II
4 января 2017 г. в 14:10
Дод был в самом угрюмом расположении духа. Прошедшая ночь немного успокоила ярость в его груди, но новый день предвещал мало хорошего. Он должен был предстать перед архи-историком, чтобы услышать то, что и без того прекрасно знал. Количество нарушений превышено, и он будет отстранен от почетной миссии. Наверняка, возьмут какого-то ассистента помоложе, которому повезет послушать рассказ самого владыки Листирда Благодарующего.
Он посмотрел в старое зеркало простой работы, висевшее в его небольшой комнате.
«Когда я стал таким?», — подумал Дод, разглядывая свое отражение. Его прямые каштановые волосы давно было пора помыть, под его некогда горящими синими глазами залегли мешки, жидкая щетина на лице выглядела несколько комично.
Дод определенно был подавлен, но не хотел предстать перед архи-историком в таком виде. Чувство собственного достоинства и даже гордость не позволяли ему упасть в грязь лицом. Среди всех ассистентов он был, может быть и одним из самых недисциплинированных, но всегда безукоризненно следил за собой, к вящему удивлению большинства работников библиотеки.
Тем временем, Молден Обзервиус сортировал бумаги на своем столе. Он был одним из 25 архи-историков центральной столичной библиотеки. И это означало многое. Такой уважаемый в обществе пост давался большим трудом и соблюдением многочисленных правил. Молден обладал и необходимым трудолюбием, и послушанием, но кроме того он имел острый ум, проницательность и нехарактерную для работников библиотеки черту: он умел разбираться в людях.
Пока его коллеги корпели над многочисленными научными и философскими трудами или же отправлялись в экспедиции, Молден предпочитал работать с очевидцами событий. Он был вхож во многие влиятельные дома, беседовал с выдающимися государственными деятелями, получая информацию из первых рук. Кое-кто из коллег считал его слишком современным, что было нелестной характеристикой для работника библиотеки и, тем более, архи-историка. Но Молден четко знал, что история творится на его глазах и не желал пропускать слишком много из-за абстрактного увлечения прошлым.
Неудивительно, что Молден должен был возглавлять группу историков, отправляющихся на аудиенцию самого владыки. Именно Молден должен был направлять ход дискуссии, чему был несказанно рад. Это был поистине один из самых интригующих визитов, которые он надеялся нанести за всю свою многолетнюю карьеру.
Обнаружив копию квитанции на выговор о нарушении, он поморщился. Многочисленные правила библиотеки казались ему излишними и затрудняющими работу. Однако нарушение тишины считалось достаточно серьезным проступком. Молден стал искать глазами имя нарушителя: «Дод» — гласила квитанция. Ну, что же Дод, так Дод. Имя показалось ему знакомым, но память подвела его. Молден не слишком много внимания уделял ассистентам библиотеки. Он знал, что должен будет формально отчитать молодого человека, и это не слишком его заботило. Сегодня он надеялся поработать над редкими томами начала династического периода, а затем отправиться на прогулку, чтобы лучше обдумать вопросы для предстоящей аудиенции. Тем больше поводов было побыстрее расправиться с лишними делами.
Архи-историк вышел из своего кабинета, чтобы посмотреть, нет ли ожидающего его ассистента. Дод уже бежал по коридору, завидев Молдена Обзервиуса. Наводя марафет, он опять позабыл о времени и рассчитывал быстрой пробежкой компенсировать опоздание. Он вовремя заметил архи-историка на другом конце коридора и помчался навстречу судьбе.
«Аааа, голубчик, Дод!» — сказал Молден, сделав паузу, чтобы прочитать имя ассистента в квитанции.
Он решил начать разговор в примирительных тонах, чтобы закончить побыстрее и без лишнего шума. Но когда увидел лицо подбегающего ассистента, он осознал, почему имя «Дод» было ему знакомо. Они уже встречались, и этот молодой человек произвел на него благоприятное впечатление. Да, определенно Молден хорошо помнил тот день около 8 месяцев назад. Это было начало угасания и его попросили выступить с поучительной лекцией относительно критики школы хаотиков и обоснования всей мудрости школы ординаризма. Единственный опрятный ассистент, который задавал самые толковые вопросы, и был этот Дод. Молден уже давно забыл об этом, но вид молодого человека помог ему обо всем вспомнить.
Дод же, в свою очередь, прекрасно знал архи-историка и был уверен, что произвел на него неизгладимое впечатление. Это и виделось ему основной причиной того, что он был зачислен в ассистенты почетной миссии по посещению самого владыки. Второпях подлетая к кабинету, он даже не заметил, что Молден читает его имя по бумажке. Повисло неловкое молчание, продолжавшееся несколько мгновений, пока Дод не понял, что надо что-то сказать.
«Доброе утро, Ваша мудрость» — вежливо произнес он.
Молден жестом пригласил его зайти в свой кабинет. Дод мельком оглянулся по сторонам. Этот кабинет был больше его комнаты. Потрясающий вид из окна и аккуратно подогнанные деревянные панели на стенах придавали ему определенный уют. Но в целом, кабинет был весьма строг и хорошо убран, везде царил порядок. Исключение составлял стол архи-историка, на котором вразнобой валялись кипы бумаг.
Молден сначала хотел сесть в свое кресло и официально отчитать ассистента, но потом передумал. Внезапно для Дода он переместился к окну и стал смотреть в него, скрестив руки за спиной. «Да уж, пафоса ему не занимать», — размышлял Дод: «Любит себя красиво подать, но, черт побери, мне это в нем нравится».
«Я очень разочарован количеством Ваших нарушений», — проворчал Молден. Он правда хотел видеть именно этого ассистента во время визита к владыке. Ему хотелось, чтобы их миссия выглядела достаточно эффектно при дворе, чтобы произвести респектабельное впечатление. Молден, в отличие от коллег знал, как это важно, а Дод был похоже единственным, кто относился к этому так же. Но черт его подери, молодой человек поставил его в трудную ситуацию. Нарушить эти странные правила мог кто угодно, но все же предписания были достаточно четкими — превышение количества нарушений вело к санкциям. Разночтений быть не могло. Молдена злила эта ситуация, создавалось впечатление, что Дод то ли не понимал всей важности миссии библиотеки, то ли был патологическим неудачником, упускающим свои шансы.
«Сколько Вам лет, мой юный Дод?», — спросил Молден.
«23», — поникшим голосом промолвил Дод. Ему не понравилось начало беседы, даже больше чем он ожидал, но деваться было некуда.
«23», — повторил Молден и продолжил: «Как правило, к этому времени ассистенты переходят в историки». Увидев на лице Дода недовольную гримасу, как будто того ударили, Молден понял, что Дод достаточно честолюбив и осознает важность ситуации. «В таком случае, что побудило Вас нарушить порядок в библиотеке? И зачем Вы, вообще, пошли в дальнюю секцию?».
Дод ожидал чего-то подобного, но это касалось лишь первого вопроса: «Ваша мудрость, я нарушил правила не сознательно, я лишь чихнул в пыльной секции библиотеки. А оказался там для того, чтобы освежить в памяти необходимую информацию по политике нашего владыки и указы его раннего периода правления». Дод принял свой самый пристыженный и покорный вид, который давно отрепетировал для такого рода случаев.
«Не глуп и честолюбив», — отметил про себя Молден. — «Не такая уж распространенная комбинация для историка. Но эта дисциплина, от этих нарушений невозможно откреститься». Вслух же он сказал: «Как архи-историк я в праве выбрать соответствующие санкции в случае превышения числа нарушений. В Вашем случае Вы должны быть отстранены от аудиенции у владыки. Однако срочное и значительное достижение или полезное дело на благо библиотеки смогли бы исправить Ваш послужной список».
Дод перестал понимать, о чем идет речь и с любопытством уставился на своего собеседника.
«Вы до завтрашнего дня вычистите всю пыль из секции, посвященной раннему периоду правления нашего владыки. Не дело, чтобы эти труды содержались в столь плачевных условиях. В случае Вашего успеха, Вы восстановите свое место во время аудиенции. Соответствующее распоряжение будет передано хранителям библиотеки», — с важным тоном продекламировал архи-историк.
Рот Дода расплылся в чарующей елейной улыбке: «Ваша мудрость, да благословит порядок Ваши начинания! Ваше распоряжение будет выполнено, я немедленно отправляюсь в соответствующую секцию».
«Не сомневаюсь», — хмыкнул Молден и закрыл дверь за вылетевшим оттуда как пробка из шампанского Додом.