Не в одиночку

— Я всегда считал, что они номер один в Японии. — Это ты ещё не послушал «One Ok Rock». — Боги, вы когда-нибудь заткнётесь? Кисе, не принимавший участия в этой беседе, печально опустил взгляд в тарелку. Поворошил однородную массу, в которую превратились рис с карри, и брезгливо отставил от себя. — Что, выглядит невкусно, Ки-чан? — обратилась Маэбара, пока Аомине и Мацуда спорили о том, какие разговоры уместно вести за столом, а какие нет. — Ты ни крошки не съел. — О, я просто не голоден. — Выглядишь неважно. Это… это до сих пор продолжается? Твои ночные… — Нет-нет, уже всё кончилось. За последние четыре дня, когда Кисе провёл дома, долгожданный покой и относительно крепкий сон перевесили чашу весов в свою сторону — несмотря ни на что, Кисе не мог сказать, что провёл эти четыре дня счастливо и беззаботно, но хотя бы не просыпался ночами в страхе. Спор разом прекратился. Мацуда посмотрел на Кисе неприязненно и даже как-то ревниво, а Аомине скорее равнодушно. — Похоже, мой ловец снов сделал своё дело, — развела руками улыбающаяся Маэбара. — Так вот откуда у меня в комнате взялась эта дрянь, — проговорил Аомине, и слова «у меня в комнате» резанули Кисе по уху. — Я сама его делала, а что, плохо получилось? — Да не слушай ты этого критикана, — сказал Мацуда, в отличие от Кисе уплетавший угощения на столе с большим аппетитом. — Ему лишь бы погундеть. — Кто бы говорил. Чтобы избежать лишних вопросов, Кисе нацепил на себя дежурную улыбку и сидел молча. Это не его была идея собираться всем вместе за общим столом — по левую руку от Кисе сидела Маэбара, по правую Мацуда. Аомине расположился напротив и ещё ни разу не задержал на Кисе взгляд дольше, чем на секунду. Это Аомине предложил Кисе позвать в гости подругу. Если бы только существовал способ понять, что творится в голове у этого человека… У Аомине жёсткие сухие руки. А ещё требовательные и беспощадные губы. Кисе помнил, как они приковывали его к кровати, сводили с ума умелыми быстрыми движениями в области ключицы, и им невозможно было не отвечать. Как так получилось? Кисе и не думал. В ту ночь он просто был собой. А на следующий день, когда он, мутный и с гудящей головой, проснулся после полудня и в памяти воскресли почти все события ушедших дня-вечера-ночи, стало не по себе. И за то, что до остатка вывалил из глубин души всё то, что так старательно прятал от других, и за то, что нарушил во всех смыслах чужие границы. Хотя Кисе и не мог сказать наверняка, по чьей инициативе их двоих толкнуло в объятия друг друга. Вечер требовал продолжения — нужно было поговорить. Особенно теперь, когда оба они находились в трезвой памяти и не страдали от недосыпа. Но на другой день Кисе ждал малоприятный сюрприз. Аомине не был настроен на какое-либо общение от слова «вообще». Аомине держался холодно и молчаливо. Он либо сидел в своём компьютере, либо спал. На Кисе обращал внимания не больше, чем на лай собаки с улицы. Все попытки заговорить с ним оканчивались полным провалом. А однажды Кисе, напустив на себя вид человека, готового к самым невероятным свершениям, вышел с предложением вспомнить былые времена и сыграть один на один. «Не хочу», — до обидного угрюмо сказал Аомине, не отрываясь от ноутбука, и больше Кисе к нему не обращался. Аомине вёл себя, как и в тот первый вечер. Так, будто вчерашние события стали самой большой ошибкой в его жизни. — Скажи-ка, Маэбара-сан… А парень у тебя есть? — Мацуда проявлял удивительное дружелюбие и старался быть общительным. У Кисе не было сомнений: Маэбара его покорила. — Нет. — Это ненадолго, — самым важным тоном сообщил Аомине, и Мацуда враждебно посмотрел на него в ответ. — Слушай. — Кисе чуть не подпрыгнул, когда однажды Аомине заговорил с ним. — Как насчёт притащить сюда эту свою подругу? Хоть познакомимся, потусим все вместе… — И, кстати, у тебя клёвые сиськи. От подобной наглости Мацуда поперхнулся чаем. — Эй! Маэбара надолго задержала на Аомине беззлобный взгляд, а потом коротко ответила: — Благодарю. В этот вечер она покорила не только Мацуду. Она оставалась собой — без лишних красок на лице, в скромном полосатом джемпере, с тяжёлой массой чёрных волос, сплетённых в толстую косу, — и всё равно была привлекательна. — И пирсинг у тебя клёвый, — решил не отставать Мацуда. — Я очень рада, что ты оценил, — Маэбара вежливо улыбнулась. — Ага, а вот Кисе мудила, что до сих пор не оценил в тебе ни сисек, ни ног, — с ухмылкой заметил Аомине. Кисе замер. Ему это точно не послышалось? — Вообще-то, мы просто друзья. — Ну почему же, Аомине-ччи, — посмотрев на Аомине, сощурив глаза, отозвался Кисе. — Я и ценю. Просто этого не видно. Не всем же теперь вести себя как озабоченный кобель, верно? Кажется, это было лишним. Аомине напряг лоб сильнее обычного и сдерживался из последних сил, чтобы не бросить в голову Кисе первое, что попадётся под руку. — Эй… у вас точно всё путём? — осторожно спросил Мацуда, опасаясь, что сдерживаемый гнев Аомине выльется на него. — Более чем, верно, Аомине-ччи? — Тц. Придурок. — Хватит цапаться, — не выдержала Маэбара, роняя чайную ложку, — я пришла проведать Ки-чана, заодно и посмотреть, где он живёт. — Да-да, — с улыбкой закивал Кисе, — и принесла мне вкусняшки. — Чего? — возмутился Мацуда. — Она тебе готовит? — Ничего особенного… — Ещё как! То ананасовый торт, то кокосовый пудинг, ну и традиционно — вкуснейший салат с грибами и спаржей. — Это ерунда, — заскромничала Маэбара, опуская взгляд. — Для тебя ведь не жалко. — Может, ты и мне чего сделаешь? — подал идею Мацуда. Кисе не помнил, чтобы когда-либо видел его таким оживлённым. — Готовишь ты обалденно. Составленные на старом обеденном столе блюда с салатами и закусками — это результат стараний Маэбары. Она пришла ближе к обеду — ради такого случая ушла с занятий пораньше, — и вместе с Кисе они закупились в ближайшем супермаркете, чтобы потом за каких-то полчаса приготовить ужин. Кисе был только рад развеяться. Маэбара увлекала его университетскими рассказами, иногда изобилующими ненужными подробностями, и старалась избегать лишних вопросов, ведь видела, что Кисе нелегко. И он был безмерно ей благодарен — если бы не она… — Спасибо, Мацуда-сан. — Я бы попробовал этот твой кошерный салат со спаржей, — добавил Мацуда. — Извини, но для этого тебе придётся стать Ки-чаном, — Маэбара кокетливо улыбнулась и повернулась к Кисе, как бы прося подтвердить. — А я ни с кем не поделюсь! В этот момент Кисе показалось, что Аомине нахмурился — словно вспомнил что-то важное. — И это, по-твоему, честно? В кармане домашних штанов завибрировал телефон. Кисе встал со стула. — Я должен ответить, а вы тут пока пообщайтесь. Он вышел из кухни и зашёл в комнату. — Алло. — Кисе Рёта-сан? Это из агенства. — Вы же обещали позвонить мне днём. — Приносим свои извинения за задержку, — мужской голос был учтивый и предельно вежливый. — Мы подобрали вам неплохой вариант — однокомнатная квартира в старом доме, последний этаж, двадцать минут езды до центра, вблизи остановка, метро, городской бассейн и торговый центр. — Это звучит неплохо, хех. — Кроме того, соседи — люди преклонного возраста, так что тишина и покой вам обеспечены. — Меня это мало интересует. Скажите, сколько же мне придётся платить? — В месяц — сорок пять тысяч. — Сорок пять тысяч? Я думал, это будет стоить намного дороже. Я бы с радостью взглянул на эту квартиру. Если бы сейчас Кисе не стоял перед окном спиной к двери, он бы заметил — или почувствовал, — как в комнату вяло зашёл Аомине. Бросил на кровать свой телефон и стал стоять возле двери. Прислушивался. Договорившись о встрече, Кисе как раз заканчивал разговор и обернулся. Заметил Аомине, который как будто находился в комнате не по своей воле, до того безразличным было выражение его лица. Если его нахождение тут явилось неожиданным, то Кисе виду не подал. — И всё-таки ты намереваешься смыться отсюда, — заметил Аомине с хрипотой в голосе. Кисе намеревался пройти мимо него, но остановился. — Да, — в ответе Кисе отчётливо распознавалась весёлая беззаботность. — Нашёл что получше? — Я на это рассчитываю. Аомине ещё долго смотрел на него, прежде чем пренебрежительно бросить: — В общем-то, мне до фени, катись, раз ты этого так хочешь, я просто хотел… Кисе немедленно прервал его: — Не надо, Аомине-ччи, я понял, что моей ошибкой было звонить Момои-ччи и спрашивать твой адрес. — Кретин, дай мне договорить! — оскалился Аомине, закипая, но Кисе не испугался. — Нет смысла. Это лишнее, Аомине-ччи. Всё, что надо, ты уже сказал. Ну, а я тебя услышал. А теперь дай мне пройти, а то Маэбара-ччи меня уже заждалась. — Кисе попытался пройти к двери. — Скажи мне одно: что вас с ней связывает? — О, мы просто хорошие друзья, так что дерзай, Аомине-ччи, Маэбара-ччи абсолютно свободна и лучше тебе сейчас сидеть рядом с ней и не давать Мацуде-ччи пускать в ход свои чары. — Погоди… — Лучше мне вернуться. — Кисе настойчиво двинулся к двери и вышел. — Придурок… — сказал ему вслед Аомине. Оставленные наедине Маэбара с Мацудой быстро оживились, когда Кисе и Аомине вернулись на свои места. Судя по удручённому виду Мацуды, Маэбара быстро расставила все точки над «i», сообщив, что ей от него ничего не надо и пусть он не тратит время. Что ж, тем лучше для Аомине-ччи. — Всё в порядке, Маэбара-ччи? — буднично поинтересовался Кисе. — Это бы у тебя спросить. — Всё в полном порядке, — ответил он, широко улыбаясь и смотря Аомине прямо в глаза. Маэбара не слишком поверила Кисе, но решила не заострять на этом внимание. — Боюсь, мне придётся ехать сейчас домой. Брат забыл ключи. — Я тебя провожу, — неожиданно сказал Аомине. — Вообще-то с Маэбарой-ччи хотел идти я, — заметил не желавший уступать Кисе. — А я сказал, что провожать её пойду я. Угрюмый и молчаливый, Мацуда закатил глаза, а Маэбара поспешила уладить проблему. — Давайте не будем спорить из-за ерунды и пойдём вместе? На том и сошлись. Правда, Кисе потребовалось несколько минут, чтобы переодеться, а Аомине решил идти в чём и был — в домашних штанах и майке, надев сверху кроссовки и куртку. Погрузив руки в карманы, он шёл чуть поодаль от Кисе и Маэбары — будто не он рвался провожать девушку. — У вас что-то произошло? — Маэбара улучила момент, чтобы задать вопрос. В своём светло-бежевом пальто она выглядела совсем миниатюрной. — М-м, вроде нет. — Между вами просто молнии сверкают, — чуть кивнув в сторону Аомине, которому по-прежнему неинтересно было их общество, она добавила: — Вы что, стали любовниками, а теперь поссорились? — Лучше! Мы решили отправиться в свадебное путешествие! — Не смешно, Ки-чан, — надула упрямые губы Маэбара. До автобусной остановки, откуда она собиралась поехать домой, остались считанные метры, и решено было сбавить шаг. — Не знаю я, Маэбара-ччи, — меланхолично признался Кисе, кутая подбородок в вороте куртки. Вечером воздух стал куда прохладнее, чем утром, и противно задувал за шиворот. Не хватало ещё, чтобы жар и недомогание повторились. — Я просто не могу его понять — сначала он недоволен, что я въехал, потом он разрешает мне остаться, теперь вот снова то доволен, то недоволен… Эх, женщин понять куда проще. — Он тебе нравится? — прямо задала вопрос Маэбара, как если бы спросила, писал ли Кисе конспект или нет ли у него в долг немного мелочи. — Ха-а? Ты о чём? Он же мой бывший соперник, и всё такое… — Действительно, — гаркнул Аомине, о присутствии которого эти двое позабыли. Он поравнялся с ними. — Я слишком охуенный, чтобы нравиться такому чудиле. Кисе сощурил глаза, а Маэбара вздохнула: — Да уж, вашему самомнению кто угодно позавидует, Аомине-сан. Они подошли к остановке, и единственный человек — мужчина в длинном плаще — только что уехал на автобусе. Втроём они стали ждать. — Ты уверена, что сама дойдёшь до дома? — беспокоился Кисе. Может, Маэбара и была девончкой со стержнем, но до мастера спорта по боксу ей далеко, а время уже позднее… — Может, доехать с тобой, если Аомине-ччи не хочет? — Нет необходимости. Меня будет встречать брат. Ты можешь поехать со мной, только если готов к стычке с ним. — Ох-хо, тогда нет! Маэбара понимающе улыбнулась и посмотрела вдаль, откуда должен появиться автобус. — Кажется, едет. Что ж, Ки-чан, рада была тебя повидать и прийти наконец к тебе в гости. Аомине-сан… — Она не знала, каких приятных слов заслужил Аомине, и просто кивнула. — Рада была знакомству. Передайте Мацуде-сану мои искренние извинения. И, пожалуйста, не обижайте больше Ки-чана. Аомине молчал. К остановке, светя фарами-фонарями, медленно плыл автобус. — Пока, Маэбара-ччи! Спасибо за вкусняшки, по которым я жуть как скучал! — Ну-ка стой. — Маэбара сделала шаг в направлении автобуса и уже было поднималась в его салон по ступенькам, как была схвачена за руку. Кисе распахнул глаза. Аомине подался вперёд так стремительно, что вряд ли бы ему можно было помешать. Маэбара в удивлении обернулась на него и попыталась высвободить руку. Не вышло. Аомине только рванул её на себя и плотно обхватил другой рукой поперёк живота. — Аомине-ччи!.. Водитель, похоже, решил, что эта троица не собирается никуда ехать, и автобус покинул остановку. — Я долго терпел этот спектакль. — Вы спятили, Аомине-сан? Отпустите. — Аомине-ччи, перестань, ты делаешь ей больно. Взгляд Аомине просто убивал. — Захлопнись, Кисе. Ты стал ещё большим дебилом, чем был в школе. — Я считаю до трёх, — вернув себе самообладание, произнесла Маэбара, хотя голос дрожал. — Если вы меня не отпустите, Кисе вызовет полицию. — Прекрасно, — хищно улыбнулся Аомине и развернул Маэбару лицом к Кисе. — Заодно и расскажешь всем, а главное — Кисе, что за грибы ты крошишь в свой чудо-салат. — Муэр, слышал про такой? — прохрипела Маэбара. Своими пальцами с обстриженными ногтями она пыталась ослабить чужие руки, но только царапала их. — Чт… — Слышал, но никогда не слышал, чтобы они вызывали галлюцинации. — Понятия не имею, о чём ты, идиот, — прошипела Маэбара. — Ну ещё бы, тебя же рядом не было, когда Кисе запирался каждую ночь в ванной или когда он шибанул соседа шваброй. — Маэбара-ччи, о чём это он? — Кисе стоял в растерянности. На закате дня улица в таком районе совсем обезлюдила, помощи со стороны звать было бессмысленно. — О том, что с твоей башкой всё в порядке, только ты всё равно не допёр, что к чему. — Кисе, вызывай полицию, — взмолилась Маэбара, почти плача. Но Кисе не среагировал на эту мольбу. — Маэбара-ччи… Скажи. Что ты мне скармливала? — Я клянусь, я не пыталась тебя травить, всё, что я для тебя готовила, было свежим и безопасным. — Сука, давай тут мозги не пудри, — надавил на неё Аомине, и Кисе стало страшно. В глазах Маэбары блеснули слёзы. — Всё было свежим, но ни хрена не безопасным. Ты специально давала этому дебилу грибы, от которых башка едет и черти мерещатся. — Это правда, Маэбара-ччи? — спросил шокированный Кисе. Маэбара перестала сопротивляться в руках Аомине. Опустив голову, она долго молчала. А потом все услышали всхлипывания. — Давай, реви, а как наревёшься, скажешь, скажешь, глядя Кисе в глаза, всё, — откровенно торжествовал Аомине. Маэбара подняла голову, но вместо слёз на лице, Кисе увидел безудержное веселье. Она смеялась. — Ну что ж, Кисе, хочешь правды, вот тебе правда. Я ненавижу тебя. Ненавижу. Ненавижу до такой степени, что прямо сейчас бы тебе перегрызла чёртову глотку. — Дело принимает интересный оборот… — За что? Я же никогда не делал тебе ничего плохого, — в горле Кисе пересохло, и, как назло, встал вкус специй того самого салата. — Я ничего не понимаю. Маэбара-ччи, скажи мне правду. — Это и есть правда, ублюдок… — скалилась Маэбара. Глядя на её перекошенное от ненависти и гнева лицо, Кисе с трудом верилось, что с этим человеком у него были близкие и хорошие отношения. — Скажи, Кисе, каково это, счастливо жить и не знать, что у кого-то другого по твоей же вине уже не будет такой счастливой жизни? — Я не ломал тебе жизнь… — Да я не про себя говорю, тварь! — взвизгнула Маэбара. — Ты сделал больной мою сестру, мою старшую сестру! Это из-за тебя она сошла с ума и несколько раз пыталась покончить с собой! Это ты заморочил ей голову, а потом кинул! Это ты сейчас должен быть на её месте! Я хочу, чтоб ты сдох! И тут для Кисе всё стало ясно. События почти четырёхгодичной давности так чётко встали перед глазами, что от внезапного осознания он пошатнулся. — Юкидзоме, да? Юкидзоме Кейко, она ведь твоя сестра? — Не смей произносить её имя! — Маэбара дёрнулась в руках Аомине с намерением рвануть к Кисе и вцепиться в него. Юкидзоме Кейко… Да, теперь Кисе вспомнил её и подивился тому, насколько непохожими они с Маэбарой были. Но и это тут же объяснилось всплывшими в голове Кисе словами подруги — уже бывшей подруги, — что она родилась от второго брака своей матери. В отличие от Маэбары, Юкидзоме была голубоглазой и бледнокожей. В свои на тот момент девятнадцать лет она бы легко сошла за одноклассницу Кисе — тогда уже ученика школы Тейко. Она заразительно смеялась и очаровывала своей хрупкостью. — Я не ломал жизнь твоей сестре, Маэбара-ччи, — спокойно пояснил Кисе, — и вообще, я думал, что у нас с ней всё серьёзно. — Можешь не выгораживать себя, падаль, — выплюнула Маэбара, — это ты ей запудрил мозги, а потом вышвырнул, как ненужную тряпку! — Я не бросал её, — Кисе разговаривал спокойно, — она сама исчезла из моей жизни. Я боялся, что с ней случится что-то страшное. Что ж, не зря боялся. — Эй, — вступил в разговор Аомине, — сейчас это всё уже неважно, важно то, что ты начудила, сука. — И сейчас ты себя выгораживаешь? Ты вообще не имеешь права что-то в свою защиту говорить! — Нет, вообще-то, имею. Всей правды ты не знаешь. Прости, что говорю это, но Юкидзоме-ччи последнее время здорово тревожила меня. — Заткнись! Заткнись, иначе я убью тебя! — Она могла без причины рассмеяться, и это продолжалось, пока у неё не заканчивался воздух и лицо не становилось красным. Она могла закатить мне на пустом месте истерику и обвинять меня в измене, хотя я ни с кем и никогда ей не изменял. Один раз она воткнула мне в руку заточенный карандаш… — Замолчи… Я прошу тебя, замолчи, не смей оскорблять мою сестру! Кисе вздохнул. Да, чувства Маэбары ему были понятны, но ситуация сейчас сложилась серьёзная. — Однажды она пропала. Я звонил ей, но она не отвечала, прийти к ней… к вам домой я не мог, ваши родители были резко против меня. А потом моя сестра сказала, что вы переехали. — Господи, какая же чушь… — Собственно, твоя сестра дружила с моей сестрой, так мы и познакомились, — добавил Кисе. — Моя сестра никогда не была сумасшедшей! А как только ты свалил от неё, она только твоё имя и повторяла! — Прости, Маэбара-ччи, но я правда не причинял боли твоей сестре. Я не бросал её. — Ты мерзкая падаль, — всхлипнула Маэбара. В руках Аомине она совсем обмякла, но тот не думал давать ей свободу. — Ты вообще не заслуживаешь того, чтобы жить, я хочу, чтобы твоя жизнь превратилась в такой же ад, как и жизнь сестрёнки Кейко. — И всё же… Маэбара-ччи, пожалуйста, скажи, что это неправда. Скажи, что это не твоих рук дело… Маэбара сквозь слёзы улыбнулась и помотала головой. — Полагаю, сейчас самое время вызвать полицию, — подал идею Аомине и встретил во взгляде Кисе согласие. В этой ситуации ничего другого уже не оставалось.