Неправильный день

Важно! События данной главы разворачиваются одновременно с событиями первой главы.

***

      Боль. Острая, словно пронзающая сердце насквозь, боль не покидала его с того самого дня, как... как случилась самая страшная беда в его жизни. Он знал, что рано или поздно это случится, но всеми силами, всем сердцем старался отодвинуть эту страшную точку их жизни.       С самого раннего детства своих названных сыновей, старый крыс нес тяжелый груз под таким простым и таким сложным названием «ответственность». Простым — потому что не было для него ничего проще в этой жизни, чем быть ответственным за тех, кого любил всей душой, кто стал для него семьей. Разве это сложно — через любовь, через заботу и внимание, через свой жизненный опыт научить своих детей быть настоящими мужчинами, достойными сыновьями своего времени в самых лучших значениях этого слова? Пусть он не мог подарить им хорошего образования в школах, но Мастер и сам был превосходным Учителем, научивший своих детей, пожалуй, самому главному в этой жизни: быть самим собой и уважать других со всеми их достоинствами или недостатками.       Сложной же эта ответственность представлялась ровно по одной причине. Но именно эта самая причина почти наверняка перечеркивала все надежды на мирную и спокойную жизнь его детей. Ибо, воспитывая черепашек в «положительном полюсе», Сплинтер не мог отрицать тот факт, что рано или поздно на их дороге встанет кто-то или что-то из «полюса отрицательного», и эта встреча будет роковой для обеих сторон.       В конечно итоге, все произошло практически полностью так, как и боялся Сплинтер. В тот роковой день он с тяжелым сердцем (впрочем, разве было хоть раз по-другому, разве отпускал он своих сыновей на поверхность со спокойной душой хоть раз в жизни) отпустил черепашек на очередное патрулирование города. А когда домой вернулся только младший из них, сердце мастера словно перестало биться. И если бы не Микеланджелло, нуждавшийся в поддержке и присутствии отца, это «словно» давно испарилось бы из предыдущей строчки, как и он сам - из этой жизни.       Все, что помогало мудрому крысу держаться — это понимание того, что его младшему сыну сейчас гораздо тяжелее, и если у Мастера еще оставались жизненные силы и мудрость пережить огромное горе, то молодому черепашке нужна была подпитка, которую мог ему дать только отец. Ведь только он мог в точности знать, что сейчас испытывает его дитя.       Горе, тоска, безысходность, вина, ненависть, ярость, жажда мести, граничащая с помешательством... Этот коктейль из не вылитых чувств и эмоций могли привести к еще одной трагедии в их семье, в одночасье ставшей такой маленькой и беззащитной.       Сплинтер не мог позволить этому случиться. Только не снова. Только не Майки.       Как ни странно, решение пришло неожиданно, но в следствии его принятия, стало очевидно, что оно было единственно верным и абсолютно логичным. Да, на его воплощение потребовались не малые духовные, ментальные и даже физические силы Мастера. Но он ни на долю секунды не сомневался, что поступает единственно правильно на данный момент. В конце концов, что поможет лучше и быстрее если не исцелить, то по крайней мере приглушить острую боль, ежели не осознание и принятие ее причины?       Несколько часов беспрерывных медитаций, ментальных тренировок и снова медитаций, наконец, дали желаемый результат.       Прямо посередине комнаты, где медитировал мудрый крыс, образовалось нечто неосязаемое, очень похожее на невесомое светлое облако или сгусток энергии. Некоторое время мастер сидел, не открывая глаза, и лишь слегка улыбаясь краешком губ. Ему не нужно было зрение, чтобы понять, что сейчас происходит. Все, что ему было нужно — лишь прислушаться к своему сердцу, чтобы понять: у него все получилось.       Его дети, его любимые сыновья, такие храбрые и такие ранимые, снова рядом с ним, словно и не уходили никуда.       Они пришли сюда на его зов, на его мольбу о помощи. Не для себя. Для последнего живого сына. Пока еще не поздно, они могут помочь спасти его от неминуемой гибели. Микеланджело должен увидеть своих братьев еще раз, последний раз... Чтобы отпустить навсегда и их, и свою боль. И не важно, что будет потом с самим Сплинтером, его это волновало сейчас меньше всего.       Ну и пусть сейчас он чувствовал почти что полное опустошение. Силы,отданные на встречу с сыновьями, казалось, просто отказывались вновь возвращаться к нему, а сердце предательски защемило с новой силой. Это все не важно. Важно, что теперь Микеланджело будет в порядке, он был уверен в этом, ведь встреча с братьями должна дать ему ответы на многие вопросы и новую жизненную силу. - Сыновья мои, - произнес Сплинтер, наконец, приоткрыв веки и встретившись взглядом с тремя парами таких родных и ясных глаз.