stars

жан думает, что у нее красивые глаза и нежная кожа; касаясь ее волос, ему кажется, что они похожи на шелк. у нее все вот такое, но глаза — глаза самое, в них будто сложена вся ее красота, как бы по-дурацки и стандартно это ни звучало. а жан никогда во всякую там романтику и не стремился, вообще-то. он видит факт, думает о нем. говорит только редко. и ее глаза — это если всю зелень сложить рядом, сверху накидать осенних листьев и направить все лучи солнца на это бескрайнее поле — вот оно; и жан думает об этом утром, днем, вечером, сглатывает эту дурацкую метафору и никуда не смеет сказать; особенно, конечно, ей. — а у тебя глаза как небо после дождя, — смеется кто-то рядом, и жан поворачивается. анэй сидит на краю и болтает ногами в воздухе; он теперь легче передвигается по крышам и реже падает, поэтому необходимости страховать его нет. — как если собрать все капельки, сверху посыпать облака и поместить это все на бескрайнее небо…— жан не понимает, к чему клонит этот дурной рыжий мальчуган, но зато удачно ловит его — подстраховка все же пригодилась, и он знал. а потом жан что-то говорит про концентрацию, а потом в небо кто-то запускает салют, а потом анэй убегает. странно, сорванно, чуть снова не упав, убегает, криво улыбаясь на ходу — почему, думает жан. безразлично всплывает мысль о том, что он всех пугает вокруг; жан ложится на спину и закрывает глаза. ему снится бескрайнее поле с осенними листьями и чей-то смех. наверное, ее смех. правда, голос, почему-то, кажется мальчишеским.