Самый любимый враг

"Значит, нет, - грустно подумал Брагинский, без аппетита поедая суп. – Что ж, будь по-твоему, я больше не буду тебя беспокоить. Насильно мил не будешь", - тяжело вздохнув, решил русский. Он привык к тому, что все его боятся и тихо ненавидят. Нет, в лицо ему никто ничего не говорит, наоборот, все стараются быть с ним милы и приветливы. Но Ваня прекрасно знал, что о нем говорят, какие слухи распускают за его спиной. Сначала было обидно, потом он смеялся над всеми сплетнями и небылицами о себе, затем вовсе перестал реагировать. - Мне лучше заняться дипломатией, - как можно бодрее проговорил СССР. В тот период Советский Союз, вступивший в «полосу дипломатического признания», стремился восстановить свои торговые, экономические и политические связи со всеми государствами. "Раз личная жизнь не задалась, уйду в работу с головой. Может, поможет? Нужно продлить договор «О дружбе и нейтралитете» с Германией, провести переговоры с Бонфуа и Феликсом. Кто знает, может, хоть здесь меня ждет успех?"

***

Весь следующий день Китай провела в томительном ожидании. Она вздрагивала от каждого шороха, ежесекундно ожидая тревожных известий. Больше всего она боялась, что в ее комнату войдет Чан Кайши и сообщит ей, что СССР пересек пограничную линию. - Так, нужно себя чем-нибудь занять, иначе я с ума сойду, - проговорила девушка вслух, надеясь таким образом подбодрить себя. Но все, за что бы ни бралась Лан, валилось из рук, она не могла ни на чем сосредоточиться. "Пойду газету почитаю что ли," - решила Лан, но, подойдя к прикроватной тумбочке, на которой лежала свежая пресса, она увидела подсолнухи. "Я и забыла, что поставила их в вазу", - недоумевала Китай. При виде цветов у нее болезненно сжалось сердце. "Нужно просто извиниться, - твердо решила Яо. – Да, вряд ли это поможет, но попытаться все же стоит. Вдруг «красный демон» смилостивится. Мне придется переступить через свою гордость, - от этой мысли, Лан пришла в ярость. – Нет, никогда! Я не сделаю этого. Лучше уж смерть принять, чем так унизить себя перед этим проклятым коммунистом!" В конечном итоге, Китай решила пасть «смертью храбрых», но не просить прощения у Ивана. Шло время, минуты перетекали в часы, казавшиеся Лан вечностью. Но никто не приходил к ней с новостями. На советско-китайской границе все было тихо и спокойно. "Наверняка, СССР просто собирает несметное количество солдат, чтобы разгромить меня окончательно, - злобно подумала Китай. – Ох, а если он еще объединится с Японией, тогда мне точно конец". Не выдержав этой мучительной тревоги и неопределенности, девушка направилась на советско-китайскую пограничную заставу. Она просидела там до поздней ночи, так и заснув рядом с пограничным столбом.