Неужели мне не выбраться из френдзоны?

POV Са­ша Вечером, придя домой я, как обычно, сел на постель. Но в этот раз мне было о чём подумать. Мэри… А кто она для меня? Я никогда не задавал себе этот вопрос… Странно. Она такая весёлая, жизнерадостная. В последние разы я впервые увидел её злой. Мда… И я же её взбесил… Не хорошо получается… Не хорошо… — Братец…? — в комнату заглянула голова моей младшей сестры. У Ники были длинные русые волосы, синие глаза и женственная походка. Сестренка была младше меня всего на год, поэтому у нас были неплохие отношения. Она старалась не рассказывать никому о наших богатых родителях, но, к сожалению, ей тоже пришлось из-за этого не сладко. — Что, Ника? — Ты чего такой не весёлый? — она всегда видит меня на сквозь. — Да вот, Мэри нагрубил… — За что? — К сожалению, без причины. Сестра молчала. Я хорошо знал, что в такие моменты без всех подробностей она от меня не отстанет, по этому вкратце всё изложил. — Да, ты, конечно, не прав. Хотя я то тебя хорошо понимаю. Но я — не она. Надо бы как-то это до Мэри донести, — вслух начала рассуждать сестра. — А она из бедной семьи? — Да, я бы не сказал так, — я вспомнил квартиру, в которой жила Мэри, одежду, которую одевала… — Я бы не сказал, что её семья в чём-то нуждается. — Это уже хорошо. Но всё-таки… Надо просить у неё прощение не с помощью цветов или прочих безделушек, что стоят денег, а поступками… Ну, чем-то совсем детским. Например, напиши у неё под окнами, что-то по типу «Прости, Мэри»… — Ника, ты ничего не перепутала? — я думал, у меня сейчас глаза из орбит вылезут. — Какие надписи под окнами? Мне восемнадцать, а не восемь. И ей семнадцать, а не семь. — И что? Поверь мне, сколько бы девушке не было лет, она на такое клюнет. И если это и не полностью растопит её сердце, то хотя бы даст ему немного оттаять, — сестра мечтательно улыбнулась. — Ну, вообще, как вариант… — Но надо обязательно иметь парочку запасных! — Хорошо, есть ещё идей? Вместо сестры мне ответили её глаза, в которых блеснули искорки. Она точно знала, что мне нужно. POV Мэ­ри Господи, наконец-то добралась домой. Ася меня сначала целую тренировку пытала о том, что произошло между нами с Сашей, а потом увязалась по дороге домой и так же допрашивала. Хорошо, что я дома. И никто больше не будет задавать эти глупые вопросы. Не хочу я никому об этом рассказывать. Просто, когда я наконец трезво оценила то, что произошло, я поняла, что Саша в общем то, ничего обидного в сторону родителей и не говорил. Да, он меня назвал высокомерной заучкой-занудой. Но мне же плевать на то, что обо мне думают люди, верно? Не знаю, почему, но именно его слова меня ранили. Меня никогда не волновало мнение окружающих. Перед глазами встали картины прошлого: — Да ты же уродина! Заучка и уродина! Надеешься пробиться в люди из-за капитала родителей? Да ты же всем противна! Убирайся отсюда! Это кричала моя однокурсница. Она считала себя умнее и милее всех, а на курсах преподаватель меня частенько хвалил и ставил в пример. — Да ну её. Стерва ненормальная. Пойдем! Это уже была моя первая любовь. Наверное, это ранило больше других. — Коза! Да я тебе все волосы вырву! Это была бывшая моего первого парня. Она считала, что именно я послужила причиной разрыва. Но они разорвали задолго до того, как мы познакомились с парнем. — Меня не волнует то, что думают обо мне люди, — тихо произнесла я. — Так почему же сейчас так обидно? Завалившись на кровать я зарыдала. Что мне делать? Почему я не приняла его извинения? Зачем я наговорила столько обидного? Ну, вот что я за человек то такой — то, а?