Из жизни Поместья

      Савка сидела на подоконнике и с удовольствием подставлялась луне. И кто сказал, что у неё мёртвый, холодный свет? И вовсе нет, — серебряный, ласковый и очень скромный. Днём с чердака главного Поместного особняка открывался чудесный вид на всю округу, но сейчас было за полночь, и лунный свет заливал только близлежащий сад. Была уже глубокая осень, деревья стояли голые, но после недавнего дождя тоненькие веточки искрились в неверном свете, как новогодние свечи… Дурманяще пахло прелой листвой. В старом пруду протянулась лунная дорожка, и, как будто в ответ, крест-накрест ей стремительно лёг луч света из прибрежного маяка. Красиво…       Стоп! Савка очнулась от поэтических грёз. Маяк-то почти год как заброшен! Кому это пришло в голову среди ночи «оживить» его спустя столько времени? Неугомонный мистер Проктор?..       Она осторожно спустилась вниз, стараясь не разбудить обитателей. Уже подходя к дверям, услышала:       — Подожди, и я с тобой.       Рикка, пряча что-то за спиной, протянула ей толстую шаль, и они храбро ступили в темноту.       — Чего там у тебя? — Савка заглянула ей за спину и фыркнула: — Кочергу-то зачем? Лучше фонарь возьми.       — Фонарь заметят, а это — верное средство, если что.       — Кто заметит-то? — Савка уже смеялась, не сдерживаясь, — совы возвратились, точно тебе говорю. Маяк-то Совиный, совятня недалеко, вот и вся интрига!       — По-твоему, совы настолько мудры, что сами его включили? — Рикка не собиралась сдаваться. — А сигналы подают, чтоб остальные не заблудились?       Савка помолчала и с большим уважением посмотрела на кочергу. В конце концов, ею можно в темноте тропу проверять, раз фонаря нет. Правда, верное средство…       Кое-как добравшись до маяка, они некоторое время топтались возле двери, пытаясь поймать хоть какие-то звуки изнутри. Но кроме скрипа прожектора ничего не услышали.       — Пошли. А то промёрзнем, — Савка решительно толкнула дверь, но та не поддалась. Девушки переглянулись. Замка на двери не было, она почти вросла в мягкую землю. Да, тут без крепких мужских рук — никак… С большим трудом им удалось-таки её приоткрыть и они протиснулись внутрь. В круглом колодце было ещё холоднее, пахло плесенью и рыбой, и малейший шорох гулко уходил вверх.       — Может, вернёмся, поручик Голицын? — без особой надежды шепнула Рикка и чуть не оглохла от зловещего эха.       — Нет уж! Раз пришли, значит, полезем. — Савка решительно двинулась наугад, споткнулась о первую ступеньку, ойкнула, нащупала вторую, и они довольно синхронно, слегка налетая друг на друга, стали карабкаться вверх.       Наконец оказались на верхней площадке, у самого прожектора. Он медленно вращался, сильно скрипя, а вокруг было пусто…       — Кто ж его включил? — девушки недоумённо оглядывались, но смена яркого света и темноты не давала хорошенько рассмотреть небольшое помещение.       Наконец они привыкли и заметили какой-то комок на полу.       — Говорю же тебе — сова! — Савка радостно и с облегчением выдохнула. — Вместо совятни залетела на маяк.       — Большое оно для совы. Может, гусь какой местный?       — Какие гуси в эту пору? Говорю тебе… ой! Чего это у него… ноги… лапы то есть… цвету непонятного.       — Да. Точно — не сова.       Девушки с удивлением разглядывали странную, довольно крупную птицу, жавшуюся к стенке. Клюв у неё был длинный, как у цапли, а короткие ноги — невероятного сине-голубого цвета.       — Откуда она здесь? Может, кто с порталом опять баловался? — Рикка хотела было протянуть птице руку, но посмотрев на внушительный клюв, передумала.       — Не знаю. Но тут ничего просто так не происходит. Мне кажется, это вестник.       — Думаешь?       — Уверена.       — Слу-ушай! А кто ж маяк-то включил? Не она же!       — Да неважно. Главное — в Поместье будет новый Гость…