Дева под маской

Время в Имладрисе пролетело незаметно. Целыми днями девушка набиралась сил перед походом и проводила время в библиотеке. Жаль, что большая часть книг была на эльфийском. Если и случалось встретить своих спутников — то она не знала, как к ним подойти, поэтому пока не заводила контактов. Но вот приблизился день, когда пришлось покинуть Дом Элронда. Братство с почестями проводили, дали все необходимое в пути. «Идет восемнадцатый день пути. С горем пополам мы нашли углубление в скале, в котором укрылись от снегопада, посланного Саруманом (вот же пингвин с палантиром!). Запас древесины подходит к концу. Если верить моему сну, послезавтра на рассвете на нас нападут волки, а к вечеру мы подойдем к вратам Мории. Начинаем привыкать друг к другу, особенно сблизились Арагорн и Леголас, Арагорн с Фродо, Мерри с Пиппином и без того не разлей вода. Гимли желает прожечь на мне и Леголасе дыры взглядом — еще не смирился с тем, что с ними путешествуют девушка и эльф.» — писала Алнаэ в своем личном дневнике. — Что пишешь? — выглянул из-за спины любопытный Пиппин. Девушка мгновенно захлопнула дневник. — Ничего такого. — Ална-а-а-э-э…, а мы тут чуть повздорили… ну.как бы сказать… — начал хоббит явно немного смущенно. — Ну что? — Ну… ты уж не обижайся… — Говори уже, Пиппин. Я пойму. — Почему ты все время носишь маску? Что ж, этот вопрос девушка ожидала услышать. Все тоже навострили уши, прекратив свои разговоры и стараясь двигаться тише, чтобы расслышать каждое слово. Хоббит задал вопрос, который все остальные боялись задать. — Приходится. На моем лице навек застыл пример того, как жестоки наши враги. — Не понял. — Шрамы. — сколько боли было в этом простом слове. Хоббит даже вздрогнул и покраснел еще сильнее, сжался в комок и стал похож на высушенный помидор. — Извини, я не хотел. — Да ничего, — вновь спокойным голосом сказала черноволосая, пожав плечами. — Они так ужасны, что ты не хочешь показывать? — Так ужасны. Хоббит кивнул и смущенно сел в пяти метрах от Алнаэ. Все выдохнули и вновь возобновили свои дела — Фродо погрузился в свои депрессивные мысли о своей участи, Арагорн изучал карту, Боромир продолжил чистить меч, Гимли, Мерри и Сэм доедали ужин, Пиппин считал травинки, Гэндальф курил трубку и думал о чем-то, что известно лишь ему, Алнаэ стала напевать под нос отрывки старой баллады, Леголас сел на камень в паре метров от девушки и втихую следил за ней и слушал. — В старой Англии как всегда Зеленый лес прекрасен. Но всех пышней и для нас родней Терновник, дуб и ясень. Терновник, ясень и дуб воспой День Иванов светел и ясен. От всей души восславить спеши Дуб, терновник и ясень. Дуба листва была жива До бегства Энея из Трои. Ясеня ствол в небеса ушел Когда Брут еще Лондон не строил. Терновник из Трои в Лондон попал И с этим каждый согласен. Прежних дней рассказ сохранили для нас Дуб, терновник и ясень. Могучий тис ветвями повис Лучше всех его ствол для лука. Из ольхи башмаки выходят легки И круглые чаши из бука. Но подметки протрешь, но вино разольешь А вот лук был в бою не напрасен. И вернешься опять сюда воспевать Дуб, терновник и ясень. Вяз, коварный злодей, не любит людей Он ветров и бурь поджидает. Чтобы ради утех сучья сбросить на тех, Кто тени его доверяет. Но путник любой искушенный судьбой Знает где сон безопасен. И прервав дальний путь ляжет он отдохнуть Под терновник, дуб или ясень. Нет, попу не надо об этом знать Он ведь это грехом назовет. Мы всю ночь бродили по лесу опять, Чтобы вызвать лета приход. И теперь мы новости вам принесли Урожай будет нынче прекрасен. Осветило солнце с южной земли И дуб, и терновник и ясень. Терновник, ясень и дуб воспой День Иванов светел и ясен. До последних дней пусть цветут пышней Дуб, терновник и ясень.* — Красивая песня. — Спасибо. — Откуда она? Никогда такой не слышал. — в голосе лихолесского принца звучал интерес. — Видела ее в старой книге сказок. Там рассказывали про мир, где живут одни люди, есть телеги, ездящие без лошадей и очень много дыма.** — Понятно. Разговор не клеился. — Ладно, я спать. — нарушила молчание я, поудобнее устраиваясь на боку. — Сладких снов. — нежным голосом сказал Леголас, устраиваясь на камне. Сегодня его очередь караулить до полуночи. *** Приближалась полночь. Скоро Леголаса сменит Боромир. Принц то и дело посматривал на таинственную Алнаэ и искал в ней признаки схожести с различными вещами. Черные волосы — как ночь, голубые глаза — как вода в озере, имя «Алнаэ» — «шепот моря»… Она не была похожа ни на одну эльфийскую красавицу. Хотя сравнивать было трудно — ведь она ни разу не показала лица. «А что, если…» — мелькнула мысль в голове Леголаса. Если она узнает, то может не простить. Однако любопытство было сильнее голоса разума. Эльф тихонько подобрался к спящей деве, дышащей ровно и хотя бы сейчас не смотря на всех с легкой грустью. Осторожно расстегнул застежку на маске и снял ее. Девушка вздрогнула от холодного воздуха, коснувшегося кожи, но не проснулась. Принц взглянул на нее — и отпрянул. Не смотря на предупреждения девушки, он все равно был удивлен и немного напуган. В полутьме обычный глаз бы не смог четко различить страшные ожоги и порезы на половине лица девушки, однако у Леголаса было превосходное эльфийское зрение — он все видел. И одновременно с этим видел ту Алнаэ, какой она была год назад — с гладкой красивой кожей, длинными ресницами, бровями, несколькими веснушками и не искусанными и не расцарапанными губами. Маска со стуком выпала из рук Леголаса и упала на камень. Тут уж девушка проснулась. Она распахнула глаза и тут же поняла, что что-то не так. Прикоснувшись к лицу, поняла, что. Увидев смотрящего на нее шокированного принца, поморщилась и закрыла лицо капюшоном плаща. — Я же просила, не надо… — пробормотала она, дрожа и одной рукой нащупывая маску. Потом, когда предмет вновь оказался на привычном месте, сверкнула глазами в ярости. — Ну что, посмотрел? Доволен? Идиот… Леголас смотрел на нее взглядом, в котором мешались ужас, мольба о прощении, вина и толика страха перед гневом хрупкой на вид девушки. — Прости меня. Я правда не хотел, Алнаэ. Не думал, что все ТАК важно для тебя. Девушка вздохнула. При виде смущенного принца вся ярость вдруг испарилась. — Ладно, чего уж там… Сегодня вместо Боромира покараулю я. — Но ты ведь дежурила прошлой ночью… — Подежурю еще. Все равно не усну. А ты ложись спать. — тоном, не терпящим возражений, сказала Алнаэ. Сейчас ее пол сыграл важную роль — если девушка обижена, значит, бойтесь ее. А если еще и оружием владеет — так вообще караул. Леголас вздохнул и, еще раз попросив прощения, лег на камень. Алнаэ же приняла сидячее положение и только сейчас осознала, что приказывала эльфийскому принцу, которому как минимум 500 лет. Ничего себе… «Но почему же он меня послушал? Он выше меня по статусу в отряде, но все равно исполнил приказ. И еще выглядел таким виноватым… Что это может значить?»