***
Расчесывая последний локон волнистых черных волос, Анна положила расческу на шершавую поверхность стола. Она не имела привычки любоваться собой, так как не находила в себе ничего особенного. Обычная, городская девушка. Очередная серая мышка, каких миллионы. Но почему-то сейчас, когда свет свечей иначе падал на ее строгий образ, фрау Мейер взглянула на себя с другой стороны, замечая те изменения, что произошли с ней за время поездки. Да, она слегка прибавила в весе, и это явно пошло ей на пользу. Щеки уже не были такими впалыми, а на их фоне перестали резко выделяться высокие скулы. Бледность сохранилась, но она не была болезненной. Алые губы дрогнули в едва заметной улыбке. Анна поняла, чем ее вдруг привлекла молодая особа, взиравшая на нее в отражении. Именно так она выглядела до замужества, до всех этих печальных событий, оставивших глубокий шрам в ее душе. Она была милой, обаятельной, а в карих глазах сиял живой огонек. Однако какой прок в возвращении к жизни, если вдруг их поиски ни к чему не приведут? Тень легла на лицо девушки, а ладонь невольно потянулась к висевшей на шее серебряной цепочке с прикрепленным закрытым медальоном и католическим крестиком. Липкое чувство страха вновь окутывало ее мысли, вынуждая понурить взгляд и повернуться к зеркалу спиной. А если Альфреда уже нет в живых? Как тогда ей пережить потерю? Да и сможет ли, ведь лишись она еще и брата, это станет для нее последней каплей. Сомнения тяжелым грузом легли на хрупкие плечи, отдаваясь острой болью, пронзившей виски. Анна поморщилась, потерев их указательными пальцами, и поднялась со стула, снимая легкий ситцевый халат. Боль была настолько сильной, что даже моргать стало невозможно. Девушка поспешно затушила свечи и легла в кровать, надеясь на скорый, исцеляющий сон. Прошло около часа, а мигрень лишь усилилась. Хотелось кричать от боли, но это только бы все усугубило. Раздраженно вздохнув, Анна поднялась с кровати, подошла к окну, опустилась локтями на подоконник, и прижалась лбом к стеклу. Даже его прохлада не спасала. Затуманенный рассудок приказывал открыть ставни, что она и сделала. В лицо девушки дунул промозглый, влажный ветер. Осень только начинала расправлять свои дождливые крылья, а уже казалось, будто зима наступала ей на пятки, пытаясь занять ее место. Фрау Мейер подняла взгляд на небо, а затем посмотрела куда-то вдаль. Впереди, за оградой, узкая дорожка извилистым путем вела в раскинувшийся рядом, пугающий своей массивностью черный лес. Дома, в Кенигсберге, она любила наблюдать за ночным городом, освещенным уличными фонарями и светом из других домов. Но здесь не было ни единого лучика света. Тьма проглотила все вокруг, и лишь благодаря слабому свечению из окна дома на первом этаже, появлялись едва заметные очертания, отделявшие лес и дорогу. Анна поежилась от холода. Он немного остудил ее голову, и боль, кажется, постепенно отступала. Но, только собравшись закрывать ставни, она вдруг увидела у подножья леса чью-то фигуру. Мужская, хотя нет, скорее мальчишеская, судя по небольшому росту. «Неужели мне это не мерещится?», – подумала фрау Мейер, недоверчиво захлопав пушистыми ресницами. Головная боль резко усилилась, пронзив насквозь череп. Девушка крепко зажмурилась и вновь посмотрела на странного юношу. Кто станет гулять у леса ночью и зачем? Она прищурилась и нагнулась чуть вперед, внимательнее всматриваясь в таинственный образ. И тут ее словно молнией ударило. – Альфред? Ей так хотелось закричать, но с губ сорвался лишь сдавленный шепот. Анна не верила в то, что это реальность. Возможно, подсознание играло с ней злую шутку, но юноша, что стоял у леса и вдруг помахал ей рукой, призывая выйти к нему, действительно был чем-то похож на ее брата. Пусть черты лица ей разглядеть не удалось, но даже увиденного Анне было достаточно. Потеряв голову от безумной радости, повинуясь загадочному импульсу, она быстро накинула пальто, надела сапоги, и вылетела из сонного дома. Девушка замерла. Видение все еще стояло и ждало ее. После того, как она чуть громче позвала его, юноша еще раз махнул рукой и медленно скрылся в чаще леса, а фрау Мейер, без раздумий, побежала вслед за ним.***
Сердце в груди Анны бешено колотилось и, похоже, оно было единственным источником звука среди угнетающей тишины окружавшего ее леса. Она все бежала и бежала вперед, не разбирая дороги, пытаясь догнать ускользавшее видение. Лишь оказавшись достаточно далеко от дома, среди многовековых деревьев и густых кустарников, фрау Мейер поняла, какую чудовищную глупость совершила. И признание этой ошибки лишь усиливало злобу на саму себя и нарастающую снежным комом панику. Ее брат, если это вообще был он, окончательно скрылся из виду. Туман в голове рассеялся, и ясность ума медленно возвращалась к ней. Какой Альфред в лесу, ночью! Для чего ему звать ее за собой? Зачем она вообще ринулась сюда? Чувствуя, как ужас завладевает ее сердцем и разумом, она огляделась по сторонам, не имея ни малейшего понятия, что теперь делать. Сжав до боли худые плечи, Анна повернула назад, пытаясь разглядеть в темноте собственные следы, но ее плутания так ни к чему и не привели. Обманчивый лес заманил желанную добычу в ловушку, и девушка в отчаянии рухнула на землю, прислонившись спиной к дереву. – Проклятье! Сорвавшееся с губ ругательство выразило всю безысходность, в которой оказалась фрау Мейер. Она могла бы дождаться утра и тогда уже искать путь в деревню, но куда идти? Вокруг лес, она в одном пальто и в сапогах, и они нисколько не согревали ее. Она рисковала не только быть съеденной дикими животными, наверняка обитавшими в этих краях, но попросту замерзнуть. Превознемогая страх и отчаяние, Анна поднялась с мокрой от росы земли и глубоко вдохнула свежий воздух через нос. Ей следовало немедленно успокоиться и собраться с мыслями. Сквозь ветви деревьев на нее проступал серебристый свет. Это луна выглянула из-за облаков и, решив смилостивиться над безрассудной беглянкой, озарила чащу своим скудным сиянием. Проведя ладонью по лицу и прогоняя тем самым ужасное наваждение, по вине которого она угодила в эту западню, Анна направилась в сторону редеющих, молодых деревьев, решив, что более взрослые кроны вырублены человеком. А если здесь был человек, значит и до поселения недалеко. Внезапно ветер усилился, послышался легкий свист, будто сзади что-то прошмыгнуло мимо. Девушка резко обернулась, но по-прежнему была одна в этой гнетущей тишине. «А одна ли я?» Каждая тень казалась живой. Где-то хрустнула ветка, пошевелился кустик. Лес словно готовился к чему-то, а эта пустота вокруг лишь обман, как тот, что привел девушку сюда. Анна быстро зашагала вперед, в смятении посматривая по сторонам. Новый поток ветра принес с собой тихий, насмешливый шепот. Что-то коснулось ее волос. Сердце фрау Мейер ушло в пятки. Она почувствовала, как ледяная волна окатила ее с ног до головы, сковывая внутренности. Она панически боялась издать даже малейший звук, только бы не выдать свой страх невидимому хищнику, игравшему с глупой, угодившей в его капкан жертвой. Девушка растерянно огляделась и схватила с земли первую попавшуюся увесистую палку. Даже зная, как нелепо и жалко сейчас выглядит, Анна вцепилась в нее, словно в меч, способный отогнать преследователя. Ледяной ветер вновь пронесся совсем рядом, задевая не только волосы, но и касаясь лопаток. Круто развернувшись, фрау Мейер занесла тяжелую палку над головой, но оружие в ее руках было поймано с другого конца чужой ладонью и замерло в воздухе. Глаза Анны в оцепенении уставились на молодую, кудрявую девицу, переодетую в костюм Альфреда, с торчащим из кармана париком. На фоне луны ее мертвенно-бледная, с синими прожилками вен кожа выглядела совсем прозрачной, в голодных глазах плясала неутолимая жажда крови, а темные губы расплылись в мерзкой, хищной ухмылке, обнажая острые клыки. Анна невольно открыла рот. Смертельный ужас так сильно сковал ее изнутри, что полностью лишил голоса. Они действительно существовали! Все байки профессора, к которым девушка относилась с пренебрежением и свойственным ей недоверием, оказались правдой. Жестокая реальность настолько ошеломила ее, что сознание на мгновение помутилось, а перед глазами заплясали белые пятна. – Ну, что, глупый кролик, попал ты в мои сети? – почти ласковым, но тоненьким и противным голосом произнесла девица и наклонилась к шее Анны, щелкнув челюстями. Фрау Мейер сдавленно вскрикнула, но, не растерявшись, оттолкнула от себя палку вместе с вампиршей и со всех ног побежала, куда глаза глядят. Та весело рассмеялась ей вслед, обрадованная тем, что игра с добычей становится такой захватывающей и интересной. Ветер свистел в ушах девушки, сердце колотилось с такой силой, словно вот-вот готово было пробить грудь насквозь. В голове не осталось никаких мыслей, кроме одной единственной – бежать. Бежать, не останавливаясь, бежать как можно дальше от голодных глаз упыря и длинных клыков. Но удача предательски повернулась к ней спиной. Нога споткнулась об лежавшую на пути корягу, и Анна с криком рухнула в сырую землю, вовремя успев выставить локти вперед, дабы не разбить лицо о камни. Острая боль пронзила содранные колени и руки. Она со стоном попыталась встать, но внезапно увидела прямо перед собой худую фигуру преследовательницы. Вампирша молниеносно приблизилась, резко схватила жертву за плечо и горло, поднимая ее с земли. – Бежать бесполезно, глупый кролик! Я тебя везде найду! Быстро теряя воздух в легких, Анна попыталась вырваться из цепких пальцев мертвой девицы, но та лишь посмеялась над ее стараниями, обдавая девушку могильным смрадом. Собрав остатки храбрости, фрау Мейер размахнулась левой ногой и со всей силы ударила вампиршу под колено. Взвизгнув от неожиданности, она машинально выпустила Анну на свободу, но тут же придя в себя, хлестнула ее тыльной стороной ладони по лицу. Удар был настолько сильным, что несчастная жертва отлетела в сторону, ударившись правым боком об ствол столетнего дуба. На мгновение ей показалось, будто все внутренности превратились в кашу. Сквозь стон адской боли, Анна зажмурилась и сжалась в комок, не в силах терпеть эти муки. «Вставай! Немедленно вставай!» – кричало горящее в груди сердце, но было уже поздно. Вампирша крепко схватила ее за волосы, прекращая развлекаться и оттягивать сладостный момент. Прорычав проклятия, девица отвела голову Анны в сторону, обнажая ее бледную шею. «Распятие!» Светлая мысль, пришедшая ей этой ночью, оказалась единственным и последним шансом на спасение. Остервенело сорвав с себя цепочку, Анна стиснула крестик в пальцах и, как только вампирша оказалась совсем близко, прижала распятие к ее открытому лбу. Мертвая кожа под священным знаком вдруг потемнела и покрылась шипящими волдырями, вызвав у кудрявой девицы яростный рев раненого зверя, прокатившийся долгим эхом по всему лесу. Анна воспользовалась суматохой извивающейся от судорожной боли кровопийцы и на полусогнутых от боли и усталости ногах, немедля, ринулась прочь. Ладонь ее сжимала правый бок, во рту чувствовался соленый привкус крови. То и дело оглядываясь, она добежала до границы леса, резко обрывавшегося на крутом склоне. В очередной раз обернувшись и не увидев погони, Анна уже решила, что вампирша ее не найдет, как вдруг врезалась лицом и всем телом в нечто высокое и крепкое. В первую секунду она приняла темную тень перед собой за ствол дерева. Но, когда муть перед глазами от внезапного столкновения рассеялась, Анна подняла карие глаза и обомлела. С хищным блеском на нее взирала невероятно высокая мужская фигура, облаченная в черный бархатный плащ. Сильное, породистое лицо, говорившее о явном превосходстве над окружающими людьми, не выражало абсолютно никаких эмоций. На фоне неестественно бледной кожи ярко выделялись красиво очерченные, багровые губы и холодный, надменный взгляд полураскрытых, светлых глаз. Длинные волосы, цвета вороного крыла были убраны с высокого лба и аккуратно зачесаны назад. Одного мгновения для фрау Мейер оказалось достаточно, чтобы понять, кто стоял перед ней. Она в ужасе отшатнулась от него и, заворожено глядя в пронзительные глаза, стала быстро отходить назад, все еще лелея надежду, что вампир ее не тронет. Внезапно, левая нога перестала ощущать под собой почву. Поглощенная страхом Анна и не заметила, как невольно подошла к самому краю обрыва. Тело ее перестало слушаться и отклонилось назад, утягивая хозяйку прямо в бездну гор, навстречу смерти. Девушка раскрыла рот в немом крике и вскинула руки вперед, делая хватательные движения, словно пытаясь зацепиться за воздух. Реакция мужчины в плаще оказалась невероятно быстрой. В два широких шага преодолев разделявшее их расстояние, он схватил Анну за правое запястье, не давая ей окончательно упасть вниз. Она так и застыла, держась на острых носочках испачканных сапог у края пропасти, с неподдельным изумлением глядя на непроницаемое лицо вампира, в чьих руках сейчас была ее жизнь. Фрау Мейер не знала, сколько прошло времени. Каждая секунда длилась целую вечность, прежде чем он уверенно дернул девушку за руку, буквально впечатывая в себя и спасая ее от неминуемой гибели. Анна невольно прижалась к широкой груди, чувствуя странный, сладковатый аромат, исходивший от его одежд. Она, медленно и все так же молча, взглянула на него. Омут холодных глаз поглотил ее с головой, лишая малейшей возможности на сопротивление. И чем дольше она смотрела на него, а он – на нее, тем отчетливее осознавала, что более не в силах бороться с неизбежностью. Тело ее налилось свинцом, а мысли в беспорядочном хаосе перемешались в один большой узел. Загадочный образ перед ней постепенно растворялся, мир вокруг полностью почернел и, мгновение спустя, потеряв сознание, Анна обессилено обмякла в руках трехсотлетнего вампира.