***
Донателло оторвался от микроскопа и недовольно сморщился, понимая, что за спиной по-прежнему маячит Рафаэль. Он не отвлекал, не задавал вопросов и не лез под руку, но его присутствие давило сейчас чуть ли не больше, чем тревога, витавшая в воздухе. — Раф! — гений уперся глазами в потолок, откидывая голову на высокую спинку своего кресла. — Я же сказал, что как только будут результаты, я сразу сообщу. — Помню, — буркнул в ответ тот. — Я ж не мешаю тебе. Просто жду. Донни вздохнул и вернулся к изучению пластикового шарика, который нашел на крыше Майки. «Как будто от твоего ожидания я уже на стену не лезу! Чего ты ждешь?! Чуда? Их не бывает…» Он прищурился, всматриваясь пристальнее. «Так, а вот и частица кожи того, в кого этот шарик угодил… надеюсь, найдется и хоть что-то, что принадлежало тому, кто стрелял». — Майки был прав, — пробормотал он, бросив на Рафа быстрый взгляд. — Им действительно стреляли в Лео. — Кто? — холодный обманчиво спокойный тон покоробил Донни больше, чем если бы Рафаэль сейчас заорал. Бешеный братец спокойнее всех из четверки относился к смерти. Он убивал легко, его не трогали моральные терзания, когда он всаживал сай в глаз человеку, едва замахнувшемуся на любого из его братьев. Его не мучила совесть по таким поводам. И вот это ледяное «кто?» уже обрисовало гению примерную участь человека, который был этим самым «кем», как только до него доберется Рафаэль. — Пока не знаю, — Донателло постарался ответить как можно спокойнее. — Но скоро мы это выясним, надеюсь.***
Чуткий сон нарушил грохот открываемого засова и топот подкованных ботинок по каменному полу. — На ужин! — коротко приказал вошедший солдат и вытянулся у двери с автоматом наизготовку. Люди стали подниматься и выходить по одному, медленно, глядя в пол и стараясь держать дистанцию от солдата. Лео тоже встал и пошел за ними, понимая, что придется подчиниться этой системе, пока в голову не придет более детальный план побега. В соседнем помещении стояло несколько столов и скамей. — 406, — вызвал солдат и вручил человеку небольшой поднос с едой. — 425. Один за одним товарищи по несчастью Леонардо получали такие подносы и рассаживались за столы, приступая к еде. Вскоре очередь дошла и до него, и солдат сунул ему в руки его порцию еды, даже не глядя, словно перед ним и не антропоморфная рептилия была, а обычный человек. — У вас 15 минут, — сообщил он и вышел через дверь в противоположной стене. — Я же сказала тебе, — тихо вздохнула девушка с руками-протезами, обращаясь к 394-му. — Видишь? Он подавленно кивнул, оглядывая комнату. Им двоим не выдали подносов с едой, и значило это лишь одно. Следующее их испытание будет последним, и на них уже нет смысла тратить пищу. Леонардо расположился за столом один, понимая, что его компания тут мало кому может быть приятной, бегло окинул глазами зал и натолкнулся на двоих стоявших у стены людей. Им еды не досталось, что, видимо, что-то здесь значило. Но Лео было наплевать на это «что-то». Он пожалел их, взиравших на более удачливых товарищей голодными взглядами. — Идите сюда, — махнул рукой черепаший лидер, приглашая мужчину и девушку за свой стол. Те, как по команде, уставились на него одинаково подозрительными глазами и не тронулись с места. — Эй, урод, — крикнул кто-то Лео в спину. — Ты чего, надумал жрачку раздавать? Так тут много желающих, которым она нужнее. Черепашка неторопливо оглянулся и смерил говорившего спокойным взглядом. — У тебя есть еда, а у них нет, — негромко возразил он. — А эта — моя. С кем хочу, с тем и делюсь. — Со мной так не разговаривают, — зло оборвал его парень, поднимаясь. — Не хочешь жрать, так давай сюда живо свой поднос! Лео прищурился, окатив его ледяным взглядом, и сунул в уголок рта зубочистку. Как там Рафаэль советовал объясняться в таких ситуациях? — Будь так любезен, иди на х**й, пожалуйста, — очень спокойно и вежливо попросил черепаший лидер и отвернулся, снова глянув на двоих у стены. — Идите сюда. Мужчина и девушка переглянулись, но все же решились подойти, пристально рассматривая рептилию. — Что ты хочешь за свой ужин? — мужчина сел напротив, выжидательно уставившись в синие глаза. Лео молча подтолкнул к нему поднос, никак не изменившись в лице и не прерывая зрительного контакта, двинул локтем в бок подскочившего сзади человека. — Приятного аппетита, — он поднялся и добавил тому ногой. Это оказался только что посланный им по известному адресу здоровяк, желавший тоже угоститься чужой порцией. — Ты че творишь?! — в их сторону бросились еще два человека, атаковав черепашку сбоку. — Ему надо помочь, — негромко сказала девушка с механическими руками, торопливо поглощая кусок парной индейки. — Боюсь, добром это не кончится. — Это его драка, — возразил 394-й. — Пусть сам разбирается. — Эта драка из-за нас. — Не лезь. Ешь лучше быстрее, пока он не передумал. Кем бы ни была эта образина, отобрать назад свой ужин он сможет легко. Лео разбросал нападавших так же просто, как детей. Они были сильными для людей, наверное, очень ловкими и быстрыми, но совершенно не обученными боевым искусствам, а потом ему на спину прыгнул его первый противник, уронив своим весом на стол. Перекатившись, черепаший лидер нанес два удара в голову и ушел от запоздалого ответа. Никто не спешил их разнимать, как это сделали бы в нормальном обществе, но все смотрели с интересом, даже подбадривая криками и ударами кулаков по столу. Выстрел в воздух оборвал шум в зале, вынудив обоих противников раскатиться в разные стороны. — Вот дерьмо! — ввалившийся в помещение солдат выматерился и опустил автомат. — Так и знал, что от тебя одни проблемы будут! Какого черта здесь произошло?! — Я вступился за новенького, — быстро нашелся дравшийся с Леонардо парень. — Вон те двое отобрали у него норму. А он решил, что я себе хочу забрать. Солдат повернулся к девушке и мужчине, торопливо доедавшим ужин. — Номера 394 и 422, встать! Лео увидел, как оба побледнели, но выполнили приказ. Солдат извлек из кармана два брелока. Лео узнал их — точно такой же был у парнишки-лаборанта… — Они не при чем, — негромко сказал он, сделав шаг к солдату. — Драку начал я. Слабое «больной!» раздавшееся у него за спиной, ясно сообщило черепашке, что благородные порывы тут большая редкость или просто вымерли как факт. — Образцы не разговаривают без разрешения, — спокойно произнес солдат, извлекая из кармана другой брелок. — Тебе это не известно? Между номерами не должно быть конфликтов, приводящих к их порче. Он равнодушно нажал на кнопку брелока, словно щелкнул клавиатурой компьютера. Девушка с номером 422 закусила губу и отвернулась от этого зрелища.***
Лео лежал в одиночной камере, чувствуя виском холод грязного пола. Он не любил холод, но вот сейчас был благодарен ему за то, что сверлящая боль в затылке немного утихала. Драка далась ему дорого, и хуже всего было то, что он потерял пластырь, прикрывавший отсутствующий кусок пластрона. Леонардо сморщился, прикоснувшись пальцами к запекшейся корке. «Донни, родной, как же тебя не хватает сейчас». Лео было жутко стыдно перед собой в этот момент, и еще больше перед братом, но он готов был мысленно начать звать гения и просить о помощи. Ему давно не было так дерьмово, как сейчас. Донателло не хватало, просто как воздуха, его тонких сильных рук, способных унять любую боль, мягкой улыбки, умевшей уверенно соврать, что все будет хорошо, тёплого янтарно-медового взгляда, смотрящего ясно и успокаивающе, дарящего надежду в любой ситуации. «Донни! Пожалуйста…» А ещё не хватало Майки. Младший бы сунул сейчас под нос стакан холодной минералки и, смаргивая слезы детского сочувствия к жалкому состоянию лидера, спросил, что болит. Майки бы сейчас дёргал Лео за руку, упрашивая перевернуться и сказать, что все хорошо, соврать, чего Лео не любил делать, но ради солнечного брата готов был и на такое. «Майки… пожалуйста…» Лео свернулся на полу клубком и прикрыл глаза, улыбнувшись самому себе. Что уж себе-то врать? Не хватало и Рафа. Он бы наорал сейчас, схватил и начал трясти, требуя немедленно простить, или выслушать, или встать и не сметь хандрить. Да неважно чего. Пока он требует, Рафаэль швыряется вокруг цветовым спектром своих эмоций, в которых Лео не страшно, в которых ему тепло и никогда не бывает больно, даже если руки брата впиваются, как клешни, до синяков и царапин, а от ласковых слов вянут уши. «Раф… пожалуйста…» Дверь распахнулась, но Леонардо даже не поднял головы. Он слишком устал от всего происходящего. Если это опять солдаты, то пусть подходят, а там разберёмся. Если это капитан, то Лео, скорее всего, вышвырнет его из камеры. — Вот, возьми, — тонкая кисть поставила около лица черепашьего лидера стакан воды. — Я растворил в ней дозу обезболивающего. Леонардо приподнялся и тяжело привалился карапаксом к стене, благодарно кивнув. Взял стакан и медленно начал пить, рассматривая своего посетителя. Молодой, даже юный, но глаза не по возрасту внимательные и пристальные за стёклами квадратных очков. Лицо чистое и открытое, немного наивное, на щеках ямочки, прямо как у Майки, когда тот прячет виноватую улыбку. У Лео екнуло сердце, и дрогнул уголок губ. «Я не ошибся…» …В следующем крике смешались голоса человека и черепахи, одинаково хриплые и наполненные болью. Лео до последнего смотрел в глаза капитану, узнавая их, хотя видел всего пару раз до этого… только на другом лице… «А если бы моего брата так? Неважно, по чьему приказу… если бы я сам подверг такому вот Майки?..» Лео отшвырнул Симанса в сторону и царапнул пол, бессильно дергаясь от сотрясавших его разрядов. — Сколько тебе лет? — Рикки присел на корточки напротив, доставая блокнот. — Откуда ты взялся? — Как твой брат? — вопросом на вопрос ответил Леонардо, продолжая пить и наслаждаться смочившей горло водой. Рикки вскинул брови и удивлённо приоткрыл рот. — Откуда?.. — начал он, позабыв о своём отчете, и тут же сник, быстро сопоставив события. — Ты из-за этого так поступил, да? Леонардо кивнул одними веками. — У вас глаза одинаковые, — усмехнулся он. — Мне 18. Парнишка снова приоткрыл рот. — Всего? — потрясённо спросил он. — Я думал, ты гораздо старше. Твои реакции мне непонятны, они просто нелогичны. Ты мог убить его, но пощадил, хотя Мартин обошёлся с тобой плохо. В отчёте указано, что ты отдал свою норму другим объектам, хотя я знаю — ты без воды и пищи больше двух суток. Ты знал, что будешь наказан за драку, но взял на себя чужую вину. Почему? Леонардо качнул головой и устало прикрыл глаза. — Меня так учил отец. Рикки взял у него из руки стакан и на миг благодарно сжал зеленые пальцы — Спасибо, — тихо сказал он. — Об этом почти никто не знает, мы же на работе соблюдаем субординацию. Лео снова хмыкнул. Вот же смешные люди, — как будто за этими «вы» и «капитан» можно спрятать очевидное сходство. — Расскажи мне о твоей семье, — вдруг попросил Рикки. — Кто твоя мать? Братья или сестры есть? Леонардо долго и пристально смотрел на него, борясь с желанием довериться. Парнишка слишком похож на Донни и Майки, он не подлец. Но… капитан Симанс может получить эту информацию, и тогда лидер поставит братьев под удар. — Я не хочу говорить об этом, — отозвался он, отрицательно качнув головой. Рикки провернул в руках брелок, очертил пальцами кнопку активации и качнул головой. — Я не хочу тебя заставлять, — печально проговорил он. — Тем более, что-то мне подсказывает, что я все равно ничего не узнаю. Отдыхай, 438, завтра тебе предстоит лабиринт, и, чтобы выжить, ты убьешь тех двоих, кому сегодня отдал свою пищу. Лео поймал взгляд Рикки и долго не отпускал, а парнишка, как загипнотизированный, не мог оторваться от космической бездны. — Оставь мне нож, — тихо попросил черепаший лидер. Парень поспешно отпрянул от него и отвернулся. — Прости, я не могу. Удачи тебе. Он вскочил и выбежал прочь.***
— Раф, прости, ничего, — Донни устало снял очки и отодвинул микроскоп. — Ничего. Нет отпечатков, нет микрочастиц. Рафаэль упёрся спиной в стену и уронил голову, протирая глаза ладонями. — Бля! — тихо выдохнул он. — Значит, завтра вернёмся на ту крышу и будем прочесывать окрестности, пока не найдём. Донателло не стал спорить — ведь это сейчас бессмысленно. Он ощущал, что это бесполезно. Не так надо искать… вернее, искать надо было раньше, а сейчас только анализировать, думать, сопоставлять, выкапывать в сводках обрывки информации. — Конечно, — кивнул он. — А сейчас надо спать. Завтра понадобятся все силы. Рафаэль выпрямился и вышел. Он знал, что не заснёт сегодня. Просто не сможет лечь в постель и вырубиться, потому что голова переполнена вот этими жалкими крохами информации. Кто стрелял в Лео? Его не хотели убить… хотя лучше бы хотели. Раф врезал кулаком в стену, потом ногой и лбом, съехал по ней на пол. Зачем такие, как он, людям, догадываться необходимости нет. И так ясно. Человек стремится уничтожить все, чего боится и не понимает… или разобрать на запчасти и изучить, чтобы понять, как лучше приспособить на благо себе. Рафаэль готов был выть от собственного бессилия и этих страхов, что рвали его на части. А если Лео попался каким-то ученым? А если компании придурков с пистолетами, которые просто решат развлечься? А если… Этих «если» было столько, что голова разрывалась на части, а к сердцу медленно подползало вязкое, как деготь, черное чувство вины, помноженной на отчаяние…