Выбор есть всегда

Поттер замер, глядя на растрёпанную подругу с палочкой наготове.  — Все в порядке? Это я. Ты ждала кого-то другого? — По аврорской привычке Гарри быстро оглядел комнату.  — Эммм… нет. — Гермиона спрятала палочку в карман и нервно улыбнулась. — Конечно, нет. Просто… осторожность не помешает, — наконец, нашлась, что ответить девушка. — Проходи, будешь чай?  — Нет, спасибо. Время уже позднее, я не надолго.  — Что за дело? Гарри протянул конверт. «Еще один?» — мысленно вздрогнула Гермиона, — «Мне сегодня хватило…»  — Что это?  — Читай! — улыбнулся Гарри. — Через неделю в Министерстве состоится приём по случаю пятилетия победы. Мы трое приглашены. Новость вызвала короткий ступор. «Он что, серьезно?» Поняв, что Гарри не шутит, Гермиона умоляюще посмотрела на друга:  — Не-е-ет, Гарри, нет. Не говори, что я должна там быть.  — Не обязана, конечно, но сама посуди, какое торжество без нас, без других участников войны?  — Слушай, думаю, это не лучшая идея. Что мне там делать, я никого не знаю в Министерстве!  — В Министерстве — допустим, но ведь будут все наши, наверняка кто-то из преподавателей. Джинни не пойдет, но зато Рон обещал приехать. Давай, Гермиона, неужели не хочешь встретиться, поболтать втроём как в прежние времена?  — Я не знаю, Гарри. Я могу подумать?  — Гермиона, не ломайся. Хочешь, чтобы я там умер со скуки? У меня все коллеги уже вот где! — Гарри в характерном жесте поднес руки к горлу. — Если я умру от тоски, кто в следующий раз будет искать твоего кота?  — Гарри! — девушка пыталась посмотреть строго, но уголки губ сами собой поползли вверх. — Я сказала, что подумаю.  — Ну серьёзно, хватит уже прятаться от всего мира.  — Я не прячусь, — возмутилась Гермиона.  — Ну, а как еще это назвать? Почему ты до сих пор живешь в маггловской части города, почему не переберешься поближе к нам? Оборудовала камин — и на том спасибо. — Девушка молчала. — Если тебе не хватает средств, скажи, я могу занять. Отдашь, как найдешь хорошую работу. В конце концов, если ты вернула магию… Я не знаю, как ты это сделала и насколько это вообще законно, но я тебя не донимал этим, ты знаешь. Раз получилось, почему не воспользоваться? Почему не попробовать жить как раньше?!  — Да не может быть как раньше! — взорвалась Гермиона, не выдержав. — Пойми, так не бывает! И не надо на меня давить!  — Ясно, ладно. Прости. — Гарри смотрел на подругу с сочувствием, но Гермионе страшно не понравился этот взгляд. Это было не столько сочувствие или понимание, сколько сожаление. Весь его вид будто говорил: «Я ничего не могу сделать, если ты сама не хочешь себе помочь». — В общем, приглашение у тебя. Послезавтра подаются окончательные списки. Девушка поджала губы.  — Я постараюсь ответить завтра.  — Хорошо, как хочешь.  — Гарри, прости. Я не хотела обидеть.  — Ничего, забудь. Я знаю, это тяжело. Ладно, Джинни наверное уже заждалась.  — Передавай ей привет.  — Завтра жду твое решение. Гермиона кивнула без особого энтузиазма и помахала скрывшемуся в камине другу.       «Приём… Черт, как все некстати!» В руках лежало роскошное приглашение с рельефной министерской печатью. «Торжества в честь пятилетия окончания войны» — гласила элегантная надпись. «Господи, этой весной уже пять лет…» Девушка бросила приглашение на тумбочку и пошла в ванную. Вода всегда успокаивала и освежала голову, а сейчас это было то, что нужно. Мозг просто разрывался от необходимости осмыслить сразу несколько новых обстоятельств. Мало ей Малфоя, мало темной магии, с которой она собирается связаться, еще и этот праздник! Решиться выйти в свет, показаться людям, которых она не видела с Хогвартса, ловить на себе любопытные взгляды… А если начнут спрашивать о её прошлом, что сказать? Ну кем она будет выглядеть на фоне состоявшихся в жизни друзей? «Никем!», — шептала собственная трусость. «Никем», — тихонько повторила Гермиона. Как легко оказалось привыкнуть жить в скорлупе! Прошло всего несколько лет, а каким обманчивым блаженством уже манила возможность спрятаться в уютной раковине, скрыть ненавистный жизненный багаж. Гермиона поняла, что сейчас многое отдала бы, чтобы стереть свою жизнь дочиста, начать с начала. Но разве это возможно?       Начав раздеваться, девушка случайно встретилась с собственным отражением в зеркале и невольно вздрогнула, глядя на нервное обеспокоенное лицо и глаза, горящие лихорадочным блеском. Она и не предполагала, что со стороны выглядит настолько «не в себе». Гермиона подошла ближе. «Я ведь не уродина», — пронеслось в голове, — «не дура, хотя, это как посмотреть… И все же я одна, совсем одна. И Гарри не прав, говоря, что я сама от всех прячусь. Может, это сейчас и так, но ведь среди магглов на меня тоже никто не обращал внимания. Я стала невидимкой…». Почти неосознанно Гермиона дрожащими пальцами провела по щеке, осторожно пройдя путь, который прошла рука Малфоя. Дойдя до шеи — резко отдернула. Залилась краской и отвернулась от зеркала. Вдруг стало стыдно перед самой собой за то, что манящее прикосновение Люциуса до сих пор жгло кожу. С момента их с Роном расставания это чуть ли не единственное проявление внимания к ней как к девушке. Гермиона тряхнула головой! «Смыть, смыть с себя это наваждение как можно скорее!» Резко крутанула ручку смесителя, получив сноп брызг в лицо, сделала воду как можно холоднее и, пересилив себя, забралась под душ.

***

      Вопреки всем упованиям привычный метод дал сбой. После получаса под струями воды, закутанная в теплый халат, девушка сидела на кухне все в том же смятении и тревоге. В конце концов, просьба Гарри — это всего лишь светское мероприятие. А тем временем прямо перед ней лежала вещь куда более серьезная — сложенный вдвое листок Малфоя, такой неприметный и при этом пугающий своей неизвестностью. Гермиона взяла послание и внимательно осмотрела идеально ровные строчки с изящными затейливыми начертаниями. Что-то подсказывало, что это почерк Люциуса, одновременно строгий и вычурный, как и владелец. Это был определенно не маггловский язык и не руны. Гермиона перебирала варианты: «Может, это шифр?» Но в веренице незнакомых знаков угадывались грамматические конструкции. «Нет, это определенно язык, вот только какой?» Проверка пергамента на всевозможные скрытые послания результата не дала. «Чертов Малфой!» — выругалась Гермиона. Сделать магическую копию оказалось тоже невозможно, видимо, пергамент был защищен от подобных заклинаний. Ничего не оставалось, как тщательно переписывать от руки.       Девушка принялась за работу, раз за разом перерисовывая замысловатые изгибы — их логика никак не ложилась в руку. Параллельно голову занимали мысли о том, что может содержать письмо. «Если это угроза, почему Малфой не высказал её мне? Так, слегка припугнул… Попытка использовать Снейпа, втянуть в свои дела? Может быть…». Но вдруг Гермиона замерла. Предыдущие размышления неожиданно перечеркнул ужасно очевидный вопрос, которым она почему-то не задавалась раньше — какие отношения связывают Снейпа и Малфоя? Ведь, как бы там ни было, Снейп — бывший Пожиратель и, — у Гермионы похолодели руки — крестный отец Драко. Девушка выронила перо и отшатнулась от стола, напуганная собственными предположениями.       «А если Снейп в ту ночь не шутил? А я, дура, еще мысленно защищала его, воображала, что поняла его душу. Гермиона порывисто прижала руку ко рту. Эта мысль будто скрутила все внутри. Захотелось сжаться до состояния невидимости, исчезнуть. А если она действительно просчиталась? Если Снейп и не думал ей помогать, а она как глупая птичка сама залетела в клетку, рискуя стать игрушкой для обоих Пожирателей, пешкой в игре, которую ей никогда не понять. Вспомнились насмешливые слова Люциуса: «Не прониклись ли вы нежными чувствами к бывшему профессору?», вспомнились свои мысли в ванной. Гермиона чуть не задохнулась и заскулила от внезапно нахлынувшего стыда. Она со школы ненавидела подобные ситуации, ненавидела это чувство собственной уязвимости, ненавидела не понимать, что происходит вокруг. Попасть в глупое положение был её самый большой страх и вечный комплекс.       Девушка начала наворачивать круги по кухне, тщательно прокручивая в голове все диалоги со Снейпом, мечась, как птица в клетке своих подозрений. «Нет! Нет», — пыталась успокоить себя Гермиона, — «стал бы Снейп так злиться, что я не сказала ему про заклятие? Он был по-настоящему удивлен. Стал бы Люциус передавать ему что-то через меня, если бы они были заодно? Либо он хочет кого-то из нас подставить, либо делает это, чтобы я перестала доверять профессору. Ну конечно!» — Перед глазами возник внимательный, изучающий взгляд Малфоя, — «Он ничего не знает. Скорее всего, просто решил перестраховаться. Так и есть. И все-же, что в записке?» Гермиона судорожно схватила послание, но новых мыслей так и не возникло. Потерла виски, в последний раз взглянула на злополучный пергамент и спрятала в сумку вместе со всеми копиями. «Придется заняться этим завтра».