9. Попутчики
Твой игрушечный поезд летит под откос Только это уже почему-то всерьез… (Белая Гвардия - Голубая Стрела).
Есть множество видов тишины - достаточно лишь послушать, каким количеством определений ее иногда награждают. Тишина неловкая, тишина напряженная, тишина внезапная, тишина мертвая, наконец… Юст не знал, какой из видов этой самой тишины сковал сейчас их небольшое купе, но это его не особо и волновало. Все, чего он хотел - чтобы она побыстрее прорвалась хоть чьим-нибудь голосом. -Ты… А вот и оно. -Ты… По крайней мере, долго ждать не пришлось. -Ты самый больной человек из всех, что я знаю! - выкрикнула Эльза, подавшись назад - казалось, еще немного, и она перекувырнется через порог. - Зачем ты только меня спас! Дверь купе оглушительно хлопнула - да так, что задрожали стекла. Не желая давать тишине время для реванша, Юст скосил глаза на Апостола - та, достав из кармана небольшой платок, стирала им капли крови с плеча. -Кажется, я нанес ей очередную обиду, - медленно произнес маг. - Я пытался действовать наиболее рациональным образом… -Пока что получается не очень, - вздохнула Вероника. - В кино, кажется, обычно говорят что-то вроде “это не то, что ты думаешь”. -Это помогает? -Ни капли. Сам пошевели мозгами - о чем еще тут можно подумать-то? -Я…я пойду и все ей объясню… - Юст вскочил было на ноги, но Вероника мягко вернула его на место. Мягко для Апостола, конечно - на деле ей достаточно было опустить руку на плечо мага, чтобы впихнуть его спиной в сиденье. -Не стоит, Юст. Во всяком случае, не сейчас. -Почему это? -На бедняжку и так слишком много свалилось. Если сейчас еще и про меня расскажешь - она, чего доброго, выпрыгнет на полном ходу. Дай ей время. Успокоится и вернется к нам. Отсюда все равно некуда бежать… - в красных глазах мелькнуло что-то озорное. - Может, еще немного? -Нет, - мрачно произнес Юст. - Я дал тебе достаточно крови, чтобы ты не набросилась на кого-то из пассажиров, пока мы в пути. Сказать по правде, я очень надеюсь, что мне не придется потом делать укол от столбняка. -Твоя вежливость, как и раньше, превыше всех похвал, - беззлобно рассмеялась Апостол. - Мог бы хоть пожелать приятного аппетита… Маг не ответил - достав купленные в привокзальной аптеке упаковку бинтов и коробочку с пластырем больших размеров, он принялся возиться с последней, пока Вероника не вынула ту у него из рук. -Смотреть страшно, - вздохнула она, взяв его руку. - Давай помогу. Юст устало вздохнул - признание самому себе, что он обречен копаться даже с такой простой вещью, было определенно не из тех вещей, что поднимают настроение. Последнее сейчас окончательно забилось на недоступную глубину - маг чувствовал себя совершенно опустошенным, и чувство это лишь росло. Он сделал то, что хотел, он вытащил Эльзу из лап Бенедикта и Вешателя, но лучше не стало, отнюдь - хлопот и головной боли только прибавилось. Меланхоличным взглядом он следил за тем, как Апостол сняла с пояса какой-то крохотный золотой крючок, коснувшись им пореза на его ладони - наружу больше не вытекло ни капли крови. Покрутила его руку в своих - эти прикосновения рождали странное чувство: часть его протестовала, каждой клеточкой ощущая сущность того, что сидело рядом, но другая уже устала настолько, что никак не собиралась на то реагировать. Было даже отчасти приятно - гладкая кожа перчаток и весь этот холод… -Откуда у тебя это? - Вероника коснулась застарелого ожога, заставив мага встрепенуться и посмотреть на нее. -Бенедикт, - вздохнул он, на мгновение отворачиваясь к окну. - В тот день, когда мы впервые встретились. Какая-то кислота… -У меня почти такой же будет, - грустно усмехнулась Апостол. - На правой, от солнца. Я тогда еще не умела обращать свое время вспять, хоть уже и вернула рассудок. И думать тогда не думала о боли…зря, как оказалось. -Не успела спрятаться до рассвета? -Нет, - она как-то странно на него посмотрела. - Собиралась с этим покончить. Кажется, надо было так мало - просто выйти наружу…а все равно не смогла. Не самое я смелое существо в мире, чего уж греха таить. Было…было так больно, что я заползла в какую-то щель и сидела там, пока не начала разлагаться с голода. Два или три дня…не помню. Уж прости меня за такие вкусные подробности… -Ничего страшного, - покачал головой маг. - Я не принуждаю тебя что-то рассказывать. И не стану, о том можешь не волноваться. -Знаю, что не принуждаешь, - она подернула плечами, выпустив руку мага. - Но может, я просто хотела вспомнить. Не знаю, отчего, обычно все бывает совсем наоборот…а ты не хочешь? -Чего именно? -Рассказать, как влез во все это. -Я маг. Мы во “всем этом” с момента рождения, - хмуро напомнил он. - Или ты… -Да. Я про то, когда ты пустился в бега. Хоть побалуй историей-другой, раз уж попался мне в лапы. Протянешь до конца поездки - так и быть, не допью тебя, бедного, досуха…шучу. Шучу, прекрати глаза выкатывать, а то так и останутся. Я ведь не многого прошу? -Нет…наверное… - он снова посмотрел в окно. - Но я бы…не знаю. Эльза, - он кивнул в сторону двери. - Она когда-то сказала, что…что если что-то причиняет тебе боль, об этом можно рассказать кому-то, даже не особо знакомому. Противоречит всему, чему меня учили, но…я не знаю. Нужно ли тебе это? -А тебе? - вопросом на вопрос ответила Апостол. -Да. Если это и правда поможет…- устало бросил Юст. - Попробую тогда поступить, как человек. Вот только я уже рассказывал тебе, разве нет? Тогда, в номере. Мы и дом Кальдервуд должны были заключить союз. Если бы все прошло согласно плану, через год Вайолу, дочь Бенедикта, выдали бы за меня. Или бы меня женили на ней…как угодно, суть плана от моих слов не меняется. Но план…прошу прощения, все планы - и наши, и их - полетели к дьяволу. Когда я позволил ей укрыться от дождя в нашем хранилище и когда она себя искалечила. Нацепила перчатки, с которыми не умела обращаться. Я вынес ее оттуда, едва живую. Бенедикт был первым, кто пришел на наши крики. Чуть не спятил от ярости. Пытался убить меня на месте… -Это были причины, Юст, - покачала головой Вероника. - Но ведь тебя терзают не они, так? -Это правда, - устало кивнул маг. - То, что было после… Юст чуть помолчал, собираясь с мыслями. Отодвинулся дальше к окну, сцепив пальцы - лицо его ничего не выражало, кроме усталости и напряжения. -Еще тогда мы знали, что кто-то из Башни играет против нашей семьи. Кто-то, обладающий талантом и опытом в достаточной мере, чтобы не подставляться лично. Кто-то, сорвавший несколько наших крупных операций, поставивший под удар предприятия моей матери и сумевший даже навести одного из башенных охотников на ложный след, отправив за моим отцом. Отец бы тогда не выжил, если бы не встретил помощь в лице типа, который, как мы выяснили некоторое время спустя, был церковным палачом…впрочем, это к делу уже не относится, Вероника, - Юст посмотрел на вампиршу, словно проверял, слушает ли она или нет. - Союз между нашей семьей и семьей Бенедикта должен был организовать нам более простую, более доступную дорогу в Лондон. Они пытались поправить свое пошатнувшееся во многих сферах положение, мы же просто рассматривали их как инструмент, необходимость в котором очень быстро отпадет. Я должен был…должен был играть по плану, что составил мой отец… - маг говорил глухо и монотонно, глядя на пляшущую за стеклом метель. - Только после его смерти я узнал этот план до конца. Когда смог проверить кое-какие его записи. Дом Кальдервуд для него был не более чем тряпка, чтобы вытереть грязь, а после эту самую тряпку кинули бы в огонь, - он невесело усмехнулся. - То, что случилось, расстроило этот план. Дочь Бенедикта была искалечена, в тот же день случился поединок между ним и моим отцом… - маг перевел дыхание, прежде чем продолжить. - Планы пришлось менять, но в следующие годы наш враг - тот, чьего имени мы так и не узнали - затих, затаился. Он знал, он видел, что мы его искали, он не хотел рисковать. Заслуживающее уважения терпение, не могу этого не признать. Пять лет спустя, то есть год назад…Бенедикт нанес свой удар. -Бенедикт? - переспросила вампирша. - Значит, с тем вашим врагом это может быть и не связано? -Существует и такой вариант, - кивнул Юст. - Но…пять лет. Пять. Подумай о том! Бенедикт терпел свое унижение так долго…в первые годы мы, конечно, не выпускали его из прицела, но он соблюдал договор. Мой отец оставил ему и его семье жизнь, забрав только их память, чтобы они не смогли к нам вернуться, уже никогда не смогли. Мы следили за ними еще пару лет, но он, как нам показалось, смирился. Может, так и было, - со злостью произнес он. - Но потом его, по всей видимости, кто-то подтолкнул. Кто-то, кто не мог действовать своими руками. Кто-то, кто все эти пять лет выжидал, пока мы ослабим бдительность. Кто-то, кто предоставил ему силу и поддержку на всех уровнях…кто-то с властью куда большей, чем этот бездарь Кальдервуд мог бы себе вообразить. Я знаю, о чем говорю, Вероника. Никто иной не смог бы прикрыть ту катастрофу… -Катастрофу? Маг посмотрел на Апостола - тем самым взглядом, который она с таким трудом выносила. Такой взгляд вправе была иметь она, с ее полутора веками жизни – она, но никак не тот, кому не стукнуло еще и двадцати. -Когда я…выбрался из дома, я потратил половину своих средств на то, чтобы инициировать расследование, - Юст говорил, почти не разжимая зубов. - Это была бойня. Тщательно спланированная и обеспеченная на всех уровнях, от человеческого до нашего. Понимаешь? - прошипел он. - Даже у нас никто не знает, откуда копать! -Что он сделал? - тихо спросила Вероника. -Они…они возвращались домой, - так же тихо ответил Юст. - Дорога шла неподалеку от железнодорожных путей. Все было спланировано до мелочей. Они вынудили задержаться один из поездов…вынудили его сменить маршрут…а потом что-то сбросило его на дорогу. -Сбросило целый поезд? - изумленно повторила вампирша. -Прямо на них. Я…я знаю, - тихо сказал Юст. - Расследование, что я успел инициировать, прежде чем пуститься в бега, кое-что соскоблило верхами. Ничего не осталось даже от машины. Даже от вагонов, что ее…придавили… - он снова вперил в нее взгляд опустевших глаз. - Бенедикт не хотел рисковать. Как только поезд был сброшен, начались взрывы. Он, видимо, использовал ту же систему, что во время нашего боя в часовой мастерской. Чистая энергия. Ничего не осталось…вообще ничего. Даже если я переживу все это, я не смогу…их могилы будут пустыми… Маг почувствовал на своем плече холодную руку. Он даже не шевельнулся - лишь продолжил говорить, и голос его становился все более безжизненным с каждым словом: -Подготовка была основательной. Держу пари, к плану приложил руку тот толстяк, Вешатель. Информацию о том, что мои родители поедут на ту встречу, он мог выудить минимум из трех источников. Как и слухи о том, что я тоже буду с ними. Я не поехал лишь потому, что должен был доделать за отца один срочный заказ. Все было продумано. Даже то, что найдут в крови машиниста - его-то тело большей частью уцелело, - с невыносимой горечью произнес маг. - Спорынья, кажется…насколько мне удалось узнать, достаточно, чтобы вызвать серьезное психическое расстройство и такие судороги, что он при всем желании не смог бы остановить состав. Да и рельсы додумались повредить…в людских источниках это представили, как чрезвычайно дерзкий, почти безумный террористический акт или нечто подобное…трасса шла под насыпью, вот поезд и упал, когда рельсы завернуло наружу “первым из череды взрывов” - так они говорили, - Юст тяжело вздохнул. - А в вагоны было пронесено что-то, что докончило дело. Они все хорошо продумали. Все внимание людей ушло на поезд - а никак не на машину, на которую его скинули…знаешь, они даже не поленились запастись где-то осколками, чтобы это все…походило на взрывы, устроенные людьми… Лицо мага перекосила кривая, гадкая улыбка. Пальцы Юста до боли сжали холодный подоконник. -Беззастенчивое вранье. Как и все, что касается людей, - зло проговорил он. - Я все сделал, как она говорила. Я все рассказал, а мне все равно нисколько не легче. -Когда…когда расправишься с Бенедиктом, станет? - спросила Апостол. -Нет, конечно. Но тогда я, хотя бы, останусь в живых, - опустив голову, произнес маг. - Ну что же…надеюсь, моя история была достойной. Надеюсь, ты получила удовольствие, - усмехнулся он, и вдруг сбросил ту жуткую улыбку с лица, не оставив там вовсе ничего. - Прости. Я все еще не могу научиться реагировать на это должным образом. Давно пора смириться и заниматься делом, которое мне осталось… Мерный стук вагонов был единственным звуком, что был слышен в купе следующие пять или даже шесть минут. -Я не должна была заставлять тебя снова переживать все это, Юст. Я… -Все в порядке, - почти спокойно уже ответил тот. - Если ты не научишься справляться с такими ударами, то долго не проживешь. -А если они ничего для тебя не будут значить…живой ли ты до сих пор? Маг не ответил. -Знаешь, это все-таки было нечестно, мне кажется. Выдернуть все это из тебя. Если хочешь, могу рассказать тебе уже свою историю. Это не героический эпос, конечно… -Никогда их не любил, - сделал вялую попытку улыбнуться маг. - Отец всегда говорил, что герой - это тот, кто повинен в чужих смертях, и не больше того. А вот тебя я бы с удовольствием послушал. -Что ж…надеюсь, ты не заснешь к третьей минуте, - вампирша зачем-то вновь нацепила свои красные очки. - Давай-ка еще раз представлюсь, если ты не возражаешь, - тон ее стал преисполнен карикатурного надрыва. - Вероника Долорес Вильялобос Фуэнтес…эй, засмеешься - стукну. Мне самой уже сколько лет смешно, но я же держусь, - добавила Апостол заговорщицким шепотом. - Родилась в 1828 году, распрощалась с миром живых в году 1854… Маг молчал, опасаясь перебивать - в голове пока что промелькнули, одна за другой, несколько грустных мыслей. Как же ничтожно мало лет жизни отпустила ей судьба. Как же ничтожно малы сейчас его шансы достичь хотя бы того возраста, в котором она была, когда умерла в первый раз… -Знаешь, всегда любила историю, - тем временем произнесла Апостол, вновь коснувшись пальцев его забинтованной руки. - У нас дома была самая большая библиотека во всем городке - зачитала до дыр все, что там было, не так уж много времени спустя после того, как читать научилась. Дома от меня всегда были без ума…в плохом смысле, если что. В самом плохом. Все пытались меня сделать такой, как надо, - язвительный смешок. - Ну, знаешь, кухня, уборка - что еще нужно в жизни? Разве что рот заткнуть и не открывать до гроба. Школа у нас была маленькая, дать там многого не могли, хоть и старались…в общем, поймать что-то в нашей глуши было бы чистым чудом. А чудес я уже тогда не ждала. Собрала, как та школа кончилась, то, что унести можно было, и помахала им всем ручкой. Мне в ответ даже не стали - чего уж там…сказали, что на улице и сдохну. Или и того хуже… Выпустив руку мага, Апостол стащила очки и принялась их протирать указательным пальцем. Было видно, что рассказ не дается ей спокойно - если не сказать больше. Требовалось постоянно на что-то отвлекаться, лишь бы не удариться в активную жестикуляцию. -Обратно, в общем, меня не ждали - а если бы и ждали, я бы такого позора сама не стерпела. Пешком добралась до Мадрида, а там - до Центрального университета…может, слышал о таком, нет? До сих пор стоит…только переименовали, кажется. Ну да я не о том, - продолжила Вероника. - Его пыльные пороги я обивала еще с год, и знаешь, все-таки взяли. Видимо, устали уже вконец. Или побоялись, что руками их раздеру, если не возьмут…я бы могла, наверное. Идти-то все равно было некуда… - убрав очки в карман своих меховых одеяний, она подарила магу очередной взгляд красных глаз. - Было сложно, не спорю. Были и мысли, что не справлюсь. Выбивать их только одним получалось - работой. Вот я и работала. Работала до скрежета зубовного, пока свое не вырвала. Свое, Юст - это может и не слишком теплое, но местечко в Британском музее. -Ты встретила в Лондоне кого-нибудь из посвященных? -Да куда там… - вздохнула вампирша. - Меня туда отрядили вовсе не стулья протирать, так что за моей спиной мог батальон Крона промаршировать раз пятнадцать, и то бы от работы не отвернулась. Нет, для меня это был всего лишь Лондон. Никаких Часовых Башен и Ассоциаций, только дурная погода, Биг-Бен, Трафальгарская площадь и чай с молоком. Но в одном ты прав, мою судьбу решил именно Лондон. И я тому тогда очень радовалась…так радовалась, что хотелось кричать. Как же - меня оторвали от стола и готовы были взять в экспедицию! -Экспедицию… -Раскопки Ура. Ну, знаешь, тот самый ветхозаветный Ур Халдейский…там, где сейчас Телль-эль-Мукайяр, так лучше? Или хуже? Вероника вызывает Юста, прием, прием… -Я понял, о чем речь, - подал голос маг. - Просто не хотел тебя прерывать. -А, всего-то. Мне на секунду показалось, что ты в мир иной ушел. Знаю, я смертельно скучный рассказчик, но не настолько же смертельно…правда ведь? -На этот счет можешь не волноваться. Я читал труды настолько сухие и утомительные, что ты сама пережила бы повторную смерть от тоски, вздумай в них углубиться. Продолжай и не беспокойся о том. -Прекрасно, - хлопнула в ладоши вампирша. - О чем я говорила? Ах да, Ур. Легендарный Ур и эта скотина Тейлор. Легендарная скотина, чего уж там…приказал нам поскорее разворотить курган - нельзя же было возвращаться с пустыми руками? Золото, золото, все ищем золото! - Апостол всплеснула руками. - Сэр, тут нет никакого золота! Значит, плохо ищете! А эта девчонка вообще только под ногами путается! - Вероника умолкла на минуту, прежде чем продолжить. - В общем, в один вечер мы крепко поссорились. Я же говорила, что он был той еще скотиной, да? А той же ночью девчонка, что вечно путалась под ногами у всей экспедиции, пропала без следа. Держу пари, они ее даже не искали - оступилась где-то, свернула себе шею, всем только легче… - горько рассмеявшись, Вероника уставилась на Юста. - Всегда любила историю. Никогда не думала, что сама ей стану… -Кто… - тихо произнес маг. - Кто это был? Кто-то из кургана, что вы потревожили? -Да если бы, - вздохнула Вероника. - Быть может, будь это какой-нибудь сонный Предок, из-под которого мы ненароком выдернули подушку, оно было бы сейчас и не так обидно. Нет, это оказался…местный. Ну, во всяком случае, последнюю сотню лет он торчал поблизости. Последнюю сотню из своих без малого восьми… -Восьми? - маг не удержался от удивленного возгласа. - Не сочти за грубость, но…это более чем удивительно, что ты смогла совладать с Апостолом столь древним. Как тебе удалось… -Первые два десятка лет - никак, конечно, - пожала плечами Вероника. - Старик Акиф не покидал своего убежища практически никогда, даже меня ему приволокли другие. Ему было не до того. Исследования, знаешь ли. Он искал бессмертия еще восемь сотен лет назад, но все, чего тогда достиг - переплавил себя в ту тварь. И все время после пытался найти форму посовершенней. Тщетно, конечно же, - она рассмеялась. - Его логово до потолка было завалено тем, что прислуга тащила со всех концов света. Сокровищница или большая свалка - тут уж как посмотреть…впрочем, я тогда смотреть не могла никак вообще. Он потерял кого-то из слуг, ему был нужен новый, вот и вся история. Двадцать лет я носила ему добычу, довольствуясь тем, что останется. Двадцать лет процесс проходило мое тело, и еще десять по капельке возвращался рассудок… - Вероника уставилась в потолок. - Это было худшим, наверное. Безмозглой тварью на чужой службе быть куда проще. А тогда я начинала понимать, что делаю. Но только это - остановиться, конечно, не могла… Юст задержал взгляд на лице Апостола - та веселость, к которой он уже успел, признаться, привыкнуть, уступила место мрачному спокойствию, впрочем, без срывов в ту или иную сторону. Кажется, со своим прошлым Вероника уже примирилась - в том числе и с той частью, что от нее никак не зависела. -Все тридцать лет меня пытались извести. Местные. Устраивали засады, ловушки, однажды пригласили слабенького мага. Кажется. Плохо помню. Плохо помню и это хорошо, - продолжила вампирша. - Так или иначе, еще лет пять ушло на то, чтобы разорвать связь. -Почему он ничего не предпринял? -Да он и не заметил, - фыркнула Вероника. - Ему, как и всегда, было не до того. Восемь сотен лет - ты можешь себе это представить? Он совсем выжил из ума, неделями и месяцами чах над своей коллекцией, перечитывал в сотый и тысячный раз какие-то древние труды, как машина. Их ему все волокли и волокли. И все остальное. Оружие, разнообразный магический инструментарий…и все тщетно, конечно же. Конечно, ему продолжали таскать и поживу – все, чтобы можно было дальше чахнуть в одиночестве. Что я уже давно получила доступ к его богатствам, он тоже не заметил. Ему было не до того… - Апостол рассмеялась. - Когда я нашла там подходящее оружие и попыталась вынести с собой, никакой реакции не последовало. Меня никто не уничтожил на месте, да что там - даже пальцем не тронул. Держу пари, он сам не знал, что у него есть такая штука… - красные глаза вновь взглянули на мага. – Он мог бы растереть меня в пыль одним взглядом, если бы вспомнил, как. Если бы вспомнил, что я еще существую. Но этого так и не случилось. Он не очнулся от своего сна даже когда я уже пришла за ним. Только когда уже было совсем поздно. Та…штука шансов не оставляет вовсе. Даже такому, как он. Знаешь, какие были его последние слова? “Я не могу умереть сейчас, я слишком занят!”. -Что нельзя поставить ему в вину, так это трудовую этику. -Само собой, там я оставаться не могла. Почти сорок лет мною там пугали детей, - Апостол вздохнула. - Все они думали, что я - проклятье за то, что наши недоумки разрыли тот зиккурат. Они бы не успокоились. Ни за что. Да и я сама…нет, я не могла там оставаться. В начале этого века…ну, знаешь, когда я сама уже поняла, какой век на дворе и сколько длился тот кошмар – мне удалось вернуться домой. В мой первый дом. Представляешь, он уцелел. В виде руин, конечно, но и то хлеб, было что отстроить на их месте…по голодным глазам твоим вижу, что хочешь спросить о сокровищах - нет, не забыла я о них, не забыла. Одна ревизия этой свалки заняла почти год. Каких трудов мне стоило переправить все мало-мальски полезное домой, ты и представить себе не можешь. На это ушло еще года два. Попутно…что ж, можно, наверное, и так сказать…попутно приходилось осваиваться. К началу Первой мировой вышла на парочку относительно адекватных и не особо щепетильных личностей из вашего круга. Дальше было уже проще - то, что мне не могло принести никакой пользы, я не стеснялась продавать вашему брату направо и налево… -А они, в свою очередь, помогли тебе во всем разобраться. -Когда не пытались подставить тем или иным образом. Впрочем, это даже лучше сошло за урок… И снова - молчание. -Не задалась у нас с тобой жизнь, да? -Немножко. Смех - тихий, нервный, сотканный из накопившихся за долгое время горечи, боли и усталости - но почему-то сейчас играет он, как долгожданное лекарство, разглаживая черты лиц и заставляя пустоту отступить из глаз. -Значит, ты занимаешься тем же делом, что и при жизни? - чувствуя, что ему постепенно становится легче, задал вопрос Юст. -В точку. Только дверок теперь предо мной открыто чуть побольше. И с пустыми руками я уже почти никогда не возвращаюсь, - Вероника как-то странно посмотрела на мага. - Как сейчас вот, например… -Боюсь, я не слишком понимаю, о чем речь. -Да ладно тебе, Юст. Маг из такой старой и могучей семейки, да еще всегда такой вежливый…и его никто - кроме одного безумного садовода, конечно - не будет искать… -Снова твои…шутки, - пожал плечами маг. - Ты же не думаешь, что я буду пугаться этого каждый раз? -Нет, конечно, - Вероника неожиданно придвинулась к нему. - Надо будет после придумать что-нибудь поновее. Ты так мило дрожишь…как осиновый листочек. Здесь ведь холодно, да? -Немного, - маг потер руки, несколько настороженно взглянув на нее. - Совсем позабыл о том, что ты этого и не чувствуешь. -Что поделать, - Апостол пожала плечами. - Но я еще не настолько превратилась в ходячий антиквариат, чтобы вымереть успело все до капельки. Юст удивленно моргнул - теперь она сидела уже совсем рядом с ним. Самым странным - и самым пугающим - было полное отсутствие того самого чувства, что порою подсказывало магу об опасности. Или же она…умела это заглушать? -Не бойся, - ответила Апостол раньше, чем был задан вопрос. - Просто пытаюсь не дать тебе здесь околеть. Если ты, конечно, снова что-то не выкинешь… Часть его сейчас вовсю била тревогу. Но та, что терзалась усталостью, была, похоже, куда как сильнее. И заставила его самому придвинуться поближе, позволив набросить на себя белые меха. Странное чувство, очень странное. Он мог сказать, что стало немного теплее, но в то же самое время глубоко внутри разгорался озноб - не тот, что терзал его тогда, утром, а вызванный такой близостью ее неживого тела. Вероника, кажется, тихо веселилась вовсю - вот она посмотрела на него, и среди затопившей глаза Апостола красноты стали видны два оранжевых пятнышка. Словно угольки, отчаянно пытающиеся разгореться посильнее. -Знаешь, такие глаза прорастают далеко не сразу, - подавшись к магу, Вероника зашептала ему на ухо. - Но у меня было все необходимое, чтобы ускорить процесс. Конечно, со знающим свое дело магом я не потягаюсь, но ты сейчас так ослаб… Странное чувство, очень странное. Почему нет страха? Почему он до сих пор не пробудил Метку и не сделал…что? Что-то, несомненно, очень важное. Тепло и холод бились за его тело: тепло роскошных меховых одежд, в которые хотелось закутаться поплотнее - они так смешно щекотали лицо - и холод тела, к которому он зачем-то позволил себе прижаться, словно забыл… Бесконечно холодные пальцы коснулись его лица - очень осторожно, словно боясь, что он сейчас встрепенется и выскочит в то же окно. -Только не сражайся. Не стоит, - прошептала Апостол. - Подумай сам… Он застыл, ощущая, как колотится сердце. Застыл, перебирая слой за слоем все, из чего состояла Метка. Он не мог себе позволить ввязываться в это - будь оно истиной или очередной игрой. -…это будет быстро. Не обещаю, что приятно, правда, но быстро - можешь получить мои гарантии, - продолжала шептать она. – Знай, я никому еще не предлагала этого. Пройдет время и ты обретешь такую силу, что сможешь обращать в пыль десяток таких, как твой Бенедикт одним мановением мизинца…а еще… Хлопок двери заглушил все остальные слова. -Э… Это было все, что успел вымолвить маг - удивленная вампирша не успела и того. В следующую секунду на их головы обрушилась вся вода, что мог вместить небольшой стеклянный графин. -Даже не знаю, от кого из вас меня больше тошнит, - выдохнула Эльза, переступая через порог. - Вы…вы это серьезно сейчас говорили? - рука с сосудом угрожающе поднялась. - Вы… -Уж и поиграть нельзя, - отодвинувшись в сторону двери, произнесла Апостол. - Серьезно? Ну, в каком-то смысле серьезно…процентов на пятнадцать из ста. Да будь я серьезна и на всю сотню, он бы все равно сам не согласился. С его-то великими целями. -А про тебя я даже говорить ничего не стану, - теперь гневный взгляд достался магу. - Я с самого начала вашего разговора чувствовала, что… -С самого начала? - Юст и Вероника почти синхронно сощурились. -Ну а что? - вскинулась Эльза. - Да, я стояла у дверей. Вы тут так мило беседовали, что еще пара минут, и я бы пополам треснула… -А знаешь, почему ты так остро реагируешь на подобные шутки? Поезд, казалось, увеличил свою скорость - покачивание вагона стало чуть заметнее. -И почему же? Голова мага, на которую пришлась добрая половина графина, уже успела просохнуть - но во взгляде его до сих пор оставалась едва заметная доля удивления, которое родилось там при внезапном появлении Эльзы. -Потому что вы никогда и никому не доверяете, - наставительным тоном произнесла вампирша. - Только себе. Хорошо, если себе. -Все равно, шутки у вас глупые, - проговорила Эльза. - Я могу…я могу ведь говорить по-немецки? Вам не сложно… -Ни капельки, - успокоила ее Вероника. - Только вот отвечать на нем же мне запретили. Это оскорбляет чувствительный слух нашей несчастной принцессы. Юст мрачно посмотрел на Апостола. Эльза с трудом удержалась от смеха, но когда заговорила вновь, голос ее уже был серьезен до предела. -Значит, от нас прячут не только магов. Чего еще я не знаю? - она уставилась на Веронику. - Вот вы. Вы… -Мертвый Апостол, - ответил Юст вместо Вероники. - Это… -…чрезвычайно напыщенный по мнению некоторых, но зато красиво звучащий термин, - весело подхватила вампирша. - Во всяком случае, мне нравится. -Я думала, вы и правда собирались…напасть, - после минутного молчания произнесла Эльза. - Нельзя же так! -Если бы я собиралась, я бы уж точно не болтала, - успокаивающе ответила Вероника. - Не волнуйся, меня пригласили вовсе не для того. Совсем не для того. Хотя это не значит, что мне ни единой секунды не хотелось попробовать по пути взять и забрать что-нибудь интересное домой. Или кого-нибудь, - она легонько похлопала мага по плечу, чуть не сбив того с сиденья. - Ой, прости. Забыла, что тебя все еще немного…шатает. Хотя, конечно, вид у тебя получше, чем утром, в ванне… -В ванне? - нахмурилась Эльза. -О, ты не знаешь, как он был горяч этим утром. Градусов сорок, - рассмеявшись, Апостол вскинула руки. - Хорошо, хорошо. Сейчас я стану сама серьезность, а то, боюсь, до конца поездки от меня один пепел останется. Кстати говоря…долго ли нам еще… -Часа два, может, три, - пробормотала Эльза. - А как вы…как вы достали для нас билеты? Тоже…магия? -Нет, что ты. Только проникновенный взгляд моих добрых и честных глаз. За магией тебе все-таки не ко мне, хотя…тут по обстоятельствам. Юст, а ты чего молчишь? Маг пробурчал что-то маловразумительное, не открывая глаз. Принимать участие в дальнейшем разговоре ему откровенно не хотелось - хотелось только окунуться в сон, который, казалось, был уже на расстоянии вытянутой руки. Во сне, хочется верить, никто не будет поливать его ледяной водой и делать предложений, от которых берет оторопь. -Юст, - теперь к нему обратилась уже и Эльза. - Я…прости, что я подслушала ваш разговор, но я хотела спросить… -О чем именно? - чуть встрепенулся маг. -Тот толстяк, Хит или как там его…он рассказал мне немного о магах. -Боюсь даже представить, что именно, - Юст не без раздражения открыл глаза. - В чем заключается твой вопрос? -Это правда…об…Истоке? - голос Эльзы постепенно креп. - Который вы все так давно ищете? -Да, - кивнул маг. - Ты хотела спросить что-то еще? -Он сказал, что ради него…ради себя…вы готовы убить кого угодно, - уже окончательно оправившимся голосом произнесла Эльза. - Я не могу это просто принять, как данность. Вы же должны… -Мы ничего не должны людям, - отрезал Юст. - И никогда не были. -Да как вы можете так говорить? Чего бы вы достигли без людей? Без прогресса, в конце концов? -Без того, что вы так называете, наше искусство бы не оказалось в столь плачевном состоянии, - последовал немедленный ответ. - Прогресс же вам только мнится. Круговорот не есть продвижение, я уже говорил тебе когда-то. Считанные единицы из людей действительно двигались вперед. -Я просто хочу знать - ты не отрицаешь того, что говорил мне этот тип? Что такие как вы готовы погубить кого угодно…погубить всех, если понадобится, ради самих себя? -Мы просто честны. -Что? - воскликнула она, вскочив со своего места. -Ты человек. Выросла среди людей. Посмотри же вокруг, - монотонно произнес Юст. - Вы способны, не моргнув и глазом, начать кровавую бойню, в которую будет втянуто полмира и лишиться чувств, стоит только ложке чересчур громко ударить о стакан. Косой взгляд для вас уже повод для драки, а поймаешь одного из вас на лжи - вы только улыбнетесь и пойдете дальше. Вы верите в доброго Бога как в непреложное правило этого мира, но в то же время он вам неинтересен. Пустышки, давно уже утратившие свои души, и так - век за веком… -Ты… -Среди нас, как и среди людей, могут быть существа мерзкие, могут быть преступники, что готовы убить ради себя десяток, сотню, может даже тысячу других, - продолжал маг. - Но миллионами убивают лишь те, кто искренне верят в то, что они есть добро. Гильотину тоже сочинили из гуманизма, а не из желания проливать кровь. Это - худшие из нас. Все эти незваные мессии, доморощенные спасители…они скорее перевернут мир кверху дном, чем мы, они скорее окажутся в числе тех, кто нарушит наши законы - и потому наше общество стремится уничтожить их раньше, чем они подвергнут его угрозе. Мы не скрываем хотя бы от самих себя, что трудимся единственно себя ради. Мы каждый день пребываем на грани смерти - и нам лучше знать, что вокруг такие же…плохие, как и ты сам, чем зазря обманываться. Теперь ты понимаешь? -И чем ты тогда лучше этого Бенедикта? Того, что меня пытал? Если судить по твоим недавним словам, твоя семья собиралась его использовать точно так же, как его сейчас использует кто-то другой! Вы собирались погубить их так же, как он теперь истребляет вас! Чем ты лучше? -Лучше? - холодно улыбнулся маг. - Я хотя бы не начинаю драки, не выяснив все обстоятельства дела. Достойный называться магом на его месте вначале оказал бы помощь своей дочери, а потом бы спокойно попытался разобраться в происшедшем. Не кинулся бы с криком на того, кто оказался ближе всех и не инициировал бы вызова на поединок, в котором заведомо не имел никаких шансов. -А ты бы сам мог быть так спокоен? Если бы ты был на его месте? -Не вижу никаких причин быть обратному, - пожал плечами маг. - Первым делом всегда следует разобраться в ситуации. Как всегда разумно говорил один из знакомых нашей семьи, начать убивать никогда не поздно… Словно в ответ на эти слова оконное стекло треснуло, с оглушительным звоном выплеснувшись внутрь. То, что его высадило, оказалось внутри купе едва ли не быстрее снега и ветра. Названия тому, что ворвалось в поезд, определенно не существовало. Это напоминало человеческое тело, с которого была содрана кожа - на замену ей пришла мутная черная пленка, пузырящаяся грязно-серыми соцветиями. Перекрученные блестящие мышцы, осколки костей, торчащие наружу и придававшие твари сходство с рассерженным дикобразом, четыре уродливых огромных крыла наподобие стрекозиных, что с противным хрустом переломились, не успев толком сложиться, когда существо полезло внутрь. Эльза в ужасе отшатнулась: то, что когда-то было человеческим лицом - теперь же почерневшая маска с вываливающимися из беззубого рта темно-зелеными стеблями - было ей знакомо. Эта мысль была отчего-то вполне спокойной - неужели она, наконец, начала привыкать к аду, что разверзся вокруг нее? - спокойной, почти меланхоличной: тварь имела лицо того офицера полиции, что когда-то вел ее допрос. -Чем я лучше? - с холодной яростью произнес Юст, неизвестно когда успевший оказаться рядом с ней. - Я не создаю подобного. Тварь, развалившись на подоконнике, потянулась вперед - маслянисто-черные пятна, в которые были превращены глаза бывшего человеческого существа, видеть, очевидно, уже ничего не могли, но стягивающий горло растительный обруч с тошнотворно-желтушными цветками мерцал вовсю, словно подсказывая, где были настоящие - новые - органы зрения. -Беги, - не отрывая взгляда от существа, бросил Юст. - Мы найдем тебя, когда все кончится. Хлопок закрывшихся за Эльзой дверей словно стал сигналом твари прозреть окончательно - оттолкнувшись от подоконника теми уродливыми, перекрученными пародиями на ноги, что имела, она кинулась на мага, широко раскинув передние конечности: уродливые пеньки пальцев и костяные иглы, что из них торчали были нацелены ему прямиком в лицо. Обращение к Метке за нужными чарами заняло всего несколько секунд, но он знал, что не успеет - усталость брала свое. Он не мог успеть. Просто не мог. И потому очень удивился тому мгновению, в которое осознал, что все еще жив - и что даже не заметил, как существо оказалось рассечено надвое. Апостол, что заслонила мага, держала в руках нечто, похожее на меч. Во всяком случае, у этого нечто была изысканно украшенная рукоять, но все прочее вызывало такую боль в глазах, что смотреть на это не было решительно никакой возможности. Боль в Цепях была ничуть не меньше. Боль, которую вызывала эта ослепительная алая полоса, раскаленная до такой степени, что казалась тонким стержнем, в котором плескался жидкий огонь. Вот, значит, что она хранила в том… -Ты бы так близко не стоял, Юст, - изменившимся почти до неузнаваемости голосом прохрипела вампирша. - А то и тебя зацепит… Руки Апостола окутывал алый туман - и он полз все выше и выше. Дымящиеся останки твари, что оказались разбросаны по сиденьям, таяли на глазах, словно пожираемые незримым пламенем. В горле у Юста пересохло, на глаза навалилась тяжесть. Откуда-то из глубины поднималась такая злость, такое бешенство, какого маг еще никогда не ведал - и оно было готово прорваться в любой момент. -Что…что это… - выдохнул он, схватившись за дверной косяк. -Когда-то это посвятили Аресу, - не оборачиваясь, зашипела Вероника. - А когда-то откопала я. В семидесятых задержалась в Штатах, подкинула идею одному типу, что кино сочинял. У каждого порядочного злодея должен быть такой, - обернувшись, она шагнула в сторону Юста. - Ну и что мы стоим? Бегом! Просить дважды мага было не нужно - он выломился в коридор с такой скоростью, что в эти несколько секунд мог бы потягаться и со своей сопровождающей. Еще пара мгновений ушла на лихорадочный выбор направления - за них-то Вероника и обогнала его, одним коротким замахом своего жутковатого клинка превратив дверь соседнего вагона в два оплавленных по краям куска металла. -Шевелись! Вряд ли Юст мог сказать, что нуждался сейчас в дополнительных советах: бросившись следом за Апостолом, он старался преуспеть лишь в одном - не упасть где-нибудь по пути и не отстать. Что-то подсказывало магу, что эта, новая Вероника, которую разбудил обнаженный меч, будет далеко не так добра и терпелива. По вагону, в котором они оказались, тянулся мерзкий запах - даже хуже того, что ознаменовал прибытие тварей Бенедикта тогда, в часовой мастерской. Из-за дверей слышались крики - затихали они столь быстро, что гадать о причинах было совершенно не нужным делом. Вот три крепких на вид двери, как по команде, вылетели наружу одна за другой, а по ним выбрались, распрямляясь на ходу, существа, которые перевернули все ранние представления мага о безумии Кальдервуда. Общим у наступавших на них ходячих воплощений уродства, казалось, было лишь одно - все они, похоже, создавались в страшной спешке. Сквозь обширные порезы в телах виднелись перекрученные, залитые чернильного цвета соком, внутренности, раздутые губы дрожали, разорванные рты плевались черной жижей. Уродливые горбы, заляпанные кровью и каким-то гадким растительным соком, выставляли напоказ обрывки крыльев - твари, похоже, избавлялись от них сразу, как проникали в вагон. Пред собой уродцы волной гнали нестерпимое зловоние - первая же мысль мага потянулась к Метке, а первые же слова отвели ворвавшийся внутрь ветер в противоположную сторону: просто ради того, чтобы голова могла хоть как-то соображать. Сделать большего Юст не успел - все трое кинулись в атаку. Все трое столкнулись с Апостолом. Облако грязно-красного тумана, что охватило Веронику уже с головой, играючи ушло от ударов лезвий из кусков кости, что торчали из почерневших культей. Алая полоса блокировала грубый выпад, оставив первую же тварь вовсе без рук, и, не сбавляя скорости, разорвала разбухшую голову. На стены брызнула почерневшая кровь и пена. Истекающая чернильной жижей и рваными жирными лепестками пасть второго существа издала хриплый, надрывный вой, а обросшие лианами руки пустили побеги вперед, пытаясь сбить противника с ног и оплести. Красное облако ушло в сторону, раскаленное лезвие проткнуло изуродованное тело, словно булавка кусочек тонкой тряпицы, тут же перейдя на последнюю цель - и развалив ту пополам. О передышке нечего было и думать - едва дорога стала чиста, маг бросился за Апостолом следом, искренне надеясь, что это все, что осталось в рукаве Кальдервуда. Уже следующий вагон показал, как сильно он заблуждался. Кажется, в этом месте пассажиры принимали пищу - во всяком случае, останки обеденных столов о том говорили весьма красноречиво. Теперь в этих стенах, под пронизывающим все ледяным ветром из разбитых окон, шел уже совсем иной пир - маг был готов отдать сейчас что угодно, лишь бы не видеть всех его деталей. Пол сплошь покрывал разрастающийся уже и на стены ковер изо мха и жирных черных цветков, что все увеличивались в размерах - источником заразы служило то, что некогда было человеческим телом, а теперь стояло, протянув руки-ветви к потолку и впившись корнями в пол. Еще четыре твари, обходя вагон вдоль стен, приканчивали последних пассажиров - тела, которых они касались, начинали стремительно чернеть, разлагаясь и растекаясь по мшистому покрывалу густым, словно нефть, слоем. Людей уже давно не осталось - только исступленно визжащие от боли кровавые ошметки. Пассажиры корчились на темном ковре, распадаясь, размокая, словно бумага. От одних только звуков, с которыми мох принимал свое угощение, можно было сойти с ума - под этот кошмарный треск и хлюпанье наружу он выплевывал все больше и больше черных цветков… Юст отшатнулся назад. Это не походило на то, что Бенедикт применял раньше - здесь не было того разнообразия хищной флоры, что была выпущена в часовой мастерской. Нет, бойню здесь творило лишь одно-единственное растение, вероятно, самое гадкое из всех, что имелось в арсенале Кальдервуда. Своего рода козырная карта - такую никогда не оставят валяться без присмотра, о нет. Нечто подобное будут носить с собой, чтобы использовать в самый последний момент. В вагон-ресторан с хриплым рыком ворвалось нечто, слишком быстрое для человеческого глаза. Апостол - нет, просто невесомый красный туман - в мгновение ока очутилась рядом с ближайшей тварью, отточенными движениями обрубив руки и превратив тело в пузырящееся гнилое месиво. Юст почувствовал, как внутри зашевелилось нечто, похожее на облегчение: пока Вероника - нет, пока этот чудесный клинок - на его стороне, опасаться, похоже, почти нечего. Последняя, жалкая в своем безумии, атака Бенедикта будет без труда отбита, и они… Оставшиеся твари, казалось, уловили мельчайшие его мысли. Два существа, словно соревнующиеся в уродстве друг с другом, пустились бежать вдоль стен, а третья тварь, чье тело стало стремительно набухать, кинулась наперерез алому облаку, раскинув руки. Алая полоса устремилась к цели… Оглушительный хлопок на добрых полминуты лишил мага слуха, но ему хватало и того, что он сейчас видел, чтобы вновь ощутить, насколько же они на деле уязвимы. Пожертвовав одним из своих уродцев, Бенедикт добился желанной цели - взрыв не только выбил меч из рук вампирши, но и отшвырнул ее через добрую половину вагона, бросив аккурат на хищный мох и поляну из черных цветков. Казалось, те почуяли что-то знакомое - жирные лепестки затрепетали, и уродливые соцветия отхаркнули облачка угольно-черного пара, что обвил тело вампирши. Юст застыл, будучи не в силах поверить в то, что видели глаза: какой-то жалкий дымок начисто парализовал Апостола, не давая сорваться с места - лишь ужасающе медленно сдирать со своего тела наползающий на него сплошной массой слой мха. Последние две твари, вскинув костяные лезвия в уродливой пародии на салют, кинулись на Веронику, намереваясь разрубить на куски… Приказав себе забыть об усталости и запретив даже думать о боли, Юст отыскал взглядом меч - алая полоса, оставшись без направляющей ее руки, стремительно угасала, но все еще не давала мху подобраться к себе. Сцедив с Метки простейшее обращение к ветру, маг влил в него все силы, что успел скопить за прошедшие часы… Рявкнули в унисон два пистолета - разрядив их в лица тварям, Вероника в очередной раз рванулась вверх и в сторону изо всех своих сил. Направленный на меч поток сдвинул грозное оружие лишь на пару дюймов - но этого было достаточно Апостолу, чтобы вновь коснуться рукояти. -Прочь! - рявкнула Вероника. Отскочить назад, захлопывая дверь, он успел в последний момент. Упав на пол, маг сжал зубы и закатил глаза - нечто, сейчас выпущенное на волю кошмарным клинком, породило в Цепях такой отзыв, что странно, как они не сгорели вместе со всем его телом. Боль отхлынула так же стремительно, как и явилась - заставив себя подняться на ноги, Юст распахнул дверь. И не узнал вагона-ресторана уже во второй раз за эти несколько бесконечно длинных минут. Стены и пол были сплошь покрыты толстым слоем копоти, с потолка сыпались, рождая чудовищную вонь, хлопья пепла. От тварей Бенедикта - равно как и от всего остального, что наполняло вагон, не осталось и следа. Из клубов дыма и гари вышла Вероника - костюм ее был перемазан сажей, лицо стало еще бледнее, чем раньше, но ран на теле Апостола не наблюдалось: по всей видимости, она уже успела повернуть свое время вспять. Алый меч коснулся пола острием, тут же породив мерзкий, тяжелый запах окалины. -Ты…ты цела? - хрипло произнес Юст, переступая через порог - исходивший от пола жар ощущался даже сквозь обувь. -Всего лишь работа с овощами, - фыркнула вампирша. - Если это все, на что его… Оглушительный свист, начисто перекрывший голос Апостола, меньше чем за секунду перелился в ничуть не менее оглушительный грохот. Со звуком, который не способна была бы породить, наверное, тысяча пулеметных очередей - маг обязательно бы использовал их для сравнения, если бы слышал хоть раз - десятки, если не сотни крохотных, остро заточенных камушков пробили крышу вагона и обрушились на тело Апостола, превращая его в кровоточащее решето. Вероника была быстра, но все же не настолько. Град камней усилился, распластав ее тело по черному от гари полу - финальным аккордом стали несколько продолговатых каменных спиц, что прикололи руки и ноги Апостола к вагону, распяв ее, как редкое насекомое под стеклом. Пылающий алым светом меч покатился к ближайшей стене. Юст отшатнулся назад, чувствуя, как нарастает тошнота и озноб. То, что спускалось сейчас вниз сквозь проделанную в крыше дыру, было исполнено такой силы и такого желания нести смерть, что маг послабее, наверное, уже забился бы в истерике, будучи не в силах совладать с этим чувством. Картинка перед глазами начала размываться, словно он смотрел сквозь мутную воду - пропустив краткую волну по Цепям и отогнав морок, маг отступил чуть назад, к дверям. Теперь он видел это воочию. Лучше бы, наверное, не видел. То, что сошло вниз, замерев в полуметре над подрагивающим телом Апостола, имело рост до смешного крохотный - даже ребенок лет пяти оказался бы выше существа на целую голову. Землистого цвета лицо большей частью было укрыто за спутавшейся, почерневшей от грязи бородой, маленькие зеленые глазки пылали от бешенства. Одежда карлика представляла собой какие-то вонючие тряпки, кое-как сшитые дратвой, сплошь увешанные камнями самых разнообразных форм и видов - те держались на веревках, крючках, кусках волос и даже чьих-то хвостах. Гипертрофированные, словно разбухшие, ступни смешно болтались в воздухе. -Agus anseo ta me! - невероятно мощным для такого тщедушного тельца голосом пророкотало существо, склонив свою маленькую головку в издевательском поклоне. - Reidh-reidh go bas, rud bocht? (1) Еще не успело потонуть эхо последнего слова, как коротышка уже звонко хлопнул в ладоши, рявкнув сжатую до предела лирику: десятки камней, сорвавшись со своих мест, устремились к магу. Страха тот не ощутил - отразить такую угрозу было парой пустяков, даже отравленная колючка Бенедикта была опаснее. Почти небрежно он взмахнул рукой, подчиняя себе поток ветра… …и с ужасом обнаружил, что ветер его не слушается. В последнюю секунду упав на закопченный пол, он позволил граду камней просвистеть над головой, изрешетив дверь в вагон-ресторан. Уродливый малявка захохотал таким басом, что от него задрожали бы стекла, если бы их вагон не лишился еще раньше. -Amaideach, draiodoir amaideach (2)… Юст поднял голову, ошалело глянув на забавляющегося коротышку. -Bas tu! (3) Еще один хлопок маленьких ладоней. Еще один залп сорвавшимися с грязных одежд камнями, грозящий стать уже фатальным. Хрипло прокричав что-то слабо разборчивое и вряд ли цензурное, Апостол рванулась вверх, оставляя на каменных спицах куски плоти с лоскутами кожи вперемешку. Навалившись на карлика сзади и прижав к земле, Вероника добилась хотя бы одного - и этот град камней разминулся с магом, дав тому время подняться и прийти в себя в достаточной мере, чтобы зарыться мыслями в Метку. Судьба малявки, казалось, уже предрешена: Вероника ухватила карлика за голову, намереваясь отделить ту от хлипкого тельца. Намерение так и осталось нереализованным - плюнув ей в лицо настоящей кашей из слов, уродец согнул указательный палец - вампиршу оторвало от него, впечатав в потолок, а затем уронив на пол. -Na bac liom, - наставительно произнес малявка, сгибая и разгибая палец - Апостола продолжало бросать вверх-вниз, пока, наконец, не зашвырнуло в самый дальний угол вагона. - Сailin marbh dur (4). Нужные чары, наконец, нашлись - но выпустить их в мир маг так и не успел. Повернувшись к нему своим отвратительным лицом, карлик с хрустом размял руки и вновь что-то каркнул. Фигуру малявки окутало нечто зыбкое, едва заметное - это напоминало светло-серую пленку, что коротышка, казалось, вынимал из собственной тени, разматывая, словно кусок материи и набрасывая на себя. Черты его расплывались и текли, тело стремительно разбухало, наливаясь мощью - лишь голова пока что не спешила за ним, оставаясь все тем же прыщом на фоне остальной фигуры, которая заполучила сейчас вполне нормальный человеческий рост. Вероника снова была в деле. Выпустив в бывшего уже коротышку все, что было в невесть когда заряженном пистолете - пули растущее на глазах тело отбило в их пославшего одним движением пальца, сказав при том лишь два коротких слова - вампирша кинулась вкруг вагона, стремясь быстрее подхватить с пола драгоценный меч. -Юст! - долетел до мага ее искаженный голос. - Что это за дрянь? Схватившись за ближайшую стенку, маг бросил очередной взгляд на существо - лохмотья его уже трещали по швам. До завершения превращения у него было лишь несколько секунд - несколько секунд на то, чтобы понять, с чем же они имеют дело. Без этого… Нет. Нет. Это не может кончиться так! Успокоиться, прежде всего - успокоиться. У него еще целых секунд пять в запасе. -Задержи его! Как хочешь, но задержи! - потратил добрую их часть маг. - Я думаю, думаю! Вероника коснулась меча - тот словно сам скользнул ей в руку. Тварь - голова ее была почти не видна за массивными теперь плечами - моментально почувствовала угрозу, обернувшись к атакующему Апостолу. Три коротких слова сорвали с Вероники покрывало из алого тумана, еще одно - откинуло назад. Юст приказал себе не видеть этого. Он должен был найти. Он должен был понять. В мгновение ока очутившись рядом, тварь занесла для удара пудовый уже кулак - и, играючи остановив поднявшуюся для защиты руку Апостола, под чудовищный хруст проломила вампирше грудь, буквально пригвождая к стене. Хлестнула кровь. Оно говорило на чем-то, отдаленно напоминавшем ирландский - да и то чудовищно изуродованный. Повелевало ветром, как не был способен ни один маг - только тот, кому даровала такие силы сама природа. Было крохотного роста, но способно было расти, вытягивая из своей тени… Озарение прокололо мозг мага раскаленным шилом. Алая полоса отсекла существу руку по плечо - тело отхлынуло назад, отпуская добычу. Два слова, всего два - кем же надо быть, чтобы творить магию настолько живо и вовсе не уставать - вытряхнули из обрубка облачко пыли и каменной крошки: не прошло и полминуты, как тварь уже щеголяла новой конечностью - кажется, даже еще более огромной, чем былая. Тени. Вероника сползла вниз по стене - чудовищные раны, покрывавшие тело Апостола, исчезали без следа, но уже заметно медленнее, чем раньше. Тени. Тени великанов… -Юст! - прохрипела, поднимаясь на ноги, вампирша - верный клинок нащупала она будто бы вслепую. - Юст…если мы…если… -Спригган, - глухо произнес маг, с ужасом ощущая, как вместе с осознанием закрадывается дрожь в его собственный голос. - Телохранители фей. Маленькая голова вновь рассмеялась раскатистым басом. Огромные руки вновь набросили на тело зыбкое серое покрывало. -Дьявол, очень полезно! - рявкнула вампирша, вновь предприняв попытку перейти в наступление. И вновь тщетную - в этот раз ее атаки отбивал детина, чей рост перемахнул уже через два метра: останавливаться на достигнутом тварь явно не собиралась. Юста колотил озноб. Мысли грозили разорвать череп и выскочить наружу. Обращения к стихиям тварь отобьет без труда, даром, что повелевает ветрами так, как не снилось никому из магов. Грубая сила, пусть даже подкрепленная таким чудовищным оружием, как клинок Вероники, была, похоже, также бесполезна - во всяком случае, пока не найдено слабое место. Слабое…на секунду промелькнувшая мысль вывернуть наизнанку свою одежду почти заставила мага рассмеяться - пытаться его подчинить никто и не думал. Только убить. Нужно было что-то более тонкое, что-то… Забравшись в Метку так глубоко, как только мог, он перебирал и отсеивал десятки вариантов за считанные секунды, пока какая-то другая часть разума меланхолично отсчитывала время, оставшееся до их неизбежной гибели. Вначале оно растет вдвое. Потом вчетверо. Потом становится больше уже в восемь раз - и на том, конечно же, не заканчивает расти… -Задержи его, я думаю! - крикнул маг. - Я уже почти нашел! -А я уже почти… - увернувшись от очередного удара лишь чудом, Вероника снова кинулась в атаку - глупую, безнадежную, но все же способную отвлечь сприггана от мага. -Не позволяй ему расти! - выдохнул Юст. - Еще два-три оборота - и он нас просто раздавит! Просто возьмет этот поезд и швырнет его… Это было сродни удару. Ни одно заклятье, что он когда-либо вынужден был испытать на себе, не причиняло ему такой боли, не вызывало такого ужаса, погружая в жар и обливая холодом за один раз, как сейчас сделали его собственные слова. Просто возьмет этот поезд… Ноги мага подкосились. Чувствуя каждый удар своего взбесившегося сердца, он рухнул на колени, объятый страхом, какого никогда прежде не знал. …просто возьмет… …этот поезд… -Юст! Да что с тобой? Он поднял глаза на Веронику - глаза, опустевшие от страха. -Это он, - пролепетал Юст, едва шевеля пересохшими губами. - Это он. Тот, кто убил моих родителей.