Pebbles on the beach

Она ловит себя на мысли, что ей нравится смотреть на них, когда они вдвоем. Это случается не так уж часто, у нее впечатление, что лорд Бейлиш никак не может привыкнуть к факту своего отцовства, и уж тем более проявить отеческие чувства по отношению к мальчику – для него это было непривычно и сродни демонстрации слабости, она понимала. Но с каждым днем все чаще и чаще она замечает улыбку на его лице, когда он смотрит на сына – такая же улыбка была у ее отца, когда он смотрел на Робба, Брана, Рикона и Джона. Там угадывалась гордость и, сейчас она не могла точно сказать, но надеялась на это – любовь? Малыша Нэда нельзя было не любить. Иногда лорд Бейлиш брал мальчика на колени, сидя за своим заваленном бумагами столом, и рассказывал ему старинные истории из покрытых пылью времен – о доблестных рыцарях, храбрых лордах, добрых королях, о драконах и приключениях бесстрашных героев. Он умел рассказывать. Его голос лился тихой неспешной рекой, но не убаюкивал – увлекал, затягивал в мир сказок и грез. Нэд внимательно слушал, прижавшись щекой к отцовскому плечу, гладил пальчиком серебряную брошь-птичку, глаза распахивались, когда рыцарь отрубал голову чудовищу. Она сидела поодаль, у очага, с рукоделием на коленях, слушала его голос, посматривала с улыбкой на Нэда, и иногда разрешала себе представлять, что они и вправду семья. Что лорд Бейлиш – ее муж, а маленький Нэд – их сын, и у него обязательно будет сестренка или младший брат, и они будут жить здесь, в этом небольшом уютном доме много-много лет, и впереди у них так много тихих вечеров… Ей было больно потом, но она разрешала себе мечтать. Хотя думала, что давно разучилась. - Ну а теперь пора спать, - лорд Бейлиш нес уставшего ребенка на руках в спальню, клал на кровать. Нэд тянул к нему руки и отец, всегда оглядываясь на нее, будто стыдясь, быстро целовал его в лоб. - Спокойной ночи, леди Санса. - Спокойной, лорд Бейлиш. Они расставались в дверях, он скрывался в полутьме галереи, и она всегда смотрела ему вслед, до тех пор, пока требовательное: «Мама!» не отвлекало ее. Нэд был смышленым малышом и лорд-отец сам начал учить его. Мальчик все схватывал на лету и уже пытался читать. Она гордилась им так, будто это был её собственный сын. - Ну вспоминай, Нэд. Я же рассказывал тебе. Нэд водил пальчиком по карте, высунув от усердия язык. Бейлиш смеялся, когда Нэд коверкал фамилии домов, названия замков, и Нэд, задрав голову, тоже смеялся, не понимая, что сам стал причиной веселья отца. Они были очень похожи в такие моменты – у обоих появлялись ямочки на щеках, и задорно сверкали сине-зеленые глаза. Она улыбалась, глядя на них, но встретив взгляд Петира Бейлиша, опускала глаза вниз. Он серьезнел, мрачнел и вздыхал. Однажды вечером она отлучилась из кабинета, чтобы отдать распоряжения на кухне, а когда вернулась, малыш Нэд сидел на полу и плакал. Бейлиш, стоя перед ним на коленях, что-то говорил. Увидев ее, малыш кинулся навстречу и вцепился в юбку. - Мама! - Что случилось? Почему ты плачешь, мальчик мой? Нэд поднял огромные глаза, с длинных мокрых ресниц срывались слезы. - Папа… Папа сказал, что ты уедешь от нас… Он заплакал еще сильнее, уткнувшись лицом ей в бедро сквозь несколько слоев ткани. - Лорд Бейлиш? Мизинец стоял у стола, скрестив руки на груди. - Он спросил, будем ли мы жить здесь все вместе. Я сказал правду. - Разве так можно? – злость на него сорвала ее обычную сдержанность. - Пусть привыкает к этой мысли, - Бейлиш пожал плечами. – Что я буду делать с ним, когда вы внезапно исчезните? Я не умею справляться с детскими истериками. - Мама! Мама! Не уезжай, - хныкал неразборчиво Нэд, не поднимая лица. – Не бросай меня! - Маленький мой, - она опустилась на колени, чувствуя, как задрожали собственные губы. – Ну что ты? Он поднял мокрое лицо. Из больших серых глаз светило такой надеждой и отчаянием, что у нее перестало биться сердце. - Нэд… - начала было она, но сразу резко оглянулась. - Лорд Бейлиш, пекло вас забери, вы унизились до того, чтобы манипулировать мной при помощи ребенка? Страдания собственного сына не трогают вас? Какое же вы… - Чудовище? Наоборот. Я был чуть старше, когда умерла моя мать. Это было концом всего. Отец как всегда был в отъезде. Я остался один в продуваемой сквозняками башне, со старой полуслепой нянькой и книгами. Если бы кто-то тогда сказал мне заранее, что она умирает, объяснил, что она уходит, мне было бы легче. Но мне врали. Она так старалась оградить меня, что невольно сделала в тысячу раз больнее. Я плакал и звал ее неделями, Санса. Я даже пытался разрыть ее могилу за башней, раскидать эти проклятые камни, лишь бы она еще раз обняла меня. Я не понимал, что такое смерть, мне казалось, что ее прячут от меня. Я носил ей еду и воду, я укрывал эти камни ее платком, чтобы ей было теплее… Он пытался сохранять этот циничный прищур и усмешку, но она видела, как ему больно. Нэд дернул ее за руку. - Папа сказал правду? Ты уедешь? - Ну же, Санса, солгите ему, - она ненавидела Бейлиша сейчас, но смогла разобрать в его голосе горечь. – Или честь Старков не даст вам этого сделать? Нэд судорожно, прерывисто вздохнул, размазывая кулачком слезы. Она обняла мальчика, крепко прижав к себе. - Нэд… Конечно, я не брошу тебя. Мама не бросит. Не плачь. Нэд, всхлипывая, затих в ее объятиях. - Значит, вы все же способны на ложь даже ему. Я горжусь вами, Санса. - Замолчите, - прошептала она, сдерживая собственные слезы. – Пойдем Нэд, умоем твое личико. На кухне уже испекли пирог. - Лимонный? – с восторгом спросил он, все еще всхлипывая. - Лимонный, - кивнула она с улыбкой. Успокоившийся Нэд в компании кухарки пил подогретое молоко с пирогом, а она вернулась в кабинет. Бейлиш поднял на нее глаза от бумаг. - Никогда больше не смейте использовать ребенка для своих гнусных интриг! Он устало усмехнулся. - Нет никаких интриг, Санса. Он спросил, будем ли мы жить все вместе. Я ответил, что нет. Что вы уедете. Это ведь правда. - Вы могли бы солгать ему! Вы так много лжете, всем лжете, почему вы не придумали красивую ложь для собственного сына?! – она сжала кулаки. Глаза все еще пощипывало от слез. - Потому что это мой собственный сын… Я никогда не совру ему. Я хочу, чтобы у него, в отличие от меня, был хотя бы один человек, которому можно довериться, и который говорит только правду – его отец. Я не хочу подниматься к нему по ночам, когда он будет звать вас. Не хочу отцеплять его дрожащие руки от подола вашего платья, когда вы будете уезжать. Не хочу придумывать ложь, которая может оправдать вас… - Меня? – с возмущением воскликнула она. – Если бы не я, его бы не было! И вас бы не было! Разве я мало сделала для вас? - Много, - кивнул он. – Но все это меркнет перед вашей жестокостью. Вы влюбили в себя этого мальчика, стали ему матерью, вы знаете, что я люблю вас, знаете, что вы любите меня, и нет и не может быть никаких действительных причин для нашего расставания, кроме вашего упрямства… Она закрыла лицо ладонями. - Все намного сложнее, лорд Бейлиш. - Неужели? Вы ведь соврали ему? Вы все равно уедете… Она медленно кивнула. Услышала его резкий вздох, его шаги, шелест его одежды, его легкий запах, когда он прошел мимо нее к двери. - Вы все же очень похожи на свою мать. У вас обеих каменные сердца. Он тихо закрыл за собой дверь, а она опустилась на пол и разрыдалась.