Здесь все только начинается

Ничего страшного не произошло. Просто один из ее начальников подцепил очередную горничную, облапал ее, а может быть, и не только облапал. Она точно побывала в 402-м. Это же Павел Аркадьевич. А каким концом это касается ее? Никаким! С чем она вообще начала думать об этом? Каждый человек сам хозяин своего самосвала с пряниками. Где захочет, там и перевернет его. Даша стояла перед рабочим столом, опираясь на клавиатуру. Хрупкий пластик чуть хрустнул под тяжестью ее невесёлых дум. Она не могла отвести глаз от Алисы, бедняжки, которую она собственноручно приняла на работу, за которую, можно сказать, поручилась которую привела в собственный дом. Что теперь делать? Как поступить? Что бы в таком случае сделала Валентина Ивановна? Господи, да она бы не обратила внимания. Главное в их работе - это чистота и порядок. А кто и чем занимается в номерах - это их личная жизнь. Но ведь Алиса временно обитает в их квартире. Даша наконец моргнула, опустила голову и прикрыла глаза, тихонько выдохнув. "Думай о работе! О работе! Это твой Эверест!" - мысленно сказала себе Канаева. В это время Юля металась от версии к версии. Блин, ну, почему, Алиска вдруг заявилась сюда? Дернул ее черт. Она бы могла немного обработать Дашу, и все получилось бы как нельзя лучше! Канаева сама бы кинулась к Павлику в номер. Потому что вместе эта парочка - сила, а по отдельности невыносимы ни в каком виде. Юля как-то беспомощно вертела головой и поджимала губы, пытаясь придумать выход из положения, не испортив такой чудесный заговор. - Даш, наверное, это была не она... И не он. Кажется, я что-то напутала, - извиняющимся тоном пробормотала Комиссарова. - Юля, мы же о Паше говорим. Естественно, это был он. И она. Но мне... всё равно. Это их личное дело. Дарья Владимировна чеканила слова, как шпалы укладывала. - Но мне кажется, я сегодня вообще Павлика Аркадьевича не видела... Канаева только горько улыбнулась и покачала головой. Теперь даже Юлька его выгораживает. Хорош! Алиса немного с опаской приблизилась к начальнице и молча встала у ее стола. Даша сосредоточилась и приняла самый спокойный вид, на который только была способна. - Ты что-то хотела спросить? - она обратилась к новенькой. - Да я просто... Хотела сказать, что на четвертом этаже закончила. - На четвертом? - у Даши вырвался смешок, но она сдержалась. - Понятно. Молодец. Сегодня можешь быть свободна. - Почему? - не поверила своим ушам Алиса. Что-то тут не так. Уж очень странно Дарья себя ведет. - Потому что хорошо работаешь. - Спасибо, - полувопросительно ответила горничная, нервно косясь на смущенную Юлю. - И вот еще что... - Даша помедлила, глядя на свою клавиатуру, но затем продолжила, - в нашем отеле не приняты отношения с постояльцами и владельцами. Если что-то подобное происходит, будь добра, проследи, чтобы никто не стал свидетелем... Алиса слегка обалдела от таких речей и не нашлась, что ответить сразу. Дарья Владимировна по-своему восприняла ее реакцию. - Возможно, это не мое дело. Но даже если Павел Аркадьевич говорит, что он разрешает в отеле только свои шуры-муры, он совсем не обязательно имеет это в виду. А ты не должна дискредитировать службу хаус-кипинга. На сегодня ты свободна. Говорила она очень строго и твёрдо, а закончив, быстро покинула цокольный этаж. Оставаться вместе с Алисой сейчас было выше ее сил. Злые слёзы застилали глаза. Что расстроило ее больше? Что она взяла на работу непонятно кого? Что Павел вопреки ее надеждам и мечтам оказался непроходимым бабником? Что ее жизнь закончилась, и теперь весь смысл остался только в работе? В прачечной же, напротив, кипели разборки. - Юля, ты что наделала? - обрушилась на свежеприобретённую союзницу Алиса. - Да ничего я не наделала! Ты только успокойся! - замахала руками Комиссарова, делая шаг назад. - Как ничего? А почему Даша на меня чуть ли ушат дерьма не вылила? Я думала, она меня убьет и съест! - Ну... Возможно, я нечаянно сказала, что видела, как ты... обнималась с Павликом Аркадьевичем... - Юля немного пригнулась, как будто Алиса могла огреть ее чем-нибудь по голове. - Чтоооо? Алиса выкрикнула это так громко, что оставшиеся в помещении сотрудницы прачечной как по команде уставились на странных горничных. - Прошу прощения, - громко произнесла девушка, чтобы слышали все, а потом тихонько добавила специально для рыженькой, - пойдем-ка в сторонку. Она взяла Юлю под локоток и отвела в самый дальний угол. - Ты зачем... Ты как... - у Алисы в голове закончились все слова. Да что ж такое! Они с Пашей специально втянули ее в эту историю, чтобы Юля ничего не выдала Даше. А она пошла и рассказала. - Ну, убей меня... Но я точно знаю, что Дашка, если просто так, не станет реагировать на ваши россказни. Будет строить из себя супергордость и мегапредубеждение. Ей нужен пинок под зад, и притом хороший. Я уж получше ее знаю, - обиженно оправдывалась Комиссарова. - И ты полагаешь, что лучший пендель - это сказать, что я шуромурю с начальством? Господи, Юля! Дождалась бы хоть меня! Мы бы могли сказать, что ты видела с ним кого-то другого! - А вообще хорошая идея... - призадумавшись, ответила рыженькая. - Да ладно! - с сарказмом заявила Алиса и с досадой покачала головой. - Идем, надо как-то меня выгородить, а то еще чуть-чуть, и меня просто выкинут из "Элеона"... - Ну, извини. - Проехали. Только больше так не делай! Юль, без фанатизма, я прошу! - Да поняла я, - ответила Комиссарова и скорчила обиженную рожицу. Они отправились на поиски Даши.

***

- Костя, пожалуйста, порадуй хоть чем-нибудь, - взмолился Павел Аркадьевич, подсаживаясь за барную стойку. - Держите Ваши документы. Не потеряйте, - наставлял бармен. - Я забрал себе копии. В общем, расклад такой. Надежды мало. Он не стал темнить. Это было не в его правилах. Хозяина нужно выручать. - Как? - упавшим голосом произнес Павел. Последний огонёк в его глазах, казалось, совсем потух. - Брак был оформлен согласно законам Итальянской Республики. А значит, он действителен в России. Мне очень жаль. Я на несколько раз все перепроверил по пунктам. Вы даже предоставили справку об отсутствии препятствий для вступления в брак. А процесс ее оформления - это дело не быстрое. - Какие-то документы мы делали... Но это заняло очень мало времени. Евро решают всё, - Павел устало рассмеялся. - Такие дела, босс. - То есть ничего не сделать? Мне придется разводиться и делить "Элеон"? - обреченно спросил горе-муж, не надеясь уже ни на что. - Почему? Я такого не говорил. Я сказал, что надежды мало. Но всё же она есть. - Какая? - молодой человек схватился за последние слова, как за соломинку. - Спокойно, Павел Аркадьевич. Гарантировать ничего нельзя. Во-первых, по поводу имущества. Тут действительно ничего не поделать. Если брак не удастся аннулировать, то придется делиться, потому что в заявлении это не было оговорено, а значит, вам автоматически записали совместное владение имуществом. - Так... И? - Я нашел только одну лазейку, через которую мы сможем аннулировать заключение брака. Это психическое расстройство. - Чего? Какое расстройство? - Мы можем ходатайствовать о том, что в момент заключения брака Вы были недееспособны ввиду временного психического расстройства. - Ты хочешь сказать, что я был психом? - поразился серб. - Нет, не пойми меня неправильно. Возможно, так и было. И вообще я согласен на всё, лишь бы это поскорей закончилось. Но что значит "недееспособен ввиду временного психического расстройства"? - Это такая тема из уголовного права. При совершении аффективного деликта невменяемость определяется только... - начал сыпать терминами Костя. - Погоди-погоди. Я по-русски тебя не всегда понимаю, а ты теперь вообще на марсианском заговорил. Давай попроще! - взмолился Павел Аркадьевич. - Понял. В общем, если мы сможем доказать, что в тот момент Вы были в состоянии патологического опьянения, то суд признает Вас недееспособным. Это и будет основание для аннулирования. - Патологического опьянения? Это что такое? Меня отправят в психушку? - Нет, если у Вас не было никаких заболеваний нервной системы, черепно-мозговых травм, то мы можем списать патологическое опьянение на тяжёлую стрессовую ситуацию в сочетании с алкоголем. Там в общем-то много медицинских факторов. И психических. Нам нужен хороший психиатр, чтобы обосновать Ваше состояние. Только как можно скорее, до слушания осталось всего пара недель. Мы должны подать ходатайство уже сейчас. - Психиатр на примете у меня есть, - заверил своего адвоката повеселевший Павел. - Костя, ты молоток! Бармен только махнул рукой. Ему самому нравилось работать над этим делом. Он и забыл, как любит юриспруденцию. Никто из них не заметил быстро подошедшую Дашу. - Павел Аркадьевич, - зло прошептала она, максимально приблизившись к любимому. - У меня у Вам будет одна маленькая просьба. Я помню слова про Ваши шуры-муры. Водите их с кем хотите, но не с моими горничными и не у всех на глазах. Там за дверями отеля полно прекрасных девушек на любой вкус. Пожалуйста, не вредите своему же бизнесу. - Даша? Что ты такое говоришь? - опешил Павел, отклоняясь от нее. - Какие горничные? Какие двери? Какие шуры-муры? - Ваши. Ведь в Вашем отеле ими можно заниматься только Вам, - с плохо скрываемой обидой проговорила Канаева и повернулась, чтобы уходить. Она сказала всё, что хотела. И даже больше. Сделала она это настолько тихо, насколько это было возможно. Миссия выполнена. - Нет уж, подожди, - Павел остановил ее и повернул к себе. - Ты что такое собираешь? Никаких амуров у меня нет. Он тоже старался говорить как можно тише, чтобы не устраивать сцен в лобби. Константин благоразумно отошел подальше, найдя, чем заняться. - Я уже знаю, что Вы на каждом углу обнимаетесь с новой горничной Алисой. Пожалуйста, делайте это так, чтобы слухи не распространялись со скоростью света! - Дашенька, да ты что! Даш, я ни с кем... Алиса... Я... Он запутался в словах и в мыслях. С чего она взяла, что он обжимается по углам с Алисой? Что за бред сивой кобылы? - Павел Аркадьевич, не трогайте меня, у нас с Вами не такие отношения, чтобы за руки держаться. Я просто Вас попросила быть осмотрительней. Ради репутации отеля, - могильно-холодным тоном отчеканила Дарья. - Дашка, Дашик, ты почему мне не веришь? - взмолился Паша шёпотом, отпустив ее руку. - Павел Аркадьевич. Я прошу впредь следить за своими... амурами и обращаться ко мне "Дарья Владимировна". По возможности. Ему стало так холодно от ее ответа, что вдруг дыхание перехватило, как на морозе, когда кислорода не хватает. - Знаешь что, Даша! Я устал! - вполголоса начал Павел. - Я устал всё разруливать! У меня проблем гора и еще маленькая тележка. А я устал, что ты мне не веришь! Я ни разу не соврал тебе. Я правда не знал, что женился. Да, такое тоже бывает. Просто пить меньше надо было и чаще пользоваться мозгами. Признаю - был идиотом. Полным кретином, но тебе не врал никогда. Говорил, что люблю - так и люблю. Говорил, что всегда хочу быть с тобой - так и хочу! Я стоял на своём, но это ты не хочешь меня пускать в свою жизнь. Ты не хочешь мне поверить. Ты почему-то веришь всем возможным и невозможным сплетням, но только не мне, человеку, которому признавалась в любви. Да, я мог бы купить миллион алых роз и сказать, чтобы ты все оставила себе, или осыпать тебя бриллиантами, но это не про тебя. Ты не поведешься на это. Понимаешь, в чём штука, Даша? Я тебя знаю. А ты знаешь меня. Видит Бог, я стараюсь, как могу, доказать тебе, что я именно тот, с кем ты была все эти месяцы. Для меня это не игрушки и не шутки. Но я больше так не могу. Не могу я так больше. Простите, Дарья Владимировна. Последние слова он проговорил уже ощутимо громче. Даша слушала отповедь, не проронив ни слова. Ей казалось, что земля ушла из-под ног и больше не вернется никогда. - Простите меня, - повторил Павел уже во весь голос. - Такого не было. Вас дезинформировали. Репутация отеля превыше всего. Ни в моем номере, ни в моих объятиях не было ни горничных, ни пришлых девиц. Извините, Дарья Владимировна, за предоставленное неудобство. Больше, надеюсь, это досадное недоразумение не повторится. Он картинно отвесил ей поклон, сказал Костику, что к завтрашнему дню достанет заключение врача и ушел к лифту. Даша не могла пошевелиться. Она буквально вросла в пол. Дура!