Поездка взросления. Часть 3. Опасный фотоаппарат! ***
Лондон — просто невероятный город. Здесь так красиво, что прямо загляденье. За прошедшие шесть дней мы объездили все достопримечательности. Райкер обнимал меня у каждой из них, мы сделали просто потрясающие снимки. Мне хочется путешествовать с этими безбашенными ребятами по всем городам Европы и Соединенных Штатов, особенно увидеть Нью-Йорк, а еще побывать в Италии. Да и просто посмотреть города со своим любимым человеком. Выкладывать фотографии в социальные сети, не боясь, что нас обнаружат злодеи и убьют. А сейчас мы как в подполье. Райкер не разрешает публиковать фотографии и контролирует все технические приборы. Я осознаю, что он так заботится о нас, но совершенно не понимаю, неужели этот злодей такой страшный? — Именно такой! — тихо говорит Райдел мне на ухо, и я снова зло смотрю на девушку. Она улыбается, поднимая руки в знак невиновности. Мы подъезжаем к третьему институту, в котором я буду сегодня выступать с очередной работой. По просьбе своего учителя в Сорбонне я написала ещё несколько докладов, и мне за них уже поставили «А+». Мне сообщили, какие темы ещё не затрагивали в этой сфере, и я решила забрать их для конференций. Мисс Корс очень добрая, но и требовательная одновременно. Отправив ей свои работы, она внесла правки, но всё равно поставила мне отличную отметку. Как ни странно, но Райкер все шесть дней ни разу не просил у меня секса. Он видел, что я работаю, и смотрел на меня внимательно. Я начала волноваться за него после первого выступления: Эллингтон сказал мне, что Энтони еле держится, но у него самостоятельно получается справляться со своим влечением. Шатен сам в шоке, как он так спокойно может вести себя при своей-то вспыльчивости. Я начинаю задумываться о том, что парень действительно меняется внутри, может, сам он этого и не замечает. Приехав в Гринвич, Райкер выходит из машины и помогает мне донести сумку до четвёртого корпуса, расположенного у самого берега реки. Тут действительно очень красиво. Институт напоминает Оксфорд или Кембридж… Я всегда их путаю, хотя у меня ещё будет время сравнить. Сначала подумала, что название этого института смахивает на чай, но, проверив данные, убедилась в обратном. Энтони доводит меня до двери тёмно-серого здания с колоннами на фасаде. — Правда, тут красиво? — спрашиваю я воодушевлённо и смотрю на реку, с которой дует сильный ветер. Парень замечает, что мне холодно, и обнимает. — Как закончишь выступать, позвони, пожалуйста, мы будем в ближайшем кинотеатре. По времени фильм длится ровно столько же, сколько твои конференции… — парень тяжело вздыхает и смотрит на меня с заботой. — Так не хочется оставлять тебя одну. На прошлых конференциях мне позволили присутствовать, а тут прямо снобы какие-то, а не охранники. Хорошо, хоть разрешили проводить, — парень посматривает в сторону людей в форме, наблюдающих у фонтана. Я улыбаюсь и не могу отвести от него глаз. — Райк, но тут тоже роль играет уровень институтов. Вестминстерский и Кингстон — они на ранг пониже, чем Гринвич. Мне кажется, в Оксфорде и в Кембридже вас вообще даже на территорию не пустят. У меня есть пропуск! — зловеще улыбаюсь и показываю синюю ленточку на своей шее с магнитной картонкой, висящей на ней. А на самом предмете написаны мои данные и зачем мне присутствовать в этом месте. А именно «The heart of the world» conference speaker Dianna Agron*. Парень совсем вешает нос, тяжело вздыхая; тут я понимаю, что мне совершенно не нравится видеть его таким расстроенным. Я обнимаю его за шею, поднимаясь немного на носочки. — Всё будет хорошо! — заверяю его, смотря в умопомрачительные глаза на одном уровне с моими. После чего я прикрываю веки, и наши губы соединяются в нежном и страстном танце. Энтони берет инициативу на себя, вплетая свои тёплые руки в мои волосы. Я чувствую, как Линч облокачивает меня о последнюю колонну и вплетает проворный язык к моему. Они начинают страстный танец, а внутри всё переворачивается от волны возбуждения. Энтони отрывает руку, начиная лапать меня за пятую точку, а я уже на грани нетерпения. — Я так не могу, мне надо… В общем, увидимся через два часа, — говорю я, с силой оторвавшись от него и пытаясь восстановить дыхание. Зайдя через главный вход, показываю пропуск администратору, и мне разрешают войти, а с лица я не могу убрать чувство потрясения. Боже, один только поцелуй, и я чуть не сорвалась прямо на улице! Так, с этим надо что-то делать! Это уже совершенно не нормально. Пройдя в аудиторию, я приготовила планшетник с листами своей работы; решила отвлечься, повторяя речь. Пока выступали другие, вполуха слушала их доклады, а остальное пространство было закрыто моими мыслями. — А сейчас выступит студентка первого курса университета Сорбонны, мисс Агрон, — представляют меня, и я, улыбаясь, встаю с места, оставив свою сумку на сидении. Поправив клетчатое платье с милым белым воротничком на шее, прохожу к трибуне и кладу на неё свой планшетник. Райдел решила для каждой конференции подобрать мне специальные наряды в соответствии с важностью университета. В Кембридж я поеду в супер навороченном костюме от Channel. Он лилового цвета с чёрными вставками и тёмной лентой в виде бантика на груди. Так, нужно сконцентрироваться! — Здравствуйте, я хочу рассказать об одном из способах стимуляции работы сердца. Они довольно просты. Для действенности предлагаемого мной метода нужно просто записать в историю болезни, что любит пациент или что заставляет его получать мысленное удовольствие. В своих докладах я описывала разные методы стимуляции. К примеру: активизировать работу можно просто посредством разных вкусов. Допустим, человек любит мандарины или ананасы, их запах и вкус. Его сердце начинает биться сильнее при виде данного продукта, а если у человека влечение к яркому свету в лампочке или к определенному цвету, то реакция тоже может быть другой, более сильной, ведь в первом случае будут задействованы ещё и вкусовые рецепторы. Я проводила эксперименты в реабилитационном центре, отделение наркозависимых людей. Исследования показали, что от простых вещей такие люди получают даже большее наслаждение, чем обычные люди, например, как от секса или любви к противоположному полу, — начинаю говорить лекцию, и в течение двадцати минут меня просто не остановить. Я даже успела показать разницу между обычным сердцебиением при воздействии симпатизирующего предмета и стуком сердца наркомана при раздражении рецепторов обычным запахом спиленного дерева, на который у больного наблюдалась зависимость. По окончании доклада мне аплодировали стоя и даже просили предоставить все мои работы. Для Гринвичевского института я решила объединить обычные предметы с едой, чтобы было понятней. Когда я искала информацию об этом учреждении, я нашла очень мало отделений, связанных с медициной. Печально, что уклон делается на экономику, нежели равномерно на все факультеты. Когда со мной решают сделать фотографию, в последний момент закрываю лицо своим докладом. Надеюсь, хоть так Райкер будет злиться меньше. Нужно рассказать ему об этом. Я хоть и не так давно знаю о втором мире, но всё же лучше перестраховаться. Когда нас отпустили, достаю из кармана сумки свой смартфон и набираю на сенсорном экране номер любимого. — Да, солнце, ты закончила выступать? Всё нормально прошло? — спрашивает парень, и я выхожу из аудитории. Сев на сидение в общем зале, решаю посмотреть телевизор. — Да, Райкер, тут такое дело. Они захотели фотографироваться со мной. Я закрыла лицо планшетом, но мне кажется, они меня подпишут под фотографией на своём сайте, — рассказываю я, и тут же слышу короткий рык и время ожидания их приезда. Я прошу его не злиться и приехать как можно быстрее. Чтобы стать волшебницей, мне нужно пересечь линию своего рода. А Райкер пока не готов даже вести себя нормально и доверять сестре, что уж говорить о воспитании ребёнка. Мне страшно оставаться одной, зная, что злые волшебники могут меня убить. Господи, даже от одной мысли меня бросает в дрожь, ещё немного, и я просто упаду в обморок. Слава богу, договорилась повременить с выкладыванием моей фотографии на сайт университета. Райкер, конечно, рассказал мне о том, что он самый сильный в их семье и сможет защитить нас с Райдел, но, вспомнив, как блондинка боролась с одним из слуг главного злодея, и представив, что могло произойти ещё помимо того, что я видела и представляла после рассказа Райкера о Второй мировой войне, у меня снова начинают холодеть руки и ноги. Я вижу, как в зал вбегает Райкер, ища меня, а я, встав на свои каблуки, теряю равновесие и падаю без сознания.***
Открыв глаза, я вижу наше с Райкером окно в комнате, а за ним всё такой же замечательный Биг-Бен. Я поворачиваю голову в сторону шкафа и вижу шикарную картину: мой челкастый блондин решил переодеться, и я с удовольствием могу созерцать его мускулистую спину. — Готова время остановить, чтобы этот момент никогда не заканчивался, — произношу я, заметив то, как он снимает джинсы. Парень резко оборачивается и, потеряв равновесие, падает на мягкий пол. Я улыбаюсь и начинаю смеяться. Тут парень поднимается, положив руки на кровать, и я замечаю его недовольное лицо. — Ах, значит, тебе смешно! — начинает подниматься надо мной парень, словно хищное животное в боксёрах от Calvin Klein. Когда этот сексуальный парень оказывается на уровне со мной, я обнимаю его за шею и впиваюсь в губы. Вкладываю в этот поцелуй весь свой страх и всю свою любовь к нему. Я чувствую, как животная хватка ослабевает, и отстраняюсь от любимых губ. — Больше не хочу, чтобы ты отходил от меня ни на секунду. Я боюсь, что на меня опять нападут как в прошлый раз, — говорю испуганным голосом, и тут же парень кладёт свой палец на мои губы. — Чш-ш-ш, всё будет хорошо, я тебя больше не оставлю! По крайней мере до тех пор, пока мы не уничтожим Грома и его людишек и не вернём моего брата, я буду всегда с тобой! — успокаивает Энтони, и я чувствую его заботу. Он поглаживает меня по руке, а я смотрю на него и улыбаюсь. Он такой милый, когда заботится обо мне. Оказывается, я не знала его полностью в Париже. — Я хочу принять ванную… с тобой, — смущённо говорю я, смотря на накаченную грудь парня, заодно опустив глаза от смущения. Раньше никогда не принимала ванную с кем-то, не сидела с парнем в обнимку. Только стояла, и то, это было в порыве страсти и нахлынувших чувств, а значит, не считается! Парень смотрит на меня и улыбается во все тридцать два зуба. Я вижу его ямочки на щеках и решаю провести по ним своим пальчиком. — Мне так нравятся твои ямочки! — влюблённо говорю и смотрю на него. Безумно захотелось поцеловать эти углубления. Немного поднимаюсь и, опираясь на локти, целую парня. На второй поцелуй Райкер переводит лицо и целует меня в губы, после чего, взяв на руки, несёт в ванную. Мы принимаем пенную ванну вместе, играясь и смеясь. В конце, когда я хотела уже выходить, он решает поцеловать в шею, именно в то место, которое доводит меня до мини-оргазма. Сердцевидный отросток за ухом подвергается чудовищной пытке страстных губ любимого парня. Энтони переворачивается в ванне, когда моя шея целиком изнасилована его горячим языком и пылкими губами. Мы проводим ещё около часа в ванной, согревая воду разгорячёнными телами. Энтони наполняет меня жидкостью, а я во второй раз содрогаюсь в экстазе, выгибаясь в спине. Я не понимаю, как это у него получается, но с ним я получаю вдвое больше наслаждения, чем с моим первым парнем. Энтони делает резкий толчок и останавливается, обнимая меня, прижимается к моей груди. Я уже в сотый раз сжимаю его спину, отмечая её красными отметинами от ногтей. Обжигаю его шею дыханием, стараясь успокоиться. — Не. Выдержал. Ты. И. Недели. Мистер... — отчеканиваю слова, вдыхая после каждого полной грудью. — Ты тоже, мисс Агрон, — фамильярничает парень, быстро приводя своё дыхание в порядок. Я смотрю на него и улыбаюсь. Тут я слышу, как мой недовольный желудок жалуется на то, что его не покормили вовремя обедом. В скором времени мы выходим из ванны, приведя себя в порядок, я надеваю свой черничный сарафан с белой футболкой и становлюсь похожа на девочку-ягодку. Спустившись вниз, мы наблюдаем милую картину: Элл и Делли смотрят комедию, пережёвывая пиццу, вторая — для нас — стоит на столешнице в кухне. Я благодарю подругу и забираю один кусок из коробки, мы присоединяемся к друзьям и начинаем вместе хохотать над смешными моментами. Внезапно картинка останавливается на самом странном этапе фильма. — Может, это просто помехи? Попробуй переключить каналы, — просит блондинка шатена, а тот, щелкая, замечает, что на остальных то же самое, после чего мы посмотрели на часы, работающие от электричества, но они тоже зависли, перестали мигать секунды. — На улице дождь остановился, — говорю я, показывая на стекло. Райкер, заметив это, произносит заклинание, и тут же все панорамные окна закрываются шторами. — Гром в Лондоне!