Буду защищать тебя любой ценой!

6:00 — Ю-у-у-ури-ий! ~ — распевчато позвал уже привычный мягкий голос, который всегда так ласково окутывал сознание. — Проснись и пой, новый день настал! Виктор стоял в своем костюме возле кровати Юрия, держа в руке кружку с крепким горячим кофе. Он был как всегда в своем строгом костюме, который своей серьезностью совсем не гармонировал с этой постоянной лучезарной и, почти что детской улыбкой на лице. Плисецкий «изломанно» лежал на кровати и не реагировал на слова мужчины. Он настолько сильно хотел спать, что у него не было сил даже прогнать Виктора, ну или хотя бы перевернуться от него на другой бок. Однако с невообразимым усилием, он геройски собрался и сделал то, что устранило бы мешающее ему препятствие в виде назойливого телохранителя. Он слабенько сжал кулаки под одеялом, хотя на тот момент ему казалось, что он сжал их довольно мощно и грозно. И… Перевернулся на другой бок. Нахмурив брови, он сладко причмокивал и вжимался в одеяло, чтобы ничто не могло разлучить его с мягкой и уютной постелькой. Виктор не рассердился, его это позабавило. Держа в руке горячий напиток, он стоял у сонного Юрия над душой и покачивал головой, улыбаясь, но неодобрительно прихмыкивая. Юре досаждало, что Никифоров стоит как статуя и не собирается уходить из его комнаты, а только расходует кислород своим присутствием. — Юрий, тебе бы начать уже слушаться меня. Я же сказал, что пора вставать~ — Тш! Отвли, — невнятно шикнул спящий в противоположную от Виктора сторону. — Я сделал кофе, чтобы тебе было легче проснуться. Чуешь этот аромат? — Нет, — уже более понятно произнес сердитый подросток, потому что действительно не чувствовал никаких запахов. Да и вообще дышать было тяжело, а тут еще и этот гуманоид издевается. — Он горячий и очень вкусный. Вставай, пока не остыл. — Если ты не съебешься с моей комнаты, я вылью его на твой костюм. Виктор посмеялся, но принял к сведению. «А ведь это хорошая идея…», — подумал он. Нет, голубоглазый не собирался выливать на Юру кипяток. Ему не хотелось прощаться со своей жизнью именно так, в попытках разбудить этого монстра, он еще слишком молод. Но на замену у него в голове проскочил другой план, который мог бы неплохо сработать, если Виктор сразу же побежит закрываться в какую-нибудь комнату. Но вряд ли какой-то замок остановит Юрия, хотя не исключение, что это его еще больше взбодрит. Виктор любит рисковать. Он тихо усмехнулся и пошел к столику, чтобы поставить на него кружку. После проделанного он быстро вышел из комнаты. Для Юрия это конечно было огромным облегчением, но… Это же Виктор. Плисецкий уже автоматически насторожился от такого хода, так что расслабиться не вышло с самого начала пробуждения. Если не брать в счет ночные кошмары, которые время от времени заставляли Юрия пробуждаться, то поспал он от силы два часа. Каждый раз, когда он пытался открыть глаза, они тут же захлопывались, не позволяя Юрию как следует проснуться. Да и вообще, лицо паренька выглядело плачевно. Мало того, что ранки зажили не до конца, так еще и огромные мешки под глазами красовались, портя лицо еще больше. Теперь он пугал своим видом. Но Виктору было совершенно плевать на нынешний внешний вид Юры, для него он красив всегда. Конечно, здоровье — это очень важно. Но что поделать, если необходимо так рано вставать? Самое обидное, что Виктор даже не объяснил по какой именно причине просыпаться нужно так рано.       Плисецкий лежал спиной к двери, поэтому не увидел, как на пороге появился Никифоров, коварно улыбаясь. Да и не услышал тоже, потому что Виктор медленно подходил на носочках, совершенно беззвучно. Сейчас Виктор держал в руке графин с ледяной водой, совершенно серьезно подходя ко всем своим действиям. Нетрудно догадаться, что должно случиться дальше. Виктор шаг за шагом подходил к Юрию, и наконец его рука поднялась над телом лежащего парня. Но тут же и остановилась. Виктор посмотрел на то, как виднеются его полусжатые кулачки из-под одеяла, это было очень мило. Со спины не было полностью видно лица юноши, но часть все же он увидел. Виктор не замечал ничего на его лице. Царапины, мешки под глазами, в которые уже можно было бы прятать трупы, как сказал бы сам Юрий. Он не видел этих изъянов, он просто наслаждался этим зрелищем. Немного припухшие алые губы слегка подрагивали с каждым вздохом. Отчего-то по утрам губы Юры были особенно красивы, как заметил Виктор. Засмотревшись на это лицо и склонив голову на бок, Виктор совершенно случайно пролил на Юрия всю воду, да еще в придачу и уронил на него уже пустой графин от неожиданности. «Упс», — за долю секунды подумал Виктор, пока Юрий еще не успел отреагировать. Хотя в принципе, это было то, зачем он и принес графин. Вот и Юрий заорал на весь дом, как и следовало ожидать. Это произошло чуть быстрее, чем Виктор успел хоть на сантиметр отойти от кровати, не то что вообще выбежать из комнаты. Крик был таким громким, что, возможно даже семья Кацуки из соседнего дома услышала это. — Сука! Виктор! — Юра вскочил на мокрую постель. На нем была одета легкая серая пижама, которую он вчера выискал среди купленных вещей. Она была вся мокрая. Волосы тоже были мокрые. Все, что находилось в диапазоне кровати — было мокрым. Сейчас для Виктора пришел бы конец, если бы он не опомнился и пулей не вылетел из комнаты «взорванного вулкана». Он испуганно убегал от Юрия так быстро, как только мог, иногда спотыкаясь о завороты на ковре, которые сам же своим бегом оставлял. Одновременно с этим он посмеивался. И над Юрой, и сам над собой. Теперь Юрий соскочил с кровати и побежал вдогон. — Я тебе сейчас кишки на шею намотаю, и повешу на них, гондон заштопанный! От этой фразы Виктор дико заржал, не в силах удержаться. От смеха его бег очень замедлился. Он вот уже почти добежал до комнаты. Уже буквально стоял возле двери, которую оставалось только открыть! Но остановился, схватясь за живот и громко отсмеиваясь, смахивая слезинки с уголков глаз. — Боже, Юрий, я не могу! Где ты берешь эти фразочки?! Тут Виктор обернулся и увидел надвигающийся кошмар, от которого уже не было шансов спастись. Мужчина мигом перестал смеяться и в страхе по-девчачьи вскрикнул, прижимаясь боком к двери и закрываясь руками.       Юрий, словно дьявол, бежал на сверхзвуковой скорости, полный сил и гнева. Внезапно он набрал еще большую скорость и подпрыгнул, раскручиваясь и выставляя ногу вперед. Виктор зажмурился. Плисецкий ударил мужчину ногой в бок в прыжке с огромной силой. Как известно, в доме все держится очень плохо; Через стену можно спокойно говорить шепотом и тебя услышат из другой комнаты. Оказывается, двери делала та же компания. Поэтому, не выдержав веса обоих парней, дверь отлетела внутрь комнаты Виктора, вместе с ним и с Юрием. Виктору совершенно не было больно. Его просто прижали с двух сторон: с одной бойкая нога Юрия, с другой дверь, причем сжали очень уж сильно и быстро, поэтому мужчина ничего не успел понять. Дверь, к несчастью, была намного слабее Юрия, поэтому все трое рухнулись на пол. Казалось бы, что это было похоже на детскую игру вроде всяких догонялок. Но какие игры могут быть, если это касается Юрия? Виктор наверное намного больше ребенок, чем Юрий, который с самого детства опережал в развитии других детей. Ситуация была такая: дверь, помятая, лежит на полу, Виктор шокировано лежит на двери, Юрий, не менее шокировано, лежит на Викторе. — Ну ты даешь… — выдыхаясь, обескураженно сказал Виктор. Он деликатно развернулся на спину, раскинув в стороны и смотря в потолок. Злоба Юрия в этот момент куда-то пропала. Сейчас он задумался о том, что в доме надо сделать капитальный ремонт, заменяя все двери. И окна на всякий случай. А потом он приподнялся и посмотрел вниз, обнаружив, что сидит на туловище Виктора. Он посмотрел на его лицо и удивился тому, что оно даже в лучшем состоянии, чем у Юрия. Хотя прошло уже несколько дней с того момента, как раны появились на его лице и теле, лицо Виктора все равно выглядело намного лучше и свежее, невзирая на то, ему досталось больше ударов. Может быть, Юрий просто не замечал этих недостатков так же, как и Виктор не замечал его? Точно знать он не мог. Для того, чтобы убедиться, не обманывают ли его глаза, он неуверенно поднес ладонь к лицу лежащего под ним мужчины. Юрий коснулся щеки, медленно погладив, трогая более уверенно после первого прикосновения. Виктор неспешно перевел взгляд с потолка на руку Юрия, не понимая, что он собирается делать. Точнее уже делает. Плисецкий продолжал гладить Никифорова по щеке, которая еще вчера была вымазана кровью. Медленно его рука шла вверх по вискам, уже не так нажимая на кожу. Пальцы невесомо касались поверхности кожи, слегка поглаживая. Юрий ощущал, что у Виктора не такая нежная кожа, немного грубее, но прикасаться к ней тоже очень приятно. Далее ладонь перешла на лоб и погладила его поперек. Юрий заметил, что на лбу появились морщинки после поглаживания, и посмотрел Виктору в глаза. Он поднял брови, потому что его немного пугало то, что делает Юрий. Он ожидал обозленных ударов по лицу, но вместо этого его гладят, да еще и так нежно. Разумеется, встает вопрос: «Что вообще происходит?». У Юрия было лицо, словно у маленького ребенка, который изучает для себя что-то новое. Поглаживая лоб, его рука залезла под серебристую челку. Юрий не осознавал, что делает. Хотя его ладонь уже была под челкой какую-то секунду, но он вернулся к тому месту, потому что нащупал что-то более шершавое. — Юрий, что ты делаешь? Плисецкий проигнорировал вопрос. Как обычно, в прочем. Это порой раздражало Виктора, но Юрий редко слушает других, так что вряд ли можно было ожидать ответ. Юрий выглаживал лоб и надавливал на более грубую кожу, чего было достаточно для того, чтобы Виктор тихо зашипел сквозь зубы от несильной боли. На вид цвет кожи был слегка темнее, но немногим отличалось от основного тона. Плисецкий вспомнил, что там была большая ссадина. — Юрий, — еще раз призвал Виктор, уже кладя свою ладонь на ладонь Юры, смотря на него с некой мнительностью.       Вновь услышав свое имя, в глазах Юрия что-то заметно щелкнуло, после чего он ускоренно проморгался и снова быстро осмотрел Виктора. По взгляду казалось, что он сам не понимает, почему вообще находится над Виктором. Затем, когда он увидел каплю на щеке у лежащего, которая внезапно упала с локона его мокрых волос, он сразу вспомнил первоначальную причину всего этого. — Эй, не трожь меня! Сколько раз повторять! — гикнул Юрий, ударяя руку Виктора свободной рукой. Виктор молниеносно оторвал руку, смотря на Юрия с опаской. — Но ведь ты меня сам только что… — Замолчи! Заткнись сейчас же! — гневно прервал Юрий, дрожа то ли от холода, то ли от злобы, хотя наверное от всего сразу, — Ничего не говори! Виктор вообще не понимал, что происходит, это его очень насторожило. Перемены в настроении Юрия настолько резкие, что сложно предугадать, что он может выпалить. «Может ему нужен психолог? Но это может только усугубить ситуацию. В таком возрасте, конечно, часто нестабильная психика, но если ему придется взаимодействовать с социумом, то он должен сдерживать себя», — думал Виктор, поглаживая свой подбородок. Он смотрел на Юрия и щурился, пока тот наконец не решил встать. — Я в душ. Все равно поспать уже не получится. Из-за тебя! — Только не долго, я приготовлю тебе завтрак, ты поешь, и мы сразу же поедем. Виктор встал и отряхнулся, вновь становясь выше Юрия. — Ну вот, у меня нет другого костюма. Этот весь мокрый. Из-за тебя! — с той же интонацией, что и была у Юрия, Виктор передразнил младшего.       Юрия это разозлило и он ударил его кулаками под ребро несколько раз. — Ай, не бей туда! — В чем дело? Я нашел слабое место? — Да нет, просто… Вчера в драке с Яковым я занимал… Не очень удобное положение. Поэтому мне все еще болит бок. Юрий слабо опустил голову. Он посмотрел на пол, пытаясь избежать взгляда с Виктором, когда речь зашла о Якове. Вместо этого он занял себя рассмотром капелек, быстро падающих с его длинных волос. Виктор это заметил и подумал, что Юрий испытывает некую вину. По нему было видно. — Юрий, не волнуйся. У меня скоро все пройдет. — Виктор… Голос подростка был серьезен, но тон был такой, словно он участвовал в самом сложном разговоре в его жизни. Но конечно, это было не так. — Слушаю? — Я хотел сказать тебе с… — Что «с»? — Сп… — Я тебя не понимаю. Скажи конкретно. — Спа… — Спаржа? «Спаржа?! Виктор, ты серьезно? Ты действительно не понимаешь, что я пытаюсь сказать, или придуриваешься?!» Юрий глотнул воздух, чтобы снова не разозлиться и случайно не ударить Виктора в бок. — Спас…с-спас… Виктор озадаченно смотрел вниз на подростка, пытаясь уловить его избегающий взгляд.       Двое немного помолчали. У Юрия появилась надежда, что Виктор понял, что до него пытаются донести. Уж слишком у него был сосредоточенный и нешуточный вид, не как обычно. — Юрий, кажется я понял… Плисецкий положил руку на сердце и смахнул капельки пота со лба. — Фух! Я то уже думал, что ты настолько тугодум, что не догадаешься, — он произнес это с легкостью и улыбкой. — Да! Извини, что не понял сначала! — Надеюсь, ты не… Виктор прервал: — По тебе особо не скажешь, что ты религиозный человек. Я и не думал, что ты хочешь отметить медовый спас. Он будет летом, если хочешь, отметим вместе! Виктор говорил радостно и просветленно, широко расставляя руки в разные стороны, полагая, что Юрий сейчас его обнимет. «Спас?.. Спас?! Какой к черту спас, тупой недоумок?!» Юрий не выдержал и снова ударил Виктора со всей силы. Затем еще раз. И еще раз. И еще. В общем, продолжалось это долго. Виктор выкрикивал извинения, но Юрий продолжал как ни в чем не бывало, оставляя бедного Виктора без малейшего понятия, что он сделал не так. ***** 7:00       Минут пятнадцать Юрий принимал контрастный душ, чередуя настраиваемую температуру воды от низкой, до предельно высокой. Конечно, от утренней процедуры он еще не отошел как следует, поэтому в три раза чаще включал горячий режим. Его кожа и лицо хорошенько распарились. Как многим известно, горячий душ снимает напряжение и усталость, но расслабляющая горячая вода только вгоняла Юрия в состояние дремоты, поэтому он не хотел вылазить из душа быстро. Но Виктор сказал, что нужно быть как можно быстрее. «Да кто мне вообще этот Виктор? И почему я должен с ним куда-то ехать, да еще и в такую рань? Я не понимаю, что ему от меня нужно», — думал Юрий, поливая себя горячим дождем. Юрий взял мочалку и не спеша намылил ее, создавая пушистый пенистый слой с множеством пузырьков. Сперва он потирал шею, массируя ее, далее спустился к плечам. Приятные движения мочалки словно смывали весь груз, который скопился за эти дни. Далее рука спустилась к груди, теперь уже натирая там. «Почему Виктор вообще живет у меня? Почему я его не выпер тогда? Я должен был позвонить родителям и попросить у них прощения…», — снова думал Юрий и злился. Злился сам на себя. Он начал сильнее надавливать на мочалку, после чего его грудь покраснела. Иногда он задевал соски, при этом, почему-то, вспоминая о Якове. Это было немного странно. Но теперь Юрий оставил грудь и двинулся дальше, к нижней части торса. «Хотя почему я должен извиняться? Я вообще ни перед кем не должен извиняться. Они ведь испортили мне жизнь», — продолжал размышлять Юрий, намыливая твердый плоский живот, спуская руку немного ниже, уже доходя до таза, «Ненавижу свою жизнь. Почему я вообще думаю об этом? Я пытаюсь расслабиться, но черт возьми, даже сейчас не могу это нормально сделать!». Юрий спустил руку в самый низ, доходя до лобка. Мягко намыливая там, Юрий как можно мягче поглаживал нежную кожу. Теплая вода благоприятно окружила его половой орган, отчего Юрий наконец сделал спешный вдох и словил кайф, вымывая свое заветное местечко. — Тук-тук! Ю-у-урий, ты там не утонул? Поторопись~ — раздался голос за дверью, после нескольких стучков. Тут Юрий в ужасе вспомнил, что забыл закрыть за собой дверь. Виктор в любой момент мог бы зайти. Сейчас Юрий скрестил пальцы и присел в ванную на корточки, сжимаясь и обхватывая колени руками, чтобы в случае чего Виктор ничего не увидел. Пару минут просидев в такой замкнутой позе, Юрий наконец выдохнул. Видимо, Виктор уже ушел. Но действительно, надо поторопиться. А то и правда, мало ли ворвется еще в личное пространство… Юрий принялся смывать с себя всю пену, которая была на его горячем пластичном теле. Так как душ был контрастный, необходимо было поменять режим. Юрий намеревался сделать воду «летней» температуры. — Слушай, может тебе помочь? Ты там уже долго. И ты не запер дверь, я войду? — опять же раздался приставучий голос Виктора. «Занавески! Почему в этой ванной комнате нет чертовых занавесок?! Вот черт!» — Пошел нахер, извращенец! Не лезь, скоро выйду! — Ты уверен? — Да! Свали уже! — Ты точно уверен? Я ведь правда могу войти… Глаза Юрия тотчас же полезли на лоб в страхе, а сердце бешено забилось, потому что он увидел, как ручка медленно опускается. Дверь слегка приоткрылась с небольшой щелочкой, откуда был немного виден свет и тень Виктора. Юрий громко запищал. — Ты так смешно пугаешься! Я должен видеть твое лицо~ Виктор открыл дверь еще чуть-чуть пошире, но его все еще не было видно. В щели появился черный ботинок, который намеревался полностью войти в ванную. Юрий не соображал в экстренных ситуациях, как вышло бы у многих. Он просто действовал необдуманно, хватая первую попавшуюся вещь и кидая ее в дверь. Этой вещью была сперва мокрая мочалка. Она заставила Виктора быстро убрать ногу. Дальше последовали мыло и бутылка с гелем для душа. Они шумно врезались в дверь и Виктор тут же ее закрыл. — Извращенец! Убирайся! Виктор вредно посмеялся за дверью. Вредным смех казался лишь для Юрия, со стороны этот смешок показался бы наоборот очень милым. В любом случае, он становился все тише, потому что Виктор наконец оставил запуганного подростка. — Больной идиот, — быстро и тяжело дыша возмущался Юрий, хватаясь рукой за сердце. Он боялся, что его уже дважды за эту неделю изнасилуют. Хотя если считать за неделю, то за эту вышло бы лишь единожды. Сегодня понедельник. Юрий всегда ненавидел понедельники, вечно в эти дни что-то случалось. В прочем, у Юрия по жизни что-то случается.       Наконец он отдышался и поднял упавший душ, из которого брызгал фонтанчик воды. Юрий потянулся рукой к крану, чтобы до конца довести начатое и настроить температуру воды, сделав ее более прохладной. Но вот же… Он слегка переборщил. А может не слегка. Вода, с одним поворотом, стала просто ледяной. — Блять! — закричал Юрий от внезапного холода, но тут же заткнул себе рот двумя ладонями, опасаясь, что если он еще что-то выкрикнет, то Виктор возьмет и зайдет в ванную. Ему даже необязательно кричать что-то, достаточно шепнуть, Виктор уже услышит. Нагнувшись, чтобы взять дождик, Юрия ждал неприятный сюрприз. Он посмотрел вниз на свое достоинство и… Ничего там не нашел? Ладно, если без преувеличений, то его «дружок» просто очень сжался и сморщился, став при этом размером с палец. Нет, не тот, который на ноге! И не мизинец точно. Такое всегда случается от холода. Глядя на свой половой орган, Юрий покраснел и спрятал его руками сам от себя. — Такой маленький… — еле слышно произнес Юра, — Интересно, у Виктора он тоже так уменьшается, когда он моется под холодной водой, или у меня он таким и был?.. И тут Юрий понял свою ошибку. «Тупица, идиот, кретин! Зачем ты сказал это в слух?! Он же услышал, сто процентов! Бо-оже, как я себя ненавижу. Что за дегенерат! О чем я вообще думаю?!» Юрий ударил себя по лицу несколько раз и потянул за волосы, злобно рыча и кашляя. А самое главное, Виктор действительно все услышал. Но его больше волновали звуки ударов и шлепков, доносящиеся из ванной. Поэтому он снова подошел к двери, опять-таки нажав на ручку. — Ну все, Юрий, я вхожу. — Нет, стой! — Я считаю до трех: Раз. — Виктор, подожди! — Два. — Да стой ты! — Три. Извиняй. С двумя спокойно произнесенными словами Виктор попытался зайти. Он постарался открыть дверь, но открыл только до щелочки. Юрий прижал дверь собой, не давая старшему войти. — Юрий, я сильнее тебя. Я могу получше нажать и полностью открыть дверь, не утруждайся. — Виктор, дай мне минуту! Только минуту, и я выйду! — Ты и так сидишь там кучу времени. Виктор нажал чуть сильнее, побольше открывая. Щель стала шире, из нее Виктор увидел слегка потемневшие мокрые волосы. Открыл бы еще чуть-чуть и увидел бы кое-что поинтереснее. Виктор знал это, но решил просто подзадорить подростка. — Да прояви же ты терпение! — Ты хочешь, чтобы я проявлял терпение, но сам это не делаешь. Вон оно как… — Я буду более терпеливым! Мггх!.. — Юрий крикнул и сразу же заскулил, не выдерживая напора двери. Да еще и пол был скользкий, поэтому Виктору даже усилий не требовалось прикладывать, чтобы открыть эту дверцу, — Виктор, ну подожди же ты! — Может я и подожду тебя еще немного, но… — Но что?! — Ты обещаешь, что будешь сдерживаться и больше не выругиваться? — В смысле без матов? — В смысле да. — Б-блин! Да я не смогу! У меня привычка, что я могу сделать?! — Все ты сможешь. Давай, пообещай мне, иначе я вхожу. Виктор уже почти наполовину раскрыл дверь, выпуская пар, из-за которого мало что было видно сперва. Бедному Юрию уже ничего не оставалось делать. — Да хорошо-хорошо! Обещаю! Только уйди! Виктор быстро закрыл дверь, так и не успев ничего увидеть. Он немного дернул плечами, когда услышал шумный грохот. Это Юрий упал. Он поскользнулся на полу, когда противодействие исчезло, ведь он стойко опирался о дверь. Так что подросток не удержался и упал, роняя за собой все подряд. — Бл!.. Рука Виктора снова коснулась ручки двери. - …лин. Блин! — еле-еле сдерживаясь исправился Юрий. Да уж, для него избавиться от слов-паразитов будет нелегкой задачей. Виктор спокойно убрал руку. *****       Наконец юный блондин вышел из душной ванны, будучи одетым в роскошный белый халат. На голове был надет черный ободок, который убирал со лба вечно мешающую челку. Хорошенько распарив косточки, он потянулся вверх, разминая их всех. Иногда были слышны еле заметные звуки похрустывания, а все из-за того, что Юрий профессионально занимается спортом. В одном из двух кармашков мягкого халата лежала салфетка, на которой Юрий кое-что написал еще в ванной. Время шло быстро, так что Плисецкий направился на кухню, идя в теплых тапочках. Там он увидел Виктора, сидящего за столом и державшего ниточку с бантиком, которой он игрался с новым членом семьи — Юрием. И все же парню не очень нравилась идея, чтобы его именем назвали этого кота. Не очень приятные ассоциации. А вот для Виктора эти ассоциации как раз были очень приятными. — Ого, Юрий, смотри, кто к нам пришел! — Кто? — Юрий, я говорил не тебе, а Юрию. Юрий посмотрел на Виктора как на последнего идиота и сел за стол. На столе уже стоял завтрак и новый кофе, потому что тот, что Виктор принес утром, уже давно остыл. Из еды было два больших карамельных пирожных со взбитыми сливками из кафе, которые на вид выглядели очень аппетитно. Вот только у Юрия все еще не было аппетита. Юрий взял кружку в руку и достал сложенную салфетку из кармана, кладя ее на стол и двигая в сторону Виктора. Тот вопросительно посмотрел на нее, а потом на Юрия. — Прочти. Виктор взял салфетку в руки и приготовился раскрыть ее, но Юрий его остановил: — Не сейчас! — А когда же? — исступленно спросил Виктор. — Когда меня не будет рядом. Виктор на это отреагировал с интересом. Он глянул Юрию в глаза и засунул салфетку в левый карман на груди. — Пусть эта салфетка будет у меня прямо под сердцем, — с улыбкой сказал Виктор и взял свою кружку с кофе. Юрий безразлично отглотнул. На момент глотка безразличие пропало с лица. Вместо него на лице отразился приятный сюрприз — Виктор просто шикарно делает кофе. Это стоит запомнить, потому что получается действительно отменно. Но через миг лицо снова приобрело оттенок бесчувственности. — Кстати, куда мы едем? — В школу. — Какую еще школу? Виктор тоже отглотнул и принялся объяснять. — Вчера днем, еще до того, как я поехал в торговый центр, я связался по телефону с секретарем одной престижной гимназии. Секретарша сразу же дала трубку директору, когда услышала мою фамилию. А он без лишних разговоров согласился принять тебя в школу, когда услышал твою. — Черт. Я не могу сейчас ходить в школу, потому что мне надо подлечиться как следует, а потом заниматься на катке. У меня соревнования на носу, а программы и близко нет! — Юрий, не беспокойся, впереди еще целых полтора месяца. — Не целых полтора, а всего полтора, Виктор! — Ты должен, нет, обязан ходить в школу! И это не обсуждается. — Но Виктор! — Никаких но. — Козел… — Что? Я не расслышал. — Ничего, — Юрий вновь глотнул кофе отводя взгляд. Виктор смотрел критично, взгляд был полностью негативный. От такого взгляда Юрию хотелось убежать. Он ненавидел, когда Виктор делал такое лицо. — Почему ты не ешь? — Не хочу. — Ты опять начинаешь? — Виктор, да отстань от меня! Ну не хочу я есть! И не буду! — Ты не сможешь нормально учиться. — И плевать! — А как ты собрался тренироваться без энергии? — С этим я без тебя разберусь. Никифоров вздохнул и подпер щеку рукой, отвернув голову от Юрия. Плисецкий ответил взаимностью и тоже отвернулся, допивая свой кофе. Раздалось кошачье мяуканье. Котенка все еще никто не помыл после вчерашнего. Видимо, Виктор совсем забыл о том, что именно он должен заботиться о нем по большему счету. Но завертевшись с Юрием, он совершенно забыл. В прочем, он всегда забывает о своих словах. Это же Виктор. — Видишь, Юрий… Твой теска очень непослушный и избалованный ребенок, которому никто давно не давал затрещин. — Я не ребенок! И я сам даю затрещины, а не мне. — Ну-ну. Юрий допил свой кофе и отшвырнул кружку в сторону. Она покатилась по столу, а затем скатилась с него и упала на пол, разбившись на осколки. Виктор равнодушным взглядом посмотрел на разбившуюся кружку, а затем глянул на злого Юрия. Подростка словно выводило из себя каждое слово Виктора, он и сам не мог понять почему. Взгляд Виктора был тоже злым, а брови сведены. Но эта злость была не такая, как у Юрия. Если, к примеру, взять человека и посадить напротив Юрия, то взгляд последнего вызовет только испуг и желание поскорее убраться. А если посадить его напротив Виктора, то можно было бы ощутить некую подавленность от такого взгляда. Человек бы почувствовал вину за то, что никогда в жизни даже не делал. Но разве этим человеком мог быть Юрий? Он никогда не чувствует вины. А если и чувствует, то всегда будет отрицать это. Виктор, конечно, думал, что они договорились о том, что Юрий будет более терпеливым. Но осекся в мыслях, ведь Плисецкий обещал только не ругаться матом. Он говорил про то, что будет более терпеливым, но не обещал этого. В глубине души Виктору все равно казалось, что Юрий постарается быть терпеливее. Просто сейчас такое время. Сейчас такой момент. Сейчас… Да, что угодно, лишь бы оправдать его.       Юрий цинично скрестил руки на груди и, задрав нос, гордо обратился к Виктору: — Ты уберешь это. — И не подумаю. — О нет, ты сделаешь это. Ведь ты работаешь на меня, не так ли? Виктор медленно встал со своего места и обошел сторону стола, ближе подходя к Плисецкому. — Я тебе не прислуга, Юрий. Я — твой телохранитель, моя задача охранять твою жалкую… — Юрий испугался следующий слов. Да, вот так трусливо взволновался, хотя вот пару секунд назад казался таким самоуверенным, - …тебя, — облегчительный выдох. — Но ты в любом случае должен мне подчиняться. — Я работаю не на тебя, а на твоих родителей. Мне плевать на тебя. Ты для меня просто являешься вещью, которую я должен охранять. Твоя персона — это лишь раздражитель, который мешает мне выполнять мою работу. Виктор был зол, это было видно. Подросток видел его руки. Они были сжаты в кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не применить силу по отношению к нему. Юрий молчал и не мог ничего сказать против Виктора, потому что понимал, почему он такое говорит. Часть Юрия говорила ему о том, что Виктор просто на эмоциях, поэтому пытается как-то проучить его. Другая часть напоминала о том, что люди в гневе всегда говорят правду. Ему и самому казалось, что все его слова — чистая правда. Но Юрий ничего не может с собой поделать и не знает почему. Все события просто дают о себе знать, отражаясь на его психике. Еще не сформировавшейся психике. И никто никогда не сможет это понять. Для всех он является либо вещью, либо мелким раздражителем. Третьего не дано. — Тогда к чему весь этот спектакль?.. — сдавленно сказал себе под нос Юрий, не смотря вверх, чтобы не встретиться взглядом с Виктором, стоящим над ним. Он пытался говорить так, чтобы не разозлить его еще больше. — О чем ты? — С того дня, как ты начал тут жить… Зачем все это? Зачем завтрак по утрам? Зачем эти маски? Я, кажется, понял почему ты так часто улыбаешься. Это поддельная улыбка. Виктор смотрел на Юрия, внимательно слушая. Он не знал, что сказать. — Это точно поддельная улыбка, ведь мне никто никогда по-настоящему не улыбался. Ни ты, ни Яков, ни даже те горничные. Никто никогда не улыбнется мне искренне из-за моего мерзкого характера. Да? Молчание. Краешком глаза Юрий заметил, как кулаки Виктора разжались. Он не знал, что это означает. Теперь он может посмотреть Виктору в глаза? Теперь он не зол? Он немного приподнял голову и посмотрел на лицо Виктора, но увидел его плохо. Он рассмотрел только опущенные уголки губ. Виктор отвернул лицо в сторону, повернув его в профиль к подростку. Челка спадала на лицо, оставляя на нем темную тень. — Викт… Он не договорил. Рука Виктора быстро поднялась, и Юрий вздрогнул, ожидая удар. Но его не последовало. Виктор опустил руку на голову Юрия и погладил. Медленно и мягко, немного играя с его волосами, перебирая их пальцами. Он гладил, словно перед ним не пятнадцатилетний парень, а какой-нибудь восьмилетний мальчик, требующий утешения. Юрий не понял его действий. Теперь он оказался в той же ситуации, что и Виктор ранее. Он не понял, как настроение может так быстро поменяться без причин. Хотя и сам не осознал, насколько сильно видны эти причины. — Глупый Юрий… — Виктор? — Нет, ты не глупый. Это я глупый… Прости, что заставил тебя так думать. Я не говорил всерьез. Я никогда не улыбался тебе с фальшью, ты и сам должен это знать. Юрий молчал и слушал те теплые слова, которые говорил Виктор. Он даже и не думал убирать его руку со своей головы. Ощущения были очень приятные. — Я никогда не считал тебя вещью. Порой мне вообще казалось, что ты дорог мне даже больше, чем своим родителям. Я не знаю откуда у меня к тебе такая привязанность, но ты для меня словно… Член семьи. Словно что-то родное. А может быть даже и больше. Голос Виктора был низкий и очень приятный на слух. Юрий молчал только потому, что вслушивался в этот голос. Он не хотел прерывать Виктора, он хотел, чтобы Виктор говорил больше. — Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я не хочу, чтобы ты относился ко мне плохо. Я просто хочу, чтобы ты доверял мне. Чтобы ты дал мне знать, как я могу хоть чуточку сблизиться с тобой, чтобы ты мне открылся. Ведь я очень сильно тебя…       Телефонный звонок. По всей видимости, идиллию двух парней прервал старомодный рингтон на телефоне Виктора, который доносился из кармана брюк. Еще недавно его мобильный был заблокирован из-за неоплаченной задолженности, которую Виктор все время забывал погасить. Но у многих людей мозговая активность намного лучше в ночное время, поэтому и вспоминаются забытые дела. А уж эту ночь Виктору не пришлось спать, так что он успел многое переделать. Виктор глянул на карман, убедившись, что ему звонят, а затем виновато посмотрел Юрию в глаза, своим видом извиняясь за прерывание. Подросток кратко кивнул, позволяя ответить. В какой-то мере он был благодарен тому, кто прервал речь Виктора. Юрий был смышленым мальчиком, так что интуиция ему подсказывала, что примерно собирался сказать Виктор. Но дело в том, что Юрий не знал как реагировать на такое. Все эти слова, что говорил Виктор, отлично успокоили его, но ничего больше. Он и сам не понимал, как относится к мужчине. Юрий все еще не доверяет Виктору так, как Виктор доверяет ему. Это он точно понял.       Плисецкий сидел на своем месте, когда Виктор отошел от него на несколько шагов. Никифоров повернулся к нему спиной и поднял трубку, достав телефон из кармана. — Да? … — О, здравствуй, мой дорогой друг. Рад слышать твой чувственный голос. …! — Что? Нет-нет! Ни в коем случае не издеваюсь! … Виктор положил руку на лоб и загладил челку, напряженно вздувая щеки и выдыхая. По выражению лица можно было понять, что Виктора сейчас запаривают какой-то ненужной информацией. После жеста рукой и услышанного Юрием выдоха, подросток повернул голову в сторону говорящего, но уткнул взгляд лишь в его спину. Затем он без интересна отвернулся. … — Скоро будешь? … — Ладно, мы тоже уже почти готовы. … — Отлично, ждем! Виктор повеселел и положил трубку, вновь засовывая свой айфон в карман. Было странно, что на седьмом айфоне играет такой старенький рингтон, который был лишь на древних кнопочных Nokia. Тех самых, которые, по легендам, если уронишь на улице, то проломишь ими асфальт. Видимо, Виктор тот еще олдфаг и ценитель классики. После того, как мужчина положил телефон в карман, он резво повернулся к Юрию, кладя руки на бока. — Ну так что, на чем мы там остановились?.. Юрий резко смутился и повернулся к Виктору. Он надеялся, что Виктор прочтет его взгляд, который так и просил не продолжать эту тему. Но Виктор либо не разбирается в людях, либо разбирается, но специально вводит всех в краску, наблюдая за реакцией. Почему нет? Как раз в его коварном духе. — Ах да, вспомнил! Юрий зажмурился и быстро замотал головой: — Э!.. н-ну… Виктор, давай не будем об этом? Не сейчас?.. — В смысле? Все же ты очень странный, Юрий…       Виктор с искренним непониманием смотрел на подростка, уже держа в руке совок и метлу, собираясь смести разбитые осколки от кружки. - …Ты же сам попросил меня убрать это. Зачем откладывать на потом? Юрий глянул на Виктора глупым взглядом. «Он специально выставляет меня идиотом, или что?», — паренек почувствовал себя неловко, смотря на принадлежности для уборки. Виктор подошел чуть ближе, что заставило Юрия почти что спрыгнуть с места. Но он просто быстро слез, наступив на часть пола прямо возле самого крупного осколка, не посмотрев туда. — Осторожней, не наступи на осколки. Порежешься. — Д-дай сюда! — крикнул Юрий и вырвал метлу из рук старшего. Вслед за метлой во второй руке оказался совок, — Я…сам все уберу. — Ого! А ты умеешь? — Виктор, не беси! — злостно прогундел подросток в ответ на стеб, с угрюмым выражением лица. Никифоров смирительно поднял ладони, уступая место Юрию. Затем он изящно развернулся и направился в сторону зала, по пути ехидно улыбаясь. «Вот так просто можно заставить человека сделать элементарную уборку. Браво, маэстро!» — расхваливал сам себя Виктор, обтряхивая руки, якобы от выполненной рутины. *****       Виктор расслабленно сидел на диване, закинув ногу на ногу и просматривая различные японские программы. Тем временем Юрий уже давным-давно убрал осколки и переоделся в свой недавнишний костюм, который он покупал для встречи с Яковым. Конечно, после той роковой встречи костюм был в плачевном состоянии. Юрию даже не было до этого дела, до того момента, как он снова ему понадобился. Но, на радость, у Юрия был Виктор, который обо всем позаботился. Виктор сам выбрал для Юрия этот костюм, и он же привел его в порядок, хорошенько постирав и заштопав. Хотя сказать правду, это относилось только к нижней части костюма, а точнее, к штанам. Пиджак спасти не удалось, Яков очень сильно его разорвал. Но не беда, у Юрия была в запасе классическая белоснежная рубашка и черный галстук, которые делали его совсем взрослым и более серьезным. Да и потом, это только на первый день. Позже Юрий обязательно купит японскую школьную форму. В гимназиях это просто необходимо. Плисецкий стоял возле зеркала, вертевшись по разным сторонам. Особенно часто его взгляд спускался вниз, когда он поворачивался к зеркалу спиной и обсматривал свои ягодицы. Раньше он считал, что нет ничего более горячего, чем его молодые аппетитные булочки. До тех пор, пока в его доме не поселился Виктор. Юрий хмуро буркнул и оставил зеркало, наконец выходя из своей комнаты. К тому времени Виктор снова с кем-то разговаривал по телефону, держа в одной руке трубку, а второй поглаживая мурлыкающую котейку. Котенок был все еще серым и грязным, его снова забыли помыть. Оправдать это можно лишь тем, что сейчас нет времени. Пожалуй, посмотрев на Виктора, Юрий не сказал бы, что он куда-то торопится. — Юри, не волнуйся, со мной все в порядке. Я на время переехал пожить к Юрию, потому что он не может проживать один. … — Да, до восемнадцати лет. Но если родители полностью ему доверяют, то могут оформить документы и дать разрешение уже после шестнадцати. … — Я так не думаю.       Юрий смотрел на раскинувшегося Виктора и постепенно подходил поближе медленными шагами. Виктор не видел его со спины и продолжал болтать с Кацуки, когда Юрий уже подошел к спинке дивана и недовольственно скрестил руки на груди. Теперь он уже мог расслышать голос с другой линии. — А как там дела у Маккачина? Я так соскучился по нему. — «Он тоже по тебе скучает! А еще он услышал твой голос. Если хочешь, я могу дать ему трубку». — Давай! Юрий сделал краткий хлопок по лбу, трактуя эти разговоры как ребячество и потерю времени. Затем из трубки послышался веселый громкий лай. — Маккачин, хороший мальчик! Жду не дождусь, когда снова смогу провести время с тобой. Снова лай. — Нет, извини, я не могу взять тебя к себе. Юрий не любит собак… Разочарованный скулеж. — Сожалею, Маккачин. К тому же, с нами живет кот. Не думаю, что вы поладите. А теперь уже лай, полный возмущения. Юрий уставился Виктору в затылок, представляя, как выстреливает туда лазерами из глаз. Нетерпеливо топает на месте. «Я что, зря оделся?!» — Ну, не ревнуй. Я скоро… Виктор не успевает договорить предложение, как Юрий забирает телефон из-под его уха и нагло бросает трубку. Виктор этого не ожидал, но когда обернулся, вполне спокойно сделал Юрию замечание с наставничьей, толерантной улыбкой. — Юрий, это очень невежливо — прерывать телефонный разговор двух людей. — Но ты даже не разговаривал с человеком. — Животные тоже все понимают.       Плисецкий упрямо закатил глаза и бросил телефон Виктора на диван, чуть ни попадая на лежащего котенка. Виктор ослабил улыбку. — Можешь сам проверить. Вот давай, скажи Юрию что-нибудь приятное, — так терпеливо предложил Виктор, взяв котенка в одну руку и протягивая это маленькое создание Плисецкому. — Придурок, — кривляясь произнес подросток, смотря на мордочку котенка. В ответ последний промурчал высоким голоском. — Вот видишь, Придурок ничего не понимает. — Он все понимает, просто он любит тебя. Я ведь тоже не злюсь, когда ты ругаешься. — Потому что ты придурок. Юрий говорил все так же кривляясь, как типичный грубый ребенок. Виктор сдвинул брови на переносице, убирая котенка, словно оберегая его от «неправильной компании». Смотря на Юрия Виктор поражался, как такая ангельская внешность и строгий внешний вид совмещают в себе такой задиристый и ребяческий характер.       Возможно, Виктор опять бы приструнил Юрия с проблемой нетерпеливости и отсутствием культуры, но разве подросток послушал бы? Скорей всего развилась бы ссора, но к счастью, оба ее избежали. За пределами дома послышался сигнал приезжей машины. Прибыл таксист, который должен был забрать Юрия и Виктора. — Идем, Юрий. — А тебе обязательно ехать со мной? — Я всегда буду рядом с тобой. Даже в школе. — И на уроках? — Нет, я буду ждать тебя возле кабинета. — Ты будешь как назойливая мамочка! Мне будет стыдно из-за тебя! — Сомневаюсь, что твоя мать хоть раз в жизни ходила к тебе в школу. — Ты сейчас оскорбляешь мою маму? — Ни в коем случае! — Виктор замахал ладонями, отрицая сказанное Юрием, а затем опустил руки и встал с дивана, — Как же с тобой сложно, Юрий… Пойдем уже. Подросток высокомерно хмыкнул и пошел хвостом вслед за Виктором. Оба подошли к вешалке и поочередно взяли верхнюю одежду, поверхностно накинув куртку и пальто. Все равно в машине тепло.       Выйдя из дома, двух парней встретило гигантское яркое солнце, которое восходом виднелось на горизонте. Япония — страна восходящего солнца, в самом прямом смысле. Романтичный вид заставил Виктора пошире улыбнуться, показывая весь ряд зубов. Юрий осмотрел Виктора негодуя и прикрыл лицо руками, чтобы солнце не светило в глаза. Вот так легко можно различить, кем является человек: неисправимым оптимистом, или Юрием. Погода была замечательная, где-то около +9 градусов по Цельсию, для января это довольно тепло. Но если считать, что в последнее время в Хасецу творится что-то неладное с погодой, имеются в виду резкие перемены, то в скором времени должно непременно похолодать. Двое сошли с крыльца и отправились по дорожке с каменной кладкой, которая вела к дороге. Сейчас между Виктором с Юрием и дорогой было где-то три метра. За эти три метра Виктор просто обязан предупредить Юрия о том, что его ждет в машине: — Юрий, нет времени объяснять. Веди себя сдержанно и естественно. — О чем это ты? Виктор слегка склонился пониже и заговорил тише, близко к уху подростка. — Пообещай мне, что не засмеешься, когда услышишь голос таксиста. — Что-то много я сегодня обещаний даю. — Всего два. Юрий, когда ты наконец станешь культурным?! — Может спросишь что-нибудь полегче? Виктор тихо прорычал от злости. Он не знал, как договориться с Плисецким. Такое чувство, что до него вообще невозможно достучаться. Он резко остановился и встал прямо перед Юрием, закрывая собой ручку дверцы, когда они уже дошли до машины. — Я хочу сесть спереди, — сказал зеленоглазый, тихонько отпихивая Виктора с места, чтобы он дал ему сесть. — Нет, Юрий, ты садишься со мной на заднее сидение. Так я смогу тебя контролировать. — Контролировать? — Сам все поймешь. Садись, — приказным тоном бросил Виктор, но не показывая злость. После такого тона в голосе Виктора, Юрий становится более послушным. Нехотя ему пришлось сесть в машину. Виктор полез вслед за ним.       Когда русские наконец уселись, таксист в черных очках повернулся к ним назад. Мужчина казался Юрию огромным. Нет, просто гигантским по сравнению с ним. Его заставило это нервничать, и он невольно вжался в задний диван посильнее. — Знакомься, Юрий, это Лукас, он из Германии. Вообще он байкер, но переехал в Японию для того, чтобы пожить спокойной тихой жизнью. Сейчас он подрабатывает таксистом. И, между прочим, он наш фанат. Виктор любезно объяснял Юрию что да как, а таксист с тем же каменным лицом сидел и таращился на Юрия. По коже Плисецкого пробежались мурашки. Еще ему совершенно не нравился тот факт, что Лукас видит его глаза, а он его нет. «Как-то он не похож на немца…» Только Юрий подумал о его национальности, Виктор сразу же добавил: — Вообще его мама из Румынии, а отец из Австрии. — Зачем ты мне это говоришь? — Просто, чтобы ты получше узнавал людей. Расскажи ему что-нибудь о себе. — Я не хочу ничего рассказывать незнакомым людям. — Ну… Хотя бы пожми ему руку в честь знакомства. Таксист, услышав просьбу Виктора, адресованную Юрию, сразу же протянул свою огромную накачанную руку, подрагивая от взволнованности. Юрий не понял, почему его рука дрожит. Он подумал, что это наверняка от перебора с каким-нибудь энергетиком или протеинами. Он же байкер, они этим увлекаются. Юрий готов был подключать любые стереотипы, потому что слишком не доверял этому человеку. Плисецкий смотрел на руку, как на направленное на него оружие. Он не собирался ее пожимать. Виктору надоедали эти закидоны, поэтому он грубо взял руку Юрия и соединил ее с рукой байкера. Юрий слегка икнул от наглости, но глянув на Виктора он прочел в его глазах: «Только попробуй что-нибудь вякнуть и эта поездка обернется для тебя Адом». Наконец, проявив хоть какое-то терпение, Юрий посильнее сжал руку водителя. Последний улыбнулся этой инициативе. Рука Юрия казалась крохотной лапкой на этой большой размашистой ладони. Водитель немного потряс рукой и разъединил рукопожатие. Теперь он решил подать голос: — Мистер Плисецкий, можно сделать совместное фото вместе с вами и мистером Никифоровым? — спросил мужчина, и подросток сразу же понял, почему должен сдерживать смех, — Я хочу отправить это фото маме. Не в силах удержаться, Юрий уже приготовился издать громкий смешок, но был остановлен. Виктор напористо наступил ему на ногу. Это было не так сильно, чтобы Юрий закричал от боли, но достаточно сильно, чтобы желание засмеяться пропало. Юра прикусил внутреннюю сторону щеки и постарался говорить ровным голосом: — Да, конечно. Вообще Юрий был против, но если бы он сказал «нет», то пришлось бы еще объяснять причину. Вряд ли он бы смог спокойно объяснить, так и не заржав. Водитель обрадовался как малое дитя и взял FujiFilm — фотоаппарат с моментальной печатью, переворачивая его на себя и откидываясь назад, чтобы всех троих было видно. Виктор поближе подполз к Юрию и показал ему рожки, чего сам парнишка не заметил. Обычно на фото Юрий никогда не улыбается, но тут улыбка была широчезная, чуть ли не с раскрытым ртом. Одно мгновение и снимок сделан. Водитель высунул готовую фотографию и гордо прокрутил ее в руке, когда она проявилась. Через стекло ее освещали лучики солнца. Лукас решил разместить эту фотографию прямо на крае стекла, приклеив ее туда скотчем, чтобы все время счастливо любоваться и хвастаться тем, кто будет пользоваться его услугами таксиста. — Большое спасибо! — пискляво поблагодарил мужчина. Удержаться было нереально сложно, поэтому Юрий начал издавать кряхтящие звуки, постепенно переходящие в издевательский смех. Лукас в своем счастье не успел этого услышать, когда нажал на газ. Виктор быстро закрыл подростку рот своей рукой. Смотря в зеркало, Лукас не понял, почему старший фигурист затыкает рот младшему, а тот в молчании корчит гримасы. Виктор поймал непонимающий взгляд и понял, что надо как-то объясниться. Пораскинув, он выбрал самую нелепую причину: — Я держу его зубы, потому что они ему болят. … Юрий застыл. Виктор застыл. Таксист сочувствующе посмотрел на Юрия и кивнул, снова поворачиваясь вперед и смотря на дорогу. Виктор и сам не понял, что сморозил. Но… сработало же! Какое счастье, что качки вроде Лукаса не блещут умом. «И этот идиот мой опекун…» — раздосадованно подумал Юрий. Он слегка прикусил руку Виктору и тот, секундно хныкнув, быстро оторвал руку. А потом в качестве мести потянул подростка за щеку, пока второй не ударил его по руке. Всю оставшуюся дорогу они ехали отвернувшись друг от друга в обиде. В точности как дети. ***** 8:50       Наконец-то вся компания прибыла к школьному двору, который был совершенно пуст. Первый урок в гимназии начинался в 8:45, так и в остальных японских школах. Глянув на часы на своем запястье, Виктор схватился за голову. Они опоздали уже на пять минут, а ведь еще нужно добраться до самого здания и найти нужный кабинет. Не успев ничем поблагодарить Лукаса за услугу, Виктор открыл дверцу и вылетел из нее, хватая Плисецкого за локоть. Никифоров неотёсанно высунул дергающегося Юрия из машины. Было немного грубовато, но времени на телячьи нежности не оставалось. — Ну вот, Юрий. Из-за тебя мы опоздали! — возмущенно кричал Виктор, таща за собой не успевшего ничего понять подростка, — Не нужно было столько времени торчать в душе! Когда Юрий наконец понял, из-за чего на него кричат, то, как обычно, запротестовал: — Я не виноват! Это все твой орангутанг с бабоподобным голосом! Он сам опоздал, когда ехал к нам! Виктор негодующе оглянулся назад, холодно смотря на младшего. Он сжал его локоть сильнее. По идее, через плотную, толстую ткань куртки не должно было чувствоваться так сильно, но Виктор редко контролирует себя когда зол. — Ай! Больно же! — обиженно вскрикнул Юрий, пытаясь вырвать руку, но безуспешно. — Ничего, потерпишь. Виктор и Юрий почти дошли до школы.       Когда двое наконец оказались внутри здания, глаза разбежались среди кучи кабинетов. Было сложно понять, куда именно нужно Юрию, а спросить было не у кого, поэтому старший из фигуристов сообразил подойти к таблице с расписанием. Только где найти эту таблицу? Потеряв некоторое время на поиски, к девяти часам они таки нашли расписание с уроками. Виктор прищурился, всматриваясь в длинную колонну с иероглифами, наконец находя нужное: Класс 10-1: первый урок — Английский. Виктор со спокойствием улыбнулся и отпустил руку Юрия. Тот быстро перевел дыхание, поглаживая локоть от оставшейся боли. — Сейчас ты войдешь вон в тот кабинет, — указал Виктор на нужную дверь, — Хорошенько подумай, что скажешь в качестве извинения за опоздание. Можешь сразу говорить на английском, с этим у тебя не будет проблем. Покажи себя в лучшем свете на первом уроке. Юрий напыщенно сплюнул и потянулся, закладывая руки за голову. — Во-первых, я — звезда. Мне даже не нужно стараться создавать какое-то впечатление, от меня все равно будут все тащиться. Во-вторых, я ненавижу, когда мне указывают. И вообще, можно сказать, мы опоздали по твоей вине. — Это почему же по моей вине? — недоверительно поспешил узнать Виктор. — Ты думаешь, сейчас подходящее время для того, чтобы я объяснял тебе? — спросил Юрий, после чего Виктор мысленно с ним согласился, — Я пойду на урок. И так уже опоздал на двадцать минут. Виктор сперва поощрил такое стремление к знаниям, а потом до него дошло. «К каким знаниям может стремиться Юрий? Он просто хочет избежать разговоров со мной. Видимо, я переборщил. Не стоило давить на него…» — Хорошо, иди. Я подожду тебя возле кабинета. Юрий пошел к кабинету, но сразу же после слов Никифорова обернулся. — Ты собираешься ждать меня двадцать минут? — Если быть точнее, то полчаса. Уроки в Японии идут 50 минут. Да, я подожду тебя. Все равно делать нечего. Юрий цокнул и, закатив глаза, продолжил идти к кабинету с мыслями о Викторе. Не очень хорошими. «Свалился как снег на голову… Тунеядец, нашел бы настоящую работу. Носится за мной как нянька за годовалым младенцем. Он ведь даже не напрягается, работая на меня. Точнее на моих родителей.» Но на минуту Юрий остановил шаг и призадумался. «Или…» После мыслей про должный напряг Виктора, Юрий вспомнил о том, что Виктор для него сделал. Только он заботился о нем эти дни. Только он подумал о его здоровье, ведь никто из тех, кого он знал, никогда не подумал бы о том, что Юра чувствует. Только он готовил для него завтрак и стирал вещи по своему желанию. В доме Юрия так раньше делала только прислуга за определенную плату, но Виктор просто хотел помочь из-за своего добродушия. Только он… .обнял его. Да, Юрия почти никто никогда не обнимал. Позже это всегда было обусловлено тем, что он и сам никого не подпускал к себе. Он и сейчас никого не подпускает, даже Виктора. Но разве Виктор спрашивает? Как бы Юрий не злился на Виктора, когда тот всего лишь касается его, Виктор все равно будет это делать. Потому что иначе Виктор просто не был бы Виктором.       Юрий стоял на месте, смотря в пол и думая. Он стоял в нескольких шагах от кабинета. Из гипноза раздумий его вытащил голос, доносящийся с нескольких метров за его спиной. — Ну чего ты встал? Идешь, или нет? Подросток откликнулся на это молча. Просто двинулся вперед, подходя близко к двери. Он привел мысли в порядок и нажал на ручку. «Блин, надо было постучать сначала.» Дело уже сделано, Юрий уверенно вошел в класс, закрывая за собой дверь.       Оказавшись внутри, Юрий чуть прищурился от света. Помещение было очень просторным и светлым, потому что окна были размером во всю стену. Да и на улице уже хорошо просветлело. Весь класс смотрел на Плисецкого как на редкий экземпляр. Стоящая молодая учительница была готова отчитывать опоздавшего ученика, но лишь стояла с раскрытым ртом и указкой в руках. Японка медленно сняла очки, а указка выпала из рук. Учительница даже и не подумала ее поднимать. Перед глазами было кое-что получше, чем какая-то указка. Юрий высокомерно глянул на сидящий класс. В целом сидело где-то около тридцати человек, и каждый вылупился на Юрия, что безумно бесило подростка. Юные японки начинали издавать фанатские писки, но пока что они были не так слышны, а лишь нарастали. Мужская половина что-то усердно обсуждала между собой, переглядываясь между собой, не отворачиваясь от Юрия. Кто-то восхищенно ахал, а у кого-то не получалось издать хоть какой-нибудь звук. В итоге Юрию понадобилось разбавить обстановку. Он опасался лишь того, что после того, как он подаст голос, может начаться что-то безумное. Но успокоил себя тем, что японцы — сдержанный народ. — Iʼm sorry Iʼm late, — с грубым русским акцентом произнес Юрий, смотря в окно, — May I come in? Сперва ему не хотелось это говорить, а просто молча войти, выбрав себе место. Но почему-то он не мог просто взять и ослушаться Виктора на этот раз. Тогда он бы чувствовал себя неловко все оставшееся время. Учительница, забыв как издавать звуки, медленно кивнула в ответ. Она наклонилась и подняла указку, показывая Юрию место, на которое он мог бы сесть. До этого момента каждая ученица мысленно молилась, чтобы Юрию досталось место поближе к ней. Учительница указала на единственное свободное место и одними губами сказала «Here», слегка хрипло и беззвучно, из-за того, что в горле пересохло. Дело в том, что эту девушку никто не предупредил о том, что в любой момент в ее класс может заявиться мировая звезда фигурного катания. Юрий безразлично побрел к своему месту. Единственным свободным местом оказалась самая дальняя парта. Юрий всегда пребывал на домашнем обучении, но был уверен в том, что если бы ходил в школу, то точно сидел бы сзади. Нигде иначе. Учебников у него пока что не было, потому что их еще нужно было взять в школьной библиотеке. Юрий посчитал, что до тех пор он может быть полностью расслаблен. Когда Юрий сел за парту, каждый ученик повернулся. Некоторые достали телефоны, чтобы сделать фото. Плисецкий расслабленно откинулся на своем стуле и по-хамски закинул ноги на парту. Его совсем не волновало то, что о нем подумают. Учительница знала его характер, поэтому не могла возразить. У Юрия очень сильный характер, с ним трудно вести дело. Лучше просто продолжать свою работу. *****       Вот и школьный звонок на перемену. Новости в школах Японии разлетаются очень быстро, поэтому даже не выходя из своих кабинетов ученики узнали про иностранных гостей в их гимназии. Разумеется, ждать они не стали. Сразу же после того, как прозвенел звонок, не прождав и секунды распахнулись двери кабинетов, откуда выбегали кричащие подростки. Обычно они никогда себя так не ведут, но ведь произошло такое событие! Никифоров ожидал, что на него накинутся с просьбами об автографе или совместном фото, но юные фанаты оказались более дикими, чем он предполагал. Виктор спокойно сидел на лавочке и ожидал своего единственного. А точнее, свою цель. Внезапно раздались оглушительные крики. Ученики вылетали из кабинетов, не видя ничего на своем пути кроме звезды. Они бежали сломя голову и готовили телефоны. Сидящему мужчине казалось, что его вот-вот снесут вместе с лавочкой. Не прошло и минуты, как он уже окружен фанатами разных возрастов. Учителя также не побоялись влиться в компанию истеричных фанатов и фанаток. Юные девочки то и дело что пищали возле него, без возможности успокоиться и сказать хоть одно слово. Они хотели попросить об автографе, но не могли совладать с эмоциями. Виктор понимал, что они от него хотят, но нарочно молчал и лишь улыбался, дожидаясь, когда его наконец попросят. Его светлая и очаровательная улыбка только все ухудшала, потому что девушки совсем не смогли уняться. Их коленки дрожали и, в конце концов, некоторые не осмелились подойти к своему кумиру и ушли. А некоторые продолжали рваться к нему, как упрямые яндере. Да, это касалось только девушек. Парни вели себя более спокойно. Виктору нравилось такое большое количество оказанного внимания, а вот Юрия это наоборот никогда не радовало. Ему хватало своих постоянных фанаток — «Ангелов Юрия», которые ведут себя совсем безрассудно рядом с ним. Тем не менее он задержался в кабинете, потому что его не отпустили до тех пор, пока каждый ученик класса не выпросил у него роспись в своих тетрадках. Кроме двух учеников…       Юрий надменно встряхнул головой, смахивая челку с лица. Его физиономия была недовольная, но всем ученикам казалось, что это лицо непревзойденное. Он просто блистал в глазах окружающих. Юрий вполне ожидал этого. Сразу после того, как он вышел из класса, половина фанатов подбежала от Виктора к нему. Это были самые надоедливые девчушки, которые ожидали получить от Юрия хоть что-то. Вокруг Виктора остались более адекватные ребята, для которых он вежливо расписывался в блокнотиках, совершенно не обращая внимание на пришедшего Юрия. Плисецкого это взбесило, отчего он зарычал. Девушки все равно умилялись его озлобленной гримасе и делали селфи. Через какое-то время пришел сам директор: низкорослый, тучный мужичок в очках. Почему-то он очень напомнил Плисецкому одного знакомого японца по имени Юри Кацуки. Таким образом у него с первого взгляда сложилось плохое впечатление о директоре. Глава учебного заведения услужливо разогнал приставучих учеников, специально для того, чтобы пожать Юрию руку. Виктор увидел то, как директор разгоняет учеников, а по этой причине обратил внимание и на злого блондина. — О, Юрий! Я не увидел, как ты вышел. Юрий оскалился, показывая свои клыки. — Конечно, тебе же главное позаботиться о своих фанатах! Зачем тебе я-то? Виктор перестал улыбаться. Чтобы не допустить ссоры двух знаменитостей, директор взял обоих за руки и поместился между ними, пожимая руки обоим. — Я очень рад, что вы выбрали именно наше заведения! Можете быть уверенны, мистер Плисецкий получит у нас лучшее образование! — твердил директор Виктору, захлебываясь безумной радостью, — А также мы позаботимся о должном обращении к Вам и уважении, — вторил директор, уже обращаясь к Юрию. — Пфф, меня и так все тут уважают. Юрий без вежливости вырвал руку и отвернулся. Виктор решил компенсировать плохое отношение ответной любезностью. — Мистер Плисецкий сейчас не в духе, простите его. Мы очень рады, что не ошиблись с выбором, большое вам спасибо, — выкрутился Виктор, сжимая руку директора своими двумя. Тот низко поклонился, показывая безграничное уважение. — Возможно это покажется наглым, но моя дочь ваша поклонница. У нее на всех стенах развешаны постеры с вами. Я даже по такому случаю принес один, — восторженно проговорил японец и достал из пиджака помятый постер, — Вы не могли бы расписаться? — С радостью! Виктор достал свою ручку, которую всегда держал наготове. Он подумал, что директор наверняка пытается скрыть, что и сам является огромным фанатом Виктора. Уж больно сильно у него тряслись руки, а ноги скакали на месте. И вроде взрослый мужчина, а все равно радуется как маленький ребенок. — Огромное спасибо! директор быстро выхватил подписанный постер и убежал в свой кабинет, на пути запихивая плакат в пиджак. Так он мялся еще сильнее.       Виктор и Юрий проводили его взглядом, смотря как на чудака. Затем их глаза встретились и Виктор начал разговор первым: — Как прошел первый урок? — Не очень. Меня раздражает эта школа. Тут никто не даст мне покою. Все на меня пялятся и не дают учиться. — Не смеши меня, Юрий. Ты даже не начал в полной мере учиться, а уже жалуешься, что тебя все отвлекают. — Мне плевать, что ты думаешь. Ты еще должен притащить мне чертовы книги. Будешь сам таскать их. — Как скажешь~       Виктор протянул руку вперед, чтобы коснуться лица Юрия. Умом он и не думал этого делать, но его рука словно сама потянулась. Юрий выглядел как хомячок, когда злился или обижался. Он очень мило надувает щеки. К этим щечкам безумно хотелось прикоснуться, потому что на ощупь они были очень мягкими и бархатными. Юрий увидел, что Виктор медленно тянет к нему руку. Он не спешил ударять его по руке, как делал обычно. Вместо этого он сдержался и оттянул голову назад. Виктор сразу же понял, что нужно остановиться и убрал руку. — Я думал, что ты меня ударишь. — Ты сам сказал, что я должен быть терпеливее. Я обещаю, что больше не ударю тебя. — Вот оно как, — Виктор посмеялся, — Как приятно это слышать. Я уже понял, что ты не нарушаешь обещания. — Никогда не нарушаю. — Буду этим пользоваться~ Юрий насупился и отошел немного подальше. Виктор лишь снова посмеялся в ответ на такой ход. После короткого смешка его лицо стало более благородным. Его забавляло то, что Юрий на него злится. Ему это даже нравилось, но одновременно он и не хотел этого. Ведь ничего хорошего в таких эмоциях нет. Виктор стремился создать доверие между ними двумя, но Юрий пока что не особо доверял ему. — Послушай, я бы хотел извиниться за сегодняшнее. — За что именно? — Ну… За то, что я давил на тебя. И голос повысил. Я обычно всегда веду себя сдержанно, но порой не контролирую себя, находясь рядом с тобой. — Класс, я и в этом виноват? — Нет, Юрий, ты просто не можешь встать на место другого человека и понять то, что он чувствует. Если бы ты мог это сделать, твой характер был бы совсем другим. И ты можешь, ты просто не хочешь. — Хочешь сказать, что я эгоист? Виктор промолчал. — Ты начал с того, что хочешь извиниться, а теперь говоришь, что я эгоист. Отлично. — Я не говорил этого. — Но подразумевал именно это! — Юрий!.. Виктор крикнул, но не строго. В его глазах была грусть. Такой взгляд всегда выражал безвыходность. Просто совсем не было сил на то, чтобы переубедить в чем-то Юрия, это казалось невозможным. Он подошел к подростку очень близко и наклонился поближе, посмотрев в глаза. Виктор умел манипулировать людьми одним лишь взглядом, а Юрий прекрасно знал это, но все равно смягчился. Ему стало неудобно и он опустил взгляд вниз, чтобы избежать контакта с глазами. Когда Никифоров заметил, что в лице Юрия отразилась покорность, он отошел на расстояние вытянутой руки. Он улыбнулся своей маленькой победе, но так, чтобы подросток этого не увидел. — Слушай, Юрий, сегодня особый день для этой школы. Директор решил позволить ученикам познакомиться с тобой поближе и сделал перемену подольше — 15 минут. — Этого мне не хватало… — Я хотел предложить сходить в школьный буфет. После четвертого урока во всех школах перемена длится час. Ученики в это время обедают. Но до обеда еще очень долго ждать, так что давай я тебе что-нибудь куплю? — Как хочешь. — Что тебе купить? — Мне все равно. — Может купить тебе онигири и «Тик-так»? Очень освежает, между прочим.       Ну вот и все. Теперь Юрий дошел до того момента в жизни, когда его начинает преследовать травма в повседневной жизни. Он замер в страхе, прокручивая в голове моменты из жизни с Яковым. Тот перелет… «Извращенец…», — подумал Юрий, после чего на его лбу выступили заметные капельки пота, а глаза округлились. — Юрий, ты в порядке? Может что-нибудь другое взять? — Д-да… Что угодно, только не «Тик-так», — с трудом выдавил из себя Юрий, сглатывая ком от страха перед прошлым. — Странный ты. Но как скажешь, — Виктор пожал плечами и пошел в сторону кафетерия, помахивая Юрию рукой, — Только никуда не уходи, жди меня здесь, а то потеряешься! — Угу… Юрий помрачнел, но пытался выкинуть из головы противные воспоминания, отправляясь к ближайшему месту, на котором можно посидеть. Только Плисецкий сел на лавочку, сразу же увидел вылезающие головы учениц, которые стреляли влюбленным взглядом в сидящего фигуриста. Девушек было несколько, а две из них помешкались, но все же решили подойти к пареньку. Они неуверенным шагом начали приближаться к Юрию, но тот не выдержал этой суеты и людимости. — Черт, да оставьте меня в покое! — вскочил Юрий и тыкнул пальцем на одну из девочек. Ее лицо выразило стыд за саму себя. Юрию было плевать. Он просто решил удалиться в то место, где его не тронут. Ну, или по крайней мере туда, где как можно меньше людей. Первая мысль, которая пришла ему в голову — туалет. Заодно и отлить можно. Юрий позабыл о том, что Виктор наказал ему никуда не уходить и пошел к ближайшему мужскому туалету. Вообще туалет был совсем недалеко, так что вряд ли Виктор его потеряет.       К большой радости для подростка, в туалете никого не было. Юрий со спокойствием подошел к одной из раковин и включил воду, посмотрев на себя в зеркало. Из крана побежала струя прозрачной чистой воды, которая была прохладной и приятной. Блондин зачерпнул немного воды в свои ладони и выплеснул себе в лицо. Таким образом он надеялся остудить свой пыл. После того, как он приехал в Японию, все перевернулось с ног на голову. Каждый день приносит одни неприятности. К тому же Юрий стал намного злее, чем обычно, но тут понятно почему. Или нет? Юрий смотрел на себя в зеркало и видел свои глаза. Они были изумрудные и очень красивые, манящие. Но в добавок к этому в них была некая жестокость. Этот взгляд полон ненависти и прознает каждого, кто столкнется с ним. Теперь понятно, почему люди так относятся к Юрию: со страхом, с ненавистью. Если люди не реагируют отрицательно, то только из-за его статуса. Ведь глядя в зеркало на самого себя, Юрий и сам чувствовал эту ненависть. Сильную ненависть к самому себе. Ему хотелось ударить по зеркалу и разбить его, чтобы не видеть этот жгучий взгляд. Но нет, он обещал быть терпеливее. Нет, не Виктору. Он пообещал это сам себе, что было для него куда важнее. Вместо того, чтобы как следует ударить по зеркалу и разбить его вдребезги (что Юрий вполне мог сделать), он лишь зажмурился и наклонился ниже к раковине. Юрий зачерпнул как можно больше воды и хорошенько умылся. «Кажется, это помогает…» Понемногу Юрий начал успокаиваться и даже попробовал улыбнуться сам себе. Но из этого не вышло ничего хорошего и он просто отвернулся от зеркало с тем же мрачным лицом.       Через минуту в туалет зашли два высоких парня с одинаковой внешностью. Они были новыми одноклассниками Юрия. На самом деле они не были такими высокими, как показалось Юрию, но определенно выше его. Если считать, что для своего возраста Юрий имеет довольно невысокий рост, а именно — 160 см, то эти парни были выше где-то на 15 сантиметров уж точно. Их внешность была полностью одинаковая: рост, волосы, глаза, тон кожи, одежда и даже позы, в которых они стояли, тоже были одинаковые. Но все же было кое-что одно, что различало их между собой — шрам. Шрам был у одного из этих братьев, он делал его похожим на главаря какой-нибудь японской мафии. Среди братьев он наверняка был старшим, потому что его взгляд был очень холодным, но со знанием дела. Близнец со шрамом направился к Юрию, а его брат остался стоять на пороге, выглядывая за дверь. Скорей всего он наблюдал за тем, чтобы в туалет никто не зашел. — Так-так-так… Кто это у нас тут? — злорадным злодейским голосом начал парень, делая размашистые шаги, — Неужели сам Юрий Плисецкий? — Кто ты такой и что тебе надо? Юрий насторожился и сделал шаг назад. Второй близнец убедился в том, что никого поблизости нет и последовал примеру своего брата. Он даже подходил к Юрию той же самой походкой, что и его братец. — Глупый вопрос. Сопляк, известный на весь мир, имеет огромную кучу бабла и спрашивает, что нам от него надо? Японец продолжал подходить к Юрию, то же делал второй. Вместе они притарабанили Юрия к холодной плиточной стене. Наткнувшись спиной на тупик, Юрий почувствовал прилив паники, особенно после слова «сопляк». За этим явно не стоит ничего хорошего. — В-вам нужны мои деньги? — немного дрожащим голосом спросил Юрий. После задаваемого вопроса он услышал, как жалко звучит его голос, когда он напуган. Это заставило его взять себя в руки. Плисецкий встал прямо и расправил плечи, пронзая взглядом японца. Но на него это не подействовало. Ученика только больше разозлил прилив такой уверенности. — Значит ты можешь соображать, когда это того требует. — Ну так знайте, мерзавцы, вы от меня ничего не получите! Японец резко схватил за горло Юрия, прижимая к стене сильнее. Его ногти впивались в шею, от чего Юрий шипел. — Тебе лучше не повышать голос, если не хочешь пострадать, — с тихой угрозой проговорил близнец со шрамом и немного ослабил руку. Но на место ослабления пришло кое-что другое: второй японец достал из кармана нож. Он приставил нож к горлу Юрия, что неслабо его испугало. Юрий заерзал и конкретно запаниковал. — Не дергайся, иначе мы разделаемся с тобой в два счета! — Зачем вы это делаете? У меня есть телохранитель! — И где же он? Что-то мы его не видим. — Виктор Никифоров — мой телохранитель! Уверяю вас, у него на меня нюх. Он меня найдет и вам… А-а-а! Мгхм! Юрий закричал от острой боли, но «шрам» зажал его рот своей рукой. Второй брат проскользнул ножом за ухом Юрия и прошелся там надавливая, делая сначала порез в виде глубокой ямки, а потом просто быстро прошелся, словно царапая лезвием. — Я же сказал, завали свое хлебало, иначе будет еще больнее. У Юрия начали щипать глаза от скопившихся слез. Сейчас ему нужно было выслушать все требования, лишь бы его отпустили. — У тебя, гопник, в любом случае нет выбора. У нас есть на тебя компромат, так что ты сам захочешь отдать нам свое баблишко. Юрий не понимал, о чем говорит хулиган. «Компромат? О чем он?..» — Урусаки, покажи ему, — сказал брату японец, за чем тот достал из кармана телефон. Немного покопавшись в своем девайсе, он нашел какое-то фото. Затем он показал это фото Юрию, после чего тот перестал понимать что вообще происходит. Японец со шрамом убрал руку, давая возможность вдохнуть немного воздуха. — Что это? — Юрий воспользовался возможностью говорить. — А ты слепой что ли? Это фото, которое сделал человек, работающий на мою семью. Юрий был прав, когда подумал о том, что эти парни не из простой семьи. Отец этих ребят работал в крупной компании и имел свой бизнес. В Хасецу он был очень известен, так как являлся главой криминального сообщества. В школе каждый знал этих близнецов, каждый их почетно уважал. Парни понимали, что не могли потерять репутацию из-за Юрия. Сейчас дело их отца идет ко дну, а тут появился шанс надавить на мальчишку и сорвать с него немало деньжат. На фотографии, которую показали Юрию, были изображены он и Виктор, сидящие в кафе. — И что это значит? Мы просто сидим. Жестоко ухмыльнувшись, младший из братьев пролистнул фото, показывая другое, сделанное в том же кафе. Теперь Плисецкий понял что к чему. На фото был изображен момент, когда Виктор его ударил. Если вспомнить момент, когда они были в том кафе, то можно четко понять чего добивался тот фотограф, который позже выследил двух русских. Следующее фото уже выходило за все рамки. На фотографии был запечатлен момент, когда Виктор и Юрий находились дома у последнего. Виктор сидел на кровати Юрия и прижимал его к себе, обнимая. А уже на четвертом фото старший прижимает его к стене. Все эти фото свидетельствовали о том, что за Юрием и Виктором следят. Они знают, где он живет. К тому же, эти фото могли бы стать скандальными. Легко посудить: две звезды, совершенно чужие люди друг другу, но между ними складываются странные отношения. Мальчик-подросток, которому нет даже шестнадцати и взрослый мужчина, который то обнимает его, то…бьет? С объятьями все понятно, можно подумать что угодно, но от фотографий с ударом и зажимом к стене Юрия мутило. Виктор хороший человек и никогда умышленно не сделал бы что-нибудь плохое для подростка. «Это я виноват… Я во всем виноват… Это случилось из-за моего мерзкого характера… Я довел до тех действий Виктора и теперь у него могут быть проблемы. Ненавижу себя…» — Ты же не хочешь, чтобы мы распространили эти снимки? — вывел из угнетающих размышлений парень со шрамом. — Нет. Нет, я не хочу. Не надо. Нет! — лихорадочно повторял Юрий, закрывая глаза и желая того, чтобы это оказалось лишь сном. Ему не нужно было проблем. Он надеялся, что в Японии его будет ждать спокойная жизнь. Но он ошибся с первого же дня, когда прибыл в эту страну. — Мы знали, что ты так ответишь, — садистски улыбнулись оба парня, после слов старшего близнеца, — У тебя есть время на то, чтобы принести нам деньги. Для первого дня хватит семь тысяч йен. Постепенно мы будем повышать плату. «Семь тысяч?! Где я возьму столько денег? Я почти все потратил! Мне нужно оставить денег на проживание. Важна каждая йена!» — Ты должен принести деньги после четвертого урока, — сказал близнец с ножом, вертя в руке телефоном, — Обед будет длиться час, а ты живешь не так далеко отсюда, так что у тебя хватит времени на то, чтобы принести. — Я вас понял…       В туалет все это время никто и не совался. Как оказалось, звонок на урок прозвенел уже десять минут назад. Близнецы отпустили Юрия, после чего он упал на пол и начал отдыхиваться покашливая. — Ты пойдешь в класс первым. Через несколько минут выйдем мы. Нам не особо важно, на сколько мы опоздаем на урок, — спокойно говорил старший, поправляя свои волосы и смотря в зеркало, — Если мы все пойдем в класс одновременно, это вызовет подозрения. Юрий все еще тихо покашливал и держался за свое покрасневшее горло. — И помни, никому о нас ни слова, — подключился к угрозам младший близнец, — Или мы попросту убьем тебя. Думать о полиции было бесполезно. Эти люди могут нанять такого адвоката, который оправдает любого. Да и вряд ли Юрию поверят. Он, конечно, звезда, но характер у него ужасен. Он и сам это знал. С таким характером каждый может испортить отношения, что не очень-то хорошо отразится на жизненных препятствиях. Юрий поднялся с некоторым усилием и подбитой походкой подошел к раковине. Первым делом он промыл порез за ухом, который все еще кровоточил. Из-за прикрывающих волос никто не увидит, не просто так они выбрали это место. Немного помыв шею, чтобы снять красноту, Юрий закрыл кран и последний раз посмотрел на двух братьев, которые только улыбались. Злобно и садистски, вызывая мурашки по коже.       Плисецкий вышел из туалета и осмотрелся по сторонам. Никого не было. Юрий отправился к кабинету. Подойдя к нему, он слегка завис, почему-то не решаясь открыть дверь. Внезапно на дверь упала тень. Кто-то подошел к Юрию со спины. Подросток был готов к тому, что те одноклассники снова вернулись за ним и зажмурился, ожидая удара. Но вместо удара на его плечо легла большая теплая рука, которая распространяла это тепло по всему телу, создавая чувство безопасности. Юрий сразу понял, кому принадлежит рука, и его бдительность притупилась. Юрий выдохнул и вытер лоб от пота. — С тобой все в порядке? Почему ты не на уроке? — раздался нежный умиротворяющий голос, который заставлял трепетать все внутри. Юрий сбился в мыслях, сосредотачиваясь на руке Виктора. Как только мужчина убрал руку, юноша сразу же почувствовал холод на том месте. Захотелось вернуть руку, чтобы она и дальше согревала. Но Юрий никогда не попросит Виктора коснуться к нему, потому что сам отстраняет его от себя. — Я…Я просто был в туалете. — Десять минут? Юрий обернулся, глядя на Виктора недоверительным взглядом, надеясь, что он не будет впутываться в это. — Юрий, я вернулся еще тогда, когда была перемена. Не надо меня обманывать, у тебя это плохо выходит. Вспоминая об угрозах, Юрий не мог найти аргументов, чтобы в чем-то убедить Виктора. — Все нормально, правда. Я просто хотел побыть один. Виктор, я должен идти на урок, — говорил Юрий с, на удивление, просящим голосом, но ничего не выпрашивая. Он сделал самый честный взгляд и, не дожидаясь ответа старшего, вошел в класс. Виктор насторожился. — Нет, Юрий, я вижу, что не все нормально… — сказал мужчина сам себе, а после слов побрел к ближайшей лавочке, чтобы снова выжидать Юрия.       Все то время, пока русские говорили между собой, близнецы следили за словами Юрия. Они смотрели на него через щель в двери туалета, а Юрий, разумеется, чувствовал этот взгляд. Ближайшее время его одноклассники вряд ли выйдут из уборной, потому что с прошлого вечера они запомнили Виктора. А Виктор запомнил их. Да, это были парни из той самой шайки. И именно их главному хулигану Виктор преподал урок о том, что не стоит обижать слабых. Но кажется, этот урок не был усвоен. ***** 12:35       Время шло для каждого с относительной скоростью. Например, для Виктора ожидание самой длинной перемены было мучительно долгим. Ну конечно, столько времени то и делать, что ждать Юрия, а потом разговаривать с ним от 5 до 10 минут, ничего нового толком не узнавая. Виктор замечал, что Юрий был слишком зажатым в общении. Снова таким, как в последующий день после нападения Якова. Это совершенно не радовало Виктора. Для Юрия же время шло до невозможного быстро. Он старался держаться ближе к Виктору, но тем не менее ничего ему не рассказывал, а лишь ждал и думал, как попросить его об одолжении. Юрий хотел попросить у Виктора немного денег, чтобы вызвать того таксиста и поехать домой за деньгами. Дом хоть и находился не так далеко, но десятиминутная езда все равно лучше часовой прогулки туда и обратно. А еще Виктор заметил тех близнецов, но не подал виду при своем подопечном, потому что думал, что начнутся расспросы. Он лишь с упреком на них поглядывал, еще толком не зная кто они такие. Он даже и не подозревал, во что вляпался Юрий.       После начала долгожданной для Виктора и ненавистной для Юрия перемены, две звезды сели за стол в школьной столовой. Они вполне могли провести время на улице, потому что была замечательная погода. Но на дворе зима, так что обедать лучше в помещении. — Ты сильно проголодался? — спросил Виктор, потягиваясь как кот, когда на него попадал солнечный свет из окна, — Я не дождался тебя после первой перемены и съел твой онигири. А потом совсем забыл про это. — Ничего страшного. — Ты прощаешь меня грешного? — с поддельным сожалением Виктор вытер с глаза невидимую слезу. — Так уж и быть, прощаю, — с легкой улыбкой ответил Юрий. Было немного странно видеть Юрия улыбающимся, но Виктор решил ловить момент, пока он не упущен. И все же улыбка очень идет этому милому, но вредному созданию, как подумал Виктор. Она такая чистая и изумительная. Да и в придачу с такой изюминкой, что любая Мона Лиза позавидует! Глядя на эту улыбку, Виктор и сам невольно улыбнулся. Хотя ему не привыкать. — Тебе купить что-нибудь? Ты так и не поел ничего сегодня. Да и вчера ничего не ел. Вон как исхудал, — шутливо возмутился Виктор и тыкнул Юрия в бок, пытаясь показать, что у него уже ребра торчат. Юрий лишь издал краткий смешок и отодвинул руку Виктора от себя. — Нет, я не хочу. Теперь у Виктора пропала улыбка с лица. Он терпеть не мог, когда Юрий выделывается. Неужели он устроил голодовку? — Ты что, голодовку устроил? — спросил напрямую Виктор то, о чем подумал. Виктор не привык обдумывать слова как следует, у него все просто: что думаешь, то и говори. — Что? Да нет же! Просто…       В буфете повисло молчание. Было много человек, но каждый хотел подслушать разговор двух знаменитостей. Ученикам было запрещено донимать этих иностранцев, поэтому каждый пытался выуживать информацию так, как хотел. Виктор заметил расставленные уши, когда посмотрел по сторонам, и издал нервный смешок, поправляя галстук. Юрий же совсем не заметил происходящее, он просто уткнулся в стол и продолжил объяснять причину. -…просто у меня совсем пропало желание что-нибудь есть после того вечера… — Юрий, — попытался прервать его Виктор. -…я не знаю почему, но у меня совсем нет сил. Нет сил ни на учебу, ни на тренировки, ни даже на еду. Просто не лезет. И все из-за Якова… — Юрий, я понял. Все, хватит. -…просто почему? Он заменил мне отца. Ты можешь представить, что твой отец когда-нибудь с тобой сделал бы…такое?.. — Юрий! — Виктор ударил кулаком по столу. Громкий стук раздался на всю столовую, вибрация от удара пошла даже по стулу Юрия. Громкий стук его напугал и вынудил посмотреть на Виктора. Леденящий взгляд Никифорова приказывал замолчать, пока Юрий не зашел далеко. Никому не стоит знать о том, что произошло между ним и Яковым. Плисецкий глянул в сторону и увидел кучу пялящихся учеников, некоторые пытались спрятать взгляд, но Юрий уже все равно их заметил. «Наглое стадо…», — подумал он и охладел. В ходе рассказа о причине, по которой Юрию не лезет еда, он вспомнил о важной вещи, о которой хотел попросить. — Виктор, я бы хотел тебя о кое-чем попросить… — Попросить? — Именно. Виктор не помнил, чтобы Юрий хоть о чем-то его когда-нибудь просил. Обычно он отдавал команды в приказном тоне, к чему Виктор уже привык. Что ж, теперь придется привыкать к просьбам, если таковые будут. Никифоров с интересом посмотрел на подростка, он был весь во внимании. — Ты не мог бы… Дать мне немного денег, чтобы я вызвал такси? — Зачем тебе такси? — Чтобы взять дома деньги. — Зачем тебе деньги? — Чтобы заплатить за кое-что. — Зачем тебе платить за что-то? — Чтобы у меня не было проблем. — Каких про… Расспросы Виктора были прерваны Юрием. Он встал с места и наклонился к Никифорову, прикоснувшись пальцем к его губам. Виктор совсем не ожидал такого действия и замолчал, но скорее не от пальца, который не позволял разомкнуть губы, а от неожиданности. — Слишком много вопросов, Виктор. Голубоглазому понравилось то, что сделал Юрий. Сегодня с ним происходит что-то странное. Резкие перемены в настроении можно смахнуть и на переходный возраст, но Юрий и так по своей природе упрямый и непредсказуемый. Виктор подумал о том, что стоит возразить и сказать «нет», но чтобы Юрий не разозлился, у него созрел другой план. — Ладно, я выполню твою просьбу, — мягко согласился Виктор, кладя свою руку на руку подростка, отнимая палец от губ, — Но при одном условии. Юрий понял, насколько противную для себя вещь он сделал и, высунув язык со звуком «буэ!..» вытер палец об свою рубашку. У Виктора это вызвало лишь смех. — Какое условие? — Ты попросишь меня как следует. Юрий изогнул бровь в непонимании. — Я должен что-то сделать для тебя? — Нет-нет, тебе не нужно будет напрягаться. Просто один раз скажи волшебное слово ~ «Волшебное слово… Это то, которое… Черт, да ни в коем случае!». — Не буду я говорить это! Ты только что сказал, что мне не придется напрягаться. — А разве сложно сказать одно словечко? — Да! — Ну ла-а-адно тебе, Юрий, все говорят это слово, когда просят о чем-то. Виктор достал из кармана банковскую карточку и повел перед носом Юрия, из-за чего тот еще больше смутился и разозлился. — Не буду я ничего говорить! — И ты позволишь осуществиться твоим, так называемым, «проблемам»? Вот и дошли до того момента, когда Виктор ведет себя как типичный родитель. А именно родитель, который не верит в то, что у его чада могут быть какие-нибудь проблемы. Либо просто не воспринимает их в серьез. Но, к сожалению, насмешки Виктора подкреплялись тем, что Юрий был слишком гордый. Он не умел правильно просить, только приказывать. А что еще ожидать от избалованного ребенка, который всю жизнь был окружен прислугой и теми, кто ниже его по статусу? Юрий попытался отобрать карточку, стараясь выхватить ее одной рукой, но Виктор был ловчее и не дал ему это сделать. В итоге он засунул карточку обратно в карман и лукаво улыбнулся. «Вот говнюк! Если бы он только знал, на что нарывается!..» — подумал Юрий и сморщился от злости, но тут же попытался расслабить лицо, потому что Виктор с заинтересованностью его рассматривал. Он не должен ничего знать. — Ладно, сам разберусь. Не хочу перед кем-то унижаться, а уж перед тобой тем более. Виктора такая провокация рассердила. — Унижаться передо мной? То есть ты считаешь, что сказать «пожалуйста» — это унижение?! — Именно. — Знаешь Юрий, мне очень жаль тебя. Не знаю, что в будущем выйдет из такого своевольного засранца, который элементарно не может относиться к другим с уважением. Что ты вообще о себе возомнил? — Не смей так со мной разговаривать! — Это я тебе должен говорить! Как ты вообще обращаешься ко мне?! Я старше тебя на тринадцать лет, а ты считаешь, что можешь помыкать мной как тебе вздумается?! Ну нет уж! — Виктор не выдержал и вскочил с места, за чем наблюдали все находящиеся в кафетерии. Юрий подумал, что если ему сейчас влетит от Виктора, то пусть хотя бы не здесь. Физически он был быстрее Виктора, так что был шанс, что Виктор его просто не догонит. Но, может быть, он его и не догнал бы, однако точно не тогда, когда зол. В эти моменты в Викторе срабатывал ракетный механизм и все его действия ускорялись и усилялись, так что шансов у Юрия не было. По крайней мере он попытался.       Сейчас наблюдаемая ситуация походила на схему из всем известного мультика «Том и Джерри»: мышонок Джерри, то ли специально, то ли нет, вывел из себя кота Тома, и теперь он носится за Джерри по всему дому, сметая все на своем пути. В данном случае Томом был Виктор, Джерри — Юрий, дом — школа, а все остальное — ученики и сам директор, который не терпит бега по школе. Но разумеется, он простит своих кумиров и найдет им оправдание. Для удобства эти двое выбежали на школьный двор, где в зимнее время было минимум народа. Разве что старшеклассники, которые выходили покурить. Где-то глубоко, на уровне подсознания, Виктору стало немного жаль Юрия, поэтому он замедлился, чтобы дать Юрию возможность сбежать. Но даже это не помогло. Когда они выбежали на крыльцо, Юрий не только устал, но и замерз, так как на нем была надета тонкая рубашка. Виктор поймал его и продолжая бег понес за школу, держа Юрия под мышкой. Не удивительно, что после стольких дней без еды он стал легким как пушинка, хотя и раньше был худым. За школой никого не было, так что Виктор подумал, что наказывать своего подопечного будет удобнее. А какое он придумал наказание, Юрий не знал, да и знать не хотел. Хотя уж лучше с ним что-нибудь сделает Виктор, чем те хулиганы. — Я всегда говорил, что плохих детей нужно наказывать, — низким голосом сказал Виктор и поставил Юрия на ноги, хватая за воротник. Его голос хоть и был низким, но не таким, когда он успокаивал. Виктор сейчас казался очень страшным человеком. — В-виктор, подожди! — Да чего я от тебя еще дождусь? Мне надоело. Я предупреждал тебя с первого дня, что не буду терпеть твое поведение! «Странный. До этого терпел, а сейчас как с цепи сорвался. А я еще думал, что это я странный», — думал Юрий, стискивая зубы от холода и страха. Он увидел, как Виктор поднимает руку, замахиваясь. Для Юрия стало понятно, что он заслужил все, что бы сейчас Виктор ни сделал. А еще он понял, что даже если Виктор его побьет, ему все равно не избежать первоначальной проблемы. Значит, ему влетит в два раза больше. А еще есть угроза того, что сегодня же все фотографии разлетятся в интернету и дойдут до главных новостей. Плисецкий хотел зажмуриться и сделать виноватое лицо, чтобы задобрить Виктора. Но тут было 50/50, могло сработать, а могло и нет. Не успел Виктор еще что-либо сделать, Юрий потянулся своей рукой к его и схватил за запястье, крепко сдерживая. Виктор посчитал, что это сопротивление должно разозлить его еще больше, но тут Юрий поднял на него подчиняющийся взгляд, полный сожаления. Это заставило старшего растаять прямо на месте, и он позабыл о том, что хотел сделать. — Виктор, прости… Прости меня.       Никифоров смотрел на него, не переставая удивляться. Поведение подростка действительно быстро менялось, с этим ничего не поделаешь. Поэтому Виктор с каждым разом открывал для себя новые черты его характера. Он успокоился и опустил воротник Юрия. Но почему-то Плисецкий продолжал крепко держать его запястье. — Хорошо, Юрий. Можешь отпустить мою руку, я ничего тебе не сделаю. — То есть, ты простишь меня за то, что я сделаю? — Конечно, я… Погоди, что? Сделаю? Не теряя времени подросток потянул запястье к себе и вцепился в него зубами с запредельной силой. Зубы Юрия были такими острыми, будто он специально их точил для того, чтобы покусать кого-нибудь. Виктор не смог сдержаться и громко закричал. Крик привлек внимание учеников, но никто не видел виновников шума, потому что никто не знал, что они находятся за школой. Виктор уже обрадовался, когда подумал, что Юрий впервые в жизни решил извиниться перед кем-то. Но теперь он понял эту хитрость, похвально для Юрия, но все равно никакой культуры. И все равно очень больно. — Ах ты мелкий су!.. Только Виктор хотел вылить на подростка бренные слова, как зубы Юрия вонзились еще глубже, оставляя кровавый след. Виктор пронзительно закричал и зажмурился. «Сам вынудил меня сдерживаться, и сам же хочет выругаться? Вот и терпи теперь!» — злорадно подумал Юрий и еще раз укусил Виктора, держа оба его запястья. Виктор пытался вырвать руки, но он знал, что если Юрий схватит, то уже не отпустит. — Да все, все! Хватит, я все понял! — взвыл мужчина, наконец сдавшись. Все-то Юрий умеет обратить против других. Теперь Виктор испытывал когнитивный диссонанс. С одной стороны Юрий кажется совершенно обычным агрессивным юнцом, который только и умеет, что сердиться на каждую мелочь. С другой стороны, он хитер и может притворяться милым для того, чтобы получить выгоду. В принципе, Виктор и сам так делает. Но, черт возьми, не кусает же людей! Вот-вот Юрия простили, а он взял и все испортил. Еще и радуется этому. А теперь он отпустил руки Виктора и убегает куда-то. Вероятно, обратно в школу, потому что на улице до сих пор очень холодно. «Вот же вредный ребенок. И как с ним справляться?..», — думал Виктор, проводя убегающего паренька взглядом и поглаживая покусанные руки. ***** 12:55       Юрий и Виктор молчаливо сидели напротив друг друга в столовой, враждебно глядя друг другу в глаза. Столовая была единственным местом, где они вдвоем могли посидеть в тепле. Некоторые ребята пытались фотографировать двух сидящих, но эти «фотосессии» были Юрию уже по горло, поэтому он либо отмахивался, либо прятал лицо за волосами. Виктор очень понимал эту неприязнь, или думал, что полностью понимал. Поэтому он позвал кассира, стоящего за прилавком с едой, чтобы тот запретил пользоваться камерами в кафетерии. Кассир оказал эту простую услугу и надоедливые объективы пропали из виду сразу же. Молчали двое из парней достаточно долго, и никто не решался заговорить первым. Виктор, хоть и злился на Юрия, не мог долго молчать, вот так сидя напротив него. Содеянное Плисецким он забудет точно не скоро. Не потому, что он злопамятный, Виктор вовсе не такой! А потому, что сейчас у него перевязана рука. Вообще Виктор привык сам заботиться о своих ранах, да и вообще, что же это за рана? Просто укусы. Конечно, очень глубокие и болючие… Но пройдут они быстро. Но нет же, в мед. пункте строго настояли на том, чтобы перевязать. Ведь как можно допустить, чтобы звезда ходила с открытой раной?! Конечно, все это было до смешного нелепо, но японцы очень тактичный народ, с ними спорить бесполезно. Изредка случайно вертя рукой перед Юрием, как бы невзначай, Виктор пытался вызвать в подростке чувство вины. Но как оказалось, совесть заснула и крепко спит. Она есть, но где-то далеко-далеко внутри. — Знаешь, Юрий, я мог бы весь день обижаться на то, что ты сделал… Юрий игнорирует. После первого урока он весь как на иглах, причина чего совершенно не понятна Никифорову. -… или мог бы обижаться еще дольше. Неделю, к примеру… Снова молчание. Виктору уже казалось, что он со стенкой говорит. Конечно, Юрий понимал, что Виктор страшен в гневе и в обиде, как и сам Юрий. Но сейчас для него стояла более серьезная проблема. Юрий смотрел в окно и искал решение, перебирая варианты в голове. Виктора начинало раздражать то, что он остается без внимания. Сначала этот маленький хам нагрубил, потом прокусил руку, при чем несколько раз подряд, теперь еще и игнорирует. Услышав один раз извинения Юрия, хоть и поддельные, ему захотелось услышать их еще раз. Только уже настоящие, искренние. Ведь Виктор их заслуживает. — А еще я мог бы затаить обиду на целый месяц. Ты бы уже забыл о том, что произошло, а я бы все помнил и мстил бы тебе, — лениво пригрожал Виктор, кладя голову на стол и подпирая лежащими на нем руками. Юрий повернул голову к старшему и посмотрел в его закрытые глаза, представляя, как сильно хочется его прикончить на этом же месте. — И я бы не только мстил. Я бы ходил за тобой везде и повсюду, не давая ни сантиметра свободного пространства, ни секунды наедине с собой. Ты был бы у меня как шелковый~, — все так же растянуто и внушительно проговаривал Виктор, чувствуя третьим глазом то, с какой злобой смотрит на него собеседник. — Знаешь, сейчас мне меньше всего нужно, чтобы ты за мной шастал, — наконец подал голос Юрий. Виктор открыл глаза и поднял голову, подпирая ее ладонью. — Тогда слушайся меня. О большем я не прошу, — с улыбкой сказал старший. Юрий скрестил руки и издал звук «пфф», что моментально смело улыбку Виктора, который устал от таких реакций. Оба из парней знали, что Виктор перестанет дотошно пристально следить за Юрием только в двух случаях: если между ними будет полное доверие, если Юрий в конце концов сведет старшего с ума, переутомив его своим ненавистным отношением. Юрий думал о том, что между ними никогда не случится первого, а Виктор думал, что Юрий в процессе доведения его до второго. Но вряд ли оба из них были правы.       Раздумывая о том, как переубедить близнецов-шантажистов, Юрий часто посматривал на настенные часы, вылавливая каждую минуту. Он боялся идти к ним, потому что психи непредсказуемы. По другому Юрий не мог их назвать, только психами. В его понимании человек станет наживаться на жизни другого посредством компромата, только если он неадекватный. Либо если он в полном отчаянии. Либо если он трус. Либо если он любитель острых ощущений пред законом. В общем-то, если хорошенько подумать, можно было бы еще наскрести причин, но легче всего для Юрия было назвать их психами. У него свое мнение на этот счет. До конца перемены оставалось где-то пятнадцать минут, а Плисецкий так ничего и не придумал. Но надо было идти, ведь если он опоздает, фотографии тут же разлетятся. А это еще не самое страшное, что его может ждать. — Виктор, ты знаешь, я что-то есть захотел… — попробовал обмануть Плисецкий. Говорил он очень убедительно, Виктор сразу же поверил. Человек всегда верит в то, что сам хочет услышать. — Ох, Юрий, ну наконец-то! Знаешь, я готов простить тебе что угодно, если ты хорошенько поешь. — Ты не мог бы купить мне что-нибудь с рисом? Юрий не любил рис, но в Японии большая часть блюд состоит из риса и морепродуктов, так что если Виктор начнет скупать всю предлагающуюся еду с рисом, то на это уйдет немало времени. Как раз то, что нужно для Юрия. — Конечно, я все куплю! — радостно воскликнул Виктор, выпрямляя спину на месте и похлопывая в ладоши, — Подожди меня здесь, я куплю и вернусь. — Ты иди покупай, а я пока в туалет схожу, — прокряхтел Юрий так, словно действительно по срочной нужде. — Стоять. — А? — Сначала я куплю еду, а потом мы вместе пойдем в туалет. — Но мне очень нужно! — Тогда пойдем вместе сейчас, а потом я куплю. «Да это маразм! Черт, я попал…», — подумал Юрий, выдумывая, как теперь отговорить Виктора идти с ним. — Виктор, это будет очень долго — делать все по очереди. Ты только посмотри на ту толпу фанатов в очереди! Ты думаешь, что они действительно собрались покупать еду тогда, когда родители им дают в школу бэнто *? Они тупо пришли попялиться на двух знаменитостей. Иди наконец займи очередь, иначе мы тут застрянем. — Ты конечно прав, но я волнуюсь, как бы ты сам не застрял там надолго. На второй урок ты даже опоздал. У тебя точно все хорошо? Может пойдем в мед. пункт? Виктор говорил с заботой и искренним беспокойством. Юрию становилось немного не по себе от того, что он врет этому огромному мешку любви. Но, что поделать, ложь во благо. Только вот во благо кому? — Со мной все нормально, правда. Я быстро вернусь. — Обещаешь?       Юрий оцепенел и не знал, что сказать. Он не мог давать пустых обещаний, просто не мог. Это было не по его принципу. Но он не знал, сколько он пробудет с этими двумя. Вдруг они его так просто не отпустят и понадобится больше времени… Надо было как-то выкручиваться. На висках выступили капельки пота от испуга, что Виктор так его и не отпустит. Плисецкий решил начать пританцовывать ногами и схватился за пах, корчась в нужде. — Блин, Виктор, мне срочно надо! Не могу терпеть! — сдавленно говорил Юрий, сразу же убегая от Виктора после своих слов. Но Виктор не дал ему убежать. Никифоров схватил подростка за руку и держал, пока тот не пообещает. — С-слушай, давай сделаем так, — решил предложить компромисс подросток, — Если я не вернусь в течение десяти…нет, пятнадцати минут, то ты бросишь эту очередь и пойдешь за мной. Договорились? Виктор сщурился и скептически потер подбородок, обдумывая предложение. Юрий уже почти сам поверил, что хочет в туалет. Если бы он действительно хотел, то наверняка обделался бы уже на месте, потому что тиран-Виктор не отпускает его. — Ну-у-у-у… Наве-е-ерное… — специально оттягивал слова Виктор. — Виктор, я сейчас лопну! — Ла-адно, ладно~ — довольно согласился Виктор, похлопывая Юрия по-братски по плечу. Теперь Плисецкий действительно захотел в туалет. Но все потом, сейчас главное прийти на переговоры и выйти оттуда целым.       Выйдя из столовой, Юрий сразу же побежал в класс. Не будут же эти двое целый час торчать в туалете. Заодно можно убедиться, что никто из поклонников не последует «хвостом». Юнец подбежал к двери кабинета и не ошибся — они были там. В классе было 4 человека: близнецы, отдыхающая учительница и какая-то девочка, которая покраснела при появлении Юрия на пороге. Но до нее дела не было. Остальные ученики были либо дома, обедая, либо в столовой. Два хулигана сидели на партах, но учителю, кажется, было все равно. Увидев на пороге класса взволнованного Юрия, злобные вымогатели усмехнулись и засверкали глазами. Видимо, они уже заждались. Решив, что Юрий принес деньги, но ничего не видя у него в руках, они подумали, что он отдаст все в укромном местечке. Пока что таким местечком был туалет. Почему-то ученики туда совсем не заходили. Как только парни слезли с парт, они двинулись к Юрию. А тот уже направился к туалету. Когда все зашли в уборную, у Юрия на момент отключился мозг. Он совершенно не знал, что нужно теперь говорить. Ведь денег у него нет, защиты тоже. Ему даже показалось, что стоило сразу все рассказать Виктору. Но ему хоть раз в жизни хотелось разобраться хоть в чем-то самому. Чтобы доказать, в первую очередь, себе, что он не пустое место. Близнецы как под копирку совершали одни и те же движения. Они медленно подходили к Юрию с одинаковой походкой, засовывая руки в карманы брюк. Урусаки, младший близнец, юрко высунул из кармана телефон, подкидывая его вверх и ловя, словно совсем не переживая, если с ним что-то случится. Возможно они позаботились о том, чтобы фотографии были сохранены на других устройствах. Поэтому, промелькнувшая в голове Юрия идея о том, чтобы бросить телефон в унитаз, сразу же потерпела бы крах. — Ну что, Плисецкий, наша звездочка, — сказал близнец со шрамом, кладя тяжелую руку на плечо Юрия, из-за чего второй согнулся, — Ты принес нам наши денежки? Юрий уже терпеть не мог этих наигранностей. Особенно его выводило слово «звездочка», которое любил употреблять Яков. — Нет, ничего я не принес! — пылко начал Плисецкий, сбрасывая с плеча руку вымогателя. — Мы тебе что, не ясно объяснили? — Послушайте… Я не привык так все разруливать, обычно я сам решаю все грубой силой, но… — обессиленно пытался донести Юрий, — Я хочу просто поговорить. Вы должны меня выслушать! — Надо же, какой ты двуличный, — сказал главный из братьев и кивнул второму, чтобы тот доставал нож. — Ч-что? Младший брат понял сигнал и вынул острие, подходя к Юрию и поднося его к горлу. Старший брат подошел к Юрию со спины и схватил его так, чтобы он не смог вырваться. — Нет, подождите! Дайте мне договорить! — Мы уже все поняли. Ничего нового мы от тебя не услышим. Лучше сразу тебя прикончим, чтобы ты никому не проболтался. Юрий бешено размахивал ногами и пытался вырваться, или хотя бы закричать о помощи. Но подумал, что если начнет орать, то ему не дадут и малейшего шанса, а убьют на месте. — Саки, я не могу подойти к нему ближе, он размахивает ногами как ненормальный! — сказал японец, держащий нож. Отлично, теперь Юрий хотя бы знает имена этих двоих: Саки и Урусаки. Типичная схожесть имен для близнецов. — Тогда действуем по другому плану… Старший освободил Юрия, с огромной силой толкая его вперед, отчего тот плюхнулся на пол. Было больновато падать на твердую плитку, но Юрий знал, что никто с ним церемониться не будет. Плисецкий потер ушибленное место и попытался встать. Как только он немного приподнялся оба близнеца схватили его с двух сторон. Юрий ускоренно задышал, когда понял, что его тащат к одной из кабинок. Близнецы заволокли его в кабинку и заперли дверцу. — Что вы собираетесь делать?! — запаниковал Юрий, собираясь закричать. Он захотел подать голос, но его рот заткнули туалетной бумагой. Мерзко, но это лишило его возможности говорить. Хотя теперь он будет слишком громко мычать. — Я был прав, когда назвал тебя двуличным, Юрий. При всех ты хочешь казаться таким черствым и крутым, но как только на твоем пути появляются проблемы, ты становишься жалким трусом. Саки — старший близнец со шрамом, ударил Юрия кулаком по лицу, от чего тот громко замычал. Урусаки — младший, ударил Юрия ногой в колено, заставляя падать, но сразу же поднимал. На лице Юрия выступили слезы, он знал, что выхода из этой ситуации нет. Если его будут избивать, то могут убить. А если он чудом спасется, то они сразу же разошлют фотографии. Но Юрий теперь не знал, что для него дороже: репутация или жизнь? Да зачем вообще жить с такой репутацией?! Братья продолжали бить блондина. От скопления слюны бумага во рту начинала размокать, после чего Юрию пришлось…съесть ее. Саги ударил Юрия в челюсть, но тот избавлялся от бумаги во рту, поэтому прокусил язык до крови после удара. Капельки стекли по губам. Урусаки собрал капли крови мизинцем и слизнул их с пальца. Вот теперь становилось по-настоящему страшно. Младший взял Юрия и ударил коленом в живот. Плисецкий взвыл и упал на колени. Старший схватил его за волосы и ударил головой о дверь. Юрий уже не мог терпеть, он кричал от боли, как только мог. — Не ори! — сказали синхронно близнецы и вместе развернули Юрия так, чтобы он стоял на коленях спиной к двери и лицом к унитазу. Они подняли подростка на уровень повыше, хватая за волосы и подтягивая вверх. Юрий снова закричал и получил удар ногой по спине. Слезы скатывались с глаз, попадая в унитаз. Усаги захватил руки Юрия и разместил их за спиной, а Саги нагнул голову Юрия вниз так, что она оказалась в унитазе. Надавив на голову еще сильнее, он окунул его голову в воду. Юрий кричал под водой, но выходили непонятные бурчания с пузырьками, которых никто не смог бы услышать. Плисецкий никак не мог сопротивляться. Даже элементарно помахать руками или повертеть головой. Движения полностью скованы. Сперва старший близнец продержал его в воде тридцать секунд, а затем вытащил. Для Юрия это казалось вечностью, хотя его и окунули с подготовкой. Он до последнего надеялся, что они не сделают этого. В глазах щипало от слез. — Пожалуйста, останов…мгхбл! — Юрия вновь окунули, не дав договорить. Вода в унитазе приобрела розоватый оттенок из-за крови. Юрия били по самому дорогому — по лицу. Теперь на нем не осталось единого живого места. На этот раз его подняли через сорок секунд. — Сейчас мы натренируем твои легкие, будем добавлять по десять секунд, — смеясь сказал младший, словно у них действительно проходила тренировка. Под конец тех сорока секунд Юрий думал, что вот-вот захлебнется. Мало того, что его опустили без подготовки в этот раз, так еще и паника изматывает. Запас кислорода иссякнет намного быстрее при таком стрессе. Юнец пытался просить о пощаде, но даже этого не мог, потому что понимал, что через пару мгновений его снова опустят в воду. И будут там держать значительно дольше. Нужно было ловить каждую секунду, чтобы отдышаться.       И снова его окунают в холодную мутную воду. Юрий дрожит всем телом, напряженно терпя. Двадцать секунд. Сорок секунд. Кислород уже заканчивается, Юрий терпит из последних сил. Пятьдесят секунд. Но… Почему они не поднимают? Плисецкий уже совсем не может терпеть. Легкие начинают гореть. Теперь он невольно начинает вдыхать воду. Минута. В легкие Юрия попало большое количество воды. В прошедшие десять секунд был момент, когда Юрий сопротивлялся сильнее всего, но так и не смог вырваться. Теперь он потерял сознание. Близнецы сразу же его вытащили. Они поняли это тогда, когда он перестал сопротивляться. — Кажется, мы слегка переборщили, — невозмутимо сказал Урусаги, почесывая затылок. Он говорил так, словно они случайно разлили кофе. Но никак не словно они только что чуть не убили человека. И ведь Юрий мог бы действительно умереть.       Внезапно раздался громкий шум от пролома. Дверь кабинки была сломлена от того, что кто-то ударил в нее ногой.