Вселенная разбегается бесконечно

      Напейся как черт в свои семнадцать, и в Портленде тебе никто не скажет и слова против.       Мы идём вниз по Фландерс-стрит, удерживая за руки пьяного Алекса, который пару часов назад нашёл в парке закладку и полупустую бутылку виски. В городе, который славится обилием стриптиз-баров и всем таким незаконным, тебе не скажут что-то типа: «Парень, тебе семнадцать, ты не можешь пить». Тебе, скорее, эти копы, что следят за порядком в городе, виски-то и подольют.        И когда Алекс начинает вырываться из наших рук и орать на небо, мы думаем: «Что за хрень?». Он становится посреди дороги и, покачиваясь в разные стороны, поднимает голову, смотрит на луну и начинает орать: — Ну ты и ебать!       Мы стоим. Джек шепчет Стэну, что наш друг совсем с дуба рухнул, что ему бы сейчас руки перевязать и быстро отнести домой, но Стэн отвечает: — Да ну нет, ты чего, он же живёт на другой стороне города. Алекс показывает средний палец луне и говорит: — Да нахуй мы тебя исследуем вообще, бля-я-ять? Я говорю ребятам: — Может, он там не кокс нашёл, а что-то потяжелее? — Что ты на меня смотришь так, старуха? Думаешь, я возьму свои слова обратно? А как тебе это? — Алекс отворачивается и спускает штаны, показывая задницу желтому диску в небе. — Я надеюсь, что это был просто ЛСД, — говорит Алекса и хмурит брови, — если так, то он в безопасности.       Лунный свет освещает задницу Алекса, и я думаю о том, что Меган Андерсон сейчас многое теряет. Хотя бы потому, что парень приглашает её на свидание уже раз в пятый, а она отказывает. Говорит: «Ну, что поделаешь, Купер, мы просто не подходим друг другу, вот и всё. Ну вот пойдём мы с тобой прогуляться, и что дальше? Чем ты меня удивишь?». А удивить он мог многим. И когда Алекс уже вдоволь наорался на беднягу луну, он хрипит что-то вроде «Отсоси у меня», и мы говорим ему: «Алекс, где твои манеры?», а он оглядывается на нас и спрашивает: «О, ребят, а почему вы все в купальниках?» Мы стоим в штанах и лёгких джинсовых куртках, потому что ночью в Портленде дует довольно прохладный ветер. Алекс ухмыляется и говорит мне: — Кстати, Хэрол, зачётная фигура. В голове проносится мысль: «Хоть бы эта его галлюцинация была реальной».       Я смотрю на высокого Алекса, на его полуспущенные штаны и красивые руки, которые их держат, смотрю на разлохмаченные русые волосы и светлые глаза, зрачки которых расширены, и в которых отражается луна. Самые красивые глаза, которые мне доводилось видеть. Да, Меган Андерсон точно упускает что-то очень крутое.       Мы стоим перед огромной входной дверью, сделанной из дуба, перед которой лежит коврик с надписью «Добро пожаловать». Весь секрет в том, что, если вы перевернете этот коврик, то перед вами появится надпись «Катись к черту, ублюдок», и это именно то, что вы будете вспоминать каждый раз, когда кто-либо перед вами упомянет фамилию Купер. Дом Алекса был построен из красного кирпича и был выполнен в каком-то «андерграундском» стиле, какой можно увидеть в Северном Портленде. Отец Алекса — мистер Купер — говорил, что когда они с миссис Купер только поженились, они сразу решили, что им необходим дом, который должен простоять не одну сотню лет. — Все эти картонные разноцветные домики разрушатся при первом же урагане, наш же дом просуществует во много раз дольше, — говорил мистер Купер.       И когда мы стоим перед кирпичным домом и стучим в дубовую дверь, а на плече Стэна висит спящий Алекс, у меня начинают трястись коленки. Миссис Купер любила всех нас, но если бы по нашей вине с Алексом что-то произошло, она бы надрала нам задницы. Сказала бы, что это мы недоглядели за её сыном и всё такое. Но вместо этого она спрашивает: — Эта задница опять напилась? И мы пялимся на неё, потому что слышим её такую впервые. Я говорю: — Мы были в парке, а потом потеряли его из виду, ну он и нашёл какую-то бутылку виски и ЛС...— я затихаю, обдумывая сказанное, — И пьяный на луну орал, вот. Мне очень жаль, миссис Купер, — я говорю ей это так искренно, что она начинает понимающе кивать. — Оу, да не волнуйтесь, с ним всё будет хорошо, я думаю, — Джек запинается и переглядывается с Алексой, — проспит на пару часов больше обычного, вы только на него не ругайтесь. Миссис Купер говорит: — Хорошо, Джек, не буду, — улыбается нам и продолжает: — Спасибо, мы очень вам благодарны. — Уже как-то темновато, — замечает Алекса. — Ну да, уже два часа ночи, немного стемнело, — подхватывает Стэн, занося Алекса в дом. — Мы, наверное, пойдём, — говорю я.       Ночной город переливается яркими огнями. Вывески кафешек и стриптиз-баров освещают широкие улицы, бездомные на Фостер-роуд жадно высматривают глазами эротические журналы, а мы идём домой и разговариваем о музыке, фильмах и книгах.       Чак Паланик писал, что в Портленде каждый имеет три жизни как минимум. Он узнал это от Катерины Данн — автора «Полоумной любви». Она говорила ему: — Скажем, кассир в бакалейном отделе, археолог и байкер. Или поэт, трансвестит и продавец в книжном. «Беглецы и бродяги» — это энциклопедия Портленда. — А милые, вежливые старушки с Вест-Хиллс с их аккуратными кофточками и перламутровыми украшениями — они все яростные сторонницы смертной казни.       И когда я думаю об этом, я задумываюсь, что, возможно, я и мои друзья тоже имеем по три жизни. Стэн — астроном-физик, играет в футбол и выращивает цветы. Джек — богатенький парень, историк и гей. Алекса — фанатка электронной музыки, путешественница и импрессионист. Алекс — бунтарь, хозяин девяти котов и начинающий психолог. А я — я, наверное, знаменитый музыкант, видеоблогер и антрополог на дому. Эти три жизни и делают нас особенными. Такими, какие мы есть на самом деле.       Я оказываюсь в своей комнате и падаю на кровать, переворачиваюсь и начинаю пялиться в потолок и думать. Почему Эрик и Дилан устроили шутинг? Почему Бруксу сказали: «Иди домой»? Что загадали ребята на самом деле? Почему Харрис умер? Почему?       И от всех этих вопросов ты рано или поздно засыпаешь. Потому что ты устаёшь задавать вопросы о том, на что нет ответа. И ты погружаешься в сладкий сон, и, возможно, тебе снятся эти парни, что уже семнадцать лет как мертвы, а ты думаешь, что было бы круто быть знакомым с ними в реальной жизни. И я действительно так думала.       А на следующее утро Стэну позвонили из государственного Орегонского университета и поздравили его с победой в научной выставке.       А отец Джека подарил от всей семьи сыну новенький автомобиль.       А «Mindness Self Indulgence» выложили пост о предстоящем концерте в Портленде.       А Алексу Куперу позвонила непревзойденная Меган Андерсон и предложила сходить куда-нибудь вечером. И всё с того дня изменилось.