Общежитие Уондерлендского Государственного Университета

Наступил понедельник. Настало время знакомства Алисы с самим университетом, который так нахваливал охранник. Алиса и Соня вкусно позавтракали, собрали свои вещички и вышли на улицу, где их уже ждал Террант со своей компанией. Университет представлял собой огромный набор зданий, разбросанных на обширной территории. Так получалось, что студентам приходилось бегать из одного корпуса в другой, как только один предмет сменялся другим. Хорошо, что корпуса находились недалеко друг от друга и разделялись разве что большими пестрыми клумбами. В летнюю пору вокруг них кружило множество пчел и шмелей, но ранней осенью, как раз тогда, когда к группе «со второго этажа» присоединилась Алиса, от полосатых насекомых уже ничего не оставалось. Здания корпусов были выложены кирпичом, причем у каждого корпуса кирпич был какого-то определенного цвета. Террант, который решил взять на себя роль экскурсовода, показал рукой на зеленый корпус.  — Философия и история! А вот тот красненький — культурология, социология и экономика! В желтом (он слева от красного) — математика и информатика, в синем — иностранный язык и естествознание. Там, в фиолетовом, у нас столовая, в которой тоже лучше ничего не есть. Принцип работы университетской столовой ничем не отличался от принципа работы буфета в общежитии, разве что площадь была куда больше, так как рассчитывалась и на преподавателей. Впрочем, они тоже не рисковали и приносили свою еду в небольших пластиковых контейнерах. Помимо корпусов в студенческом городке был и стадион, почему-то огороженный забором. Террант долго размахивал руками, показывая на разные корпуса и рассказывая о каждом из них, пока Соня с громким криком не остановила его речь.  — Черт! Мы уже минут пять, как опоздали! Проклиная всех и вся, компания рванулась к желтому зданию. Наконец они ворвались в аудиторию и, немного поругавшись с преподавателем, уселись на свои места. Математик оказался слегка тронутым человеком, который легко отвлекался от математики и заводил беседы о политике. Под конец первого часа он вообще куда-то пропал и пришел только в середине второго, заявив, что вся группа отобрала его время, и теперь она вынуждена отработать после учебы. После этого ему как будто хорошенько дали по голове, и он как ни в чем ни бывало принялся решать уравнения.* Вообще математик был особой достопримечательностью университета. С одной стороны, он был умным и образованным человеком, который (наверное, из жадности) не хотел давать свои знания молодому поколению. По сравнению с ним, другие преподаватели были белыми ангелочками с отвалившимися крылышками. Преподавательница по философии, оказалась наидобрейшим существом, с которым можно было оспорить любую тему начиная с книг «батюшки Фрейда» и заканчивая квантовой физикой. Биологичка была помешанной на растениях и даже разговаривала с ними, «чтобы они не погрустнели». Учеба закончилась около двух часов дня, и парни решили немного попинать мяч на стадионе. Пока они играли в футбол, Соня увлеченно следила за игрой, а Алиса достала из рюкзака карандаш и альбом и принялась что-то рисовать, шурша карандашом об бумагу. День был жаркий, поэтому игроки освободились от прилипающих к потным телам маек и рубашек.  — Правда же он красавчик?! — Мальямкин толкнула Алису локтем, кивая в сторону худощавого полуголого Терранта, отчего на бумаге появилась неровная жирная черта.  — Человек как человек. Ничего особенного не вижу. — пробормотала Алиса, вытирая жирную закорючку ластиком.  — А по-моему, он такой… ну не знаю даже, как бы его так описать! Симпатичный что ли…  — Да ты влюбилась! — восторженно улыбнулась Алиса, но Соня немедленно закрыла ее улыбку ладонью.  — Только не говори никому! — заговорщицки прошептала она. После такого признания, Алиса уже не могла нормально смотреть на Терранта. Она сразу представляла его рядом с Мальямкин, и ей невыносимо хотелось засмеяться. Но так как Террант был очень ранимым и мог неправильно понять ее смеха, Алиса была вынуждена подавлять смех улыбками до ушей. Однако, Террант неправильно воспринял и эти улыбки. Почему-то он вдруг решил, что нравится ей. Ну, конечно, она же так ни с кем не улыбается! А с ним она так вообще прямо-таки хохочет от счастья! Это произошло в один из самых обычных вечеров, когда по коридору бегал проигравший в карты Тайм с зелеными панталонами на голове, а Стейн носился за ним следом и снимал его на камеру. Пробегая мимо шестой комнаты, Тайм вдруг остановился. Дверь в нее была открыта и было видно, как на кровати сидел грустный Террант, допивая уже давно остывший чай. Тайм тихо прокрался в комнату и присел около Терранта.  — Чего такой грустный? — спросил он.  — Да так, хочу в любви признаться… — ответил он, вылив в рот последние капли чая в чашке и наливая из чайника новую порцию.  — Кто тут в любви признается? — из коридора послышался голос Стейна. Он зашел, не отключая камеры, и уселся рядом с другом.  — Может поведаешь нам о своих любовных приключениях? И Террант принялся рассказывать о своих подозрениях на любовь со стороны Алисы, ее смех при виде него и вообще про девушек из девятой комнаты, а именно про Алису и Соню.  — Да ты ж знаком с ней всего пару дней! — перебил его Стейн. Террант ничего не ответил и только угрюмо посмотрел на Стейна.  — Значит так! — воскликнул Тайм. — Ты сейчас же пойдешь и признаешься ей! Террант ошарашено взглянул на Тайма.  — Сейчас цветы где-нибудь достанем, конфетки, да и костюм у тебя вроде был. Жених! С этими словами Тайм удалился из комнаты и появился минут через десять с кучей барахла в руках. Он вывалил все на кровать. В куче можно было различить герань в горшке, ириски, которые высыпались из порванного пакета, пару бутылок вина и огромного плюшевого медведя с оторванной рукой.  — Зачем вино? Я не пью! — удивился Террант.  — Для храбрости. — ответил Тайм и налил полную чашку вина Терранту. Тот медленно неохотно ее выпил. Друзья вручили ему собранный с кровати хлам и отправили в девятую комнату.

***

А в это время девятой комнатой овладел неожиданный лесной гость. В окно неожиданно залетела сова и принялась кружить по комнате с громким уханьем. Девушки сразу завизжали, но тут же сообразили, что срочно нужно выгнать ее. Как только Мальямкин собралась швырнуть в нее подушку, сова заметила ее и хлопая крыльями полетела прямо в ее лицо. С громкими криками Мальямкин повалилась на пол и усиленно начала отбиваться от птицы подушкой. Алиса в панике схватила одеяло и набросила его на сову, но она была настолько сильно напугана, что сумела выбраться и с отдышкой уселась на книжную полку Мальямкин. В это время в дверном проеме появился Террант. Он буквально упал на колени, протянул вперед горшок с геранью, уронив все остальное на пол, сделал серьезное лицо и объявил:  — Если однажды наступит день, когда в моем сердце не останется места для тебя, а в тумбочке не останется чая, это будет самый черный, словно борода Тайма, день в моей жизни. Я люблю тебя, Алиса! Ошеломленная Алиса быстро выхватила герань и швыранула ее в угол, где восседала испуганная сова. В адрес Алисы мигом понеслись ругательства Мальямкин, в которую она случайно попала.  — Алиса, я понимаю, что мы с тобой едва знакомы… — продолжил Террант, но его перебила Мальямкин.  — Он же пьян в стельку! На шум прибежали Стейн и Тайм. Увидев все происходящее, они схватили какую-то простынку, накинули ее на сову, отчего та забилась в углу. Террант в это время успел упасть и уже лежал, попав головой прямо на однорукого медведя. Очнувшись, сова вылетела в коридор, напоминая простынкой на голове привидение. К счастью, Тайм успел схватить простынь за края и поймать сову. В обездвиженном состоянии ее мордочка выглядела вполне симпатично. Она пару раз угукнула, и Тайм поднес ее к окну и выпустил на свободу.  — Что мы будем делать с Террантом?!  — Оставьте меня с моей возлюбленной!!! — взвыл Террант. Терранта решили оставить в комнате до того момента, как он придет в себя. После насыщенного дня все крепко заснули.