Учение о психологии

      Сандра переступила порог всемирно известной тюрьмы Намба. Сделала еще пару шагов и остановилась, оглянувшись. Пусть и совсем ненадолго, но это место стало ее домом, а жители этого прекрасного заведение — очень большой и не менее странной семьей. — Неужели, будешь скучать? — искренне удивился Хаджиме, волоча за собой парочку розовых чемоданов на колесиках. — Конечно буду и не только по роскоши шикарных помещений, но и по вам всем. — Мой тебе совет, — мужчина остановился возле Милкович и выудил из кармана белоснежную пачку «Parliament». — Уходи отсюда, как можно скорее и никогда не возвращайся, целее будешь. — У меня еще есть здравый смысл и это именно он заставляет меня уезжать. — Прости, привык иметь дело с идиотами. Как говорится, вспомнишь его вот и оно, — Сугороку скорчил недовольную мину на лице и внимательно осматривал, посмевших выбраться из своей камеры и даже выйти за ворота тюрьмы, заключенных тринадцатой камеры. Рядом, хныкая, указывал дорогу Танабата. — Мне больше нравится формулировка с участием лучика и солнца, — меланхолично подметила блондинка. — Давай сойдемся на пне и занозах в заднице? — Да, — отпечаток грусти оставил свой след и на смехе девушки, из-за этого ее хохот был каким-то глухим и неестественным. Посмеялась, потому что так нужно было, потому что должно быть смешно. — Это больше подходит к сложившейся ситуации. — Эй, как так-то?! — горячо выкрикнул Джуго, приближаясь к блондинке уверенной походкой. — Я еще к этому не готов! — Пятнадцатый, вообще-то это не тебя отправляют в учебное заведение. Никто не осмелится делать из такого идиота как ты психолога. Тебе совершенно не о чем беспокоиться, — Хаджиме выставил руку перед Милкович, делая некий блок, а то мало ли что может взбрести в голову японца. Безопасность гостей превыше всего. — Сейчас вообще не до тебя! — огрызнулся шатен, устраняя созданную надзирателем преграду на пути. Сугороку все-таки решил сдаться и со вздохом вселенской скорби отошел от них подальше. — И так с самого утра, — жалуясь, Уно почесал лоб. — У меня аж голова разболелась. — Как мы теперь будем без психологов? — спросил Нико, сокращая дистанцию между собой и смотрителем. — Раньше ведь как-то справлялись, — флегматично пожал плечами Сугороку, так и не прочувствовав всей грусти ситуации. — Ты самый жестокий человек в мире, — через чур спокойно изрек Рок. — Возможно. — Почему ты уходишь? — досадно выдохнул Джуго. — Так надо… — Нет, не надо! Ты это делаешь только по тому, что тебе это сказали? Тогда я говорю, чтобы ты оставалась. Ну же, что выберешь? — Большое спасибо, что оставил мне право выбора, — выпалила блондинка, отвесив шутливый поклон. — Ну-ну, не горячись, золотце, — примирительно подняв руки, встрял Уно. — Вы что, пилюли храбрости на пару принимали? — Сандра саркастически изогнула тоненькую бровь. — Не называй меня «золотце». — Милые бранятся — только тешатся, но ты то куда полез? — Хаджиме смерил одиннадцатого недовольным взглядом. — И вы тоже базар прекращайте, остальные уже подходят. — Все как обычно, где горилла — там и крики, — самодовольно улыбнулся Самон, скрестив руки на груди.       Дальше был проведен стандартный ритуал с пусканием едких фразочек в сторону друг друга. Нико ужасно заинтересовала непривычная на надзирателе пятого корпуса повседневная одежда. Решив, что отвлекать Гоку от спора не самый лучший вариант, он задал интересующий его вопрос пришедшим Кенширо, Упе и Ляну. К ним мгновенно подтянулись ведомые любопытством Рок и Уно. — Чего тебе еще? — недовольно спросила девушка, заметив оценивающий взгляд шатена. — Да так, — немного замявшись, ответил пятнадцатый.       Когда внутренний спор был окончен, он сделал пар шагов к девушке и сжал ее плечи. Сандра могла лишь строить догадки на счет дальнейших действий парня, но на всякий случай постаралась сделать шаг назад. Заметив отступление, Джуго положил ладонь на затылок блондинке и, притянув ее к себе, прикоснулся устами к уголку ее губ. Постоял так несколько секунд и отстранился. — Я все, — изрек он, закинув руки за голову.       Возмущению Милкович не было предела, она то открывала, то закрывала рот, словно вытащенная на сушу рыба. Так еще и додумался такое сказать. Делать дыхательные упражнения у блондинки не было настроения — да что вообще можно захотеть, когда ты пребываешь в столь глубоком шоке? — поэтому, она немного постукала кулачком по ладошке. — Если ты решила сломать руку, чтобы не лететь, то вынужден тебя огорчить — не сработает, — проговорил Кенширо, как и остальные, он был увлечен своими делами и не смог заметить столь душещипательную сцену. — Я бы с удовольствием сломала руку кое-кому другому, — зло процедила психолог. — Кстати, Момоко говорила, что со мной поедет только Самон и пара заключенных из его сектора, а вы попрощаться пришли? — Нет, я тут для отвлечения внимания журналистов. Лететь то вы будете в обычном аэропорту, я войду в форме надзирателя, все акулы набросятся на меня, а вы себе спокойно проскочите. Чтобы отвести от вас глаза, мы даже Гоку и заключенных переодели. Если честно, то я не ожидал, что смотрительница разрешит лететь этим двум, — надзиратель четвертого корпуса показал головой на двух жителей восьмой камеры. — Она очень добрая. — Скажите это Самону и Хаджиме, — нервно хихикнула блондинка, ну хоть у кого-то нету фобии по отношению к начальнице, это радует. — Нам пора, — поправив головной убор, сказал Кенширо.

***

      Дорога до аэропорта Тюбу, расположившегося почти что в центре Нагои, заняла около двух часов, считая с выездом из Намбы. — Тц, — цыкнул языком Самон. — Ну тут и народу. — Угу, — кивнул Кенширо. — Я пошел. — Удачи.       Стоило «пушечному мясу» подойти поближе, как на него тут же накинулись пара — тройка журналистов, в сопровождении операторов. Песик держался превосходно, сохраняя хладнокровную мину на лице и награждая приставучих ребят лаконичными, но затуманенными ответами, словно — это было призвание всей его жизни. — Опоздали! — топнула ножкой одна симпатичная особа, остановившись в нескольких метрах от компании. — А я говорила, что нужно было приезжать на день раньше и караулить их здесь, тогда бы первыми успели.       Женщина недовольно пнула лежащий рядом камушек. При каждом движении рыжие кудряшки, еле достающие до плеч, забавно подскакивали. Карие глаза бегали по головам присутствующих, не задерживая взгляд ни на одной из личностей. — Ваня, — довольно обратилась к напарнику журналистка. — А психолога рядом с ним нет, значит еще не все потеряно, осталось только найти ее. Ты знаешь как она выглядит? — напарник отрицательно покачал головой. — Вот и я не знаю. Зато, мне известно, что ее зовут… — Сандра! — прикрикнул Самон, чтобы обратить на себя внимание, ушедшей в мысли блондинки. Милкович прижала указательный пальчик к губам, а Гоку прикрыл рот руками. Рассекретились, блин. Вроде никто не заметил. — Мама дорогая, — миленькую моську рыжеволосого репортера украсила довольная улыбка. — Нам сегодня несказанно везет. — Черт, — встряхнула головой психолог, ускоряя шаг. — Как они вообще догадались об этом инциденте? — Добрый день, — радостно пропела женщина, выравниваясь с Милкович. — Позвольте представится, я русская журналистка — Ирина Акимова, а вы Сандра, как я понимаю. Не согласитесь ли вы ответить на парочку вопросов? — Простите, я тороплюсь, — лаконично ответила та. — Да… Но это не проблема, я могу быстро. К тому же, ваш вылет через сорок минут. Ваня, снимай. — Нет, Ваня, стойте, — отрицательно замахала руками блондинка, растерявшись и окончательно теряя нить происходящих событий. Сандра принялась искать глазами Самона, надеясь, что тот уже спешит на помощь. Увы, но Гоку уже тоже успели окружить и, похоже, это были те журналисты, что до этого общались с Кенширо. Лян и Упа куда-то успешно слиняли, везунчики. — Прошу прощение, — проговорил смотритель четвертого корпуса, подходя к психологу со спины. Похоже мужчина перекинул все внимание на коллегу, а сам поспешил помогать девушке, Милкович была этому несказанно рада. — Она ясно дала понять, что не может с вами поговорить. Будьте так добры, леди, и позвольте ей уйти по своим делам. — И вправду, Ваня, что ты пристал к человеку? — журналистка мило улыбнулась и не отводила взгляда от работника Намбы. — Пусть себе идет девочка. Удачи тебе, хорошего полета. — Ира, ты что делаешь? Ты же журналист со стажем, тебя отправили только потому что знают, что ты точно ее не отпустишь. Соберись, — недовольно проговорил оператор. — У вас будут проблемы? — сочувственно спросил Кенширо, слегка подталкивая блондинку локтем, напоминая о том, что ей не помешало бы свалить, пока есть такая возможность. Сандра кивнула и поспешила в аэропорт. — Оставьте мне номер вашего начальства, я позвоню и поговорю с ним. — Ой, та шо вы, никаких проблем, — Акимова протянула надзирателю визитку. — Благодарю, но я вынужден откланяться, — песик обезоруживающе улыбнулся и поспешно выполнил сказанное, скрываясь где-то в пестрой толпе. — И что это было? — недовольно пробурчал оператор, выключая камеру. — Ваня, ты, как обычно, ничего не понимаешь, — мечтательно вздохнув, сказала женщина. — Работе я и так всю жизнь посвятила, все, хватит! Вот возьму отпуск и займусь собой. — Отпуск ты возьмешь не скорее чем через полгода… — Ну значит через полгода и наведаюсь к нему. Знаешь, чувства проверяются расстоянием.