Ослушалась однажды - моя вина, ослушалась дважды - пеняй на себя.

- Эта девчонка, - разносилось коридором пятого этажа недовольное причитание, - когда-нибудь сведёт меня с ума… - Сого всё ещё не мог разобраться в переменчивом поведении своей служанки: то она ни с того, ни с сего ласкова с ним, то бьёт и щипается. Уставший он вошёл в свою заблаговременно и всецело подготовленную для сна спальню: немного горящих свечей у расстеленной кровати, прекрасная аловолосая дева, сидящая на ней… На огромное удивление Сого, он застал в своей комнате ту, с кем буквально только что распрощался несколькими этажами ниже, ту, кого хотел бы видеть сейчас, в своей постели больше всего на свете… - Я ждала вас, Ваше Высочество, - негромким ласковым голосом встретила она принца. - Кагура?.. Как ты?.. Я ведь только что загнал тебя в комнату, - сказал так, будто она какая-нибудь овечка и про себя, - спокойно! Девушка моей мечты там где, как нельзя кстати. То, как она здесь оказалась - это всё скучные мелочи. Просто прими этот дар с достоинством и вслух, как можно равнодушнее, - Не помню, чтобы ты входила в комплект этого постельного белья. Чему же я обязан столь неожиданно-приятному визиту? – и в своей самодовольной манере, - успела соскучиться? Не ответив ему, девушка сжала на своих коленях ткань юбки. Было похоже, что она чем-то удручена. - Что-то случилось? – уже немного серьёзнее спросил Сого. Кагура, кинула пытливому принцу короткий, но цепкий взгляд, от которого у того в миг перехватило дыхание. Девушка спрыгнула с удобного, насиженного места и медленным шагом направилась к Сого, попутно перекладывая свои длинные, подобные пламени волосы на одну сторону плеча тем самым, оголив тонкую шею и улучшив обзор на декольте. Парень, молча, насладился этим простым, но таким душещипательным зрелищем. Пока, она к нему подходила, он почувствовал себя на съёмках рекламы какого-нибудь шампуня. И пусть даже он для тотально облысения: «Должен купить»/ «Дайте два: один мне, а второй моему другу» (за много миль отсюда: Летард, почувствовавший неладное: «амм… спасибо, оставь себе!») - пробежалось у Сого в голове. Поведение его служанки настораживало и, одновременно, приятно интриговало. Девушка была совсем не похожа на себя. У него создалось впечатление, будто, прежде чем сюда войти, она оставила за дверями все свои иголки, вилы, лопаты. И что там ещё есть в средневековых, дамских сумочках. - Думаю, да… - аккуратно касается ладонями его груди и живота… находит полнейшее недоумение в глазах принца… - Сладкая, ты у меня в спальне, в столь позднее время, без каких-либо моих на то распоряжений… - бездумно, скорее интуитивно притягивает к себе за талию одной рукой - не боишься, что я приму данный жест за предложение?.. - и ласково касается её щеки другой рукой… Было, похоже, что девушка надеялась на его привычную развязность. Она, закрывая глаза, определённо, наслаждается касанием… Сого чувствует её горячее дыхание на своём запястье и его пробирает до мурашек. Кагура состроила искусственно-виноватое выражение лица… - Я должна признаться вам, Ваше Высочество, - и на его всё большее удивление, - Я была так глупа… - с чистосердечным раскаянием, - Сможете ли вы простить меня? – в глазах ранимость… мольба. Да перед ним сама невинность! - За что, милая? – гладит пальцами нежную кожу лица девушки, рассматривая и внимательно изучая её при тусклых огнях свечей. - За то, что столько раз обманывала вас… - ? - Я больше не в силах противиться своим чувствам, Ваше Высочество… - вертит пальчиками пуговицу его рубашки. - В самом деле? – недоверчиво он. - Я давно осознала их… А эта наша поездка… Окончательно убедила меня вам открыться. - «???!!!» - горело над головой принца. - Я не говорила, но… Я безумно благодарна вам за все ваши подарки, внимание и… не думайте, что то, как вы помогали моей матери по дому, осталось незамеченным… - с непринуждённым видом, медленно скользя ладонями вверх по его рубашке, подкралась к петле у воротника и расстегнула пуговицу. Если бы Сого сейчас пил какой-нибудь напиток, то обязательно подавился им НАФИГ!!! - Также, я постоянно бесстыдно умалчиваю о том, что считаю вас не просто потрясающим человеком, который в миг готов исполнить любой мой каприз, но и, – с особенным, чутким выражением в голосе, - очень… - минус пуговка, - очень, - ещё одна, - привлекательным мужчиной. Сого только что лишился одной жизни. Какая ещё невинность? Перед ним сама распущенность! - А то, как вы управлялись с тем огромным, тяжёлым топором… - прикусив губу, расстегнула последнюю пуговицу и нырнула ладонями под рубашку, остановившись на его сильной груди. У принца из уст, негромко вырвалось её имя, - думала, если не выйду к вам на улицу, не схвачу за руку и не укроюсь с вами ото всех в том небольшом, грязном деревенском сарайчике, и не позволю вам… – просто обезумею, - хватается за края белоснежной рубашки принца, слегка склоняя его к себе. Находятся губами так близко, что Сого невольно начинает верить в чудо, встречаются взглядом, - стоит ли упоминать о том, как сильно я хочу вырвать сердца всем тем серым, никчёмным дурам, которые поедали вас взглядом… - Кагура… - сильнее сдавливает пальцами её талию. - Знаете… - вбирают разгорячённое дыхание друг друга, - Всё то время, что я говорила вам «нет», - кладёт руку поверх его, той что на её щеке, медленно опускает обе и с чувством проводит пальцами принца по своим губам, коротко целуя последний задержавшийся, указательный. И пока у того трескалась ширинка, она полушёпотом… - я мечтала ответить «да»… Тысячи вопросов: «Что происходит? Почему именно сейчас? Ты серьёзно? Значит ли это, что ты готова?..». И ответом на основные из них стали: ловко просунутый пальчик за ремень королевских брюк, которым девушка намеренно притянула к себе принца и нежное касание её губ краешка его скулы. - Господи… - током, в благодарностях пронеслось по всему его телу. Сердце то билось, как сумасшедшее, то замирало, словно готовое отойти, обманчиво думая, что в этой жизни оно ощутило всё самое лучшее. «Кагура, Кагура…» - её поцелуем тысячью раз было высечено имя в каждой клеточке его тела. Не обращая внимания на физиологический сбой в работе своего сердца, он тут же принял её действие за: «Возьмите меня здесь и сейчас, Ваше Высочество» и ни разу не ошибся в выводах. - Ты не пожалеешь, сладкая! - Сого притянул к себе девушку максимально близко, потянулся к желанным губам, чтобы поцеловать, но та отвернулась. Ему показалось это несколько странным, но думать над этим сейчас он не собирался. Сого поцеловал её в щеку, затем за ушком и она, наслаждаясь его губами, крепко обхватила его шею. - Ваше Высочество… Умммг… - снимая с его плеч рукава рубашки, прижимается к нему своей грудью, которая не поместится не в одну мужскую руку. - Радость моя… Не важно, что именно здесь происходит. Из этих противоречивых уст, он хочет слышать больше этих тихих стонов, и громких выкриков его имени. И он намерен получить желаемое… Сого подхватывает Кагуру на руки и, целуя ей шею, несёт на кровать. Бережно укладывает её на шёлк простыни, взбирается на неё сверху… Неудобно… подтягивает девушку ближе, оставляя позади неё смятый развод на гладком постельном белье. Без единого сопротивления своей служанки, Сого спокойно устраивается между её ног. Его губы на её ключице… - Не представляешь, как долго я ждал этого момента, - сквозь поцелуи он. - Прошу не останавливайтесь, - сдавливает пальцами его плечи. Лёгкая боль, сильное желание и он не может ни прислушаться к её просьбе… Одна его рука с талии уже позволила себе большего, когда опустилась ниже и, нащупав там край юбки девушки, тут же задрала его выше её колен и занялась застёжкой на подвязке чулка. Чувствуя одну его руку на своём бедре, другую - на груди вместе с усердными поцелуями его тёплых губ, она тихонько… - Умм… - и выгибается в спине. Сильнее прижимает голову принца к вырезу своего платья и тот послушно оттягивает зубами краешек мешающей ему ткани, чтобы добраться к Ним... как можно скорее. Сого ни во что не верит. Каждая сейчас секунда, проведённая в новой близости с ней, напоминает безнравственную, ошеломляющую, переходящую, все грани порядочности, даже по её меркам, ложь. Но он, забывается… Ему хочется утонуть и поглотиться ею, надеясь, что, его предчувствие подводит. Всё просто: нет подвоха, скрытого смысла… Она хочет его так же, как и он её. Сколько раз Сого представлял её обнажённой… Размер груди Кагуры всегда будоражил его фантазию и заставлял расширять её грани, воображать в деталях всё что, скрывается за выводящим из себя тягостным занавесом - платьем девушки… Сого не в силах унять любопытства! Он обеими руками стягивает с плечей Кагуры короткие рукава, а вместе с ними и верх платья, полностью оголяя ей грудь. И всё бы хорошо, только вот… Заветные места были покрыты пиксельной мозаикой. - Какого хрена?! - про себя парень. Озадачившись, он резко приподнялся над девушкой и… - Ваше Высочество, ну же, - давила на него перевозбуждённая Кагура, - или… - привстаёт на локоть, касается ладонью его лица и с немного обеспокоенным видом, - что-то не так? Чувствуя тепло её руки, все глупости и несостыковки уходят на второй план. - Всё здорово, милая, - и девушка, уняв тревогу, улыбнулась, вновь умащиваясь поудобнее. Ему захотелось снова поцеловать Кагуру в губы, но она отвернулась, подставив щеку… - Что за чёрт? – про себя Сого. - Мой милый принц, - держит ладони на его лице, - я изнемогаю от желания и больше не в силах терпеть. Прошу, наконец-таки… сделайте это со мной, - откуда-то взялся на её щеке стыдливый румянец? Сого молча, кивнул девушке, таким образом, давая понять, что она может на него положиться. Он взял себя в руки, а её покрепче за талию и, позабыв об очередном несостоявшемся поцелуе в губы, восполнил нужду в сто крат, обцеловав ей шею, зону декольте, тщательно ощупав грудь под воодушевляющее: «Ах, Ваше Высочество, если бы знала, что это будет так приятно, уже бы давно перестала вам противиться», и громкие: «Умм…» своей служанки. Остановившись губами у мозаики, сбитый с толку Сого, решил продолжить с ног девушки. Скинув её туфельки на пол, он принялся за стягивание чулок. Справившись с ними, принц повыше задрал платье Кагуры, чтобы, вдоволь насладиться, как он рисовал в своём воображении, восхитительными, удивительной красоты ножками, но вместо них, обнаружил грубые, кривоватые, покрытые густой, чёрной растительностью с завитками, мужского типа ножища. Пыл в его сердце и штанах переключился на пару делений в обратную сторону. Но… - Ничего, я и не такое вытерплю, - подбавлял себе стойкости духа принц, - ни за что не сдамся! Чтобы немного оправиться от только что увиденного и немного вдохновиться, он опускает юбку, желая встретиться лицом к лицу с той, кому принадлежат эти дьявольские ноги. Лицо-то у девушки точно красивое. Но на месте его милой Кагуры, он видит огромную белую утку с обложек своих кроссвордов, на этот раз одетую в костюм горничной, с рыжим криво посаженным париком на голове. Смущённое существо держит в руке табличку с надписью: «Ваше Высочество, прошу, будьте моим 153-м». И на это сомнительной чести предложение, он… - ААААааа!!! – в ужасе проснулся Сого, посреди ночи, усевшись на кровати, - я что? – истекает холодным потом, - даже не попал в первую сотню? – пытается отдышаться. В темноте нащупал позади себя среди подушек одну поменьше, с принтом той самой утки. Так же наощупь сгрёб с рядом стоящей тумбы всё, что на ней находилось (графин для воды, какую-то книгу и кучу ещё чего-то, чего не разобрать без освещения) и втолкал в наволочку, чтобы придать подушке весу, затем со всего маху запустил её в ближайшее окно. После звука разбитого стекла он, наконец, смог немного успокоиться. - Я схожу с ума… Как вы к ней относитесь, Ваше Высочество? - пробежалось в его голове голосами всех тех, кто не так давно у него спрашивал. - Как я к ней?.. – и отвечая себе, - Хочу её… *** За неделю у Кагуры изменился режим дня. В родном доме, она могла преспокойно себе спать до полудня. А поскольку мама её специально не будила и не принуждала к работе, за небольшой промежуток времени девушка успела знатно разлениться и, проснувшись в замке, в дикую рань, она с трудом заставила себя встать на ноги. В серых потёмках, пока собиралась, по привычке споткнулась о вазу с цветами, предназначенных ей и, на своё удивление она не разозлилась на принца из-за очередной поставленной на голени шишки, скорее больше расстроилась. За время, проведённое с ним дома, Кагура привыкла к тому, что он сам ей ежедневно неведомо откуда добывает и дарит розу, каждая из которых заменяла все те, что были принесены Элоизой от его имени. - Дура! О чём ты только думаешь? – ругала себя девушка. Уже давно, первое и последнее о чём она думает, проснувшись рано утром и крепко закрыв глаза поздней ночью перед сном – Он. Хоть Кагура во время вчерашних с ним откровений и сделала всё от себя зависящее, чтобы подчистить все дорожки ведущие к «Вы мне нравитесь, Ваше Высочество», её не оставляло чувство, будто кое-что она упустила, где-то ошиблась и сболтнула лишнего. Во время работы у Кагуры было достаточно времени, чтобы заставить полы королевского коридора засиять неотразимостью, рассказать Исе о своих выходных и заодно разобраться с этим ноющим где-то на фоне беспокойством. - Что будет, если он прознает о том, что я больше не испытываю к нему ненависти? Нужно вести себя крайне осторожно. Нельзя чтобы он что-либо заподозрил. Как увижу, сразу обложу матом, чтобы утвердить свою позицию и доказать ему: эта неделя ничего не значит. То, что он сделал для меня и моей мамы, на самом деле сделал для себя самого и своих грязных целей. Между нами по-прежнему пропасть длиною в никогда и ни за что. А если усомнится в моём красноречии, ударю с кулака в кадык, - убеждала себя девушка в том, что эта неразбериха в её голове плёвое дело и она с ней справится. В любом случае Кагура очень переживала перед грядущей встречей с принцем, которая всё никак не наступала и не наступала. Дома она свыклась с тем, что он постоянно рядом, мешается, не даёт ей проходу. Сейчас же, несмотря на то, что со скучной уборкой ей, как словом, так и делом, помогает справиться подруга, без него… странно и… одиноко. И это только начало дня. - АААаа! Да что за проклятье? – иногда она одумывалась, - Не сдался ты мне вообще! Кагура то боялась встречи с ним, то, замечая небольшое въедливое покалывание внутри сжатой ладони от своих же ногтей, понимала, что очень хочет его увидеть. Просто увидеть, хотя бы на секунду и пусть идёт себе дальше. Ну, может чуточку задержится в радиусе её зрения и валит себе. То, что она его не встретила в королевской трапезной за завтраком – обычное дело. Не застала его за обедом – бывало и такое. Но всё-таки… - Каков лентяй, - причитала та, о чьей лени можно было дискуссировать часами. Она высказалась по этому поводу Исе и та… - Да он ещё раньше нас встал, - без всякой мысли бросила Иса. - Как? В смысле… почему? – вырвалось у Кагуры и, встретив хитрую улыбку на лице своей подруги, - То есть, мне всё равно! – выровняла голос девушка, - Гкх, - деловитое покашливание. - Ну… раз тебе всё равно… - протянула Иса. - Да, именно так! - заверила Кагура подругу и, отвернувшись от неё, продолжила усердно мыть пол. Одна минута и 3 секунды спустя. - Рассказывай всё, что знаешь! – сдалась Кагура, та ей улыбнулась. - Я думала, Эли тебе сказала… - по той было видно, что «нет», - Ну ладно. В общем, учитывая, сколько у него дел накопилось в ваше отсутствие, то я вообще удивлена, что у него нашлось время на сон. Но… зная его – для себя любимого найдёт обязательно, - Иса по-доброму улыбнулась, - не представляешь, что здесь без него творилось, - она ещё что-то рассказывала… - О нет, - про себя Кагура с застывшим виноватым выражением лица, - он ведь ничего мне не говорил об этом, а я, дура, даже не подумала о нём. Я такая эгоистка. Стоп… А я здесь при чём? Я ведь не заставляла его оставаться вместе со мной все семь дней, - звучало убедительно, но всё равно ей было как-то не по себе, и девушка не могла отделаться от ощущения, что кто-то ей дышит в спину… кажется… да точно! Собственное чувство вины, - Гххх, - и вслух, - Ясно. Он куда-нибудь уехал? - Нет. С чего ты взяла? Кагура поймала себя на том, что она... обижена. Обычно, только пробудившись, он прямым ходом к ней, а сегодня… - Да что с этим придурком? - про себя девушка, - нельзя просто так изо дня в день рассказывать мне о том, какая я хорошая и замечательная, признаваться непонятно в чём, якобы ставить мою важность для себя чуть ли не на первое место, а потом делать вид, будто меня не существует! - злилась она, - Я, конечно, понимаю, что это всё нахальная ложь с его стороны, но… Пусть он и занят… - не знает, как даже самой себе такое сказать, - мог бы хоть на секунду отвлечься… - и опомнившись, - Нет. Тут лучше спросить: «что со мной такое?». Игнорирует меня и… к лучшему, - а вот грусть в её душе говорила об обратном, медленно сдирая с легко ранимого сердца кожицу: полоска за полоской, - На самом деле мне вовсе не нужно твоё дурацкое внимание, - затем она мысленно подошла к рядом стоящей стене, на которой висело несколько видов оружия, сняла оттуда алебарду и рассекла ею мысли о своём принце на миллионы миллионов кусочков и вслух, - да ни с чего. Не бери в голову, - с никудышно прикрытой грустью улыбнулась она подруге, которая не смогла остаться равнодушной. - Кагура, он действительно очень занят, - та молча слушает, вяло протирая пол, - Не придумывай ничего лишнего. Вот увидишь, он скоро объявится, - на секунду ей удалось поднять дух подруге, но на этом всё. Кагура села на колени, опустив голову, скрыла лицо за длинными волосами… - Не надо… Пожалуйста, - тихо. - Ты о чём? – спросила Иса. - Не нужно… - еле слышно, - Если я позволю себе злиться на него из-за подобных глупостей, а после ещё искать оправдания его поведению… это будет равносильно тому, что мне не всё равно и тогда придётся признать… - девушка запястьем вытерла глаза и тяжело выдохнула, - я не могу… не должна… - Кагура… - с сочувствием Иса. И, положив руку на спину подруги, легко погладила, пытаясь утешить, - любишь же ты всё усложнять. - Занят и занят себе… - чтобы не думать о принце и о том, что чувствует к нему, сосредоточилась на мытье полов. Где-то на их этаже, за поворотом, со скрипом отворилась дверь, а затем послышались смешанные голоса десятка людей. По их интонации можно было определить, что они обсуждают нечто чрезвычайно важное, а по их шагам – что ещё чуть-чуть, и завернут навстречу двум служанкам. И вот… вроде как шум прекратился, но Кагура не придала этому значения, поскольку была погружена в собственные мысли и работу. - Кагура! - тихонько ей на ушко Иса, дёргая за рукав. И встала рядом в поклоне. - Что? – повернулась к подруге девушка и заодно, наконец, заметила, что перед ней, в окружении своих высокопоставленных подчинённых, стоит тот, из-за кого у неё сейчас паршивое настроение. С самого утра Сого только и делает, что решает вопросы, как государственной важности, так и самой невообразимо нелепой, наподобие (вырвано из письма одного фермера среднего возраста): «Ваше Высочество, надеюсь, Вы находитесь в крепком здравии (много текста ни о чём)… Подозреваю, что в мою лучшую лошадь вселился дух моей первой усопшей жены. Нарушу ли я закон, если женюсь на ней во второй раз, продолжая находиться в браке со своей новой женой?». Или (также вырвано из текста): «Ваше Высочество, долгих лет Вам жизни. Неплохая погода. Не считаете? (перемотка) Как-то мне довелось вступить в неприятную беседу с моим соседом и сильно поругаться. С тех пор, как наша дружба претерпевает не лучшие времена, он ежедневно перелезает ко мне за ограждение и вытаптывает мне посев моркови и кабачков. Можете ли дать мне разрешение на то, чтобы я мог подговорить славных и мирных жителей закидать его камнями на городской площади?». В придачу ко всей скуке, чрезмерно обеспокоенная подручная знать принца не даёт ему и вздохнуть спокойно. Сого не мог сосредоточиться на чём-либо, всеми мыслями он был с Кагурой. Но, чтобы вконец не растерять нотки какой-либо работоспособности, не позволял себе с ней видеться. Он думал, что чем быстрее со всем справится, тем быстрее сможет встретиться со своей милой служанкой, и тогда ему ничто не помешает насладиться долгожданной с ней близостью. Встретившись взглядом с Кагурой, чем-то, как ему показалось, недовольной, нахально сидящей на коленях, в то время как нужно встать перед ним и преклониться, те самые ноты ожили, поменялись местами и сложились в мелодию, наполненную солнцем и её именем, заставив сердце биться чаще, наконец-то улыбнуться и напрочь позабыть о том, что отец, доверивший в его руки судьбу целого государства, может вернуться в любую минуту и выяснить, что сын ужасный и безответственный правитель. Сзади принца послышалось хором в поклоне уважительное: «Ваша Светлость». От тех самых, что некогда не держали Кагуру за человека. Подчинённые, заметив, что принц больше не является частью их весёлой компании, с превеликой досадой молча проглотили: «Только не это… Он снова… Походу это надолго… Молодость… А вот я, когда был молодым». Следом последовали крайне вежливые и поторапливающие: «Гкхм». Кагура, всё ещё не позабыв о своей на него тихой, девичьей обиде, разорвала всю эту немую сцену своим: - Тц, - пренебрежительно кинула принцу девушка и, чтобы пропустить всю эту толпу, встала рядом с Исой, демонстративно отворачивая лицо от Его Высочества, скрестив под грудью руки. - А это ещё что (с интересом)?– не смог сдержать смешок Сого. Один из его приближённых решил взять на себя смелость: - Ваше Высочество, вопрос о Дитрейхборне не терпит отлагательств, - и тут же обо всём пожалел. Сого повернулся к этому храбрецу и… - Хмм? – взгляд полный презрения и ненависти, - пыль… - холодно бросил он. Звучало жутко. Все принялись наблюдать за действиями болтливого умника, который в ужасе, судорожно и впопыхах начал оглядываться по сторонам. Остановив взгляд на окне неподалёку, он быстренько подбежал к нему и начал устраиваться лёжа на подоконнике. - Что он делает? – не понимала сначала Кагура, а затем до неё дошло, - он что, изображает пыль? – про себя девушка и дальше вслух с претензией, - эй-эй, вообще-то я там только что протёрла! Услышав Кагуру, Сого недовольно махнул рукой, тем самым давая понять пыли, что она может встать в общий строй. - Ещё раз откроешь свой гнилой рот, когда тебя не просят, - долгая невыносимая пауза для того самого смельчака, - я вырву тебе язык, а затем заставлю его проглотить, - пока тот обливался потом и был на грани впадения в кому, принц зрительно охватил свою свиту и, - вы все, живо ко мне в кабинет! Я скоро подойду. Те, не способные возразить, поклонились и отправились, куда было велено, - Иса… - обратился он к ней с выражением лица: «надеюсь, тебе не следует объяснять». И девушка, не зная, куда себя деть, просто пошла за теми людьми. А за ней тут же и Кагура. - Ну-ка стоять… - успел схватить девушку за руку. Кагура обернулась на него и, нахмурившись, фыркнула: - Чего надо? – пытается выдернуть свою руку. Сого обхватил её талию и прижал к себе так быстро, что она даже не успела подумать о том, чтобы возмутиться. - Гхх! - упирается ему в плечи руками, - отцепитесь и валите дальше по своим делам, пока я не вырвала вам печень! - Ты что, злишься? – приглядывается лучше… - снова плакала? – провёл пальцами по её едва заметному мокрому следу на щеке. - Нет, я не… Не ваше дело! – отводит взгляд. - На меня смотреть! – чуть с холодом, и та послушалась через не хочу, - тебя кто-то обидел? Только скажи, и я с радостью позабочусь об ублюдке, который посмел тебя огорчить. - Просто забудьте… Всё нормально. Видите, - выдавила улыбку и тут же стёрла её с лица. - Хмм… - и на всякий пожарный, - ты ведь из-за меня? Не так ли? - Вовсе нет! - Кагура вспыхнула краской и принялась по новой отдирать от себя принца. Тот улыбнулся. - Конечно же, - Сого про себя, - ответ как всегда лежал на поверхности, - и вслух, - Мне пора перестать делать поспешные выводы, угрожать себе и быть менее самокритичным, - девушка устало закатила глаза на его «самокритичен». Да уж, перед ним Кагура не из его сна. С этой так просто не справиться и не заволочь в постель. Дикая и своенравная, чуткая и ранимая… такая, какая есть – живая, настоящая, его… невообразимо желанная. Он лихо закинул руки девушки себе за спину и тут же обнял её крепче… - Да сколько можно? – она злилась, но словно… через силу. …улёгся головой ей на плечо, и дальше вслух: - Понятия не имею, где я провинился на этот раз, - убирает прядь её волос с плеча и задерживается губами на её тонкой шее, - и не думаю, что скажешь мне, поскольку… раз уже не сказала – значит это что-то, из-за чего ты испытываешь стыд, - ещё целует. - Что за глупости? – с насмешкой, пытаясь возразить, - ваша больная фантазия… ужасает, - её, ясное дело, не слушают и продолжают целовать. Остатки самоуверенности девушки сменяются на тихое, смягчённое и неуверенное, - вы не… - сдержанный выдох, - вы неправы. Сого, приметив за спиной Кагуры небольшой, скорее для декоративных целей, столик как раз на одного, не особо задумываясь… - Аа! – от неожиданности вырвалось у девушки, когда её чуть приподняли и куда-то потащили, - Вы что творите? – её уже усадили на тот стол, как так и надо, уложили руки ей на поясницу и устроились меж ног, - Скотина такая! - Вот что скажу тебе я, моя сладенькая. Я тоже на тебя злюсь… - Это с чего ещё вдруг? – поразилась девушка. Упирается руками ему в плечи, чтобы оттолкнуть от себя. Принц же, не замечая стараний служанки, прислоняется своей щекой к её и она, краснея, машинально сдавливает его пальцами… - Дело в том, что ты не даёшь мне ни минуты… ни секунды покоя, - как бы нечаянно, аккуратненько соскользнул рукой ей на бедро и ожидаемо услышал: - Грязное животное! – пытается она отодрать от себя распоясавшуюся руку. В ответ Сого без особых усилий хватает девушку за запястье, прижимая его к её же бедру - к месту, которое ему только что определённо успело прийтись по душе. - Паскуда такая, - ругалась девушка. Тот, пропуская мимо ушей, продолжил: - Я чуть не утонул во всей этой надоедливой бумажной волоките и почти ещё ни с чем не справился… И всё это только по твоей вине… - осторожно, так, что она и не заметила, через ткань платья расстегнул ей застёжку подтяжки. - Не нужно обвинять меня в том, что вы ленивая жопа! - тот проигнорировав: - Зная, что ты разгуливаешь себе этими коридорами, совсем рядом… - кусает её за мочку ушка и тут же, - не могу сконцентрироваться. Хочу видеть тебя, - сквозь поцелуи на её шее и та, проклиная себя, становится послушнее, - хочу касаться тебя, - сжимает сильнее её талию, и одновременно под его усердствующими губами, Кагура тихонько издаёт звук, ради которого Сого готов пойти на убийство, - дышать тобой, - девушка не знает, что ей делать: слушать то, чего она в глубине души жаждала или плюнуть на всё и просто наслаждаться его губами, - и, наконец-таки… заняться с тобой любовью у камина, в котором будут гореть синим пламенем те проклятые документы, - снова что-то из ряда случайностей, и он, отпустив тонкое расслабленное запястье, обхватывает ногу девушки уже снизу, умудряясь незаметно расстегнуть вторую застёжку. - И не мечтайте… - осколки её характера с трудом прорезались через его масляные, но и в то же время напыщенные речи. - Что-что, милая, - его неподражаемая улыбка, и её осколки вновь прячутся в недра беспамятства, - а мечтать ты мне не запретишь, - продолжает туманить разум девушки поцелуями то в её шею, то в плечо, которые невольно вынуждают Кагуру остановиться ладонями на талии принца, сжав ему ткань рубашки с боков. - Что я делаю?.. – слабо играло у неё в сознании. Чувствуя, что они сейчас на одной волне, сквозь поцелуи на её плече, самодовольно улыбнулся. Кажется, ему никогда не надоест собирать крупицы сговорчивости с её гордости и нескончаемого упрямства. Как ты к ней относишься?.. – снова мелькнуло в голове Сого. Чуть отклонившись от своей обожаемой служанки, посмотрел ей в глаза, и, искренне не понимая... - Почему… - с нежностью разглядывает её лицо, тяжело вздыхая, - почему всё, о чём я могу думать, это ты? - Прекратите… Не хочу ничего из этого слышать, - сказала Кагура вслух, а про себя подумала, - чёртов обманщик. Твои слова не могут быть правдой и дословно выражать то, что чувствую к тебе я. Так не бывает… Я знаю, что ты лжёшь… - пока девушка заверяла себя в том, что ей наиболее удобно, он прислонился лбом к её и… - Не знаю, смогу ли я сегодня увидеть тебя вновь, - от его слов сердце девушки зацарапало тоской: «что, если правда не увидит его»?», - Дай мне что-нибудь, что помогло бы легче перенести этот отвратительно скучный день без тебя. Кагура хмурится, предполагая, что он потребует от неё нечто непристойное. Тот, легко прочитав девушку по лицу, улыбнулся её мыслям. Кладёт руку на шею своей милой служанки и, ласково погладив её пальцами: - Кагура… позволь мне… - тяжело вздохнул, - … пожалуйста… не отворачивайся от меня на этот раз… - и потянулся к её губам своими. На секунду её туман рассеялся, и она воспользовалась этой возможностью, чтобы уклониться. - Довольно! – опомнившись, убрала руки от его рубашки, держась за края стола. - Это какое-то безумие… - разочарованно выдохнул и положил голову ей на плечо, - знаешь… каждую ночь мне снится, как мы с тобой занимаемся любовью. Ты позволяешь мне абсолютно всё, кроме… Я даже во сне не могу поцеловать тебя в губы, - и поразмыслив лучше… - я что… проклят?.. - Вам надо идти… - всей душой Кагура не хотела его прогонять, но и просить остаться она не могла. - Ты права, сладкая. Но с пустыми руками я не уйду… Следом за его словами всё произошло быстрее, чем кто-либо успел бы произнести: «Нет, Ваше Высочество, так делать не надо было!». Сого приподнял юбку Кагуры чуть выше колена и под её визги, претерпевая шлепки по голове, всё-таки, опустившись на одно колено, смог стянуть вместе с туфлёй непристёгнутый чулок, над которым успел поработать. И, увидев её длинную обнажённую ножку, взялся за голень… - Она… она идеальна, - его колотят и ругают, но он полностью игнорируя, продолжает проводить своё исследование. Гладит её голень, - кожа такая гладкая, упругая нежная, - проводит пальцами вдоль её ноги вверх и с неописуемым немым восторгом, - тонкая, длинная, стройная… - доходит до бедра, - прикусывает губу, - аппетитная… безупречная… - очередной удар по голове смог заставить его отложить изучение на неопределённый срок. Сого на таких радостях живенько встал, выпрямился, вытер рукавом слюни и, весь поблёскивая милыми золотистыми звездочками, решил поделиться с Кагурой итогами своей только что проделанной работы. - Ты восхитительна! - с восторгом, - и твои ноги тоже… - не успел он договорить, как Кагура залепила ему хорошую пощёчину, с такой силой, что все те муторные звёзды вокруг него отлетели сюрикенами в ближайшие стены, едва не поразив одного из охранников. Принц, взявшись за пострадавшую щеку, хотел было объяснить ей, что с ним нельзя так себя вести, но… Теперь, когда у девушки наконец-то появилась возможность спрыгнуть со стола на ноги, она, не помня себя в гневе, проковыляла в одной туфле к немного попятившемуся принцу. Встав перед ним вплотную, Кагура взяла его за грудки и, наклонив к себе… - Ах вы ж бесстыжая, отмороженная на всю голову, больная СВИНЬЯ! - с отвращением выговорила она. - Сладкая, успокойся, - аккуратно взял девушку за запястья, пытаясь сдержать её пыл. - Это что сейчас такое вообще было? – дышит огнём. - Да мне тут сон приснился… - Ну-ка замолкли! Этому не может быть оправдания! Ещё раз выкинете нечто подобное, и я не буду с вами такой лапочкой, как сейчас, - у лапочки от злости на лбу вылезла жуткая пульсирующая синяя вена, - а просто возьму и выдеру из вашего тела все внутренности, и скормлю их вашим же четвероногим розовым собратьям! - тот не выдержал и рассмеялся. - Кагура, твои пустые угрозы никогда не потеряют в шарме, - он ласково посмотрел на неё и крепко обнял. Вновь почувствовав себя в его цепких руках, режим убийцы тотчас же свёлся на «нет». - Да какого фига? – ругала себя девушка. - Мне действительно пора идти… - целует её в лоб. Он провёл пальцами по щеке пригрустнувшей девушки и оставил её. - Мудак… - кинула ему вслед Кагура. Тот обернулся и только что вспомнил… - Да, забыл сказать… Сегодня начнётся твоё обучение. Я уже нашёл того, кто будет высекать из тебя образцовую леди. - Но… - хотела что-то сказать… Тот улыбнулся и… - Буду думать о тебе, - демонстрирует ей «на дорожку» её смятый в руке чулок. - Когда он успел? - и погромче, - Верните сейчас же! - крикнула ему полубосая девушка. Сого, удаляясь, в полуобороте: - Подойди и отбери, - его улыбка, от которой у неё что-то хрустнуло в коленях, и через смущение она в своей манере… - Да мне не жалко… Носите на здоровье, - после обнимашек принца, Кагура не стала его цеплять лишний раз с мыслями: «пусть идёт, только не трогает её и… не вынуждает ничего к нему чувствовать». *** Ближе к четырём, по окончанию рабочего дня Кагуры, за ней пришёл один из слуг принца и сопроводил её в одну из гостевых комнат. В ней было много солнечного света, которого в сочетании с бежево-розовым окрасом стен зрительно становилось только больше. На окнах распахнутые занавески оттенком немного темнее обоев. Основание мебели из белого дуба прекрасно выделялось на фоне розово-лилового ковра. Кресла, диваны, стулья обиты тканью цвета дымчатой розы. Некоторые столы украшали вазы с цветами, а стены - удивительной работы картины. В комнате было столько нежности и невозможно милого, что даже кукла Барби себе искусала бы все ноготки от зависти. Особенность гостиной придавал ослепительно белый рояль, что стоял позади зоны отдыха, у окна. Музыкальный инструмент за считанные секунды успел восхитить своим великолепием и в то же время встревожить Кагуру. Сидя на диване у стола с чайным сервизом на двоих, девушку ожидала, судя по общему виду, а именно задранному носу и гордо поднятой голове, очень важная дама лет так 48. О ней: невзирая на возраст, всё ещё красива лицом, светлые волосы собраны сзади в изысканную и одновременно незамысловатую причёску, не полна и не худощава, одета в пышное синее платье, под грудью которого красовался и придавал талии женщины былую форму туго утянутый чёрный корсет. Она осмотрела вошедшую девушку с ног до головы и, насколько ей позволяло приличие, высказала своё разочарование недовольным выражением лица. Кагура и так сюда ужасно не хотела идти, а то, как её встретила неизвестная ей особа, только подбавило негативного настроя. Слуга, сопровождающий девушку, поспешил представить её гостье во всей красе, как ему и было велено. - Здравствуйте, - Кагура поклонилась незнакомке. Та не оценила и не стала кланяться в ответ. - Ваша Светлость, позвольте вам представить герцогиню Женевьев Ламбер. Она временно возьмёт на себя роль вашего учителя, - затем подметил герцогине, что Его Высочество настаивал на мягком обращении к Её Светлости. Женщина заставила себя вежливо улыбнуться, как бы соглашаясь со сказанным. - Приятно познакомиться, - пыталась наладить начало Кагура. - Да-да, мне тоже, - не совсем искренне, - присаживайся, дитя, - указала на кресло напротив себя. Тонкий чарующий аромат чая Эрл Грей без проблем усадил Кагуру на кресло напротив Женевьев Ламбер, а аппетитные круассаны подтянули девушку поближе к кофейному столику. - Я в курсе твоего… - старается сказать как можно деликатнее, не выдав своего негодования, - титула. Чтобы соответствовать ему, тебе придётся хорошо постараться. По словам Его Высочества, - по той было видно, что она гордится тем, что знается с королевской семьёй, - ты ничего не умеешь из того, что обязана уметь истинная леди, кроме, как… считать. Это так? - Не знаю… Да, наверное, - неуверенно ответила девушка, и герцогиня тяжело вздохнула. - Для обучения ты довольно-таки стара, - продолжала оценивать Кагуру женщина. - «Здрасьте» ещё раз… – про себя девушка. - Понимаю, на первый взгляд это кажется невозможным, но я сделаю из тебя достойную, прекрасную леди, - и, глядя, как её подопечная уминает круассан, вытирая испачканные в сахарной пудре руки об униформу, - Я воспитаю в тебе скромность, культуру и высокие манеры. - Больно надо, - тихонько пробормотала девушка. Та не расслышала. Герцогиня всё меньше и меньше располагала к себе симпатией. - У нас очень много работы. Сегодня я посмотрю на тебя, пойму, что ты из себя представляешь и к чему у тебя есть таланты, а завтра, уже с составленной программой, я вплотную возьмусь за твоё обучение. Мы начнём с того, что научим тебя чтению, письму и арифметике. Впоследствии - усложним программу. Ты у меня выучишь как минимум пару иностранных языков. Параллельно будешь заниматься игрой на музыкальных инструментах. Мы опробуем несколько видов, но я предлагаю остановиться на покорении рояля. Леди, играющая на этом музыкальном инструменте, кажется более утончённой, нежной и обворожительной, чем есть на самом деле. Она всегда будет вызывать неистовый восторг у благородных мужчин, и её никогда не настигнет судьба незамужней женщины. Уж поверь моему опыту, - горделиво и самодовольно высказалась герцогиня, - Также в мою задачу входит обучить тебя этикету, танцам, пению, поэзии, игре в шахматы. Ты научишься сочинять и рассказывать истории, разбираться в искусстве и моде, шить, вышивать, вязать, прясть. Естественно, мы коснёмся домоводства, управления замковым хозяйством… Герцогиня ещё долго рассказывала о том, что именно должна уметь благородная девушка, но Кагура почти её не слушала. Она подозревала, что её полное становление в качестве герцогини будет сложным, но чтобы настолько…. От всех тех умений, которыми Кагура обязана владеть, у неё закружилась голова. Девушка не боялась сложностей, она не видела смысла во всей этой затее. Кажется, только что ей стало по-настоящему интересно то, почему принцу всё это от неё понадобилось, если, по её мнению, она нужна ему только для того, чтобы выполнить своё обещание, переспав с ней. Она уже ничего не понимала и не пыталась разобраться в его логике и своих суждениях. Сейчас, неожиданно для себя самой, Кагура была взволнована тем, о чём она ещё до того, как войти в эту комнату, даже и помыслить не могла. - Если хочет изменить меня, значит, я не устраиваю его той, кем являюсь на данный момент, - про себя Кагура, - он настолько меня стесняется? – На душе вдруг стало отвратительно грустно… обидно. Вдобавок, девушке впервые стало стыдно за то, что она совершенно безграмотная и практически ничего не умеет, кроме как мыть полы. И одёрнув себя, - да о чём я думаю?! Меня не волнует то, как он ко мне относится! На ужине встречусь с ним и скажу, чтобы немедленно прекратил этот абсурд. Я не собираюсь меняться из-за этого мудака, - к разговору с герцогиней её вернуло… - А Его Высочество сам вызвался взять на себя труд обучить тебя верховой езде и... – её перебивают. Кагура больше не вынесла… - Спасибо, что уделили мне время, Ваша Светлость, но боюсь, вы зря сюда приехали, - и на её выражающий взгляд удивление, - Его Высочество несколько погорячился в своих стремлениях сделать из меня благородную герцогиню. Не сегодня - завтра его жар спадёт, и в ваших услугах не будет нужды. Я поговорю с ним и объясню, что да как, дабы избежать неудобных ситуаций в дальнейшем, - Кагура вежливо улыбнулась, встала и направилась к выходу. - Я не знаю, что нашёл в тебе Его Высочество, - своими словами герцогиня остановила девушку, подавив в той последние остатки хорошего настроения. И не оборачиваясь на голос неприятной ей женщины, - и к чему может привести его в данном случае ничем не обоснованная юношеская увлечённость, - у Кагуры от злости сжались руки в кулак, - но не суть. Это уже не моё дело. Я обязана подчиняться его приказу, ровно как и ты. - Кагура обернулась на неё. - Я не следую его приказам! Он давно потерял право указывать мне, что делать. Наши занятия на этом окончены. Всего доброго, герцогиня Лобстер. - Ламбер! – возмутилась женщина, затем, взяв себя в руки, как ей и советовали… помягче, - Знаешь ли… не все обладают такими же привилегиями, как ты, и не все имеют подобное влияние на нашего любимейшего принца, - последние слова выделила, принуждая себя, словно побаиваясь за свою жизнь, но с достоинством, - Пусть не для тебя, для всех остальных его приказы – абсолютны. Как ты считаешь, что он сделает с той, кто не выполнил его прямую просьбу: научить его служанку тому, как стать приличной леди? - О Боже… - Кагура устало выдохнула и недолго думая уселась обратно на своё прежнее место, - он угрожал вам? - Что ты, дитя! Он просто обмолвился о том, что если я вдруг утратила свои педагогические навыки и более некомпетентна в вопросах воспитания юных дев, значит, являюсь бесполезной, а раз так, то, возможно, мне следует отправиться в горы и там встретить свой конец… как же он сказал, - вспоминает, - точно – голодраным лесничим, - милая улыбка, - Это всего лишь дружеское замечание – ничего более, - она сделала глоток чая, - если я не смогу заинтересовать тебя или потеряю, как ученицу, значит… - Я урою его! - про себя девушка. Кагуре категорически не понравилась высокомерная, чрезмерно завышенного о себе мнения герцогиня, которая успела за короткую беседу не раз откровенно выказать ей своё презрение. Но при этом девушка не могла позволить принцу наказать эту женщину за собственное своенравие. - Ну а теперь продолжим, - предложила Женевьев Ламбер. Кагура решила, что сегодня она подыграет своей наставнице, позже поговорит с принцем, а завтра это всё прекратится. *** За ужином Женевьев Ламбер хотела проверить, насколько Кагура осведомлена в вопросах этикета за столом. А вот Кагура желала поскорее увидеть принца, чтобы высказать ему всё, и буквально не сводила глаз с его пустующего места. Время шло, а он всё не торопился к столу. Девушка понимала, что он занят, но должен же отвлечься на ужин! В ходе трапезы герцогиня пришла к выводу, что Кагура вообще впервые сидит за столом и, возможно, даже впервые видит его как таковой. Девушка то и дело выслушивала от рядом сидящей наставницы придирки о том, что она неправильно сидит, видите ли, пользуется столовыми приборами не по назначению (от скуки она звенела десертной ложкой по стакану с водой, наигрывая себе какую-то невесёлую мелодию), ест, словно осатанелый крот, ничего не знает об очерёдности блюд и о том, что нужно кушать медленно, небольшими кусочками, а также не представляет, для чего нужна салфетка, и всё в таком духе. - Эта женщина сводит меня с ума, - про себя жаловалась Кагура и, всё ещё не забывая о принце, - где он лазит? – она уже начала переживать, - Стоп… а он вообще сегодня что-то ел? – тут её осенило, - точно… Раз мы сегодня с ним здесь не пересеклись, значит… Гхх. О Боже, наверное, сидит там с самого утра совсем голодный, - от одной мысли сердце девушки сжалось в размере до сушёного чернослива, - а я даже ни разу не подумала о том, чтобы зайти к нему и спросить: «Хочет ли он есть или нет? Принести ему чего?»… - и тут же, - но я не могу вот так просто взять и спросить его о таком. Он же неделю мне будет этим тыкать (неудачно имитирует его голос): «О, Кагура, я настолько тебе небезразличен, что аж смущает», - и оставить его голодным тоже никак нельзя. Аааа!!! Что делать? - бьётся головой о край стола. - Нет, нет, нет! Полностью исключено! - отрицательно помотала головой Ламбер, - приличная леди не бьётся лбом о стол во время трапезы, - не услышали. Дома Кагура могла, не стесняясь предложить принцу отобедать с ней и её матерью, или же узнать: как он и надо ли ему что. А всё потому, что она спокойно могла спихнуть своё беспокойство о принце на плечи Кооки, мол: «это мама интересовалась о вашем комфорте или сытости, а не я». А в замке… сложно найти душу, которой на него было бы не всё равно, и кого бы он не наказал за проявление подобного рода самостоятельности, чтобы этим кем-то прикрыться. Может и есть кто, но Кагуре не хочется к ней обращаться… Плюнув на гордость, девушка: - Не важно, что он там подумает, - про себя, - Я не могу всё так оставить! - Кагура резко подскочила со стула и… - На сегодня достаточно. - Как? Его Высочество не давал распоряжения, - заметила герцогиня. - Амм… У меня возникли кое-какие неотложные дела. Позже я доложу принцу о том, что вы прекрасно справились со своими обязанностями педагога. Сегодня я узнала много нового и интересного и всё такое, - торопилась Кагура отвязаться от своей наставницы. Герцогине всё это крайне не понравилось, она хотела было как-то возразить по поводу внезапного прекращения занятия, как вдруг её внимание переключилось на то, что делает подопечная. Девушка ухватила со стола тарелки и приборы, которые так и не дождались того, кому были предназначены, положила их на рядом стоящую сервировочную тележку и покатила её вдоль стола, накладывая в посуду большими порциями, считай, всё подряд, но аккуратно. И, глядя на всё это, Женевьев Ламбер не могла не спросить: - А что это ты делаешь? - Ничего. Не обращайте внимания, - сосредоточенно размышляет над тем, что лучше выбрать. - Постой… куда ты накладываешь картофельное пюре? Это же декоративная тарелка, - поразилась женщина, - Что? Рыбу в пирожковую? – Ламбер не представляла, что происходит. Но она не могла смириться с тем, что вытворяет её подопечная, ведь всё должно быть идеально и находиться на своих местах. В её глазах начало темнеть, - покажи, что там у тебя в десертной, а то я не вижу. Кагура наклонила ей тарелку так, чтобы она хорошенько рассмотрела, и продолжила заниматься. - Только не говори мне, что это утка в вишнёвом соусе! – та пожала плечами. Что она может сказать? Мясо, да и мясо, - Куда ты тащишь целую салатницу? - у неё пропадает голос и, наблюдая за девушкой дальше… - нет, молю, не клади эклеры в суповую тарелку, - её не слышат, - Не тронь профитроли! - обмахивает себя салфеткой, чтобы снять жар. Кагура, немного поразмыслив над тем, какие приборы ей следует оставить на тележке, решила избавиться от лишнего в пользу ложки для первого блюда. - Ну, думаю, ему должно хватить, - сказала довольная своим выбором девушка, накрыв блюда баранчиками. И в это время практически сломленная герцогиня, решившая немного попить водички… - Кому: ему? – глоток воды тут же вышел из её рта разбрызгивающимся по всему столу горизонтальным фонтанчиком, - Это не на выброс? Ты хочешь подать это человеку? – спрашивала она охрипшим голосом. - Принц не настолько привередлив, как вам кажется, - уверяла она наставницу. И когда Женевьев Ламбер поняла, что эта еда предназначена Его Высочеству, она, потеряв сознание, незамедлительно упала лицом в свой салат из креветок, а после сползла со стула на пол. Кагура хотела было ей помочь, но её уже успела обступить прислуга, чтобы поскорее привести в чувства. И когда та на руках у слуги начала что-то невнятно бормотать наподобие: «остановите это чудовище, не дайте ей добраться с тележкой к принцу», девушка поняла, что с ней всё в порядке и ей без неё помогут. - Простите, герцогиня Лобстер, - напоследок сказала девушка, закрывая за собою дверь. Кагура покинула трапезную, своего преподавателя и покатила сервировочную тележку в сторону кабинета принца. В коридорах женская прислуга уже вовсю готовилась к наступлению темноты и поджигала фитили свечей в настенных осветительных приборах. По дороге она встретила Авелину, которая также занималась освещением. - Что это? Неужели решила в кои-то веки уделить ему внимание? – зацепила она свою соседку по комнате. Девушку серьёзно обеспокоило внезапное проявление инициативы со стороны соперницы. - Не твоего ума дело, - заметила Кагура и прошла мимо. - Знаешь, не советую тебе прикипать к нему душой и что-либо для него делать. В итоге он всё равно не оценит ни единого твоего хорошего поступка. Кагура не хотела вступать в разговор, но её буквально заставили. - Если я что-то и делаю для него, - остановившись, обернулась на свою соседку… - то вовсе не для того, чтобы он меня похвалил или ещё что в этом роде, - и опомнившись, - Мне вообще наплевать на него… У меня просто выдалась свободная минута, вот и решила… - Передо мной не нужно оправдываться. - Я не… - только начала возмущаться девушка, как её перебили. - Что изменилось за время вашего отъезда? – подошла поближе, - Вы переспали? Кагура в момент стала макового цвета. - Повторяю для тех, кто вместо того, чтобы просто поджигать свечи, заливал себе воском уши: не твоё дело! – её собственная реакция выдала её на ровном месте, что немного порадовало Авелину, которая не собиралась отцепляться. - Просто если так, тогда тебе недолго здесь осталось, - ухмыльнулась неприятная соседка, - вскоре он потеряет к тебе последний интерес. И либо оставит тебя при себе, позволяя наблюдать за тем, как он толпами тягает в свои покои молоденьких девушек гораздо симпатичнее, чем ты, либо просто вышвырнет вон. Так Авелина без какой-либо особой надобности любезно озвучила все те перспективы, что ожидают её соседку в дальнейшем. Кагура о них и сама прекрасно знала. Девушка постоянно размышляла над тем, как сложится её жизнь, если однажды вдруг она ему сдастся. И, двигаясь от этой точки дальше, ни одна дорога не вела к «жили они долго и счастливо». Целыми днями она только и делала, что оперировала подобными мыслями, чтобы в конечном итоге не остаться обманутой и выброшенной. Каждый раз, когда её принц рядом, только эти мысли пока ещё помогают ей противостоять ему и своим желаниям, давят на горло и заставляют говорить ему ложь, от которой самой тошно, но… Кагура только что поняла, почему она позволила Авелине спровоцировать себя на разговор. Девушке необходимо было, чтобы ей кто-нибудь напомнил, что нельзя забываться и следует сохранять с Ним дистанцию. Вот только она уже с лихвой пожалела, что не прошла мимо Авелины. Какое-никакое настроение девушки улетучилось за считанные секунды, и её соседке этого было мало. - Третьего не дано. Я проходила через то же, что и ты сейчас. Поверь, тебе будет безумно больно, - выделила последнее Авелина, - Правда, возможно, он оставит за тобой решение: согласиться с тем, что ты для него ничто и уйти, или же остаться, молча терпеть его измены и надеяться на то, что когда-нибудь снова тебя… как-нибудь… случайно заметит и подарит немного ласки. Сделанный тобою выбор будет зависеть от того, как именно ты к нему относишься, - она хотела напугать соперницу, но, параллельно с этим озвучив буквально собственную историю жизни в этих стенах, сама себе вонзила нож в сердце. Но, стараясь в первую очередь запутать соседку, она продолжила сохранять хладнокровие. На душе у Кагуры становилось всё противнее и противнее. Этот неприятный спонтанный разговор активизировал все внутренние опасения Кагуры на максимум и лишил её каких-либо моральных сил. Разве она мало сомневается в нём и их отношениях? Один разговор с Авелиной выбил из-под её ног ту шаткую дощечку, которая держала Кагуру над водой где-то посреди моря собственных страхов, ту самую, над которой принц месяцами трудился, изготовляя, чтобы его милая служанка почувствовала хоть малейшую уверенность в его словах. И, ощутив во рту привкус солёной воды, Кагура… - Действительно… - про себя, - что я делаю?.. – и тут же ответила, - Только хуже самой себе… Мне нельзя заботиться о нём… но… - и вслух, - мне не нужно говорить обо всём этом. Меня не коснётся та же судьба, что и тебя, поскольку… - проглотила неприятный лживый ком в горле, - я ничего к нему не чувствую. Между нами никогда ничего не будет, я действительно ему надоем и наконец-то обрету свою желаемую свободу без какого-либо груза на сердце. - Правда что ли? – рассмеялась Авелина, - для меня или кого-либо другого в этом замке то, как ты к нему относишься, не является секретом. - Никак я к нему не отношусь! – краснеет, - сказала же! - её лукавство невозможно было утаить. - Вот как? – Авелина хитро улыбнулась собственной идее. Она только что сообразила, как воспользоваться внутренними сомнениями, наивностью соперницы и извлечь для себя выгоду из ситуации. Авелина давно не числится в фаворитках принца. Он не только не обращает на неё никакого внимания, но и всячески от себя отгородил, не позволяя прислуживать ему, как раньше, даже в самых простых вещах. С тех пор, как принц заинтересовался Кагурой, за исключением всего пары раз, она не могла к нему никак и ни под каким предлогом подступиться. Её соперница всегда находилась подле Его Высочества: то прислуживала ему, то бездельничала с ним за компанию. А случись так, что принц оказывался без своей обожаемой служанки, он всегда отмахивался от Авелины и говорил, что: «у Кагуры свои обязанности, а у тебя свои», заканчивая разговор тем, что ей не стоит лишний раз выводить его из себя, принуждая объяснять элементарные вещи. В какой-то момент, понятие о какой-либо справедливости перестало для неё существовать. Раньше Авелина делала для принца всё за его «спасибо» и непостоянную, редкую ласку и была вполне себе счастлива. Она жила им. А Кагура, по мнению Авелины, ничего для него не делает, не ценит его и получает всё то, о чём та и помыслить не могла. Вдобавок, со стороны Авелине казалось, что её соседка по большей части терпит его, в то время как она отдала бы всё, чтобы оказаться на её месте и вновь ощутить на себе желаемое внимание. Авелина думала, что, если бы у неё было, хоть немного времени побыть с принцем без Кагуры, наедине, ей удалось бы переключить его внимание на себя. Пусть даже ненадолго. Опираясь на опыт своих предыдущих неудачных попыток сближения с Его Высочеством, она была уверена, что больше не допустит ошибки. Но для всего этого нужен подходящий, особенный повод, который бы открыл перед ней к нему дверь. Повод, которого она очень ждала и, кажется, не зря. - Может, сейчас ты и равнодушна к нему, - подыграла она Кагуре, - но… что будет, скажем… завтра? - Ничего не будет, - как-то без особой уверенности ответила Кагура. - Как погляжу, ты безумно боишься этого «завтра», - самодовольно заметила брюнетка. - Что тебе от меня надо? – уставши Кагура. - Пока для тебя ещё не сильно поздно… Хочешь, я сделаю тебе одолжение, - и на недоверчивый взгляд своей соседки Авелина добавила, - разумеется, исключительно из женской солидарности. Я отволоку ему эту тележку, - на недоумение Кагуры, она, - не только в этом случае… Предлагаю тебе обращаться ко мне по любому поводу, касающегося Его. Имею в виду, если местами кто-нибудь другой будет подменять тебя каждый раз, когда тебе захочется попечься о нём, это поможет тебе избежать с ним дополнительной близости и, как следствие, дальнейшего разочарования. Что скажешь? Согласна? Авелина представилась идеальным инструментом в разрешении проблемы, которая ежедневно изводила Кагуру. Действительно, она может взвалить на плечи своей соседки не только то, что хочет сделать для него по собственной воле, как, например, сейчас, но и некоторые свои обязанности, впоследствии оправдываясь перед ним какой-нибудь глупостью. Хотя бы попробовать. Вдруг сработает? Со временем, возможно, соседка сможет её заменить. И однажды он привыкнет к тому, что на её месте другая, а там и совсем позабудет о ней. Это похоже на выход. Вот только он не принёс Кагуре ожидаемой радости. Подобная идея ей и самой приходила ранее в голову, но она отчаянно старалась позабыть о ней, поскольку: «кто угодно – только не Авелина». А сейчас, когда её приставили к стене и спросили в лицо напрямую… «Почему бы и нет? Какая разница «кто»? Главное получить свою свободу. Разве не так?». Ей словно некуда было деться от самой себя. Одна часть Кагуры сейчас мечтала сжить со свету свою соседку за подобное предложение, другая же хотела пожать ей руку. - Я не могу проявлять о нём заботу, - про себя Кагура, - Это только всё усложнит между нами. Но... знаю, что он нуждается в ней. А может… я всего лишь говорю так, только потому, что мне самой хочется о нём заботиться, - и, одёрнув себя, - если же о глупом принце будет печься кто-нибудь другой, мне станет легче: больше не надо будет ломать голову над тем, что именно ему солгать, чтобы скрыть свои истинные мотивы и не выглядеть в его глазах жалкой дурой, над которой в конце концов он хорошенько посмеётся, - и тут ей в голову пришли очевидные побочные следствия на тот случай, если согласится на предложение своей соседки, - Конечно же… если я буду проводить с ним меньше времени, то Авелина… Да о чём я? Оставь их наедине прямо сейчас, она тут же начнёт себя предлагать… А что, если он согласится её принять? Кагура ещё ничего не ответила, но, заранее вообразив себе, как Авелина вьётся вокруг принца и… он вовсе не против этого и даже изощряется перед ней в комплиментах, хочет от неё большего… Девушка стояла с видом, будто между ними уже что-то произошло. От мысли, что он ей… изменил, воздух в лёгких стал каменным, каждую клеточку её тела пронзила адская боль, доверху наполнив омерзительным чувством. Так Кагура мысленно застряла между тем, чего ей хочется/не хочется и тем, что надо. Авелине хватило всего пары цепляющих за живое фраз, чтобы на ровном месте выбить Кагуру из колеи и стереть в пыль её желание проявлять какую-либо активность по отношению к принцу. И, как предполагала недоброжелательная соседка, её соперница, лишённая всякой женской хитрости, перебрав в голове массу вариантов того, как ей лучше поступить, приглушит в себе гнев и ревность и склонится в пользу того, что посчитает правильным. Полностью обездвиженная, охваченная со всех сторон тёмными водами своих страхов и сомнений, Кагура безмолвно повиновалась течению, которое возникло из опасных глубин, угрожающих последнему спокойствию. Она медленно опускалась ко дну морскому, сопровождая взглядом всё больше удаляющуюся от неё надломленную дощечку, качающуюся на поверхности воды. Так легко она пошла на поводу у Авелины и её эгоистичных намерений. Зная, на что идёт, она мысленно со словами: - Я справлюсь… Так будет лучше, - Кагура разжала ладони и отпустила ручку сервировочного столика. - Вот, подержи, - улыбнувшись, Авелина вручила застывшей Кагуре, на которой не было лица, свои оставшиеся свечи, - ну же, не кисни. Собственно мне хватит всего одного вечера, чтобы тебе больше ни о чём не пришлось переживать. Будь уверена, уж я-то о нём позабочусь получше тебя. Сегодня он забудет о тебе, как о страшном сне, - и вместо неё направилась к принцу, довольно кинув соседке в полуобороте, - ты мне ещё спасибо скажешь, - и про себя, - абсолютно безнадёжная дура, - и напоследок окликнула Кагуру, - пожелай мне удачи, - ехидно улыбнулась. Если Кагура ещё до конца не была уверена насчёт того, что там Авелина собирается делать с принцем, то после всех её самонадеянных заявлений, все сомнения отпали сами по себе. - Моя свобода… стоит того… Так ведь?.. – провожала девушка свою вызволительницу безжизненным взглядом. *** Чтобы поскорее расправиться с запланированным планом работ и наконец-таки всласть отдохнуть с Кагурой, Сого принял решение остаться в полной тишине и изолировать себя ото всех и всего. Пусть это мало ему помогало отвлечься от Кагуры, при других условиях, по его мнению, было бы куда хуже сосредоточиться. Он успел перевести столько документов, что и не сосчитать. Каким-то образом каждое слово на букву «К» превращалось в Её имя. - Кагура, пожалуйста, выйди ненадолго из моей головы, - частенько, уставший он проговаривал себе, пополняя урну очередным смятым бумажным комком. И мысленно она ему отвечала: «А? Что? Мне ещё раз показать вам пару отрывков из вашего сегодняшнего ночного сна?». И каким-то образом, втягиваясь в этот диалог, Сого: «Да, если тебя не затруднит. Но только не ту часть с уткой и жуткими ногами. А лучше… давай что-нибудь из предыдущей ночи. Тот сон, где ты в костюме медсестры всеми силами старалась сбить мою температуру 36,8˚. Ты тогда так переживала за моё здоровье, что не слезала с меня до самого утра». Сколько раз он хотел наплевать на всё, найти её и обнять? Каждую секунду своего затворничества. Но заставлял себя фокусироваться на: - Я не могу настолько халатно относиться к своим прямым обязанностям. Нужно развивать в себе самодисциплину. Конечно, глупо рассуждать об этом качестве, когда речь заходит об этой девчонке… - и опомнившись, - Боже… Я снова говорю о ней, - пытался искать выход, - может, всё-таки, если снова её увижу, станет легче? – и тут же отвечал себе, - будет только хуже… После встречи с ней я вообще удивляюсь, как мне хватило духу сюда возвратиться… И снова какое-то время спустя: - Не понимаю, почему меня так беспокоит эта ситуация… Уверен, она даже не заметила моего отсутствия. Скорее всего, поскольку не надоедаю ей, сейчас она в не себя от радости. Ну, ничего, - улыбнулся, - пусть веселится, пока может. Вечером ей будет не до смеха - я обязательно компенсирую каждую секунду, которую мне довелось провести здесь без неё. Конечно же, ему хотелось, чтобы она сама к нему наведалась. - Да с чего бы вдруг?.. Даже если бы и хотела – не стала бы. И я не могу её винить… Сам заслужил то, что имею. Иногда его работа просто замирала. - Это смешно… Почему я просто не могу о тебе не думать? Ему казалось, будто кроме Кагуры в его голове больше ничему другому нет места. Как ты к ней относишься? Это некое помешательство вместе с усталостью в какой-то момент невольно вынудили его спрашивать самого себя снова и снова: - Действительно… А как я к ней отношусь, если разлука с ней у меня уже доходит до больного? – этот вопрос несколько последних часов жужжал над его ухом и требовал немедленного ответа, но, стараясь не терять головы насовсем, Сого лениво отмахивался, - потом... не сейчас. Время близилось к вечеру, а работы всё не убавлялось. В связи с приказом принца, его рядовой прислуге сегодня пришлось обходить королевский кабинет стороной. Таким образом, Сого, не обращая внимания на сопутствующие неудобства, продолжал мучить себя скучными бумагами в неподготовленной к вечеру комнате, которая стремительно погружалась в темноту. Неизвестно, сколько бы ещё принц просидел вот так в отшельничестве, изводя себя морально и физически, если бы дверь кабинета не открылась, и на его пороге не появилась совершенно не та служанка, на которую он рассчитывал. - Добрый вечер, Ваше Высочество, - поприветствовала Авелина своего господина, - Хмм… - нахмурила бровки, - что это у вас тут так темно? – увидев его, тут же позабыла обо всём прочем. Сого раздражённо выдохнул и продолжил заниматься своей письменной работой. Девушка оставила ужин у стола, за которым работал принц. - Как?.. Как ты смогла здесь оказаться? – осилился он спросить, не отрываясь от документов. - Меня не хотели пропускать. Ваша стража сказала, что доступ к вам имеет только… - с тихим презрением произнесла Авелина… - Её Светлость… Услышав о Кагуре, рука Сого замерла в письме и, чуть задержавшись пером на бумаге, оставила на ней кляксу. - И тогда мне пришлось солгать, будто я от неё. Не понимаю, почему эта идея не приходила мне в голову раньше. Если бы знала, что к вам можно так легко попасть, будь вы без... неё, уже давно бы воспользовалась этой хитростью. - Я не знаю… - терялся принц в предположениях, - Раз никто меня не понимает с первого раза… может, я говорю на каком-то иностранном, неведомом простому человеку языке? Кажется, я ясно сказал тебе, чтобы ты не беспокоила меня. Или наконец-то решила уволиться? - Боюсь, я не могу уйти, Ваше Высочество, - девушка медленно обошла стол, проводя пальцами по гладкой, лакированной поверхности и, оказавшись рядом с принцем, встала над ним. Она оперлась рукой о край спинки кресла Его Высочества и прошептала ему на ухо, - кто же ещё, кроме меня, о вас позаботится? – Авелина рукой со стола перебралась уже к предплечью принца, аккуратно поднимаясь выше. - Ты мешаешь, - скучающе ответил Сого, морально и физически прикованный к документу, лежащему перед ним. Девушка и не думала сдаваться. Она села перед любимым мужчиной на стол и стала, медленно расстёгивать пуговки у выреза на груди своей униформы. С этого момента атмосфера перестала быть рабочей. - Авелина, будь добра, свали нахрен с моего рабочего места! – зло посмотрел на неё из-подо лба. В плане дальнейших действий у девушки оставалось два варианта и, разумеется, она выбрала тот, который запрещает ей останавливаться на полпути. Она не просто так ждала этой встречи. Брюнетка приспустила с плеч платье и оголила грудь. - Не думаю, что эта неразумная дикарка позволяет к себе прикасаться, - аккуратно водит пальчиками по нежной коже своего 3,5 размера, - поскольку, будь иначе… она бы так не лаяла с утра до ночи на своего хозяина и была бы гораздо ласковее к нему… – сладенько проговорила девушка, - Вы ещё помните, какова на ощупь женская грудь? - взяла его за руку, лежащую без дела на столе, - помнится, вы как-то сказали, что моя вам нравится, - Авелина подняла руку принца к себе повыше и только собралась коснуться его ладонью своего напряжённого соска и мягкой, довольно-таки соблазнительной груди, как Сого выдернул свою руку. - Да, припоминаю… Но я в своё время успел от неё устать. Так что… - с малоискренним сожалением, - она больше не поднимает мне настроение, - и добавил, - если ты понимаешь, о чём я, - подмигнул и продолжил заниматься документами. Авелина столько перенесла от него унижений, что это показалось ей мелочью. - Знаете, если не хотите немного заняться мной… - прикусила губу, - я с превеликой радостью могу позаботиться о вас, - она скинула туфлю и, аккуратно умостив ступню ниже пряжки пояса принца, принялась мягко его массировать. Сого, уставши, спихнул эту раздражающую ногу в сторону, откинулся о спинку кресла и наконец-то удостоил свою навязчивую служанку вниманием. - Признаться честно, немного женской заботы мне бы сейчас совсем не помешало, - Сого кинул брюнетке свою нечеловечески соблазнительную улыбку. - Ваше Высочество… - нежно… с желанием проговорила Авелина. Тот внимательно смотрит на дальнейшие действия девушки, пока что ничего не предпринимая. Недолго думая, она приподняла подол платья и за одно мгновение взобралась принцу на колени. Держась одной рукой за шею Его Высочества, другой - она расстёгивала ему пуговицы у воротника. От мысли, что он сейчас только её, она может коснуться своего возлюбленного, почувствовать его руки на своём теле, у девушки по коже пробежалась горячая дрожь. Телом одновременно завладели слабость и напряжение - Обещаю, Ваше Высочество, вы не пожалеете, - с этими словами Авелина потянулась к губам принца и, сильнее сдавив ему плечо, принялась справляться с его пряжкой на поясе. На что, Сого ей… *** По идее, Кагура должна была взять на себя обязанности Авелины, пока та себе развлекается с её принцем, но… у неё совсем не было желания и каких-либо сил что-то делать. Поэтому, на правах герцогини… После того, как Кагура буквально благословила союз Авелины и принца, она, судя, по её лицу, лишённая какого-либо отпечатка жизни, поплелась в общую комнату. В сравнении с коридором, эта небольшая спаленка казалась значительно темнее. Свет из окна наполнил комнату тёмно-серым - цветом куда светлее, чем настроение девушки. Здесь, наедине с собой, ей было чуть спокойнее, чем в людном коридоре. Она уселась к себе на кровать, поджала колени, обняла их и улеглась на них головой, отрешенно вглядываясь в незакрытое шторой окно. - Всё прекрасно. Всё так, как и должно быть. С Авелиной, он забудет обо мне. Нужно было давно так поступить. Наверное, сейчас она уже… - помотала головой, чтобы стряхнуть неприятные мысли, - О чём я? Меня вообще не должно это беспокоить... С самого начала... я не нужна была ему. Он возился со мной только из-за своего обещания… И он тоже… мне… - становится сложнее дышать, - Он мне… ни капельки… ни разу… - хотела она сказать «не нужен», но не смогла себя заставить. По щекам уже привычно покатились горячие слёзы. Девушка уткнулась лицом в колени и сильнее сжала себя руками, - всё нормально… нужно только потерпеть раз, другой и… я не буду относиться к его измене так… - воздуха не хватает, к горлу подступает тошнота, - как сейчас… - и, дав волю чувствам, не боясь, что её кто-нибудь увидит, если зайдёт - расплакалась. В голову всё навязчиво и усердно лезли мысли о том, как он целует другую, говорит все те ласковые слова, которые обычно говорит ей, смотрит на Авелину с той же нежностью, что и на неё. - Нет, нет, нет… - просто не думай об этом, - и тихонько, зажмурившись сотни раз проговаривая себе: «не думай, не думай…» Девушка уже начала проклинать себя за глупость, которую она допустила, согласившись на предложение Авелины. Сейчас она всем сердцем мечтала, чтобы он не повёлся на её соседку, а пришёл к ней… сюда… крепко обнял, сказал бы что-нибудь такое… утешающее - раздражающе милое, во что она обычно не желает верить, но надеется, что частично его слова являются правдой. Некоторое время спустя, её начал донимать внутренний голос, который говорил ей: «если тебя так мучает то, что он там с ней сейчас делает - сходи и проверь. Помешай им». И девушка отвечала себе: «я не могу. Да и в этом нет смысла. Если он захочет с ней… то сделает это, пусть не в этот раз, так в другой». «Может и так. И в этом не будет ничего удивительного. Своим безразличием и колючим характером, ты только отталкиваешь от себя. Какой мужчина будет терпеть такое вечно? Конечно же, сейчас он с твоей любезной соседкой, вытворяет всё то, что ты ему не позволяла. - О, Господи! – Кагуре становилось всё сложнее выдерживать этот противный поток мыслей, который заставил её пинком в спину встать с постели. Чтобы успокоиться она принялась расхаживать по комнате взад-вперёд, стараясь привести дыхание в норму. Вытерла глаза, привела себя в порядок и, не отдавая отчёт своим последующим действиям, она открыла дверь и вышла из комнаты в коридор. Ещё раз проделала своё дыхательное упражнение и вот… она уже идёт к Нему… - Что я делаю? – Остановись! - но ноги категорически не хотели слушать свою хозяйку, - я такая дура! – и, оказавшись у кабинета принца, - вернись!– упёршись лбом о дверь, заклинала она себя, - пожалуйста… вернись обратно! – готовясь к стуку, подняла, сжатую в кулак руку, - даже не вздумай! – неизвестно, кому она говорила, поскольку уже стучала в двери. - Ваша Светлость, - девушка от неожиданности взвизгнула, прикладывая руку к груди, когда ожила статуя с одного бока двери, - вам можно и без стука, - напомнил стражник. - За что ж так пугать? - Кагура набралась духу и вошла без приглашения уже в освещённый и убранный кабинет, захлопнув за собою дверь. - Кагура? – встретил её принц, - Ты быстро. К сожалению девушки, милый принц не пришёл к ней, чтобы успокоить и развеять тревоги, которые сейчас, медленно и с большим усердием раздирали ей, уже обломленными ногтями, пылающую гневом и обидой душу… поскольку – не царское это дело самому расхаживать своим замком, когда у тебя есть куча слуг, которые могут без труда её ему доставить. - ? - Я только послал за тобой. Увидев его… и без своей соседки, её сердце, кажется, снова начало биться. - Приходила ли она вообще? - про себя Кагура и, заметив свою тележку, поняла, что «да». Дальше вслух, - Вы… - не знает, как спросить, - Авелина давно ушла? - Ты о своей подмене? – ухмыльнулся Сого, и та сделала выражение лица, будто не понимает о чём это он, - да, - и поскольку он перед представительницей женского пола, совершенно исключительно из приличия, принялся приводить себя в порядок. И пока он застегивал верхние пуговицы своей рубашки, над которой успела поработать Авелина, заметил, как Кагура меняется в лице, - мы только что закончили, и она вышла, - говорил обычно, не выражая каких-либо эмоций. - Закончили? – про себя она и тут же ощущение боли заиграло по новой, ещё с большим вдохновением. Одно дело представлять это и не знать наверняка, и совсем другое… - А что? Она нужна тебе? – он встал с кресла, наклонился за своим поясом, затем, выпрямившись, начал вдевать его на место. Ещё одно подтверждение своей догадки можно было добавить на чашу весов, в пользу его измены. - Н-не правда… Кто-нибудь скажите, что это всё не по-настоящему… - про себя Кагура. Увидев это его натягивание пояса, её тут же обеими руками обхватил ужас. Кагура неосознанно, на мгновение прикрыла рот тыльной стороной ладони и тут же, чтобы не выдать себя спрятала непослушную руку за спину, сжав в кулак. Кагура почувствовала настолько огромное разочарование, что оно и в подмётки не годилось тому, когда она впервые узнала о том, какой он человек на самом деле, навсегда разорвав о нём в клочья её светлое, наивно-девичье представление. Она не заметила, как снова потекли слёзы, - И это всё после того, как я вчера рассказала тебе нашу историю детства и призналась, что когда-то тебя… - она про себя, - после всего того, сколько из-за тебя мне пришлось натерпеться и выплакать… после того как потратила столько дней, думая о тебе… после всего, что уже позволила тебе… после всего, что ты мне наговорил… - Обида разъедала Кагуру изнутри до такой боли, что ей хотелось упасть на колени и громко закричать во всё горло, но вслух она, - да, эммм… уже нет, - она не помнила, что хотела сказать, - пойду, поищу её, - поджав губы. Только она развернулась к выходу, чтобы уйти… убежать отсюда… исчезнуть с лица земли, как… - Стоять! – прогремел он на весь кабинет. Та замерла рукой на дверной ручке. - Я скоро приду, - не оборачиваясь, Кагура старается говорить нормально, но чувствует, что вот-вот разревётся наново, - у меня ещё осталось одно дело, - она ещё не придумала какое, но ей необходимо было отсюда вырваться. Сого уселся на диван и… - Сядь рядом, - похлопал по сиденью возле себя. - И не подумаю… - тихо сказала она, поскольку ей всё сложнее становилось говорить. - Что, прости? – уточнил принц. Та развернулась и уже дав волю малой доле своих эмоций: криком сквозь слёзы. - Даже не подумаю сидеть рядом с таким куском говна, как вы! - О-о, полегче, радость моя. Поумерь пыл и спроси себя: «на кого я сейчас злюсь?». На меня? На Авелину? – и ответив сам, - не думаю! - Та с презрением ему цыкнула, скрестив под грудью руки, - Скажу ещё раз: «Живо села рядом!» - Скажу ещё раз: «катитесь в жопу!», - пришла очередь гнева. - Считаю до трёх, и если к этому моменту ты не послушаешься, я, - набрал в лёгкие побольше воздуха и, - перережу глотки охране за этими дверьми… Всё равно от них никакой пользы, - ему сейчас было принципиально завладеть её покорностью, - один… - Грязный ублюдок! Ну, конечно же… угрозы, - с презрением выговорила девушка, - Вы же по-другому не умеете… Как же низко, - и, чтобы не было беды – уселась, но в дальний конец дивана от него. Тот взглядом дал понять, что его это не устраивает, и она со психом подвинулась ближе. - Кажется я говорил уже… Но… серьёзно - тебе обязательно стоило бы поучиться у Авелины тому, как себя со мной необходимо вести. - Ещё раз произнесёте её имя, и я подпалю вам стол с вашими ОЧЕНЬ ВАЖНЫМИ документами! Сого на мгновение отвернулся, чтобы избавиться от улыбки, которую едва сдержал перед девушкой, затем снова повернулся к ней с грозным видом. - Так вот… - Она так обо мне заботится. Вон, - указал на свой остывший ужин рукой, - следит, чтобы её принц был сытым и здоровым, - та даже не стала как-то это комментировать, - беспокоится о том, чтобы я пребывал в радостном настроении, как душой, так и, - хитренько улыбнулся, - телом... - Не нужно… Не продолжайте! – то ли просьба, то ли указание, то ли… мольба… - К примеру, вот только что, она зашла ко мне, как полагается: показала свою грудь, - у Кагуры снова полили слёзы, - почему ты так никогда не делаешь? – с укором, - затем она залезла на меня и… - Хватит! – рыкнула на него, - зачем вы мне всё это рассказываете? Мне нет дела до ваших любовных шашней! И вообще - идите на хрен! – заключила Кагура мысль. - Я это к тому, что Авелина такая умница, а вот ты… - его перебили. Услышав ещё раз её имя… она в мгновении взобралась на диван с ногами и села перед принцем на колени. Одной рукой она оперлась о спинку дивана, немного возвышаясь над удивлённым, но в то же время, приятно взволнованным принцем, а второй, без всякого деликатничества - ухватила его за скулы. Встречаются взглядом, находятся близко лицом к лицу. - Вы всё жалуетесь на то, что я не внемлю вашим приказам, не подчиняюсь… - испепеляет принца взглядом и он, осмотрев её от пышного бюста до не менее прекрасных глаз, в очередной раз пришёл в неописуемый восторг, думая о том, как же она прекрасна в гневе и проявлении ревности, - а сами… - с наигранным разочарованием, - такой не послушный… - Кагура… - Молчать! Я предупреждала о том, что сделаю, – наклонилась к его щеке и полушёпотом, - если ещё раз услышу об этой драной крысе с синдромом портовой шлюхи! - Ты об Авелине? – намеренно издевался Сого, с очаровательно невинным видом. Она тяжело вздохнула, закрыла глаза… прикоснулась своей щекой к его, словно к чему-то ей дорогому и, тихо с неимоверной злостью… - Сначала я спалю этот стол… Затем закину вашу безмозглую, лживую тушу в этот костёр и буду наблюдать за тем, как вы строите глупые рожицы, корчась от боли в огне. - О, Боже… - чувствуя её прикосновения, силу в словах, эту лютую ненависть, пылающую ревность, он думал, что окончательно сорвётся и, не выдержав – возьмёт её силой. Кагура уже собиралась слезть и отломать в подсвечниках по паре свечей, чтобы воплотить свой план в действие, как Сого ухватил её за руку и повалил на диван, взобравшись на неё сверху. Она по обычаю принялась вырываться и отпихивать его, но естественно у неё ничего не вышло. Девушка так злилась на принца, что ей противно было на него смотреть и даже высказывать ему угрозы, поскольку они вдруг могли вырисоваться в диалог между ними, чего она абсолютно не хотела. Молча, она боролась за свою свободу, а он – за её покорность. Девушка лупила и царапала принца до тех пор, пока, он не совладал с её запястьями и не просунул их ей под спину, для надёжности, сцепив одной рукой, придавливая весом их тел. И, понимая, что ей уже не вырваться… - Говнюк несчастный! – ором на него, - Слезьте, иначе пожалеете! Тяжело дышат, смотрят друг другу в глаза. Мысленно она убивала его самыми разными способами, а он её раздевал… - В таком положении, сладкая, - близко находятся лицом к лицу, - ты ничего не можешь сделать… - на это заявление, она… - Правда что ли? – и ударила его лоб своим. - Гхх, - он немного отклонился от неё, - ненормальная, - он даже не пытался скрыть, что ему это в ней нравится. - Ненавижу! – выцедила сквозь зубы. *** - Замри! – холодно приказал принц, и Авелина остановилась у его губ своими на расстоянии небрежно оставленного прочерка на листе бумаги, который всё больше вырисовывался в предложение: «Кагуре бы это очень не понравилось», тем самым, увеличивая разрыв между этой парой. - Почему?.. – Авелина растерянно смотрела в глаза принцу. - Я же не сказал, что мне нужна именно твоя забота. У девушки на глазах выступили слёзы. Не желая принимать, что её попытка с ним уединиться прогорела, Авелина… - Вы же знаете, что не нужны ей, - она бережно прикоснулась своей ладонью к его щеке, - она только и делает, что целыми днями проклинает вас, рассказывает, как вы ей надоели, - тот не реагирует и Авелина, шмыгая носом, полушепотом, - она ненавидит вас, презирает… не ценит вашей доброты, - у Сого на лице мелькнула злость, - она не достойна ни вас, ни вашего внимания… стараний. Ни она, никто другой - никогда не будет любить вас так, как я, - гладит лицо принца, пытается достучаться к его здравому смыслу, - разве не видите? Эта ведьма приворожила вас. Я не думала, что вы спите… Но, раз вы ни о ком другом больше не думаете… - и с ревностью, и завистью, - Неужели она настолько хороша в постели? – тот тяжело выдохнул, а Авелина снова полезла руками к его пряжке и, не отводя от него взгляда, - может вы просто забыли, насколько умела я? - она вытянула пояс, бросила его на пол и принялась расстёгивать ширинку. - Слезь с меня! – грубо приказал принц. Та разревелась себе в ладони и упёрлась головой ему в грудь. И он обессилено, - да что ж такое-то? - Ваше Высочество, прошу… спите с ней сколько угодно, только позвольте мне иногда быть с вами. Я не скажу ей, она ни за что не узнает. Я не помешаю вашим отношениям, только, пожалуйста… пусть всё будет, как раньше… Мне невыносимо без вас. - Моя интимная жизнь с Кагурой тебя не касается! То, как она ко мне относится или я к ней – тебя тоже не должно волновать! То, что я не смотрю на другую… - и мысленно представив обратное, - мне противно даже думать о ком-то, кроме неё! – всё больше разрастающееся нытьё девушки, только усиливало его раздражение, - подними на меня голову, - та шмыгая, послушалась, - Поэтому, исходя из последнего сказанного, догадайся, что я сейчас чувствую к тебе, когда ты вот так… сидишь на мне верхом и сверкаешь своей грудью? - он наклонился к разрёванной Авелине и с гневом в голосе сказал ей в лицо, - больше, чем ничего - ОТВРАЩЕНИЕ. Если хорошенько прислушаться в происходящее в комнате, можно услышать, как только что с треском хрустнуло одно девичье сердце. Всё-таки в кое-чём, Авелина смогла быть ему полезной. Прежде чем дать ей уйти, Его Высочество приказал девушке привести комнату в порядок, поскольку в скором времени, он собирался здесь встретиться с леди. *** - У меня с ней ничего не было… - Что? - сердито смотрит на него. - Твоя Авелина предложила себя, и я отказал ей. Кагура мечтала услышать это, но она не знала, во что верить: в его измену или в то, что он бессердечная скотина и садист. - Ах, ты ж падла такая! Зараза, скотина, тупой козёл! Ты хоть представляешь, что я только что пережила? Да что б ты…– про себя и вслух горделиво с пренебрежением, - Мне всё равно, - отвела взгляд. Сого рассмеялся и пальцами свободной руки ласково провёл по щеке Кагуры… - А вот мне так не кажется, - …и вытер остывшую слезу. - Тц… - она краснеет, а он легко улыбается. - У меня давно не было женщины и я, знаешь ли, уже долгое время на взводе, - бережно водит пальцами по контуру её лица, шеи, - И, казалось бы… полезь ко мне какая-нибудь девица по своей воле… я должен был бы как-то отреагировать, но вместо этого… - она перевела на него взгляд, - у меня даже ничего не зашевелилось. - Вы о чём вообще? - Не бери в голову, - Сого в очередной раз улыбнулся её простоте и невинности, и продолжил, - Я уже говорил тебе, но… может на этот раз ты меня, наконец-то услышишь: мне нужна только ты, - поцеловал Кагуру в побагровевшую щеку и, услышав это - её глаза снова оказались на мокром месте, сердце начало оттаивать. - Даже не смей спускать ему это с рук! – говорила она про себя. Ещё поцелуй и, - Я абсолютно бесхарактерная личность. - Только твоё тело вызывает во мне желание, - опустился чуть ниже и с чувством, коротко и нежно поцеловал девушку поочерёдно в правую и левую грудь у самого края её декольте. - Скотина! – выразила она своё недовольство. Как я к ней отношусь? – снова пробежалось у него в голове. Сого тяжело вздохнул, улёгся головой на грудь девушки и поглаживая её талию... - Не знаю почему всё так… Не понимаю, что со мной происходит, - проводит пальцами вдоль спиц её корсета, - Постоянно хочется быть с тобой рядом, слышать твой голос. Всё, кроме тебя, вызывает во мне скуку и раздражение. Не могу думать ни о чём и ни о ком другом - только о тебе, - слышит как с каждым его словом, её сердце стучит громче и беспокойнее, - словно на тебе сошёлся весь белый свет… - её напряжение медленно спадает, - Мне говорят, что ты околдовала меня… - тепло улыбнулся, - возможно… Я говорю себе, что спятил… - водит пальцами по её руке, - потому что только так можно объяснить моё помешательство тобой. Девушка ругала себя за бесхребетность. Верить ему или нет – она подумает об этом после. Сейчас его слова медленно возвращали ей утерянное спокойствие. Даже, если он ей сейчас врёт … она нуждалась в этой лжи. Всего пару слащавых фразочек и её бурлящую ярость, как рукой сняло. - Да как такое возможно? – недоумевала про себя девушка. Своими объяснениями и ласковыми словами, он помог Кагуре выбраться на поверхность, вернув с опасной глубины, куда морская дьяволица намеревалась утащить её за руку, связав девушку и её желание бороться крепкими чёрными водорослями. Сого подставил под её ноги новую доску, для надёжности, покрепче той, что была прежде и, конечно же, предложил взобраться к себе на борт. Но Кагура, задрав носик, сообщила ему, что ей и здесь нормально, прямо над кружащей под ней стайкой акул… И, чтобы развеять последние тревоги… - Поклянитесь, что между вами ничего не было! – Кагуре всё равно, что он подумает, ей жизненно необходимо удостовериться в его словах. Сого поднялся выше и, находясь близко лицом к лицу… - Хмм? – самодовольно улыбнулся, - Кагура, это так по-детски… - Просто скажите это! – настаивала она. Тот выдохнул и… - Клянусь, - с самым серьёзным выражением лица, - Я же только вчера сказал, что не стану тебе изменять. Что могло поменяться за сутки? - Тогда зачем вы?.. - Зачем выставил всё в неприятном для тебя свете? – перебил её, - Ты меня сильно разозлила, сладкая. - ? - Мы с Авелиной немного поболтали, и выяснилось, что с помощью совместных усилий вы нашли способ, как меня от тебя отладить. Ты часто нелестно отзываешься о моих интеллектуальных способностях, но… скажи: ты действительно думала, будто бы, если возле меня окажется другая, я не замечу? Думала, что я позволю кому-то ещё находиться рядом с собой? - Всё не так… Я думала… - он терпеливо ждёт логического объяснения, - …что если вы один-другой раз побудите с Авелиной… и получите то, что не даю вам я, то переключитесь на неё, оставив меня в покое. - И если, тебя всё устроило в этом плане, тогда зачем ты пришла сюда, зная, что мы сейчас якобы занимаемся здесь любовью? - Всё дело в том, что… - ? - Отцепитесь… - отвела смущённое лицо в сторону. - Столько слёз и криков из-за того, что я занялся сексом с другой? – гладит лицо девушки, любуется ею. - Не понимаю о чём вы… - Обожаю, когда ты ревнуешь меня… - нежно целует ей шею… - моя милая, дурочка… - Я не… - своими поцелуями принц лечил её раненное сердце и вынуждал забыть то, что собиралась только что ему сказать, - у меня нет на вас сил… - Хочешь, я уволю её? Только скажи. - Конечно же, я её ненавижу, – про себя, - но увольнять? Это уже слишком. Тем более, я не могу брать на себя подобную ответственность. К тому же – это было бы самым очевидным признанием того, что я его ревную… Он ведь только этого и добивается. Я не подарю ему такой радости, – дальше вслух, - в этом нет необходимости, - ответила настолько сухо, насколько позволяли ей его губы и собственная стойкость духа, которую она в себе давно не ощущала рядом с этим человеком. - Как знаешь… Да, и ещё одно, - отвлёкся он на слова, - если хочешь для меня что-то сделать – делай это сама. Ясно? - и на её недоумение, - Не нужно прикрываться другими, когда хочешь проявить обо мне заботу или ещё что в этом роде. Хотела, чтобы я поел – сама бы и принесла мне ужин. Не надо было сваливать всё на Авелину, - а потом, - а, ну, да… у вас же был план… - Как вы?.. - Догадался? – тяжело вздохнул, - во время нашей поездки, я понял, что с тобой мне голодать или просить добавки в еде не придётся. Ты всегда накладывала мне в тарелку поросячьими порциями. Также и сегодня… И ещё одно. Одна ложка? – с укором, - Серьёзно? Авелина бы всё сделала правильно, как того требуют правила. Она уже научена. Если бы, прежде чем сюда войти, она посмотрела, что мне несёт… Но не суть… В любом случае, должен сказать, что ты поступила мило и я ценю это, - поцеловал её в лоб. - Так вы, - краснеет, - ели? Он бережно провёл ладонью по её щеке и: - У меня не было выхода. Ведь ты же… - стараясь избежать неловкости, она его перебивает. - Ясно… - на её душе стало спокойнее, затем про себя, - какого здесь происходит? Я вообще-то тут злилась, а он мне снова баки забил. И вслух, - Ну а теперь, Ваше Высочество, когда мы всё выяснили… СВАЛИТЕ УЖЕ С МЕНЯ! – громко и отчётливо. Сого приказал Кагуре остаться с ним, пока он не закончит с работой. Обосновавшись на диване, девушка продолжала переварить ситуацию и успокаиваться. Какое-то время ей хотелось прикончить принца, но затем, поняла, что в этом не было никакого смысла. Вся та злость, которая в ней до сих пор тлела, с самого начала была направлена не на него, а на саму себя. Она повелась на предложение Авелины, поспешно приняв его за верное. Зная принца, неудивительно, что за свою ошибку она получила наказание. В своём, недавно поганом настроении, девушка могла винить только себя. Хотя, он тоже хорош. Мог бы сразу рассказать ей о том, что между ними ничего не было, а не издеваться. - Видите ли, он на меня разозлился … - она про себя, - козёл! Вдобавок к головной и сердечной боли, Кагура молча, испытывала стыд. Целыми днями она говорит ему одно и то же, про то, как ненавидит его, а потом… своим же поведением доказывает обратное. - Дура, нереальная дура… - про себя Кагура, обессилено разглядывая то пол, то потолок, - снова приревновала его и выставила себя полной… Но это ладно. Мне пора к этому привыкнуть. Лучше б кто-нибудь объяснил мне, как мне хватило ума свести его с Авелиной своими же руками? Не важно… Главное, что у них ничего не было… Главное… что он ей отказал. В любом случае, я не должна сдаваться. Должен быть другой способ заставить его оставить меня в покое, без участия каких-либо посторонних девиц. Это касается и Авелины, и всех прочих. Пока, Кагура, наводила порядок в голове, Сого пытался сладить со своим бумажным кошмаром. Усталость продолжала брать над ним верх и чтобы не уснуть прямо за столом, он время от времени протирал лицо рукой или смотрел на свою милую служанку, напоминая себе о том, что чем быстрее он здесь справится, тем скорее сможет наградить себя за усердие, отдохнув с ней. Какое-то время спустя, Кагура потихоньку начала смотреть на принца снова, как на человека. Несмотря на инцидент, ей вновь стало его… жаль. Как вспомнит, что сама виновата в том, что он здесь провёл целые сутки, так в ней сразу начинало что-то хрустеть – внутренний стержень. - Только не надо вестись на это грустное, уставшее лицо, - мельком посматривала на принца, - Он не заслуживает этого, - уверяла она себя, - я не должна быть с ним доброй. Не должна вмешиваться… Он ведь застрял здесь не только из-за меня. Так? – и непроизвольно вслух, - я могу вам чем-то помочь? – и про себя, - заткнись, дура! У Сого было в запасе пару подготовленных, неприличных вариантов того, как она могла бы ему помочь, но всё веселье потом, а сейчас… - Прости, сладенькая, но твой врождённый дар быть красивой здесь мне никак не пригодится. - Всё – я сделала больше, чем должна была, - про себя, - Я молодец, - ещё раз взглянула на него, такого трудолюбивого, милого, - проклятье… Почему мне просто не может быть всё равно… - Кагура, - внезапно он окликнул девушку, - я знаю, что твой рабочий день уже скоро окончится, но… не могла бы ты задержаться со мной ещё немного… Я уже почти всё… - ему было очень важно побыть с ней. - Не могу смотреть на него в таком состоянии… - про себя и вслух… - почему бы вам не продолжить завтра? - Я бы с радостью, но мой отец может приехать в любой день, не предупредив заранее. Не хочу, чтобы он думал, будто я безответственный и легкомысленный человек, у которого в голове одни только рыжие волосы. Он возложил на меня обязанности, которые я не могу игнорировать. Доверие отца для меня много значит, поэтому, чтобы оправдать его, мне следует быть серьёзнее… - так что… - вернулся к своему вопросу, - что скажешь? На этом месте девушка почувствовала себя настоящим чудовищем, которое с неделю удерживало принца от его прямых обязанностей, вынуждая рисковать авторитетом в глазах отца. Если в голове у Кагуры ещё оставались мысли наподобие: «всё что, он сделал для меня и моей матери за эти выходные – это всё часть его коварного умысла», то они невольно прихлопнулись под тяжестью её совести. - Почему у меня ощущение того, что именно за эту свою эгоистичную повинность я буду гореть в адском пламени… - про себя она и вслух, - так уж и быть, но только сегодня, - снисходительно бросила ему Кагура, а в ответ поймала его улыбку, да пару румянцев себе на лицо. Небольшую, переработанную, аккуратно сложенную стопку бумаг спустя… Кагура видела, что ещё немного, и он клюнет носом в чернильницу. Её загрызла совесть до такой степени, что она призвала её к действиям. - Я точно пожалею об этом, - про себя и вслух, - Я сейчас. - ? Ничего не объясняя, Кагура поспешно вышла из комнаты, оставив принца наедине с горой документов. - Наверное, не вынесла скуки и пошла себе спать… - Сого понимал её, но… - досадно… последнее, что сегодня придётся запомнить - не твоё лицо, а всю эту груду макулатуры. Минут пятнадцать-двадцать спустя, в кабинет ворвалась запыхавшаяся служанка с чёрным пиджаком и золотыми вставками на нём, подошла к принцу и небрежно кинула его ему в руки. - И что это должно значить? - Наденьте! – обошла сзади королевского кресла, вцепилась руками в спинку и принялась поворачивать его от стола в сторону окон. С тяжёлым усилием и кряхтением у неё получилось. - Что ты делаешь? – уставши спросил Сого. Она, молча, давит на спинку кресла, пытаясь наклонить его вперёд, чтобы скинуть принца на пол. Ничего не выходит. - Кагура, милая, мне, правда, некогда с тобой играть. Я тоже скучаю без тебя, но пока не могу всё взять оставить и переключиться на твою сладенькую мордашку. Смирившись с тем, что ей не скинуть принца, она обошла его спереди и… - Пойдёмте со мной… - на её лице посменно проявляются решимость и сомнение. И через силу, ногами по собственной гордости… протянула ему руку. Не знамо куда… ему было совершенно всё равно лишь бы с ней… но… - Прости, моя пышногрудая радость, - с грустной улыбкой и сожалением, - но я действительно, пока ещё не могу… - Сого прекрасно знал – чтобы эта девушка сейчас не задумала, она переступает через свою гордыню… страхи. В благодарность за то, что она такая милая, за смелость и инициативу… он взял её за руку и поцеловал… Ласково растёр ей косточки пальцами, словно извиняясь за отказ. Хотел было выпустить её руку и перейти к оставшимся документам, как Кагура… сжала его руку сильнее и, встретившись с ним взглядом… - Ради меня… - даже не зная, имеет ли эта фраза для него, хоть малейшее значение, по мнению девушки, ничего другого ей не оставалось, кроме, как воспользоваться ею. - Она что… серьёзно сейчас? – про себя, до чёртиков удивлённый и вслух, - ну, раз ты так ставишь вопрос… - больше он не смог сказать ей «нет». - Хотите я... – не стала договаривать, выхватила из его рук пиджак и… - повернитесь. Тот всё ещё под впечатлением… - Кагура, ты здорова? – та на него косо посмотрела и… - Заткнитесь и поверните сюда свою тупую жопу. - Ну и славно… а то я уже подумал, что ты захворала, - успел смутить её улыбкой. Кагура помогла принцу с одеждой и, не вдаваясь в мелкие подробности, потащила его за собой. Они преодолели общий коридор и, продолжив свой путь, оказались в крыле, что вело к выходу, на задний двор. Что? Куда? Сого было всё равно. Не он её… она его вела… /далее написано под вдохновением этой песни Birdy – Wings (на повторе, повторе, повторе…) / - Никогда не смогу тебя понять… Оказавшись на улице, он только понял, что на дворе ночь. - Она так спокойно тратит на меня своё время… Ночь обтянула небо синим сатином и в творческом беспорядке раскинула на ткани бледные звёзды в цвет холодной красавицы-луны. Вечерняя прохлада сняла с принца часть сна и насытила лёгкие свежим воздухом, которого он, невольно старался целый день избегать. Уставший, он послушно шёл за Кагурой, любуясь сзади её восхитительными девичьими формами. Сердце Сого умирало и оживало вновь, каждый раз, когда он скользил взглядом с её точёной, изящной талии к мягким движениям чарующе-соблазнительных бёдер. Ветер бесцеремонно касался её волос, которые тянулись к нему длинным алым шлейфом, словно расстилая перед ним дорогу, предназначенную ему одному. Как я к ней отношусь? Дорогой между невысоких зелёных лабиринтов, по обе от неё стороны, путь им освещали огни в факелах. Огонь… холоден в сравнении с цветом её волос, он не серьёзен в сравнении с его намерениями и желанием. - Посмотри на меня, сладкая, - устало просил Сого Кагуру про себя. Будто услышав мысли принца и впервые прислушавшись к его «хочу», она, на мгновение, повернулась к нему… покраснела… Чтобы сейчас она не делала, чтобы не задумала – ей стыдно… - Такая милая… Кагура привела его в сад. Когда успело наступить лето? Весна в дань уважения, оставила ему последние цветы сирени, яблони и вишни. Ветер срывал с дерева по лепестку и, где вплетал в волосы девушки нежно-розовые украшения, а где парил вокруг неё в цветочном, медленном танце, застывал на месте прозрачной шифоновой вуалью и возносился ею к небу, вместе с сорванными звёздами падал вниз и рассыпался в яблочно-вишнёвом воздухе и Её алых прядях. Но не находя себе покоя, также как и парень он… То ли от усталости, то ли от переизбытка восхищения этой девушкой, Сого… - Как я к тебе отношусь? – продолжал спрашивать себя… И ветер нашёптывал, и ветер подсказывал… в воздухе, собранными надломленными цветами он начерчивал различные арифметические формулы вокруг Кагуры, которые должны были помочь Сого в разгадке. - (a-b) в квадрате, умноженное на корень из её ревности – (c+e) в кубе, умноженное на её признание в неравнодушности + (a-c) в степени «n», умноженное на её обо мне беспокойство, добавим «х» и её желание понять и встать на мою сторону, добавим «у» и её обворожительную, такую редкую улыбку. Или… Стереть все подсчёты и оставить её прекрасное лицо, потрясную фигурку?.. - Чем больше он думал… тем больше формула становилась запутанней. Кагура усадила принца на скамью, где они часто вместе сидят днём. Присела рядом, немного сжалась. Сого показалось, что девушке холодно, и он накинул ей на плечи пиджак. - Я вам взяла. Мне не холодно, - она хотела было снять его, как… - Мне тоже. Не хочу его помять, поэтому, пока мы здесь – побудь моим тремпелем. - Дурак, - поправила на себе пиджак, говоря ему, таким образом: «спасибо». - Сама такая! – в шутку нахмурил брови. - Тц! - Тц!!! Не расцепляя рук, оба наслаждались моментом и, чтобы там не говорила Кагура, компанией друг друга. Вслушивались в богатую ночную тишину, стрекот сверчков и шелест листьев. Кагура вглядывалась в содрогающееся отражение луны на водной длани пруда, а он любовался девушкой и проводил свои исчисления. И не глядя в его глаза… - Простите, что отвлекла вас… - краснеет, - я не… не хотела… Просто подумала, что вам необходимы свежий воздух и немного отдыха… - Такая хорошая… - про себя, - бесподобная… всё в тебе – завораживает… удивляет. Совершенно непредсказуемая. Твоё беспокойство – бесценно, - загляделся чертами её лица, - невозможно красивая… Безупречная… Как я к тебе отношусь? - Как я… - (про себя) ответ на кончике языка, но… - Все мысли – о тебе… Хочу только тебя… Боюсь обидеть или оттолкнуть от себя. Боюсь, что ты не поверишь ни единому моему слову… боюсь разочаровать… Что если ты не примешь не одно моё прегрешение? Что если каждое твоё «ненавижу» - всерьёз? Что если мне ни за что не достучаться до тебя? Почему, думая о самом дорогом, я представляю тебя? Что же ты значишь для меня, моя милая служанка? - Знаете… Я так и не поблагодарила вас за всё то, что вы сделали для меня и моей мамы… - Всё, как во сне, - про себя Сого, - только вот… точно знаю, что дальше ненужных извинений дело не пойдёт, - и вслух, - Не страшно, сладкая… - легко улыбнулся, погладил пальцами её руку. - Всю эту неделю… я была такой эгоисткой… - Кагура… прекрати… - Я ни разу не подумала о вас… Я вела себя отвратительно. - Это не так, - и она сжимает его руку сильнее. - Это из-за меня вы потратили весь день на работу, вместо привычного отдыха. Я не смогу простить себя за то, что вы по моей вине так плохо питались и позабыли о сне. Я принесла вам столько проблем, - Кагура переводит виноватый взгляд на принца, - этого больше не повторится… сможете ли вы простить меня? – Сого с восхищением разглядывает милое сердцу лицо, находит в прекрасных синих глазах неподдельную искренность… мольбу. И пока она ещё что-то говорила… ветер замер. Нежно-розовые формулы медленно вспыхнули золотом и, напоследок, передавая «привет» небу – угасли. Больше в подсчётах не было надобности. И, когда Сого это понял… звёзды в небе засияли ярче… холодный ветер стал теплее и разборчивее, запах сирени стал ещё насыщенней, пение ночных птиц по красоте превзошло само себя и, садом разлилась необыкновенно захватывающая песня, но уже не их - другая. Кажется, она пристала к Сого так давно, а он и не заметил когда… Каждой строкой… словом она напоминала Кагуру и отзывалась нежным объятием, поцелуем в его сердце… И чем больше он проводил время с этой девушкой, узнавал её, тем громче и теплее звучала мелодия. Так давно… песня поднимает ему настроение скучным, однообразным днём, вносит яркие краски в его мир и ласково просит жить ради неё одной. Не сложно… Ему в радость… Она имела смысл… Всё теперь обрело смысл. - Как я?.. – заворожено вглядывается в мелодию своего сердца и крепче сжимает ей руку, - Как я раньше мог не заметить, Кагура? – про себя. Чувство, которое поэты, писатели, художники, скульпторы и другие испокон веков восхваляли и превозносили в своих работах, не жалея сна и собственных сил. Чувство, о котором знают и говорят все. Чувство, которое, хоть раз, но коснулось сердца человека на его жизненном пути. Но… Сможет ли человек так легко узнать чувство, которое ни разу не испытывал прежде, описать его? Что должно произойти, чтобы он смог назвать его вслух, принять? …Чувство, о котором Сого столько слышал и ни разу к нему не относился всерьёз, с пренебрежением кидая, что это просто глупая шутка, выдумка, хлеб для тех, кто хочет нажиться на наивных дураках, продавая им своё никчёмное творчество и ничего большего, только что стало для него самым правдивым и самым что ни на есть настоящим... Когда обычный интерес и желание переросли в «нравится», а оно в свою очередь в ……? Когда она зародилась? Может… Не имеет значение «когда». Ему ясно, что это чувство с ним не первый месяц. Важно то, что он, наконец, осознал его. С тех пор, как король лишился жены, он так и не смог заставить себя жениться на другой. Всю свою жизнь, всем сердцем он был предан только одной женщине – матери своего единственного сына. Лишившись её, он потерял смысл жизни. И если бы не их общий ребёнок, он бы не нашёл в себе сил жить дальше. Сого всегда чтил своих родителей, их историю, но он искренне не понимал, как можно быть верным одной женщине на протяжении многих лет и не хотеть… Сейчас же, ему наконец стали понятны чувства отца. - Оказывается всё так просто… Чтобы собрать полную картину мне не хватало всего лишь одного пазла… Вот почему я позволяю тебе всё, что только не придёт в твою милую голову… Вот почему я не могу смотреть на других… Вот почему ты настолько мне дорога, знаю почему на самом деле тебя ревную – не из-за чувства собственничества, а из-за того, что боюсь… боюсь, что разобьёшь мне сердце. Знаю, почему мне невыносимо даже думать о том, что могу потерять тебя. Наконец-то мне понятна эта нездоровая одержимость тобой. - Вы простите меня? – повторила девушка. - ? – Сого только вышел из своих раздумий. - Я не… не должна была просить вас оставаться у меня дома больше условленного… У нас был договор, а я… И, если что не так, – её отчаянная решимость, - я вступлюсь за вас перед вашим отцом… Я всё ему объясню. Сого внимательно посмотрел на девушку, тепло улыбнулся. - И что мне теперь делать с моей разгадкой? – про себя он, - Уверен, ты и подавно не чувствуешь того же, что и я к тебе. Как мне с этим быть? Ладно… не сейчас… - он поднялся с лавочки и не сводя с Кагуры глаз, встал перед ней на колени, взял за руки и поцеловал их – в благодарность за то, что встретил её, за то, что она есть в его жизни и позволяет находиться с ней рядом. - Вы чего это? – спросила удивлённая девушка, и он улёгся головой ей на колени. - Не могу представить ни одной причины, которая заставила бы меня держать на тебя обиду, - смотрит на неё, сжимает ей руки своими, - Ты не виновата в том, что я не способен тебе отказать… - Вы в порядке? – с ещё большим беспокойством спросила девушка. - Впервые я вижу так ясно… чисто… - в его глазах нежность и …… - Кагура… лучше скажи… сможешь ли ты когда-нибудь простить меня за все мои грехи перед тобой? - Вы с чего вдруг? - Кагура, ты часто говоришь, что никогда не полюбишь меня снова… Скажи… существует ли хоть самая ничтожная доля того, что ты ошибаешься?.. - Я не… Пожалуйста… не начинайте. Только не на эту тему. - Собственно… ты же всё равно не скажешь правду, - тяжело вздохнул, поцеловал ей руки. - Вы такой странный… - его поведение продолжало её тревожить. - Просто забудь… - он привычно улыбнулся и снова прилёг на неё головой, - лучше расскажи, как прошёл твой первый день обучения? Просто говори… хочу послушать твой голос. - Что с тобой происходит?.. – про себя она искренне переживая за него. Взяв себя в руки, она вслух, - Кстати об этом… Начнём с того, что скажите мне зачем вам понадобилось угрожать герцогине Лобстер? – тот понял о ком она только спустя некоторое время и подняв на неё голову: - Мне нужно было дать ей дополнительный стимул, чтобы она посвятила всю себя целиком тебе и твоему обучению. Да и тебя надо было настроить на результат. Мне кажется, что ты всё ещё не серьёзно относишься, как к своему статусу, так и к тому, что тебе предстоит освоить в качестве герцогини. Зная тебя… ты бы сбежала от этой женщины сразу же по окончанию ознакомления с перечнем твоих дальнейших действий. Я знал, что она разноется перед тобой или ещё что-то в этом духе. В общем… мне нужно было тебя как-то усадить за стол с тетрадью и пером. - Ойо-ички. Вы так лезете из себя, чтобы сделать из меня благородную девушку… Как же вам, бедненькому, стыдно со мной находится рядом, - Кагура никак не хотела спокойно дать принцу насладиться особенным для него вечером. - Постой… - хотел он ей высказаться по этому поводу, но его перебили… - Кажется я знаю выход, - продолжила она, - раз я вас настолько не устраиваю… Позвольте мне прекратить ваши страдания - просто дайте мне уйти домой… навсегда. - Исключено… Человек просто так не избавится от самого ему дорогого. Вот и у меня для этого нет ни единого повода. Мой дом – твой. Точка! - сталь в его голосе и её сердце сжимается… - Хватит… Вам не кажется, что пора закругляться со всеми этими играми в ухаживания и высечение из меня той, кем я не являюсь? Вам самому не надоел весь этот цирк? Мне вот - да. - Кагура… я стою перед тобой на коленях. О каких играх может идти речь? – с видом: «что мне ещё сделать или сказать, чтобы ты поверила?», - Ты не какой-нибудь мой проект или хобби, очередное мимолётное увлечение. Ты - моя девушка. - Вы снова за своё… - Порою, ты невыносима… - вздыхает. Желая сократить между ними расстояние, с которым Сого постоянно сражается, хоть немного убедить в своей серьёзности и почувствовать её рядом с собой так, как ему хочется очень уж давно, и как бы совершенно не понравилось ей, он идёт на маленькую уловку. Привстаёт, наклоняется над Кагурой, опираясь ладонями о сиденье лавочки по бокам от её колен… И когда они так близко к друг другу лицом, смущённая служанка с опаской смотрит принцу в глаза, присобирает на себе ткань его пиджака, машинально прикрывая грудь, съёживается и отклоняется от него назад. Как оказалось, от Кагуры, как от тремпеля, никакого толку. - Что опять?! – фыркнула ему. - Сзади тебя ползёт жирный усатый таракан, и я просто уверен, что он хочет взобраться к тебе в волосы и отложить там яйца. Кагура с визгом подскочила с лавочки, интуитивно ища защиты у того, кто не побрезгует затоптать ботинком противное насекомое. Так, герою-счастливчику досталась его долгожданная нежность, назовём её «недообъятием», от несчастной девушки, попавшей в беду. Кагура не обратила внимания, как ухватилась за плечи Сого, прижавшись к его груди. - Сделайте с ним что-нибудь! – вопит. Сого, в самом лучшем настроении на свете … - Как скажешь… - встречаются взглядом, - Только, - хитро улыбнулся, - держись крепче. - Хм?! – с недоумением и заранее с укором, - И прежде чем Кагура успела что-либо понять… Сого слегка нагнулся, чтобы подхватить её сзади себе на руки. - Вы что творите? - И вот, в мгновение ока, принц сидит на лавочке, а девушка - верхом на нём, упираясь коленками в холодную мраморную спинку по обе от него стороны, - совсем страх потеряли? – её объятия превратились в тяжёлые удары по голове… Сого схватил непослушные руки и сковал их сзади спины девушки под пиджаком. - Вот и всё, - сидит крайне довольный. Кагура безумно на него злилась, но, ещё больше, её ужасало то, что он уселся с ней на ту лавочку, с которой она только что, буквально взлетела. И видя её испуг… - Да нет тут жуков. Успокойся, - пока она принимает это, он уже представляет их в другом месте, в таком же положении - голыми. - Ах, вы ж… - вот теперь она уверена в том, что только злится, - В самом деле, Ваше Высочество, - в попытках вырваться и вытянуть свои запястья из захвата, ёрзает на коленях принца, - в ваших же интересах, чтобы мои руки сейчас не высвободились! – угроза или… - Это ты так просишь меня ещё немного тебя пообнимать? - его обезоруживающая улыбка, - да запросто. - Без шуток, Ваше Высочество! – этот гордый взгляд синеглазой волчицы, - Вам хана! - Что такого? Мы просто сидим, - невинность на лице. - Вы вообще видели, как именно? - со стороны, действительно, всё выглядело не в пользу скромности и порядочности Кагуры. Каждый здесь проходящий, мог с уверенностью заявить, что свидание принца проходит лучше некуда, - отпустите! - Выслушай меня… - Сого стал снова серьёзным. Внимательно и с восхищением вглядывается в её черты лица, - до сих пор не верится, что ты могла подумать, будто ты меня чем-то можешь не устраивать или я тебя стесняюсь. Ты идеальна… ты моя главная гордость. - Заткнись! – она про себя, - это сильно смущает, - лицо сияет красным. - Если я хочу дать тебе возможность влиться в высший свет, то это не ради себя – только ради тебя. - И что это должно значить? - Не суди о знати, опираясь только на знакомство со мной. Не все в высшем свете такие добряки, как я. - Он сейчас серьёзно? – она про себя. - Ты у меня, сладкая, очень ранимая. К примеру… Помнишь, я пошутил на счёт твоего веса? Я думал, ты тут же забудешь о случае, но вместо этого - переживала из-за своих призрачных лишних килограммов больше суток. А что будет, если, окажись мы на каком-нибудь скучном мероприятии, какая-нибудь разодетая погребная крыса выскажется тебе насчёт твоих манер, происхождения или ещё чего? Не хочу, чтобы что-то тебя огорчало или расстраивало, - поцеловал озадачившуюся девушку в щеку, - Знаю, поначалу будет сложно, но я уверен… у тебя всё непременно выйдет, - Его Милейшество. - Он меня убивает… - про себя Кагура, - не может быть, чтобы он всё это делал для меня да ещё только лишь из лучших побуждений, - и вслух, - что если я откажусь от занятий? - Я приму твоё решение, но это не изменит того, что ты вместе со мной будешь посещать абсолютно все важные мероприятия, где тебе, скорее всего, придётся терпеть едкие насмешки. Я, конечно же, сделаю всё, чтобы этого не допустить, да и при мне никто не осмелится, но мало ли… вдруг в какой-то момент меня не окажется рядом. - Если он действительно так печётся обо мне, может мне стоит тоже немного подумать о нём, - она про себя, - ведь я обязательно его как-нибудь да опозорю… - и вслух, - возможно я посещу ещё парочку занятий, - тот ей улыбнулся, - всё – довольно. Отпустите меня! - И не подумаю, - его очаровательная улыбка. Сого подтянул Кагуру за поясницу к себе максимально близко и улёгся головой ей на плечо. С нежностью поцеловал её в шею, и вот она уже стала намного послушнее. - Придурок… - про себя она… - никогда не слушает… - На фоне прохладного вечера, его губы показались ей горячими. Поддавшись наслаждению, закрывает глаза, - только не смотри на меня… Ты не должен знать… - ещё его поцелуй там же и её скромное, немое «хмм»… - что мне приятно, когда ты меня целуешь, - Да, Сого не видит её лица… но снова готов поклясться, что она сейчас получает удовольствие от их близости не меньше, чем он. - Не представляешь, как долго я ждал нашей встречи, Ангел мой… - вдыхает её, наслаждается моментом, - кажется, что не видел тебя не сутки, а годы, - поглаживает большими пальцами сдавленные запястья девушки. И как его ненавидеть? Как на него можно злиться, когда каждое его слово и касание вызывают в ней смущение и слабость? Как можно было так просто взять и отдать его другой, когда она?.. - Знаю, что не должна к тебе ничего чувствовать или ревновать, но… - про себя Кагура, - кажется, я больше не могу иначе… Знаю, что мы никто друг другу и я не должна возражать или что-либо предпринимать по поводу твоих отношений с другими девушками, но… вряд ли я ещё раз смогу вынести тот ад, через который мне сегодня пришлось пройти… Поэтому… в следующий раз, прежде чем соглашаться с сомнительным предложением – я подумаю дважды… а ты… знаю, что не должна у тебя ничего требовать, но… не вынуждай меня бороться за тебя. Ведь это нечестно. Не считаешь? - вздыхает, - Не сомневайся, я найду способ уйти от тебя, но до тех пор… как бы это не звучало эгоистично… пожалуйста, не предавай меня… Его горячее дыхание на её шёлковой коже… становится парко… Уютную тишину прекрасной ночи уже разбавляют не одно, а два сдавленных, еле слышных наполненных желанием дыхания. - Скажи, что тоже скучала по мне, - продолжает с трепетом покрывать ключицу, шею девушки головокружительными поцелуями, и она чувствует, как последние силы сопротивляться покидают её. Всего один день он не уделял ей своего привычного внимания, и девушка успела по нему истосковаться, настолько, что хотелось плюнуть на все возможные между ними сложности, которые ежедневно её изводят, которым нет конца и, не думая ни о чём, быть с ним честной в своих желаниях – хотя бы обнять его в ответ, но… она не может и продолжает мучить себя и его молчанием и бездействием. Обоим хочется большего. Кагура не позволяет ему ничего больше обычного. Ещё один его поцелуй под мочкой ушка, и она позволяет лишнее себе… День был таким долгим и тяжёлым… Сого получил своё – она с ним, как он и хотел последние сутки, вплоть до выбора этой неприличной позы. А как насчёт её маленького вознаграждения? Что достанется ей в утешение за то, что он позволил ощутить на себе как это: если он предпочтёт ей другую? - Может ничего особенного, но всё же… И пусть она пожалеет об этом завтра… Пусть совсем немножечко… она побудет его, а он её… Прижавшись к телу Сого, Кагура положила голову ему на плечо, закрыла глаза и тихонько… - Я даже ни разу не вспомнила о вас… - удобно умостилась на нём головой, и про себя, - так хорошо с тобой…- вздыхает, - проклятье, - невольно на ней выступила едва заметная грустная, но вместе с тем… умиротворённая улыбка и вслух, - не поймите неправильно… я просто устала, - всё хорошо. Она в безопасности – он же не видит её лица. Да ему и не нужно… Он и так всё знает… - Кагура… - его сердце готово было взорваться от переизбытка чувств в любую секунду. Сого отпускает расслабленные запястья и, держа руку на затылке девушки, обнимает её второй за талию, аккуратно, но так крепко, будто бы боится, что она сейчас исчезнет, ровно как и это волшебное, неповторимое мгновение. И про себя, - я действительно, - слушая громкий стук их взволнованных… - всем сердцем, - замирает губами в нежном поцелуе на её волосах, - тебя ….. - со всей решимостью, на которую способен человек, - И однажды… ты тоже меня …….. Обещаю тебе…