Это - девочка

В Сторибруке уже который день снегопад. Двухгодовалой малышке Алекс нравится, как танцуют снежинки, наблюдая за этим из окна. Хайд сидит с дочерью на руках на подоконнике забравшись туда с ногами, крепко прижимая к себе её. Маленькая ручка девочки оставила на стекле отпечаток. Ей понравилось, и она стала чертить узоры на холодном стекле. Хайд поцеловал дочку в макушку, откровенно засыпая — холод действовал на него именно так. Эмма, до этого сидевшая в сторонке и спокойно глотая горячий кофе с корицей, отставила чашку в сторону и подошла к ним, наколдовав для Эдварда и Алекс тёплый плед, и опустила тот ему на плечи. Реджина только что вернулась с работы — Алекс, увидев её в окне, радостно захлопала в ладоши. Холод в Сторибруке понятие относительное — Реджине хватило всего лишь меховой накидки на плечах, чтобы не замёрзнуть, которую она элегантно скинула с себя и повертела головой, чтобы с волос упали те несколько снежинок, что затерялись в чёрных волосах мэра и никак не хотели таять. Тепло пледа усыпило Алекс, которую и забрала Реджина из рук Хайда, поднявшись с ней в детскую. Эмма, успев поцеловать жену в щёку — та была слишком усталой, явно не настроенной на разговор и, скорее всего, мечтала без чувств рухнуть на кровать; сжав плечо Хайда, немного дёрнула на себя; он открыл глаза, сонно глядя на неё. — Эй, ты как? — спросила она. Эдвард скинул с себя плед, стараясь прогнать сон, и встал с подоконника, подавив зевок — манеры не позволяют. — Засыпаю. — ответил он. Свон протянула ему кружку с крепким горячим чаем — кофе, как уже было выяснено, он не признаёт. — Держи. Эдвард отпил немного из кружки, пока Эмма продолжила: — Заночуешь сегодня здесь, в одной из комнат для гостей, на втором этаже. — Что? Здесь? — Хайд сразу стал отнекиваться. — Нет, Эмма, я лучше пойду. — Куда ты пойдёшь? Ты себя видел? Ты же на ногах еле держишься, того и гляди, уснёшь на ходу. На дворе ночь, мистер Хайд. — как бы между прочим, сказала Свон. — Ничего не хочу слышать. Отправляйся наверх. Подумаешь, не случится же конец света, если ты всего одну ночь переночуешь здесь? Он не хотел сдаваться, до последнего проклиная свою внезапную, почти болезненную слабость, что придавила его — правда, даже самая обыкновенная простуда ему не страшна, Джекилл это уже как-то раз проверил — Эдварда не берут любые болезни. Но это не отменяет того, что жутко хочется спать. — Хорошо. — он наконец признал поражение. — Уговорила. — Вот и славно, Эдвард. — улыбнулась она. Мужчина остановился на середине комнаты, обернувшись к ней, всё ещё с чаем в руках, изучающе глядя на неё. — Что? — Ничего. Просто ты впервые назвала меня по имени. Девушка хмыкнула. — Никогда бы не поверила, что мистер Хайд такой сентиментальный! — она изобразила, что жутко раздражена, хотя не смогла сдержать смех, как, впрочем, и он сам. — Спокойной ночи, шериф. — он поклонился ей и отправился к лестнице. — Взаимно. Чёрт! Эмма не хочет этого признавать, но ей явно нравится эта дружба. Девушка, успев снять с себя только штаны и, рухнув на кровать к Реджине, уснёт моментально, привычно обняв жену крепкой хваткой. И никто даже не заметит, как на дисплее мобильного телефона зажглось «Мамы, скоро приеду. Скучаю по вам обеим. Генри Миллс».