***
Пейн понимает, что контролировать Снежного Волка внутри Касуми невозможно. И единственный способ остается — его не злить. Он и Итачи пришли к этому выводу, просканировав тело девушки. Сила Волка держала ее душу в теле. Если бы не он, Касуми умерла бы… по подсчетам около полутора лет назад… — Как раз тогда она и исчезла. Значит он убил ее в буране? А затем занял тело, но чтобы оно без родной души не стало разлагаться, он с помощью своей силы удержал ее душу внутри. Она страдает. Ее тело было изувечено. Кости не срослись. Хоть и держатся вместе с помощью силы этого существа, — Итачи говорил спокойно, словно читал конспект на уроке истории. Будто это происходит с ним каждый день! Касуми в принципе не было изувечена. С этим Учиха чутка преувеличил. Сломан и искривлен лишь позвоночник, отчего тело девушки чуть наклонено вправо и одна нога естественно всегда чуть согнута. И ходит она, хромая. Страшновато выглядит. Эдакий новый вид Квазимоды. — И ничего нельзя сделать? — Пейн интересуется этим явно не из праздного или заботливого любопытства. — Можно попробовать выправить ее и помочь в этом сможет Сасори. Он хорошо разбирается в анатомии и медицине, чтобы подобрать лучшее решение для данной ситуации. — Хорошо, тогда пусть это будет его новое задание. Итачи надеялся, что спасти Касуми все еще возможно. — Но она ведь мертва, не так ли? Значит, если дух Волка уйдет, то Касуми отправится на верную и спокойную смерть? — добавил Пейн, дождавшись кивка от Учихи на его слова, сказанные до этого. — Я не буду этого утверждать, Лидер-сама. Все туманно и следует многое обдумать. Пейн согласно кивает. Они думают, что правы. Они думают, что их логика практически все предусмотрела. Но они не знают, что Волк допустил ошибку, вселившись в Касуми. Да и вряд ли узнают. Только если дух сам любезно не расскажет им об этой слабости. Бог тоже не может предусмотреть всего. Касуми была основной слабостью Волка. Он не сможет из нее выбраться. И если она умрет — то умрет с частью его сущности. А значит сделает Волка слабее. А все из-за особенности ее тела. Из-за отсутствия чакроканалов. Сущность Волка уходила из тел жертв через них, выделяясь наружу. Словно техника, которая ведет шиноби к смерти. Итачи же наоборот приходит к другому выводу, что Волк захочет убить Касуми. Откуда такие мысли? А руки то растут не из пустоты. Ну надоест богу играть с телом девушки… И он уйдет, оставив Касуми умирать. И вроде бы для нее это счастливое спасение. Ведь наверняка душе девушки в мертвом теле нелегко. Но после смерти Кисаме Итачи не знает, хочет ее смерти или нет. «Это не она убила Кисаме» — снова и снова эта мысль проносится в голове Учихи. Но тот момент со смертью Хошигаке… Его…телом, разбившимся на кусочки льда. Они никак не уходили из его головы. И слова девушки. «Нет. Это были слова демона. Она жестока, но не напала бы на него». А уверен ли он в своих собственных словах? Или это жалкое подобие самовнушения? Кто знает, кто знает. Итачи сейчас сам себя не понимал и явно сильно запутался.***
Все абсолютно точно знают, что сознание Касуми как и ее тело полностью под контролем. И лишь на короткие мгновения выходит сама девушка. Это они поняли сразу через сутки после ее внезапного появления. Девушка спала на месте Кисаме и ошарашила половину спящей организации глухой ночью своим воплем. И естественно, успокаивал ее Итачи, один из самых бесстрашных и неравнодушных к девушке людей. Которых увы было маловато. Настолько, что Учиха в этом списке был один. — К-кисаме…К-кисаме… — она повторяла это снова и снова на протяжении получаса, что была в сознании, захлебываясь в своих собственных слезах. Итачи так и не удалось с ней поговорить в этот момент прояснения рассудка. А когда пришел Волк, то сразу дал знать, что Учихе надо оставить его одного.***
Учиха практически безуспешно пытался подгадать момент Прояснения, чтобы узнать у девушки информацию, которая может помочь вывести бога из ее тела. Но истерика ее так и не покидала. — Она будет истерить дольше. Ты сам посчитай. Она бывает за несколько дней в теле максимум час. Тебе придется терпеть. Я, конечно, не психотерапевт и не психолог. Но даже мне кажется, что сейчас на ее сознание накладываются огромные нагрузки. И тут уж мы вряд ли чем-то сможем помочь и ускорить процесс восстановления адекватного поведения, — задумчиво сказал Сасори, сидя за столом в своей мастерской. Он и говорил и одновременно создавал новую куклу. Сейчас он только приделывал пальцы к кисти одной из рук. — И все же. Я вроде и был к этому готов. Но одновременно не был, — устало пояснил Учиха, чуть потирая переносицу пальцами. — Знаешь, я бы тебе посоветовал делать что-то похожее, что делают обычно ирьерины для восстановления памяти после полной амнезии. Да и после временной тоже. — Что ты имеешь ввиду? Сасори немного помолчал, формулируя свои следующие слова и при этом не забывая отдавать должное внимание своей работе. — Ну, я имею ввиду, ты бы мог показывать или рассказывать ей что-то, что могло бы пробудить ее воспоминания. Которые в свою очередь дали бы ей больше времени в сознании и управлении телом. — Но разве тогда не будет увеличен риск того, что Волк оставит ее тело на сгниение? — Иногда приходится чем-то рисковать. — Это уже слишком. Пейн не хочет терять такую силу. А я не хочу терять голову. Сасори вздохнул. — Не знаю. Но ты подумай над моими словами. Повисла недолгая пауза. — Я почти закончил работу над стержнем в позвоночник. Так что через дня два можешь привести ее ко мне и попробуем сделать операцию. Только с ней должны быть Какузу и Хидан. Они мне понадобятся. — Для чего? Сасори промолчал, решив не отвечать на этот вопрос. Ответом Акасуны были лишь его догадки. Догадки, которые могли помочь Касуми выжить. Или вернуться к жизни. Смотря как распорядится судьба в этот раз.***
Спустя пару-тройку дней Касуми восстанавливают ее статную осанку, красивую походку и ровность ног. Стержень чуть ли не вместо костного мозга в позвоночник. И она снова будто живая. Но все равно все так же не дышит и не ест. Да-да. Она не ела все это время, будто вампир. А может вампиры так и создаются? А умирают лишь тогда, когда боги покидают их тела, оставив плоть кричать животным ревом от боли, а души рвать глотку от счастья. Если для душ применимы вообще такие понятия. — Касуми? — Итачи присел рядом с девушкой. Они были в комнате, скрытые от чужих глаз и ушей техникой Учихи. — Да? — он уже привык к этому голосу, сотканному из нескольких голосов. — Я тут… кое-что вспомнил. До этого «девушка» не замечала, что в руке Учихи что-то было. Он вытянул руку и раскрыл ладонь, тыльной стороной вниз. Это… — Бумажный ангелочек? Парню явно помогала Конан. Потому что хоть у черновласки и руки не крюки и не из жопы растут. А в оригами Итачи как неуклюжая барашка в посудной лавке. Он вложил ангелочка девушке в руки. — Разверни… Голос был спокоен и даже добр, что заставило тело Касуми вздрогнуть. Отчего бы? Волк лишь из любопытства послушался. На листе бумаги было написано красивым изящным почерком на японском языке — «Катя». О, Учиха очень долго искал и подбирал иероглифы к этому имени. Подбирал похожее и читал книги о истории имен. — К-а-т-я, — чуть запинаясь произнес бог. Он и сам не почувствовал, как тело начало плакать. И как мертвая плоть может плакать? Наверное, что-то в нем от живого осталось благодаря силе Волка. — Что это? Волк только и успел, что посмотреть недоуменным и «сырым» взглядом на Итачи…***
Итачи был в тупике. Кто бы мог подумать, что появление адекватной Касуми не принесет ничего, кроме еще одной кипы вопросов! А Пейн уже терял терпение! И все больше склонялся к окончательному убийству девушки, путем отбирания и заточения Волка во что-нибудь. Получалось что-то на подобии истории с запечатыванием Шукаку в горшке. — Дайте мне еще времени! Мы почти нашли решение! — Итачи и сам не знает, почему так яро отстаивает жизнь Касуми. — Мы и так рискуем. Рискуем силой этого Духа. Голос Пейна как всегда холоден и властен. Но Учиху он не пугал. Только не сегодня. Лидер думал и молчал минуты две. — Хорошо. Неделя. Если ты потеряешь ее, то рискуешь повторить судьбу Касуми в подвале. Учиха согласно кивает. По нему и не видно, что он в отчаянии от данной ситуации. Хах. Всего лишь неделя. Как будто так просто взять и отклонить сознание Волка в сторону, дав место настрадавшейся душе девушки. Но он не сдастся. Еще рано.***
Итачи терпеливо ждет, смотря на Касуми и выжидая. Волк же просто тупо пялиться стену. Волк не хочет действовать. Волк почти засыпает от усталости вечного бытия в теле. Поэтому вожжи правления переходят к девушке. Глаза проясняются и в них снова появляется огонек мазохистской любви к Учихе Итачи. — Итачи! Радостный возглас девушки оживляет Учиху. Он едва заметно улыбнулся. Хоть это и получилось слегка страдальчески на его, тусклом от переживаний и задумчивости, лице. Он подошел к ней ближе, сев на край кровати. — Ты очнулась? Глупый вопрос, но это все, что приходит в голову ему. Девушка согласно кивает, сияя наивной влюбленной улыбкой. У них есть максимум пара часов. Боги отдыхают быстро. Но и эта встреча не приносит результатов. Эти разговоры создают больше вопросов, чем ответов. Руки девушки стали дрожать. Явный признак пробуждения Духа. — Касуми! Стой! Только не исчезай! Слушай мой голос! Слышишь?! — Итачи начал нервничать, чуть потрясывая беловласку за плечи. Ему явно не хватало того времени, что выделяет девушке бог. Вот уже и все тело начинает колотить крупной дрожью. Касуми всхлипывает. — Даже не думай! Голос Итачи грозен. От этого девушка вздрагивает еще больше и начинает чуть ли не истерить и реветь. Учихе ничего не оставалось больше… Совершенно ничего. Мысли будто отключились и само шестое чувство повелело его сделать так, как он сделал. Горячие губы Итачи накрыли холодные и мягкие губы Касуми. Девушка даже от шока дрожать перестала. Просто замерла с широко раскрытыми глазами, которые еще совсем недавно низвергали из себя реки слез. Учиха впервые почувствовал, что идет в правильном направлении. Секунда, и девушка прижата к нему вплотную. Даже через одежду чувствуется морозящий зимний холод, исходящий будто от самого тела беловолосой. Но Итачи это не останавливало. Даже больше распаляло. Извращенец? Возможно. В тихом омуте черти водятся. Хоть Итачи и нельзя в полной мере назвать тихим омутом. Поцелуй становился все более жарким. И кажется… именно жар Итачи распалял тело девушки, возвращая ей жизнь. Или это просто в комнате было настолько жарко, что Учиха уже не чувствовал этого холода? Они и не заметили как все это перешло в горизонтальную плоскость. И даже узкая кровать их не остановила. Плащ Итачи слетел на пол первым, ибо мешал ей полностью насладиться общупыванием его великолепного тела. Следом слетела и вся остальная одежда. Они и не заметили, как оказались совсем нагие друг перед другом. И стеснения не было. Не до этого сейчас им обоим. Они давно этого хотели. Просто боялись признаться друг другу. Боялись окунуться в этот омут страсти с головой. Итачи был сверху, будто защищая своим крепким телом девушку от любой угрозы. И она ему полностью доверилась. Бледные пальцы Итачи мягко касались ее самых чувствительных мест, которые находились совершенно неожиданно. Девушка будто оживала в его умелых руках, извиваясь и издавая сладострастные стоны. Она уже не была такой холодной и бледной. Касуми же в ответ нашла самую чувствительную эрогенную зону Учихи. Кто бы мог подумать, что от касаний и пожамкиваний сосочков Итачи мог запросто…кхм…того. Улететь в экстазе. Хех. Он был ее первым. О чем узнал почти сразу же, как попробовал впервые тело девушки на «вкус». Это было ни с чем несравнимо. Чувственно, сладко и пылко. И явно уже было не просто занятие сексом. Ближе уже к понятию — «занятие любовью»…