Pebbles on the beach

Ветер, свежий, порывистый, но не холодный, трепал ее волосы, обвивал кожу лица. Шум моря, монотонный, гулкий, проникал внутрь ее тела, в самое сердце. Пахло солью и водорослями. - Вам не холодно? Она покачала головой. Петир улыбнулся, уселся рядом с ней на замшелом, нагретом солнце камне. Волны лениво лизали гальку у их ног. Какие-то разноцветные маленькие рыбки сновали в прозрачной воде. - Знаете, я впервые увидела море, только приехав в Королевскую гавань. Оно поразило меня. - Чем? – Петир поднял округлый камень и запустил в воду. Камень подпрыгнул несколько раз, отталкиваясь от поверхности воды, и исчез. - Своей огромностью, красотой, мощью. Я полюбила ходить на пирс и смотреть на волны. Это помогало мне… отвлечься. Петир взял ее за руку. - Да, море умеет успокаивать. Я вырос у моря, но там, на Перстах, оно не такое как в Королевской гавани. На моем полуострове сильные ветра и течения, сильно штормит и почти всегда непогода. Волны бросаются на скалы как осатанелые псы. Каждый год какой-нибудь корабль разбивался об острые камни у побережья. Моряки ненавидят Персты. Я тоже. Но я любил море. Каждый день бродил по побережью, любовался кораблями, представлял, как однажды отправлюсь на одном из них навстречу приключениям, ловил крабов, лазал по скалам, исследовал гроты… Несколько раз чуть не утонул. - Я бы хотела побывать там. Он покачал головой. - Не стоит. Самое скучное и унылое место на всем белом свете, Санса. Право же, там нет ничего кроме старой, продуваемой всеми ветрами башни, двух десятков крестьян и рыбаков, и запаха тухлой рыбы. Санса опустила руку в воду. Рыбки кинулись врассыпную, но потом с любопытством окружили ее пальцы. - Я бы хотела увидеть место, где вы выросли… Вашу комнату, вашу детскую кроватку, могилу вашей матери. Я хочу представить вас тем мальчиком с Перстов. Петир нахмурился. - Зачем? Зачем вам это? Почему вы так стремитесь увидеть и узнать все о моем прошлом. - Вы – часть меня, Петир. Она провела мокрой от воды рукой по его щеке. – Я хочу узнать саму себя. Он усмехнулся. - Хитро придумано. - Я не хитрю, Петир. Просто… - она запнулась. – Вы казались мне всегда таким отстранённым, таким скрытным. Я совершенно ничего не знала о вас. Но чем больше я узнаю, тем больше понимаю вас, и тем больше люблю... Вы неплохой человек, Петир, чтобы вы о себе не думали. Он вздрогнул, словно от удара. - Я сделал много плохих вещей, Санса. - Да. Сделали. Но разве с вами поступили не так же? Разве могли вы достичь того, чего достигли, будучи другим? - Вряд ли. Но теперь я понимаю, что моя цель была бессмысленна. Все было бессмысленным, пока я не повстречал вас. Именно вы, Санса, - он поднял голову к небу. – вы исцелили меня. Нет, я не стал благородным и добрым человеком, увы, радость моя... Я все еще презираю людей, этих чванливых зазнавшихся лордов, и я не упущу возможности в очередной раз обвести их вокруг пальца, используя бесчестные способы, - Санса нахмурилась, но тут же прогнала тревогу с лица. Петир сейчас как никогда был искренен с ней. Он говорил то, что она сама о нем знала, и наконец, не боялся показать ей это ей. - Простите меня, но вы должны знать, что для меня поздно становится другим. Но отныне все, что я буду делать, будет сделано ради вас и наших детей. Только это имеет значение. Никто и никогда не посмеет обидеть вас, вы не будете ни в чем нуждаться, я сделаю все, что в моих силах…. - Тсссс, - она прижала палец к его губам. – Я знаю. И вы знайте, что я всегда буду рядом и поддержу вас. Единственное, о чем я прошу, Петир, - будьте осторожны. Я не смогу без вас… - Счастье мое, - прошептал он, целуя ее. – Мое сокровище. - Петир, нас увидят! - засмеялась она, когда его поцелуи стали настойчивее. - Пусть, - пробормотал он. Море слепило ей глаза бликами солнца, и крики чаек в бездонном небе заглушали шум волн.