Отпуск

Pov Роуз. Это кошмар! Никогда! Никогда я не буду больше соглашаться на поездки в машине вместе с этой сумасшедшей старухой! Мы не проехали и километра, а я уже хочу выбросится из этого тонированного окна. Когда-то был такой вид пыток: тебя привязывают к стулу, а сверху капает вода, в одно и то же место, с одним и тем же интервалом. Человек начинал сходить с ума, а потом умирал. Вот так я себя чувствую. Все эти рассказы о том, что она «напророчила» — взрывают мозг. Мы едем всего пять-десять минут, а Ева уже успела рассказать кучу историй из своей молодости, уделяя особенное внимание тем моментам в жизни, когда она «предсказывала» людям будущее.  — Дмитрий, — я как-то умудрилась просунуть голову к нему, со стороны водительского окна. — Мы случайно не будем проезжать стадион? Тот где сейчас Виктория? Он бросил взгляд на меня, через боковое зеркало. Карие глаза смотрели с подозрением. — Случайно будем. А что? — Можешь меня там высадить? Я очень хочу посмотреть на тренировку в русской академии! — начала умолять я. — Пожалуйста! А всё что нужно купить есть в списке. Он у тебя в кармане. Он перевел взгляд на дорогу, думая о моей просьбе. Я уже знаю ответ. — Хорошо, — сказал дампир, останавливая машину напротив небольшого стадиона. — Когда соберетесь ехать домой — позвони с телефона Вики. Я заберу вас. Я открыла дверь и выбралась из машины. Постучала по стеклу у водительской двери, что бы Дмитрий открыл его. Наклонилась к его уху, и прошептала: — Я люблю тебя. Поцеловала в щеку и ушла в сторону здания. Не дожидаясь ответа. А он и не нужен. ** Русские стадионы очень похожи на наши. Прям очень. В данный момент, футбольная площадка была пуста, как и трибуны. Верх был закрыт, так как на улице лил дождь. Хотя нет. Я все-таки не заметила компанию из трех-четырех человек. И кажется среди них была Виктория. Они спорили о чем-то со стоящей рядом девушкой. На самом деле я могла её описать только как шлюху. Простите конечно, но какой нормальный человек оденется на тренировку ТАК? Ярко-красный топ, доходящий до конца груди, джинсовые шорты вообще не прикрывающие её награниперекачивания-задницу. И каблуки. КАБЛУКИ! На тренировку! Если я правильно видела, то она еще и накрасила ресницы и губы. Прекрасно понимаю, что не в праве судить человека по одежде, но… Я подошла чуть ближе, что-то мне не нравилось во всем этом. — Ты идиотка, Вика. — сказала названная мной шлюха. — Не понимаю, как у такого человека как Дмитрий Беликов, может быть токая глупышка-сестра?! Вот теперь мне это совсем не нравилось. Девушка стояла не одна, а вместе со своими подругами. Они были одеты менее развратно — сразу видно кто главный и пытается выделится на общем фоне. — Закрой свой рот! — рявкнула Виктория. — И не смей трогать моего брата! Раздался глупый, наигранный смех. — Я бы с удовольствием его потрогала… и не только потрогала. Вот дрянь! Ладно — она может не знать, что у Дмитрия есть невеста. Но говорить такое его сестре — возмутительно. Я затянула конский-хвост на своей голове и пошла в направлении перепалки. — Да заткнись ты! — сказала сидящая рядом с Беликовой девушка. — Какой же нужно быть тупой, Эмма, чтобы думать, что Беликов западет на тебя? — Мне и не нужно чтобы он запал на меня, хотя было бы не плохо. — ответила Эмма. — Хватит того, что мы переспим. Это уже сделает меня лучшей для остальных парней. Все боготворят Дмитрия, а у меня как раз будет такой козырь. — Не слишком ли самонадеянно? — спросила я, подойдя к ней с левого бока. — Почему ты думаешь, что можешь просто так взять что-то? Тем более если это человек? Она что-то спросила у остальных по русски. Я не понимала, почему они до этого говорили на английском. Может у них какая-то практика или кто-то не говорит по русски, среди них. — Это Роуз Хэзевей, — ответила ей Виктория, но по английски, специально для меня. Глаза Эммы (если я правильно поняла) округлились. Она явно не верила в происходящее. — Роуз Хэзевей? — прохрипела она. — Та самая Роуз Хэзевей? Мы с Викторией одновременно кивнули. — Да, — я скрестила руки на груди. — И мне очень интересно, почему ты позволяешь себе говорить Виктории такие вещи, тем более про её брата? — Знаешь, — она вдруг снова стала той надменной сучкой. — я не верю вам. Если ты правда Роуз Хэзевей — докажи. Мой парень лучший в группе. Победишь его и я сделаю то, что ты хочешь. Очень опасно говорить мне такое. Но раз она этого хочет, то я сыграю в её игру.