Pebbles on the beach

Копыта опустились на землю в дюйме от его плеча, подняв столб пыли. - Папа, папочка! - закричал Нэд и юркой змейкой вмиг скатился со своей лошади. - Не подходи, Нед! – успел крикнуть Петир, пытаясь увернуться от копыт разозленного жеребца. Вороной, издавая низкое ржание, плясал на месте в опасной близости от Петира. Конюший прыгал перед ним, стараясь поймать его за поводья, и уговаривал ласково: - Тише, мальчик, тише! Хороший мальчик. Напугали бедного жеребчика. Иди ко мне, малыш... Петир попытался перекатиться на земле, подальше от копыт испуганного коня. Но едва он приподнялся на локте, как получил сильнейший удар в плечо и ещё один в бок. Резкая боль пронзила его, он глухо охнул, яркие всполохи замелькали перед глазами. Опираясь на правую ногу и левый локоть, путаясь в полах дублета и плаще, Петир отполз назад, пытаясь не попасть еще и под копыта брошенной теперь кобылы. - Папа! - Нэд с размаху бросился ему на грудь. В глазах у него потемнело от боли, и на несколько секунд он потерял сознание. Петир пришёл в себя от того, что чьи-то прохладные пальцы осторожно ощупывали его затылок и шею. - Он не умер? Папа не умер? - услышал он всхлипывания Нэда. - Нет, малыш, он жив. Немного расшибся, - отвечал спокойный голос мейстера Деррона, а его пальцы осторожно продолжали его ощупывать. - Что с ним? - встревоженно спрашивала Санса... - Рука сильно повреждена, кажется, плечо выбито. Ребра, похоже, не переломаны. Но ушиб должен быть сильный... Левое колено растянуто... - Он очень бледный... Отчего он такой бледный? - голос Сансы слегка дрожал. - Ему очень больно, миледи. Он даже сознание потерял. Петир открыл глаза. Мейстер смотрел на него со спокойной улыбкой. - Не шевелитесь, милорд. Вы легко отделались — еще бы немного левее, и он раздробил бы вам грудь. Все кости целы, но плечо придется вправлять. Сейчас мы перенесём вас в дом. Предупреждаю, вам будет больно, милорд. Петир выругался сквозь зубы. - Мне уже больно, - проговорил он сквозь тяжелое дыхание. Каждый вздох отдавался резкой болью справа в рёбрах. Мейстер усмехнулся. - Смотрите на меня, милорд! Сделайте несколько быстрых неглубоких вздохов и выдохов. Это несколько уменьшит ваши страдания. Петир послушно задышал. Голова начала кружится, но боль и вправду немного отступила. - Поднимайте его! - Мейстер сделал жест рукой. - Осторожней! Держите ему голову! Несколько сильных рук подняли его с земли. Боль в плече и рёбрах впилась в него острыми зубами, и Петир не смог сдержать глухого стона. - Всё будет хорошо, Петир, - говорил его кузен, поддерживая его бок слева. - Если бы я знал, что ты такой плохой наездник, ни за что не стал бы дарить тебе лошадей... - Пари, Элмар, - пробормотал Петир сквозь стиснутые зубы. - На бочку арборского. Элмар усмехнулся. - Жеребец нервный, - проговорил с другой стороны Лотор Брюн. - Если бы он не стал брыкаться в последний момент, лорд Бейлиш удержался бы. -Если бы он не встал на дыбы, ничего бы не было. Кобыла его напугала, - соглашался мейстер. - Очень дикий жеребец. Молодой, яростный. Его еще надо объезжать... - Зверь...- Петир пытался улыбаться сквозь пелену боли. - Никто и близко не подойдет к нему, пока конюх его не объездит, - решительно заявила Санса где-то позади него. - Санса! - позвал Петир. - Я здесь, любовь моя. Я никуда от вас не отойду, - её рука осторожно коснулась его волос. - Это ничего... не меняет...- Петир попытался закинуть назад голову, чтобы увидеть её. Дышать было больно, и боль эта, казалось, отдавалась во всем теле. Даже поворот головой заставлял его морщиться. - Это пустяки... У нас всё ещё... медовый месяц... - Каков хозяин, таков и жеребчик, - сказал Элмар многозначительно. Мужчины вокруг насмешливо зафыркали. - Боюсь, это мне решать, милорд, - вставил мейстер. - Для начала надо вас хорошенько осмотреть. Особенно вот этот ушиб на голове. Как вы себя чувствуете, милорд? - Словно меня лошадь лягнула, мейстер... - Прекрасно! - одобрил мейстер. - Это прекрасно! Бодрость духа — половина лечения, милорд! Его принесли в спальню и осторожно положили на кровать. Он снова тихо застонал от нестерпимой муки, которую приносило каждое движение. - Потерпите, милорд, - сказал Деррон. - Сейчас я сделаю вам макового молока, вам станет легче. - Нет! - прохрипел Бейлиш сквозь боль, - Никакого... мака... Я... не стану... это пить! - Но милорд! Я должен вправить вам плечо, а это очень и очень болезненно. - Я потерплю. Никакого мака. - Миледи? - мейстер беспомощно обратился к Сансе. - Петир... - произнесла она умоляюще. - Пожалуйста, любовь моя! - Нет, - лорд Бейлиш сжал челюсти, чтобы не стонать. Плечо ныло и горело так, словно его жгли раскаленным железом. Мейстер вздохнул с досадой и махнул рукой. - Как вам угодно, милорд. Вам же хуже! Миледи, помогите мне его раздеть. Все остальные, пожалуйста, выйдите из комнаты. Вы тоже, милорд, - он строго посмотрел на Нэда. Но мальчик замотал головой. - Я останусь. - Боги! Упрямство ваша фамильная черта! Хорошо, оставайся, только не мешай. Нэд встал около двери и оттуда стал наблюдать за происходящим, изредка всхлипывая. Санса помогала мейстеру снять с Петира одежду. Вместе они споро справились с пряжками и застежками дублета. - Осторожней, миледи... Сначала здоровую руку. Вот так. Хотя они и действовали очень осторожно, малейшее прикосновение к его плечу, заставляло Петира сцеплять зубы, и цветные пятна плыли перед глазами. Но когда Санса развязала тесемки его нижней рубашки, она испуганно ахнула. Скосив глаза вниз, он увидел, как огромный багровый кровоподтек растекается справа по рёбрам и животу. Мейстер аккуратно ощупал его, едва прикасаясь прохладными пальцами. Потом осторожно снял рубашку и хмурясь стал рассматривать его плечо. Оно отекло и неестественно торчало вперед, вокруг вспухшего сустава наливался кровью синяк. - Как я и говорил, миледи, рёбра, по счастью, целы, а вот плечо... Милорд, вам необходимо выпить макового молока! Вы просто не выдержите такой боли. Но Петир продолжал упрямо качать головой. - Ну почему, Петир, почему? - спросила Санса с отчаянием в голосе. - Вы и сейчас страдаете, а будет ещё хуже. К чему это упрямство? В подтверждение этих слов мейстер неожиданно легонько ткнул его пальцем в раненое плечо. В глазах потемнело, Петир глухо вскрикнул и принялся изрыгать такие отборные проклятия, каких он и сам раньше не слышал. - Делайте, что хотите! Иные вас забери... Но никакого... мака! Мейстер и Санса растерянно переглянулись. - Я должен вправить ему плечо, миледи, пока ему не стало хуже. Санса кивнула, и Петир заметил слёзы в её глазах. - Всё будет... хорошо, - проговорил он, задыхаясь, и слабо улыбнулся, чтобы её ободрить. Мейстер устроил его в кровати и сам поудобней расположился рядом с ним. - А жеребец-то красив, а, милорд? - спросил его Деррон, осторожно прикасаясь к его руке. - И идёт хорошо... Только пуглив. Но конь отличный! Что скажите, милорд? Но не успел Петир открыть рот, чтобы ответить, как одним резким движением мейстер дернул и одновременно толкнул его плечо. Петир услышал омерзительный хруст, в плечо будто кто-то ткнул раскаленным добела кинжалом, и в глазах у него потемнело. Он, кажется, закричал, но не был в этом уверен. Темнота подступала со всех сторон, отнимая у него все чувства. «Только не это», - прошептал он. И тьма поглотила его.

***

Вокруг него были люди, он слышал их голоса, их приглушенные рыдания. Он различил голоса Сансы и Нэда. «Я умер, - догадался он. - Поэтому они плачут... Бедная моя девочка...» Ему захотелось утешить её, но мертвецу это сделать сложно. Он увидел её бледное лицо и покрасневшие глаза. Вокруг была темнота, и ее лицо – прекрасное и печальное — было единственным, что он видел. - Лорд Бейлиш спас меня, - сказала она. - Вывез из Королевской гавани, когда представилась возможность... Она наклонилась к нему, чтобы его поцеловать. - Почему, Петир? - прошептала она. - Почему вы отдали меня ему? Я так хотела, чтобы это были вы... Он пытался ответить ей, но не мог произнести ни слова. - Она никогда не любила тебя, Петир, - горько произнесла Лиза совсем близко. Он попытался обернуться. - И никогда не полюбит. Она как её мать. Ты мой! И всегда будешь моим. Смотри! Наш ребеночек тоже здесь! Она показывала ему бесформенный сверток в своих руках, и он зажмуривался, чтобы не видеть. - Мы теперь всегда будем вместе, - говорила Лиза радостно. - Разве ты забыл нашу первую ночь, Петир? Ты теперь мой! - Нет, - шептал он, стараясь пошевелиться. - Уйди! Оставь меня! Говорить было трудно, и тело не слушалось. - Выпейте это, милорд, - очень глухо, как будто издалека сказал мейстер. - Вам станет легче. По горлу проскользнула какая-то обжигающая жидкость. Ему и правда стало легче. Легкость разлилась во всем теле. Он наконец увидел свои руки. Он держал длинное весло. Но лодка плыла сама, ему даже не приходилось править. Он искал Сансу глазами в тумане, но белесая пелена застилала всё вокруг. Он вдыхал её, и она оставляла тяжелый, сладковатый, липкий вкус на нёбе и языке. Он совершенно не видел берегов, только чувствовал, что они совсем рядом. Крутой склон вдруг поднялся справа от него. Ветви кустов склонялись к воде, прошлогодняя трава пробивалась из-под снега. Огромный бурый волк стоял у самой воды и клацал на него зубами. - Не трогай его! Он мой! - крикнула Санса. Её золотистые пряди развевались на ветру, как языки пламени. Венок из голубых роз сиял на голове, будто корона. Она протягивала к нему руки. Петир оттолкнулся веслом от берега, и лодка снова вышла на середину озера. Теперь он плыл прямо к ней. Туман заклубился с новой силой. Петир повернул голову влево. Красный дракон разевал пасть, выпуская клубы белого дыма. Дым заслонял от него Сансу. - Санса! - окликнул он. - Где вы? В небе над ним серая птица хлопала крыльями. Ветер срывался с кончиков её перьев. Ветер дул ему в спину, набрасывая волосы на лоб, облепляя его спину серым плащом, подгоняя лодку вперёд, рассеивая хлопья тумана. Нэд рядом с Сансой пускал гальку по воде. - Мама, мой папа жив? - спрашивал он. Петир выпрыгнул из лодки на берег, подошвы заскользили по камням. Санса взяла его за руку. - Папа жив, Нэд, - отвечала Санса, улыбаясь ему. - Теперь он снова жив. Мы дома, Петир. Теперь я никогда не отпущу вас от себя, любовь моя. Она обняла его и положила голову ему на плечо...