Ушедшая без благословения

      Деревья передо мной скорбно опустили ветви, сухие листья поникли, и шелестящий странный шепот перестал разлетаться по листве. Глубокая тишина, наступившая внезапно в лесной чаще, настораживала меня и заставляла ускориться. Под ногами все чаще встречались сучки, кочки и выглядывающие из земли толстые корни, за которые я то и дело цеплялась мысками сапог. Попытки двигаться тише мгновенно провалились: я была больше чем уверена, что до гнавшейся по следам друзей троицы уже донеслось мое громкое топтание.       Взойдя на низкий пригорок по постылой тропе, я наткнулась на Гимли, пробующего языком странный черный сок. Неестественно загустевший… Я подошла поближе.        — Орочья кровь, — не­доб­ро по­дыто­жил он и с от­вра­щени­ем сплю­нул, на что я скри­вила гу­бы, на мгно­вение пред­ста­вив про­тив­ную, вя­жущую жид­кость у се­бя во рту, и за­мети­ла не сра­зу по­рав­нявше­гося со мной дер­зно­вен­но­го эль­фа. Мой взгляд скользнул по про­филю сос­ре­дото­чен­но­го эль­фий­ско­го ли­ца. Та­кой нап­ря­жен­ный и вни­матель­ный, слов­но из строй­ной гар­мо­нии зву­ков, улав­ли­ва­емой лишь его чет­ким слу­хом, он вы­ис­ки­вал один единс­твен­ный ему не­об­хо­димый.       — От те­бя шу­ма, как от ста­да трол­лей.       Я по­дави­лась воз­ду­хом, ко­сясь на не­го, а он да­же го­ловы в мою сто­рону не по­вер­нул. Го­ворил в лес­ную мглу, и ес­ли бы не встал воз­ле ме­ня, то ос­тался бы не­ус­лы­шан­ным. И луч­ше бы я его не слы­шала!       — Ну хоть запах от них не переняла, — фыр­кну­ла я, а в от­вет пой­ма­ла на се­бе та­кой его взгляд, слов­но от ме­ня в при­дачу ещё и под­ва­нива­ло. Как же невыносим этот эльф!       Неожиданно Арагорн нашел новые слабые следы на твердой земле, несомненно, хоббичьи, и мы ринулись за ним. Чуть дальше, на самой кромке леса, под огромным деревом, нашлось еще несколько отпечатков легких ног. Он прошел немного, остановился, нагнулся чуть ли не до самой земли и рванул по рыхлым холмам вверх. От него не отставал Леголас, следом Гимли, а уж потом я, которой, в отличие от остальных, не удавалось легко пробираться через кусты чапараля, болотистую местность и вросшие камни.       Арагорн остановился и нагнулся к земле.       — Очень странные следы, — недоумевал он. Его выуживающий взгляд перебирал, казалось, любую хрупкую веточку под ногами, от него ничего не могло укрыться.       — Воздух здесь словно загустел, — медленно провел по своей длинной рыжей бороде Гимли. Я остановилась позади всех, озираясь по сторонам и замечая, как Леголас запрыгнул на один из выступающих камней, заросших лианами и прочей ползучей зеленью.       — Это старый лес… — взгляд его метался туда-сюда. — Очень старый, — Леголас подался вперед, вслушиваясь и всматриваясь в зеленоватый сумрак, и добавил: — Все помнит… И гневается.       Леголас внимательно озирался по сторонам, словно что-то почувствовал. За нашими спинами снова раздался гневный шепот деревьев.       — Деревья разговаривают друг с другом! — обеспокоенно развернулся Леголас, встречаясь взглядом с Гимли, нервно удерживающим секиру. Арагорн и я последовали примеру эльфа и неподвижно наблюдали, как гном отчаянно глядел на могучие ветки, раскинувшиеся над головой, приготовившись к обороне.       — Гимли!.. — громким шепотом привлек Арагорн к себе внимание перепуганного гнома. — Опусти топор.       Вслед за просьбой последовал резкий жест рукой в воздухе.       Гимли с широко раскрытыми глазами замешкался, но, помедлив, опустил оружие и зашагал по тропе. На деревья он больше не смотрел, глядел только себе под ноги и что-то ворчал о беличьем помете.       — Aragorn, nad no ennas! * — вдруг Леголас свернул с тропы. Арагорн быстро нагнал его, пока мы с гномом недоуменно хлопали глазами за их спинами.       — Man cenich? **       Мне удалось уловить тревогу в его голосе, но о чем шла речь? Я глянула на Гимли, а тот стоял статуей — неподвижно, рассматривая зажатый в моей руке обрубок трости. Его паника передалась и мне, когда я увидела, как мягкий изумрудный свет утопает в густой бороде и касается моих потертых штанов.       — К нам идет… Белый Колдун, — предостерег Леголас, всматриваясь в зеленый сумрак. Белый Колдун… Саруман!       Мы застыли в напряженном ожидании, и я почувствовала приближение могучей силы, скорее всего, опасной.       — Не давай ему говорить, — хладнокровно обратился Арагорн к Леголасу и обхватил рукоять своего меча. — Он нас зачарует.       Леголас и Гимли, не шелохнувшись, притянули к себе оружие. Короткий миг показался мне бездонной вечностью. Всесокрушающая сила подкрадывалась к нам со спины.       Вдруг камень потух, и на нас обрушилась яркая ослепляющая вспышка, подобно неистовой молнии, что озарила собой весь лес. Колдун, представший перед нами, был очень высоким и одним своим видом повергал в трепетное волнение. Белый плащ распахнулся, словно полыхнул белым огнем. Первым принялся атаковать Гимли, но его секира разлетелась в щепки от взмаха посоха. Стрела Леголаса также не достигла цели — могущественный волшебник лихо увернулся от нее, и она со свистом рванулась прямо в небо, а заговоренной магией меч Арагорна вдруг запылал, накаляясь и обжигая ладонь до такой степени, что удержать его было невозможно.       Они противостояли противнику, пока я, щурясь от яркого света, пыталась рассмотреть лицо незнакомого… знакомца. Словно сознание подсказывало, что он…       — Не враг, — тихо выдала я, завороженная ослепительным светом, и шагнула навстречу. Еще шаг. Третий. Поддаваясь совершенно глупому порыву, я только прошла между Гимли и Леголасом, как меня схватили за локоть и требовательно потянули назад, возвращая в реальность.       Я в растерянности качнула головой. Что это было?! Магия словно обвила сотней цепких пут одновременно… И если бы не плечо, увешенное колчаном со стрелами с зеленым оперением, на которые я смотрела, чтобы не встретиться больше с чарующим ослепительным светом, неизвестно, чем бы все окончилось. «Как мотылек на огонек», — мелькнуло в мыслях ужасно удачное сравнение.       — Вы идете по следам двух юных хоббитов, — услышали мы властный голос.       — Где они? — отчаянно потребовал ответа Арагорн.       — Они прошли этой тропой позавчера и встретили того, кого не ждали увидеть. Это успокоит вас? — больно уж загадочно продолжил незнакомец.       — Кто ты? — спросил Арагорн, отстранив от лица руку. — Покажись!       Вмиг вспышка света исчезла. Снежно-белые локоны рассыпались по слегка сутулым плечам. Одежда его была такой же белоснежной, как и волосы. Из-под мохнатых бровей на онемевших спутников спокойно взирали такие знакомые, пронзительные и наполненные мудростью тысячелетий глаза.       — Невозможно, — несмело произнес Арагорн.       — Прости… — Леголас опустился на колено, преклонив голову.       Я задержала дыхание от переполняющих, взорвавшихся искристым фейерверком внутри меня чувств. Вот же он! Гэндальф Серый. Как же так? Вернулся из мертвых в новом телесном облике или не погибал вовсе, сумев избежать встречи с бледным лицом смерти?       — Ты падал! — меж тем Арагорн до последнего не мог поверить своим глазам.       Старец в белом сухо кивнул, и едва заметная улыбка, дрогнув, сошла с губ, покрытых сеточкой морщин.       — Через Огонь и Воду… Из глубочайшей Бездны… На Высочайший Утес, — не умолкал глубокий голос. — Меня вернули назад исполнить то, что мне назначено. Арагорн подошел к волшебнику и с почтительно-восхищенной улыбкой коснулся его плеча: «Гэндальф».       — Гэндальф? — медленно повторил старик, словно вызывая из памяти давно забытое имя. — Так меня раньше звали. Гэндальф Серый. Но я Гэндальф Белый…       — Гэндальф! — я была больше не в силах сдерживаться и, сорвавшись с места, подбежала к волшебнику, встречающему меня хмурым и обеспокоенным взглядом. — Ты не помнишь…       — Мне знакомо твое лицо, — так же медленно сказал он и рукой смахнул капюшон дорожного плаща с моей головы. — Последняя с запада. Намиерэль. Здесь… Что привело тебя в Леса Фангорна?       Без предупреждения он провел жилистыми пальцами по моей щеке и вместе с тем прикрыл глаза. Больше не произнеся ни слова, он стал погружаться в транс, а затем — в меня саму. В самую глубь моего естества. Я невольно вздрогнула, когда ощутила, как по жилам побежало неизведанное колдовство и проникло в самые сокровенные уголки сознания.       — Запечатана от самой себя, — произнес он. — Саруман постарался. Хоть он и предатель, но мудрым-то остался, — никто слов его не понял, но Гэндальф, как назло, продолжил не спеша. — Мне неведомо, как тебе удалось сбежать из-под длани Сарумана, но то, что из тебя колдовство насильно изымает память, я вижу ясно. Признаться, не думал встретить тебя здесь при нынешних обстоятельствах и надеялся, что ты скроешься на западе, — приложив ладонь к моему лицу, он погладил большим пальцем мою щеку и посмотрел на меня с мукой в глазах. — Но я рад видеть тебя живой в окружении моих добрых друзей. Ты долго жила под покровительством Сарумана, но после его измены не пошла по его стопам и избрала своим путем свет.       У меня не хватало сил ответить, даже громко вздохнуть было трудно. С приоткрытым от удивления ртом я всматривалась в глубокие впалые глаза Гэндальфа и не могла поверить собственным ушам.       Свечение в изумрудном камне вдруг залило светом длинный подол белоснежного одеяния. Встрепенувшись, Гэндальф одернул накидку.       — Посох Сарумана! — воскликнул он. — Быстро! Дай мне его!       Одним движением Гэндальф выхватил посох из моей разжатой руки, вытащил сверкающий камень и кинул наземь. С отвращением посмотрев на него, Гэндальф махнул посохом, разгоняя нас подальше от горящего зеленым огнем волшебного предмета, и ударил им изо всех сил по камню в сопровождении трех коротких фраз на неизвестном никому языке.       Боль.       Страх.       Отчаяние.       Бессилие.       Смирение.       Как же трудно было дышать! Я глубоко и жадно глотала сырой воздух, подобно лишенному воды путнику, которому наконец-то улыбнулась удача добраться до ручья. Порывисто вздымалась грудь, и от нахлынувшей усталости, что обволокла очень неожиданно, подкосились ноги. Теперь держаться было не за что. Я свалилась вниз, чудом успев выставить перед собой руки, уберегая лицо от столкновения с россыпью камушек и мягкой и склизкой, словно глина, почвой. Неизбывная усталость полностью разбила тело.       Надо мной склонились Арагорн и Леголас, чтобы помочь подняться, но их незамедлительно растолкал Гэндальф, не позволяя никому дотронуться до меня, словно от единственного прикосновения каждого ждала неминуемая гибель.       — Намиерэль… Намиерэль! — с большим усилием мне удалось вскинуть голову к его лицу. — Что ты видела?       — Я видела… Видела тот день…       *Aragorn, nad no ennas! [sin] — Арагорн, здесь что-то есть       **Man cenich? [sin] — Что ты видишь?