Неправильный день

      Три часа. Целых три долгих часа мучительных ожиданий, сводящие Микеланджело с ума. Эйприл сделала все от нее зависящее, чтобы проверить состояние Сплинтера, найти причины его ухудшения и попытаться исправить это. Но все было напрасно, старый крыс не реагировал ни на что, хотя его дыхание было ровным, а пульс лишь чуточку занижен. Внешне все выглядело так, словно он просто спал крепким сном, не отзываясь ни на посторонние голоса, ни на всевозможные манипуляции, которые проводила с ним рыжевласка, дабы привести в сознание.       Сейчас оставалось лишь ждать и надеяться на то, что этот дом обойдет стороной еще одна беда.       Расположившись на полу возле кровати своего отца и бережно держа того за руку, Микеланджело прикрыл глаза. Ему просто хотелось сейчас быть хоть чуточку ближе к тому, кто оставался для него самым важным и ценным в этой, оказавшейся в один момент никчемной, жизни. И если он не мог поговорить с ним, заглянуть в его усталые глаза, услышать спокойный, обволакивающий своей неспешностью голос, его мудрые слова, столько раз возвращавшие его и его братьев к вере, то он будет пытаться найти его там, за стеной сознания, на пороге жизни и смерти.       «Отец, - произносит черепашка, словно окликая его через давящую пустоту, - Вернись ко мне. Прошу, не уходи».       И его слышат. Он не знает как, но точно понимает, что его просьба услышана тем, к кому обращена, Это происходит не сразу, понимание наступает после нескольких попыток дозваться отца, когда в голове, словно эхо, возникает долгожданный голос. Тихий, добрый и такой родной, что сразу хочется ухватить его обладателя за морщинистую руку и, прижавшись к ней мокрой щекой, не отпускать до скончания веков. Вот только это желание невыполнимо, как и почти все из того, чего сейчас больше всего хотелось бы младшему черепашке.       «Микеланджело, - голос отца мягок и спокоен, - сын. Ты слышишь меня?»       «Да, Мастер. Прошу, не оставляйте меня. Скажите, что мне сделать?»       «Очень скоро тебе придется принять серьезное решение, только тебе самому. Только тогда наступит новый этап в твоей жизни. А пока мне остается только быть сторонним наблюдателем. Но знай, какое бы ты решение не принял, я поддержу его».       «Что это значит, Отец? О каком решении Вы говорите? Разве недостаточно уже случилось для того, чтобы наша жизнь навсегда перевернулась?»       «Ты многое перенес, сын. Как и твои братья. Но сейчас тебе предстоит еще одно испытание, пройдя которое ты сможешь спасти тех, кто очень дорог тебе. И я хочу, чтобы ты знал: все, что происходит сейчас — не случайно, всему есть свои причины».       Микеланджело не знал, как реагировать на слова учителя, что ему надо ответить или, напротив, какой вопрос следует сейчас задать. В голове и без того был полный хаос, и как с ним бороться, мутант не знал.       Ох, как бы сейчас был полезен совет Лео, остроумная реплика Рафа, способная заставить мозги шевелиться в нужном направлении, или неспешная беседа с умевшим найти выход из, кажется, абсолютно любой заварушки, Донни.       Только вот на этот раз помощи ждать неоткуда. Черепашка попытался еще раз окликнуть Мастера, но на этот раз ответом ему была лишь звенящая тишина. И странное, жгучее ощущение в груди, будто бы предчувствие неизбежности.       Что все это значило и как толковать все то, что только что произошло, черепашка в оранжевой маске даже предположить не мог. Открыв глаза, он взглянул на своего, продолжавшего спать, отца. Его лицо было все так же спокойно, и лишь кончики губ слегка изогнулись в подобии легкой улыбки. Даже сейчас, будучи на грани жизни и смерти, он продолжал поддерживать своего сына и верить в него. - Я постараюсь не подвести тебя, Отец, - шепчет Майки, склонившись к спокойному лицу Сплинтера, мысленно давая себе обещание не сломаться в самый важный момент.