовый любым способом обратить на себя ее внимание. – В каком-то смысле ты и меня подвела, но я же не… – Не ведешь себя как полный мудак в отношении меня? – она резко повернула к нему голову и посмотрела в глаза. – Должна ли я напоминать тебе о каждом разе, когда ты вел себя именно так? У Драко язык прилип к небу. Гермионе Грейнджер не было равных в словесных дуэлях. – Это… это нечестно! Он смотрел на нее, как обиженный ребенок, но она поклялась себе более не проявлять к нему снисходительности, ведь от нее недалеко до симпатии, а там… – Эй, красотка! В парк ввалились три парня сильно навеселе. Гермиона сразу встала, прекрасно зная, что лучшая стратегия в такой ситуации – молча уйти. – Смотри-ка, а девчонка легка на подъем, – сально пошутил самый массивный из трех. Драко шутку не оценил. – А ну заткни свою пасть, – он встал со скамейки и сделал шаг вперед, закрывая собой Гермиону. – Драко, не надо, – запротестовала она, мягко взяв его за рукав: ей и в голову не могло прийти, что он захочет ввязаться в драку с тремя пьяными идиотами. – Смотрите, какой герой, – ухмыльнулся крепыш. – Сколько возьмешь за свою телочку? Драко сам не понял, как оказался возле гоп-компании, а уж кулак в нос главарю был залеплен и вовсе совершенно естественно. И вдруг Гермиона в этой ситуации оказалась остро ненужной, потому что дальше парней заботил только мордобой. Пока она силилась придумать, что делать, Драко, увы, был в меньшинстве. Впрочем, его не просто так распределили на «Слизерин»: подленькие, но действенные приемчики выручали его. До момента, когда в свете фонаря сверкнул нож. Высокий женский вскрик, вспышка осветила маленький парк, три маггла лежали оглушенными. – Драко! – Гермиона спрятала палочку во внутренний карман плаща и подбежала к Малфою, который тоже упал на брусчатку, но, слава Мерлину, был в сознании. При попытке помочь ему встать, Драко ухватился за бок и захрипел. Кровь моментально пропитала рубашку и пиджак – лезвие вошло не меньше, чем на два дюйма. – Так, держись за меня, ясно? – она обхватила его поперек спины и все же подняла на ноги, хотя у самой руки дрожали. Драко не хотел показывать слабость, но стон все равно сорвался с губ. – Порядок? – она зажала его рану и дождалась кивка. – Отправимся в Мунго. Запротестовать он не успел, потому что трансгрессионная воронка закрутила их. На широкой улице, где располагалось потрепанное кирпичное здание с вывеской «Чист и Лозоход Лимитед» со спрятанной внутри Больницей Святого Мунго, было тихо: такой глубокой ночью не работал ни один магазин. Гермиона кое-как доковыляла до входа, таща на себе Драко. – Ножевое ранение, – сбивающимся голосом, едва ли членораздельно выдала она, обращаясь к манекену в витрине. Можно было поклясться, что манекен нахмурил брови: какая нелепость – ножевое ранение у волшебника – но все же через долю секунды кивнул и поманил их суставчатым пальцем. Гермиона быстро провела Драко сквозь стекло в приемный покой. Привет-ведьма встретила их с недоумением на лице, но сразу указала на вход на первый этаж: травмы от рукотворных предметов. Впрочем, с ножевыми ранениями, судя по ее выражению лица, никто не обращался уже лет сто. Целитель отнесся к этому более спокойно – лучше в больнице, чем заниматься самолечением – и внимательно исследовал рану. – Вам повезло – внутренние органы не задеты, – безразлично сообщил он, доставая из аптечки экстракт бадьяна. – Да я вообще везунчик, – Драко схватился за край кровати, когда целитель без предупреждения капнул зельем на рану: срабатывало быстро, но боль была адская. – Что произошло? – спросил целитель, когда жизни пациента больше ничего не угрожало. – На нас напали пьяные магглы с ножом, я оглушила их, – ответила Гермиона, пока Драко ничего не успел сказать. – А вы чего… – обратился было целитель к собственно пострадавшему, но потом понимающе протянул: – А-а-а… Кажется, в магической Британии не осталось ни одного человека, который не знал бы Драко Малфоя в лицо. – Придется остаться еще на полчаса для наблюдения, а потом можете идти. Вы потеряли довольно много крови, так что попейте кровевосстанавливающий эликсир, три раза в день после еды в течение двух дней. Экстракт бадьяна еще раз наружно завтра утром. Рекомендую также отдохнуть, никаких тяжестей следующую неделю, – целитель отдал бланк предписаний Гермионе и ушел из палаты. Драко устало откинулся на подушку. – Как ты? – Гермиона присела к нему на кровать, как только дверь закрылась. Других пациентов в этом крыле ночью не было: калечились в основном днем. – Нормально, – буркнул Драко, прикрыв глаза и картинно положив ладонь тыльной стороной на лоб. Гермиона приподняла его рубашку и коснулась пальцами еще красноватого шрама. Драко сразу встрепенулся, словно его прошибло током. – Да уж, жить будешь. И стоило лезть в драку? – Я вообще-то твое доброе имя защищал, – обиделся он. – Перед кем? Перед тремя пьяными болванами? Драко покраснел. – Мало тебе было Клятвы, так теперь еще горло под нож подставил, – не могла успокоиться Гермиона. – Чего ты магию не применил? – Конечно! К магглам! И все мои труды по программе – в топку. – Применение магии к магглам не запрещено в ситуациях, угрожающих жизни, – сдавленно процитировала один из множества законов, хранящихся в ее памяти, Гермиона. – Да кто бы там стал разбираться, была угроза жизни или нет? – Драко махнул рукой. – Моя репутация работает против меня. Хотя женитьба на тебе ее сильно улучшила. – В общем, это было глупо. – Но смело, признай, – он подмигнул ей. – Хорошо, храбро и безрассудно! – Ну вот теперь-то меня бы взяли на «Гриффиндор»! На памяти Гермионы, у Драко еще не получалось переиграть ее словами, но, кажется, он быстро учился риторике. – Я пойду подпишу документы, – Гермиона встала. Она уже почти вышла, но потом обернулась: – Не делай так больше. Я испугалась, – она шмыгнула за дверь, оставив Драко в раздумьях. *** Новость о том, что на Малфоя-младшего напали магглы, облетела всех волшебников Великобритании, не успел он еще выпить утренний кофе. Только если в реальности это были три пьяных придурка с перочинным ножичком, в газетах писали чуть ли не о команде профессиональных снайперов с жуткими маггловскими пистолетами, от которых якобы даже магия не спасает. Тем лучше, подумали все в Мэноре: не придется сочинять очередную байку о том, почему Малфой не прибыл с супругой на могилу Дамблдора. Воскресенье прошло спокойно: Драко в основном спал (а точнее – притворялся, что спит, блаженствуя от того, что Грейнджер полулежала рядом, читая книгу и периодически поправляя его одеяло). А вот в доме на площади Гриммо все обстояло не так радужно. Гарри, конечно, был безмерно счастлив, что Скитер не доставала их по поводу отсутствия Гермионы и Драко (хотя без ехидного комментария «Сколько же выдержки у мистера Малфоя, чтобы не использовать магию!» не обошлось), но его больше беспокоило отсутствие на церемонии Рона. Более того, сова доставила уже пять записок к тому в квартиру, а вернулась только с одной («Отъебись, Гарри!»). Что произошло в парке между Малфоем и магглами, он доподлинно не знал. Гермиона сказала, что это она вырубила нападавших, но после увиденного в субботу у Гарри начало создаваться ощущение, что она могла начать прикрывать своего благоверного и от собственных друзей. Потому что про причину драки она также не сказала ничего вразумительного. – Вот именно этого я и боялся, – сказал Гарри за ужином в воскресенье. – Что Гермиона сойдется с Малфоем? – удивилась Джинни. После свадьбы она все же высказала Гарри свои опасения, но тогда он только посмеялся. – Нет. Что она поссорится с Роном, и мы все окажемся в неловком положении. Почему они просто не могли остаться друзьями? – в пустоту вопросил Гарри. – Думаю, у Рона были те же мысли на наш счет, – Джинни отлевитировала пустые тарелки в кухню и принесла чайник с чаем. – А с учетом произошедшего перед вашей охотой на крестражи он был не так уж не прав. Но сейчас мы должны подумать о том, чтобы наши друзья были счастливы. Они оба. – Я полагаю, мы снова возвращаемся к тому, что ты не будешь отговаривать Гермиону от отношений с Малфоем? – Гарри… – Нет, серьезно, Джин, ты думаешь, что у них есть будущее? – Ты же сам говорил, что он уже не такой придурок, каким был в школе. – Да, но я не имел в виду, что хочу видеть его в качестве мужа Гермионы! Представь нашу свадьбу: она точно будет твоей подружкой невесты, Рон будет моим шафером. И мы будем обязаны пригласить Малфоя. Они и пяти минут в одном помещении не продержались, а на свадьбе точно устроят драку. И я тебя уверяю, если Гермиона предпочтет Малфоя, выдержка Рона очень быстро закончится, и он разболтает Скитер буквально все. – Да ладно, на такое он не пойдет, – не поверила Джинни. – Если бы это было рациональное решение! Он будет настолько взбешен, что даже подумать не успеет. – И вот тут в игру вступаешь ты, его лучший друг, – Джинни села на стол рядом с Гарри и попыталась поправить его вечно растрепанные волосы. – И лучший друг Гермионы, кстати, тоже. – Что-то я не понимаю, Джин, ты на самом деле хочешь, чтобы она осталась замужем за Малфоем? – нахмурился Гарри. – Я просто не думаю, что мы вправе решать что-то за нее, – призналась Джинни. – Мы вправе предостеречь. – Но… она действительно выглядела счастливой вчера. Вот вспомни последний раз, когда она с Роном так же непринужденно болтала, спорила и веселилась? В смысле… так посмотреть, что у них общего? Гарри был поражен таким откровением. – Как минимум работа в Министерстве. И, кстати, по довольно схожему профилю. А что у нее общего с Малфоем? – Не знаю, но они… В общем, чего мы загадываем? Может, она посмеется и скажет, что мы все себе напридумывали? – А если нет, ты ведь поможешь ей увидеть, что Малфой – не самый лучший выбор? Вот представь: крещение нашего сына (или дочки) в Норе. Можешь вообразить Малфоя на этой церемонии? Между нами всегда будет это напряжение. Ты верно сказала: она моя лучшая подруга (не считая тебя, конечно), и я не хочу терять ее из-за… из-за Малфоя! – Я выслушаю ее, – уклонилась от ответа Джинни, хотя фраза Гарри об их будущих детях немало ее смягчила. – И решу, что делать дальше. Допивай чай, – она чмокнула Гарри в лоб. Не сказать, что тот был доволен таким окончанием разговора, но прекрасно понимал, что дальнейшее давление ни к чему не приведет. Да и у самого Гарри назревал непростой разговор с Роном, последствия которого он не мог даже вообразить.