От альфы до омеги и обратно

POV Ника. Когда Шукерт толкнул меня, я не удержался на ногах, и шлёпнулся на четвереньки, а за моей спиной в замке вновь заскрежетал ключ. Меня трясло, и я не сразу понял, что кто-то подаёт мне руку, чтобы помочь встать. Но я принял помощь и кое-как поднялся на ноги. Да уж, это, видать, и был карцер. Небольшая такая комнатушка без окон с единственной тусклой лампочкой под потолком. Мебели там никакой не наблюдалось, зато где-то с середины начинался деревянный настил, ладони на четыре повыше пола, на котором, видно, полагалось, и сидеть, и спать. Пол, который я ощутил своими ладонями, был просто ледяным, да и воздух тоже ничем не напоминал Африку. Холодно же… И как тут другие выдерживают. Других омег в карцере было трое – один светловолосый и голубоглазый, хорошенький как картинка, который и помог мне встать, второй - тёмненький и совсем щуплый, даже для омежки, а третий… Третий был беременный и сейчас лежал на боку, свернувшись в клубок, и прижимая руки к огромному животу. Тёмно-рыжие кудряшки падали на бледный лоб, на крыльях носа проступали забавные веснушки, но в целом выглядел парнишка так, словно вот-вот отдаст концы. - Вы почему врача не зовёте? – вырвалось у меня, - Ему же плохо… - А то мы без тебя не видим, - огрызнулся щуплый и потёр свежий синяк на скуле, - звали уже, только им без разницы. - Перестань, Тимми, - оборвал его светловолосый, - он же новенький. Ещё не понимает, куда попал. Садись к нам. Тебя как зовут? - Ник. - А я Юджин, Джинни, если хочешь. Это, – блондин показал на щупленького – Тимми, а Рикки сейчас немного не до гостей. За что тебя сюда? Я вздохнул. - Ни за что. Просто меня отец заставляет на помолвку согласиться… С кем я не хочу. Вот он и решил дурь из головы выбить. Привёз меня сюда и …и уехал. В носу сразу же предательски защипало. Я и до этого несколько раз готов был разреветься – пока мы сюда ехали, когда отец уехал, не сказав мне ни слова, когда я терпел унизительный осмотр, а Шукерт, скотина, шуточки отпускал насчёт того, какие омеги шлюхи… Но тогда я смог сдержаться. А вот сейчас не смог. Разнылся, хуже маленького. К моему удивлению, надо мной никто не стал смеяться. Юджин и Тимми переглянулись и кивнули, а затем Юджин сказал: - А что, там совсем плохо? - Да… Этот Каэл Кристиансен просто гад, а не альфа… Тут Тимми переменился в лице и спрашивает: - Как ты сказал? Каэл Кристиансен? Я кивнул и Тимми побелел аж и говорит: - Не соглашайся. Не соглашайся, даже если тебя сюда на все два года законопатят. Даже если родить заставят. Всё что угодно лучше, чем этот ублюдок. Ничего себе… Вот это реакция… Чем же ему Каэл так насолил? Но чуяла моя чуйка, что не всё так гладко. Кристиансены – семья очень влиятельная, даже по сравнению с нашей… С чего это вдруг они с нами породниться решили? Нет, мы тоже не пальцем деланные, но как говорится, не их круга. Да, неужели разгадка сейчас передо мной сидит? А Юджин в это время вздохнул и говорит: - Ты ему, Тимми расскажи про всё. Пусть знает, что за сволочь этот Кристиансен-младший. Альфа-элита, чтоб ему в горячке сдохнуть. А ты, Ники, не думай, мы здесь не уличные шалавы, Рикки вон вообще наследник миллионов. Тут Рикки оклемался малость, водички попросил и прошептал: - Да будь они прокляты, деньги эти… Юджин покопался где-то сбоку, достал начатую бутылку воды и подал Рикки. Тот свинтил крышечку и сделал несколько жадных глотков. А потом вернул бутылку Юджину и тихо сказал: - Отпустило вроде. После этого он завозился, пытаясь сесть, у него не сразу получилось, и я подумал, что на таком сроке ему вообще даже шевелиться трудно – вон какой худой – руки как палочки, только живот выпирает. А Тимми вздохнул горько так и говорит: - Мой отец с Кристиансенами два месяца назад помолвку заключил. Так что мы с тобой Ники, можно сказать друзья по несчастью. Только я с отцом не спорил, сразу согласился. А потом у меня течка началась… Каэл был моим первым альфой. Он мне даже нравился тогда – ласковый такой, обходительный. Я думал ещё – вот мне повезло. Дурака кусок. После того, как с помолвкой всё уладилось, отец мне стал разрешать с Каэлом встречаться. И вот однажды, иду я из школы, гляжу, Каэл на машине подъезжает. Красивая такая машина, серебристая, длинная. И приглашает он меня покататься. Я, конечно, родителям хотел позвонить, но он мне - не беспокойся, мол, они в курсе. А я, дурачок наивный, ему и поверил. Сели мы, поехали. Здорово так было поначалу. А потом приехали мы куда-то в мотель, он и говорит: - Давай отдохнём немного, а потом я тебя домой отвезу. Ну, я понял, что он в виду имеет, но я ведь ему верил. Думал, раз мы помолвлены, раз всё уже было, то ничего страшного. Подъехали мы к одному из домиков, он меня первого внутрь пропустил, а там… Там его приятели. Шестеро. Он им и говорит – так и так, берите, пользуйтесь, а то мне он уже надоедать начал. Ну, они и попользовались. Всю ночь пользовались. И вдвоём, и втроём, и по-всякому. Потом им надоело просто меня трахать – они стали всякие пакости придумывать. Даже вспоминать об этом не хочу… - Но тогда почему не он в тюрьме, а ты здесь? – вырвалось у меня. - Шутишь? – отозвался Тимми, - Кто же его посадит? Это я, распущенный такой, что от законного жениха удрал и отправился непонятно с кем на свою задницу приключений искать. Я пытался рассказать, как всё было, но мне быстро рот заткнули. Полмесяца в психушке, остальное здесь. Родителям со мной видеться запретили, хоть они и пытались. Но вряд ли мне удастся в семью вернуться. Я ещё и залететь умудрился. Только вот непонятно – от Каэла, или от кого из этих шести. Сейчас пока не видно ничего, срок маленький, но когда рожу – даже жалеть не буду – отдам на усыновление. Не буду так мучиться, как Рикки. Я сидел потрясённый. Не думал я, что Каэл такая сволочь. Так поступить – это ж в голове не укладывается. Да, боюсь, что теперь я надолго здесь зависну, ибо за Каэла я теперь не пойду ни за что, а отец, как истинный альфа, от своего слова не отступится. Но Рикки… Что с Рикки? - Что значит «не будешь мучиться, как Рикки»? - Видишь ли – ехидно вмешался Юджин – государство наше премудрое не до конца нас в вещи превратило. Нет, чтобы в законе прописать – омеги – рабы, и точка. И ни забот тебе, ни хлопот, ни душевный терзаний. Пришёл, купил игрушку, надоела – продал или выбросил. А от того, что у нас ещё кой-какие права есть – только сложности одни. - То есть? – удивился я. - То есть … Ты, Рикки, не возражаешь? – спросил Юджин у Рикки. Тот только головой мотнул – рассказывай, мол, и поплотнее во флиску закутался. - Слушай тогда, - продолжил Юджин, - Рикки наш из очень богатой семьи. Единственный сын и всё такое. Только вот случилось так, что пять лет назад его родители погибли. Случайность, не более – у автомобиля тормоза на скользкой дороге отказали. Опеку над Рикки дядя оформил – отца брат. Он сразу же парня сплавил в дорогую закрытую школу, и зажил в своё удовольствие. Ну, школа хорошая, Рикки там нравилось. А потом он случайно альфу встретил. Встретил, влюбился, ну и сам понимаешь. Стали они встречаться тайно, только шила в мешке не утаишь. Кто-то на них донёс, дядя нарисовался моментом, ну и воспользовался ситуацией. Закатал беднягу Рикки в это милое местечко. Только вот незадача – оказалось, что у Рикки ребёночек будет. И, как ни крути, тоже наследник. А дяде это совсем не в кайф – он, видать, нацелился на все денежки Рикки лапу наложить. - Но я всё ещё не понимаю… - А тут и понимать нечего. Чтобы ребёнка забрать, нужно чтобы омега отказ подписал, оформленный по всем правилам – только так, и никак иначе. Закон такой. Обычно здесь все подписывают – плачут, но подписывают – уж больно хочется поскорее убраться отсюда, да и мозги здесь промывают капитально. А вот Рикки отказался. Наотрез. Вот они его и донимают – и били уже, и из карцера он не вылезает, и беседуют с ним постоянно. Но он не подписывает – хоть режьте. Откуда только силы берутся. Так что не придёт к нему врач, как ни зови. Такие дела. - Не отдам я им ребёночка, - улыбнулся Рикки, - ни за что не отдам. У меня кроме Лео и не было никого. Если Лео никогда не увижу – пусть хоть ребёночек останется. У меня аж в горле пересохло. - А где же, - спрашиваю, - Лео? Почему ты здесь маешься, а он даже выручить тебя не хочет? Рикки вздохнул: - Вот и я боюсь. Как бы дядя ему чего-нибудь не сделал. Лео хороший, он бы нас не бросил. И живот погладил. Бедный, наивный ребёнок. Небось, попользовался тобой альфа и думать забыл, а ты здесь страдаешь. Блядь, снова реветь захотелось. Но тут в замке вновь заскрежетал ключ и в карцер заглянул довольный как слон Шухарт. Не иначе, как любимая команда в бейсбол выиграла, с чего бы ему иначе так сиять. Поглядел он на меня, и говорит: - Ну что, Стайлз, выходи. Я же тебе обещал, что мы побеседуем.