***
Сонгю спал крепко, настолько крепко, что ему даже ничего не снилось. Руки, ноги были ватными, а на веки словно подвесили гирьки. Видимо его организм был настолько истощён, что все попытки Гю открыть глаза с восходом солнца превратились в пыль. Сквозь сон он уговаривал себя встать, но после очередной попытки, вновь провалился в забытьё. Сколько прошло с того момента времени, Ким не знал. Возвращаться к реальности начал, когда почувствовал, как на его живот карабкается что-то увесистое, затем к этому чему-то увесистому примешалось ещё одно чувство, настойчивые прикосновения к его лицу. Сонгю открыл глаза, и его губы тут же сложились в широченную улыбку. Сон как рукой сняло, стоило только увидеть своих малышей, один из которых сейчас ёрзал у него на животе, а второй мял малюсенькими ладошками его лицо. — Мингю, — прошептал Гю, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Его сын был рядом и выглядел здоровым. Господи… Не это ли счастье? Ким поднял руку и притянул сына к себе. — Солнышко моё родное. Немного приподнявшись, Гю подтянул к себе и Мину и сидел так с минуту, не желая выпускать сыновей из объятий. Затем перевёл взгляд на стоявшего в стороне Ухёна и благодарно ему улыбнулся. — Я подумал, что это будет приятное пробуждение, — произнёс Ухён, наблюдая за душещипательной картиной общения Гю с малышами, — хотел сделать сюрприз. — У тебя получилось, — ответил Сонгю. — Лучшего пробуждения на моей памяти не было. Спасибо. — Не нужно благодарить. Прости, что не разбудил с утра…просто… ты вчера выглядел таким уставшим, что я решил дать тебе возможность немного отдохнуть… Сонгю смотрел на Ухёна не произнося ни слова, и Нам тут же продолжил: — Надеюсь, ты хотя бы немного смог отдохнуть? От искреннего участия в голосе Ухёна у Сонгю ёкнуло сердце. Весь вид Нама говорил о том, что ему не безразлично самочувствие Гю, но вот как реагировать на все эти слова, Сонгю не знал. Единственное, что он мог себе позволить, так это банальная благодарность, хотя всё его нутро требовало гораздо большего. — Да, я действительно смог немного отдохнуть, но теперь, когда рядом мальчики, я чувствую себя просто отлично. — Понимаю, — улыбнулся Ухён. — Это самое большое счастье — знать, что с твоими детьми всё хорошо… — Да, — кивнул Сонгю, не отводя взгляда от Нама. В комнате повисло неловкое молчание от которого стало некомфортно. Радость встречи с малышами немного притупилась и не смену этим эмоциям пришли другие. Ким осознавал, что полноценный разговор, так и не состоявшийся между ним и Ухёном, так остался в подвешенном состоянии, и им просто необходимо было поговорить. Хотя бы попытаться разгрести ту путаницу из чувств и недосказанных слов, которая была между ними. Много было сказано не того, да и сделано тоже, вот только Сонгю очень хотел загладить свою вину, которая никуда не делась и словно кость поперёк горла мешала ему нормально дышать. — Я вчера попросил тебя остаться, — неожиданно для самого себя начал Гю, — Но даже не спросил, можешь ли ты… Правду говорят, что иногда подсознание проявляет себя самым неожиданным образом. Безусловно, Гю думал об этом, но как-то всё время избегал именно этого вопроса. Быть может потому, что тема сама по себе была для него очень болезненной. Собственно, тем самым камнем преткновения, который мешал Сонгю пойти на поводу у истинный желаний и чувств по отношению к Наму. — Могу, — коротко ответил Ухён. Гю хотел узнать больше, но он не решался задать другие вопросы вслух. Всё-таки хотелось бы узнать причину не в виде короткого однозначного слова, а в более исчерпывающем варианте. Но он понимал, что в данном случае любопытство было не очень хорошим советчиком. Значит, пока лучше довольствоваться этим коротким ответом. — Доктор сказал, что Мингю нужно будет ещё денёк побыть под наблюдением для перестраховки, поэтому сегодняшнюю ночь придётся провести здесь. — Ясно, — снова кивнул Сонгю. — И вновь молчание и чувство неловкости, которое с каждой минутой становилось всё более ощутимым. Где же та непринуждённость в общении, которая была раньше? А была ли она вообще когда-либо? — задал себе мысленно вопрос Сонгю. Скорее всего не было, просто теперь появился ряд причин вести себя сдержанно, что неизменно вело к такому вот итогу. И всё же Гю не мог больше молчать. Ему позарез нужно было произнести вслух то, что он хотел, но просто не знал с чего начать. — Ухён, я… Дверь резко распахнулась, и Нам только чудом успел отскочить в сторону, избегая удара. — Господи, мои хорошие, — Менсу вихрем влетел в палату и подбежав к кровати, нагнулся над племянниками принимаясь расцеловывать, — Боже!!! Гю, прости меня… Я так виноват. Вышел вчера перекусить и первый раз в жизни не взял телефон. Я даже предположить не мог, что случится такое! — Всё в порядке, Менсу, — успокоил его Сонгю. — Всё обошлось…. — Как так вышло? Ты же давал лекарства Мингю? — спросил Менсу. — Доктор сказал, что…разные факторы могли поспособствовать его состоянию, — ответил Сонгю, заметно стушевавшись. Не мог же он в самом деле озвучить истинную причину того, почему Мингю оказался в такой тяжёлой ситуации. Он и так чувствовал себя преступником и не мог простить себе того, что произошло, ещё одного обвиняемого в лице родного брата он бы точно не вынес. — Хорошо, что ты вовремя обнаружил, что Мингю плохо и вызвал скорую… — Менсу подошёл к Мингю и подхватил его на руки. — В том-то и заключалась вся проблема, — выдохнул Сонгю, — что я хотел вызвать скорую, но не смог, потому как телефон всё время был занят, а времени на ожидание не было. Пришлось самому вести Мингю. Но и тут мне не повезло. Сначала дорога оказалась перекрыта на ремонт, а затем ко всем злоключениям машина заглохла. Я думал, что сойду с ума. Звонил тебе, но ты не брал трубку… Менсу слушал объяснения и всё больше хмурился. Как он мог оставить телефон в отеле? И ведь забыл, что когда в семье есть маленькие дети, то произойти может всё, что угодно, и помощь может понадобиться в любую минуту. А он понадеялся на то, что ему вечером никто не станет звонить… И вот чем обернулось отсутствие предосторожности с его стороны. Менсу повернул голову к стоящему около двери Ухёну. Вот теперь всё встало на свои места. Гю вчера ночью нужна была помощь и единственным человеком, который смог ему её предоставить оказался Ухён. — Думаю, за то, что с Мингю всё в порядке нужно благодарить тебя, Ухён, — альфа подошёл к Наму и, протянув к нему руку, положил ему на предплечье. — Я был неподалёку, когда мне позвонил Сонгю. У меня проходили важные переговоры. Но мне пришлось покинуть их немного раньше. Сам понимаешь, действовать надо было незамедлительно, — произнёс Нам. — Конечно, понимаю. Собственно, я и не сомневался в том, что на тебя можно положиться… — Менсу повернулся к брату и посмотрел на него чересчур красноречивым взглядом, смысл которого совершенно ни к чему было переводить. Гю и так знал, что под этим самым взглядом скрывалось. — Я, пожалуй, пойду… Работа не ждёт, — неожиданно сказал Нам. — Ты снова торопишься, — заметил Менсу, крепко удерживая племяшку, который начал тянуться к Ухёну. — Мингю, кажется, не согласен с тем, что ты уходишь так рано. Быть может, всё-таки побудешь ещё немного? — Менсу подошёл к Наму и передал ему на руки малыша, который, только оказавшись на руках у отца, сразу успокоился и выглядел при этом донельзя довольным. — Я бы с радостью, но мне к одиннадцати нужно быть у себя в кабинете. Если не приду, то могут возникнуть некоторые сложности. — Тебя уволят? — пошутил Менсу, чтобы немного разрядить обстановку, которая начала немного меняться из-за возникшего неизвестно откуда напряжения. — Всё гораздо более серьёзно, — тут же подхватил Ухён. — Ааа, — протянул Менсу. — Скандал с не чистым на руку директором, немного обнажёнки, ну и совсем капелька криминала? — Тебе бы фантастические детективы писать, — широко улыбнулся Ухён. — Не ту ты себе профессию выбрал, не ту. В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, в палату зашёл Сонёль: — Как только узнал, что произошло, сразу поспешил сюда. Решил зайти узнать, как у вас тут дела? — произнёс он, оглядывая собравшихся. — Всё в порядке, — улыбнулся Сонгю, обрадовавшись появлению омеги. — Как себя чувствует пациент? — поинтересовался Сонёль, подходя ближе к Мингю и придирчиво оглядывая его. — Уже значительно лучше, — отчитался Гю. — Но главврач сказал, что ещё денёк нужно побыть под наблюдением, чтобы закрепить результат. — Это действительно отличная идея. Всё-таки незащищённый детский организм требует повышенного к себе внимания. — Не только детский, — вставил свои пять копеек Менсу, подмигнув Сонёлю, отчего тот слегка смутился, но тут же взял себя в руки: — Безусловно, но речь сейчас о Мингю, поэтому… — Понял, доктор, и всё же в случае чего, я могу обратиться к вам за помощью? — протянул он, заглядывая в глаза Сонёлю, который тяжело вздохнув, сдался: — В случае острой необходимости, так и быть. — Отлично, — обрадовался Менсу. — теперь я уверен, что без должного ухода не останусь. — Вот же наглец! — возмутился Сонгю, обращаясь к брату. — Ты и сам о себе в силах позаботиться. Вон какой вымахал дылда! Не отвлекай доктора от его прямых обязанностей! — На самом деле, если я работаю, ничто не в силах сбить меня с правильного курса, — без лишнего бахвальства заявил Сонёль. — Поэтому без паники, на первом месте у меня стоит Мингю, а уж потом все остальные, — омега красноречиво посмотрел на Менсу, давая понять, что далее развивать эту тему не стоит, и всё же от его глаз не укрылась хитрая полуулыбка, которой его наградил альфа и более чем красноречивый взгляд. Пытаясь не обращать на это внимания, Сонёль вернулся к основной теме: — Я знаю, что Мингю уже осматривал главврач, и всё же я бы хотел тоже разочек глянуть. Заодно и лечение подберём другое. Сонгю, Вы не против? — Нет, разумеется, — кивнул он. — Ну, тогда прошу пройти в мой кабинет. Вышли из палаты все вместе. Однако, как только дошли до кабинета Сонёля, внутрь зашли лишь доктор и Сонгю с Мингю. Менсу остался дожидаться возле кабинета с Мину на руках, Ухён же поцеловав малышей и попрощавшись со всеми, бросив напоследок взгляд на Сонгю, направился на выход. Сонёль остался доволен результатами осмотра и долго удерживать своего пациента не стал. Выписал новый рецепт, омега отпустил пациента обратно в палату отдыхать и набираться сил. Мингю очень быстро шёл на поправку, Менсу ни на шаг не отходил от малышей, чувствуя свою вину и не забывая каждые пять минут просить прощения за то, что его не оказалось рядом, когда племянник нуждался в помощи, на что Сонгю его успокаивал и уверял в том, что не сердится на него. И вроде бы повода для переживаний больше не было. Однако мысль о том, что Ухён ушёл и не сказал, вернётся ли, не давала Сонгю покоя. Да, он переночевал в больнице, но это было только потому, что Гю его об этом слёзно попросил, на самом же деле он прекрасно видел, что альфа собирался уйти. И теперь его терзала мысль, что он больше не придёт, и что короткая встреча станет единственной, и всё очень скоро вернётся на круги своя — стресс, истерики и недосыпания. На заверения Менсу в том, что Нам вернётся, как только закончит работать, Сонгю нервно прикусывал губу и с большой неуверенностью ожидал вечера. Ему до жути хотелось, чтобы брат оказался прав, но страх, что Ухён не захочет возвращаться атаковал мозг Гю и не желал так просто отступать. Менсу, видя, в каком состоянии находится брат, решил остаться с ним и племянниками, однако Сонгю его отговорил, убеждая, что всё будет в порядке и что Менсу лучше позаботиться о своём плановом свидании с Сонёлем. Альфа согласился, однако с условием, что Гю его проинформирует, если что-то пойдёт не так. На том и сошлись, однако как только Менсу ушёл, Гю начал дергаться и накручивать себя с новой силой. Глядя на часы, Ким понимал, что ждёт напрасно и что Ухён не придёт. В такой нервотрёпке Гю настолько сильно себя накрутил, что уже думал звонить Ухёну, но когда взял в руки телефон, дверь в палату открылась, и на пороге показался Нам. У Сонгю буквально от сердца отлегло, и чувство облегчения затопило его с ног до головы. Он словно приклеился взглядом к альфе и неотрывно наблюдал за тем, как тот подходит к кровати, на которой лежал он в окружении детей. Ухён с минуту смотрел на них, а после без лишних слов забрался на кровать. Придвинувшись ближе он взял Мину, и положив его себе на живот, обнял Сонгю. От этого жеста у Кима в животе моментально ожили бабочки и подняли волну безудержного тепла, которое согревало каждую клеточку его организма, отдаваясь слабым покалыванием в пальцах. Сонгю вдохнул запах Нама, прикрывая в удовольствии глаза. И самое интересное заключалось в том, что у него даже на минуту не мелькнула мысль, что происходящее неправильно, и даже наличие у Ухёна омеги совершенно не омрачало прелесть момента. Это его могло обеспокоить раньше, но после того, что случилось с Мингю, у Сонгю в сознании произошли определённые перемены. Если раньше он задумывался над тем, что правильно, а что нет, то теперь на первый план вышло благополучие его семьи. Нет, ему по-прежнему было жалко того омегу, но теперь взгляд на ситуацию в целом изменился. Как бы эгоистично не выглядело всё со стороны, но Гю хотел на законных основаниях видеть Ухёна рядом, и вовсе не как альфу, который изредка навещает своих детей, а как человека, который целиком и полностью принадлежит Гю и малышам. Только им и никому больше! И сейчас, чувствуя тепло Ухёна, и видя, насколько спокойными стали его дети, Ким понял, что так в идеале и должно быть. И всё же было ещё кое-что, что беспокоило Гю. А что по этому поводу думал сам Ухён и собирался ли он предпринимать что-либо, чтобы войти в семью Гю? Или же его всё устраивало, и он решил ничего не менять? Эта мысль вернула Гю с небес на Землю и заставила задуматься… Но не желая сегодня забивать свою голову вопросами без ответа, Гю постарался расслабиться и побаловать свои разболтавшиеся нервы спокойствием и уютом, которые ему дарили тёплые и сильные руки Ухёна, крепко прижимающие Кима к себе. Так, не перекинувшись с Намом и словом, Сонгю не заметил, как провалился в сон.***
Утро выдалось весьма суетливым. Проснулся Гю одновременно с Ухёном от стука в дверь. Стандартный утренний обход никто не отменял и времени на то, чтобы валяться в кровати до полудня никто не собирался давать. Всё-таки, как ни крути, а это была больница и находящиеся здесь пациенты должны были соблюдать определённые правила. Настроение от того, что обход начался ни свет ни заря было не особо радужное, однако, вспомнив, что сегодня должны выписать Мингю и что пребывание в стенах больницы закончится, Сонгю повеселел. Оглядев своего малыша, который выглядел очень неплохо, Гю пришёл к выводу, что выписка Мингю гарантирована. И оказался прав. Главврач, лично осмотрев малыша, пришёл к выводу, что причин для беспокойства нет, а потому и задерживаться нет никакого смысла. Новость, безусловно, несказанно обрадовала всех без исключения. Поэтому сборы прошли с большим энтузиазмом. Перед самым уходом из клиники Менсу забежал к Сонёлю, и буквально через пару минут вышел к Ухёну, Сонгю и племянникам, уже готовым идти на выход. — Ну, что? Домой? — улыбнулся он. — А у нас есть ещё варианты? — спросил Гю. — Есть. Вместе со мной на работу! — просиял Менсу, прекрасно понимая, насколько по-идиотски прозвучало это предложение. — Я, конечно, соскучился по работе, — произнёс задумчиво Гю, — но сегодня, уж прости, я отдам предпочтение домашней обстановке и уютной постельке с мягкой подушечкой. — А почему это ты говоришь только за себя? Быть может, малыши поддержат мой вариант! — Менсу протянул руки к Мингю, но тот крепко ухватился за ворот рубашки Гю, давая недвусмысленно понять, где именно ему хочется быть, у Мину реакция была практически аналогичная, что сильно позабавило Сонгю. — Думаю, вопросов больше не должно быть, с кем солидарны мальчишки, — произнёс Сонгю, улыбаясь во все тридцать два зуба. Менсу надул губы в притворной обиде: — Ну и не надо. А предложение одно на миллион, просто малыши не знают, от чего отказываются. — Поверь, для них сейчас ничего лучше их родного манежа и тишины быть не может, — заметил Ухён, всё это время не участвовавший в забавной дискуссии. — Ладно, ладно. Настаивать не буду, — поднял руки Менсу. — Просто хотел провести небольшую экскурсию для своих племяшек. — Как-нибудь в другой раз… Лет так через десять, быть может, — пошутил Сонгю. Менсу закатил глаза на очередное занудство своего брата: — Ладно. Предлагаю не топтаться на одном месте и покинуть эти унылые стены, пропахшее лекарствами и болезнями, — Менсу передернул плечами, всем своим видом показывая, что не желает оставаться здесь больше ни минуты. — Сонгю, я могу вас с малышами подбросить, правда, придётся сделать крюк… — Не нужно, — оборвал альфу Ухён.- Я подвезу. Можешь спокойно ехать на работу. — Правда? — спросил Менсу. — Это было бы здорово, но если тебе не очень удобно, то… — Всё в порядке. Не переживай, — успокоил парня Нам. — Ну, тогда отлично, — улыбнулся Менсу, радуясь про себя, что Нам проявил инициативу. На самом деле Менсу более чем располагал свободным временем, просто он очень хотел, чтобы у Ухёна и Сонгю была возможность побыть наедине и всё нормально обсудить. Конечно, они могли уже это сделать, но альфа подозревал, что разговор между ними всё ещё не состоялся, а уж зная своего брата, он нисколько не сомневался в своих предположениях. Поэтому лучше было перестраховаться и дать им возможность сделать это в нормальной обстановке, а не в стенах больницы, атмосфера которой абсолютно не благоприятствовала задушевным беседам. Единственное, на что оставалось надеяться, что всё нормализуется и Сонгю сможет, наконец, наступить на горло своей дурацкой гордости, и попытается восстановить хрупкое равновесие, которое они с Намом смогли достичь за время его общения с детьми. Покинув больницу, Менсу направился на фирму, Ухён же с Сонгю и малышами поехал по направлению к дому Кимов. За время поездки никто из парней не проронил ни слова и в салоне авто воцарилась подозрительная тишина. Гю несколько раз пытался начать разговор, но все его предварительные заготовки теперь казались до ужаса нелепыми и совершенно не подходящими для того, чтобы нормально извиниться. Нам тоже молчал, словно воды в рот набрал, что ещё больше сбивало с толку Кима, потому как вид у Ухёна был не особо весёлый, что наводило на мысли, касательно того, что время для разговора выбрано не особо удачное. Но если не сейчас, то когда? Возможно, другого случая не представится. Пока Гю размышлял над тем, с каких слов лучше начать, Нам благополучно добрался до места назначения. Заглушив мотор, Ухён с минуту сидел глядя перед собой, а затем повернул голову к Сонгю, встречаясь с ним взглядом. — Ухён… — Гю… Одновременно произнесли парни и вновь замолчали, уставившись друг на друга. После небольшой заминки, первым решил начать говорить Нам: — Гю… знаешь… я понимаю, что во многом был не прав… — Не продолжай… — остановил парня Ким, — Я думаю, нет необходимости выяснять, кто был прав, а кто нет. Я понимаю, что всё непросто и что разобраться во всём этом безумно сложно. Но… единственное, что мне бы хотелось тебе сказать, так это то, что я не считаю тебя плохим отцом. И ты позавчера доказал, насколько сильно я ошибался. Ты стал для малышей незаменимым, и я хочу, чтобы ты был в их жизни. Пожалуйста, приходи, когда сможешь, дети очень по тебе скучают… Произнеся это, Сонгю открыл дверцу и вышел из машины, чувствуя, как сильно горят его щёки. Короткий разговор, но насколько сложно далось ему каждое слово. И дело было вовсе не в том, что Сонгю так не считал, а в том, что он понимал всю ответственность заложенную в этом самом разговоре. Понимал, что от сказанных слов будет зависеть то, станет Ухён приходить к малышам или же так и останется для них призрачным напоминанием о том, что у них есть отец. Открыв заднюю дверь, Сонгю взял Мингю, предоставляя Ухёну возможность помочь ему с Мину. Поднявшись на второй этаж, парни усадили карапузов в манеж, после чего Нам направился на выход, провожаемый Сонгю. Работу никто не отменял, и отложенные дела требовали срочного решения. Возле самых дверей Ухён замедлил шаг и, остановившись буквально на секунду, произнёс: — У меня сегодня работа заканчивается в семь. Я хотел бы заехать к малышам, если ты не против. — Конечно, не против, — ответил Гю. И хоть лицо при этом у него было серьёзным, Нам готов был поклясться, что увидел едва уловимую улыбку, которая отмечалась не столько на губах, сколько во взгляде омеги. Слова Сонгю и то, как он держался с Ухёном теперь, всё это явилось для Нама неожиданностью, но такой приятной, что Нам ощутил неожиданный прилив сил, как если бы в его тело вдохнули новую жизнь. Буря миновала, и теперь Нам должен был сделать всё для того, чтобы не совершить ошибку. Он должен будет держать себя в руках и проявит себя только с самых лучших сторон, доказав Гю тем самым, что на него можно положиться в любой ситуации, и что он серьёзен в своих намерениях.***
Как и обещал, Нам заехал тем же вечером. Малыши с огромной радостью встретили своего отца и он отвечал им полной взаимностью, вот только по отношению к Гю Ухён теперь вёл себя более, чем сдержанно и Ким должен бы радоваться этому обстоятельству, но вопреки этому, радости не было ни на йоту. Наоборот, чем больше Нам изображал благоразумие, тем больше недоумения и недовольства рождалось в душе Гю. Но с чего, если Ухён элементарно следовал «совету» Гю и старался делать то, чего он от него хотел? Быть может, Гю злило, что Ухён, приняв слишком близко к сердцу его слова во время ссоры, сделал выбор в пользу своего омеги? Скорее всего, так и было. Получалось, что Нам решил, что ему нужны только дети, а Гю ему вовсе не интересен. А Киму в глубине души до безумия хотелось, чтобы Ухён выбрал его, чтобы был настойчивее, и что уж греха таить, хотел, чтобы Нам снова прижал его к себе и обрушил на Гю всю силу своего желания. Но это всё были лишь мечты, а на деле же Сонгю столкнулся с абсолютной противоположностью того Ухёна, которого он помнил до ссоры и ни о каких вольностях с его стороны теперь не шло речи. Неужели Гю был прав, и несдержанное поведение Нама явилось всего лишь реакцией на течку Сонгю? Осознание этого иглой кольнуло в груди. Получается, что Ким понапридумывал себе больше, чем было на самом деле? Размышляя над этим, Гю склонялся к мысли, что его влечение к Ухёну затуманило ему разум и подсознание выдало желаемое за действительное. Именно по этой причине Нам теперь смотрел на Сонгю абсолютно спокойно. Ведь фактора, вызывающего взаимное притяжение больше не было, а стало быть, и лишние эмоции сошли на нет. Вот только что теперь делать с чувствами, которые бурлили в душе у Кима? С чувствами, которые в отличие от чувств Нама никуда не делись? Это был вопрос… Прошло ещё несколько дней с выписки Мингю. Состояние малыша полностью нормализовалось, и теперь произошедшее недавно казалось страшным сном. Мальчики перестали плакать и прямо на глазах превратились в самых послушных детей на свете, стоило только Ухёну вновь начать их навещать. Вот и сегодня малыши с самого утра вели себя примерно, ожидая появления отца, который должен был прийти с минуты на минуту. Сонгю тоже пребывал в ожидании, ещё и потому, что Менсу позвонил и сказал, что ему в голову пришла светлая идея. Какая именно, он озвучивать не стал, сославшись на то, что это сюрприз. Оставалось лишь надеяться, что это не что-то безумное, и относительно безобидное, потому как Менсу иногда в голову приходили весьма странные идеи, и Сонгю мог ожидать от брата любого подвоха. Во входную дверь позвонили, и Сонгю поспешил вниз. Открыв её, он увидел Ухёна, который выглядел сегодня очень по-простому. Привычный деловой костюм заменили тёмно-синие джинсы, отлично подчёркивающие достоинства красивой фигуры, а рубашку с длинным рукавом — обычная хлопковая с коротким, обнажающая сильные руки. Сонгю немного нервно сглотнул. — Привет, — поздоровался Нам, следя за парнем, который, видимо сам того не замечая, не скрывая рассматривал его с ног до головы. Приветствие Нама вернуло Кима с небес на землю, и он тут же постарался придать себе бесстрастный вид: — Привет, — поздоровался он в ответ, очень надеясь на то, что предательски вспыхнувший румянец не сильно бросится в глаза альфе. — Как вы тут? — поинтересовался Ухён. — Отлично, — улыбнулся Сонгю. — Проходи, тебя уже давно ждут. — Последняя фраза прозвучала немного двусмысленно, однако даже если Ухён и рассмотрел в ней некий подтекст, вида он не подал. Зайдя в детскую Ухён направился прямиком к малышам, которые только увидев Ухёна, заметно оживились и стали радостно агукать. — Привет, мои любимые дыньки в шоколаде, — пропел Ухён нагибаясь к детям, не зная, кого первым взять на руки. — Как дела у нашего недавнего героя? — спросил он, приподнимая Мингю и усаживая к себе на руки, отчего Мину начал слабо хныкать расстроенный тем, что его обделили вниманием. Ухён перевёл взгляд на сына и ласково ему улыбнулся, не забыв свободной рукой потрепать по волосикам. — Ну, малыш, не нужно так переживать, ты же знаешь, что твой братик недавно болел, именно поэтому ему нужно сейчас немного больше любви и ласки. Мину внимательно слушал отца и даже перестал хныкать, как будто бы осознавая правоту родителя. — Мы можем сделать по-другому, — произнёс Сонгю, стоящий возле стены и наблюдающий за Ухёном с сыновьями. Подойдя к манежу, Гю взял Мину и вручил его Ухёну, вследствие чего Нам оказался облеплен детьми с двух сторон. — И никто не в обиде, — заметил он, вызывая благодарную улыбку на губах Нама. — Я бы так и сделал, если бы не определённые неудобства, вызванные высокими прутьями, — произнёс Ухён. — Открою тебе маленький секрет. Если отодвинуть затворки, то решётка опустится, и ты сможешь без проблем взять на руки двоих сыновей. — Оу, буду знать. Спасибо за полезный совет, — Ухён встретился глазами с Гю и на долю секунды завис. Боже, эти глаза могли свести с ума кого угодно, и их притягательный взгляд моментально рождал в душе Нама вихрь непередаваемых эмоций. Казалось бы, вот он — его истинный, стоит рядом такой доступный, только руку протяни, ан нет. Нам не мог себе позволить сделать то, чего так сильно желал. Не хотел он портить с таким большим трудом налаженный контакт. Он должен держать себя в руках, которые то и дело начинали предательски дрожать от нетерпения, как только в поле его зрения появлялся Ким. — Какие планы на сегодня? — поинтересовался Нам, чувствуя, что пауза немного затянулась. — Не знаю. Пока особо никаких, — ответил Сонгю. — Такая погода хорошая. Быть может, было бы неплохо выйти и немного прогуляться? — предложил альфа. — Даже не знаю, — Гю пожал плечами. На самом деле идея была очень неплохая, да и детям было бы полезно подышать свежим воздухом. Однако вот такое время препровождение очень уж сильно напоминало самую настоящую семейную идиллию, к которой Сонгю давно стремился, но которой у него по-прежнему не было. А теперь, ввиду того, что Ухён перестал делать к нему шаги навстречу, Гю сомневался, что из этого выйдет что-то хорошее. Ведь вполне вероятно для Гю это будет значить гораздо больше, чем для Нама, и уже существующие чувства станут только сильнее, а это стало бы для Кима ещё бОльшим испытанием на прочность. Телефон Сонгю отозвался трелью, и парень полез в карман. — Да, Менсу, — ответил на вызов Ким. — Привет. Ты дома? — А то ты не знаешь, — закатил глаза Гю. — Ухён с тобой? — Да, только что пришёл. — Отлично, тогда берите малышню и спускайтесь вниз. Я вас жду. — Зачем? — спросил Гю, но брат уже сбросил вызов. — Что-то случилось? — спросил Нам. — А? Нет, Менсу просит, чтобы мы с малышами спустились вниз. Он нас ждёт. — Раз так, то не будем заставлять человека ждать, — ответил Ухён, не задавая встречных вопросов. Оказавшись на улице, парни подошли к машине, припаркованной возле ворот. Менсу тут же вылез из салона и, не дав Сонгю задать интересующего вопроса, со словами «Подождите буквально секунду» помчался в дом. — Что это с ним? — поинтересовался Ухён, обращаясь к Киму. — Да, мне тоже очень интересно узнать что? — произнёс Сонёль, вылезая из машины. — Сонёль? — вот теперь Гю действительно был удивлён. — Эм, не подумайте, что я не рад Вас видеть, просто немного неожиданно… — Всё в порядке, — улыбнулся Сонёль. — И прошу, давай уже на «ты». Всё-таки не на работе. — Хорошо, — согласился Сонгю. — Так даже лучше. Но возвращаясь непосредственно к Менсу, ты не знаешь, что он там задумал. — Без понятия, — пожал плечами доктор. — Он и словом не обмолвился. Я думал, что он завезёт меня домой, но вместо этого привёз меня сюда. — Ладно, — протянул Гю. — Остаётся дождаться братца и узнать непосредственно у него. — Видимо, — кивнул парень. — Кстати, Вы знакомы? — спросил Сонгю у Сонёля, переводя взгляд на Ухёна. — Виделись пару раз, — произнёс омега, припоминая, когда в первый раз встретился с Намом. А было это в тот самый день, когда парень ворвался к нему в кабинет подобно вихрю без приветствия, и практически требуя информацию о Сонгю. В этот раз Ухён оказался куда более приветлив, протянув руку Сонёлю: — Ухён, — представился он. — Сонёль, — ответил на рукопожатие доктор. — Стало быть, Менсу не сказал, что за сюрприз собирается сделать? — спросил Сонгю у доктора. — Сюрприз? — настала очередь Сонёля удивляться. — Я, если честно, не особо понимаю, о чём речь. Сонгю ничего не успел ответить омеге, поскольку в дверях показался Менсу. Парень шёл навстречу собравшимся, с увесистым фотоаппаратом наперевес. — Ну, что замерли? — спросил он как ни в чём не бывало. — Поехали. — Куда? — переспросил оторопело Сонгю. — На природу, разумеется, — было ответом. — На какую природу? — переспросил Сонёль, начиная нервничать. — На ту, на которой устраивают пикники, — пояснил Менсу очевидные вещи. — Менсу… — замешкался Гю. — О чём ты говоришь? Какая природа? Какой пикник? У нас же ничего для этого нет. — Есть, — гордо приподнял голову Менсу. — Я всё купил. — Когда? — удивился Сонёль. — Мы же сегодня… — парень замолчал, понимая, что взболтнул лишнего. Не посвящать же всех присутствующих в их с Менсу «общение». — Когда ты спал, — просто ответил Менсу, найдя самый безобидный вариант ответа. — Да и какая разница. Говорю, же все приготовления уже сделаны. Чего мы ждём? Пока погода балует надо ехать, а не торчать в четырёх стенах. Да и Мингю будет полезно понежиться на солнышке. — Я думаю, Менсу прав, — поддержал парня Ухён. — Малыши слишком долго находились дома и им бы очень пошло на пользу такое времяпрепровождение. Окинув взглядом решительно настроенного брата и слегка улыбающегося Ухёна, Сонгю пришёл к выводу, что мысль действительно неплохая. Да и малышам должен понравиться такой вид отдыха. — Ладно, — согласно кивнул Сонгю. — Поехали. — Я не могу, — совершенно внезапно для всех отозвался Сонёль. — Не могу поехать. — Почему? — переспросил Гю. — Я… просто, — Сонёль не мог назвать истинную причину, по которой приходилось отказывать, но поехать он действительно не мог. Он только затравленно посмотрел на Менсу, который слегка нахмурив брови, произнёс: — Не говори глупостей. Разумеется, ты можешь. Работы у тебя сегодня нет, ты сам мне об этом сказал, а других причин для отказа я не вижу. Да и потом, вдруг у Мингю, не дай Бог, начнётся обострение. Твоя помощь и поддержка будут незаменимы, — предпринял альфа попытку свести всё к банальной необходимости, видя, насколько Сонёля испугала одна только мысль об отдыхе в кругу семьи, пусть даже и чужой. Да что с этим парнем происходит? — Я… — омега замялся. — Сонёль, поехали, — попросил Сонгю. — Отдохнём немного. Менсу прав, чего дома сидеть, когда такая прекрасная возможность появилась насладиться прекрасной погодой? Да и ты немного развеешься, а то, небось, со своей работой в поликлинике света белого не видишь. Соглашайся. Ну, вот и как можно было отказаться, когда тебя фактически умоляют принять приглашение? Неудобно как-то слишком. — Хорошо, — сдался Сонёль. — Только совсем ненадолго. — Ну, это уж как пойдёт, — обезоруживающе улыбнулся Менсу. — Аппетит как говорится, приходит во время еды. Ты ещё сам не захочешь оттуда уезжать. Этого Сонёль и боялся. Боялся того, что ему настолько уютно будет в окружении этой семьи, что в голове невольно начнут просыпаться страхи, которые он с таким трудом посадил под замок и следил за тем, чтобы ни один из них не вырвался на свободу. Но с другой стороны, ничего ведь страшного не произойдёт, если он совсем немного побудет вместе с этими людьми? В конце-то концов, Менсу дал ему понять, что приглашает его скорее в качестве доктора для малышей, чем в качестве своего парня. А значит, и волноваться не о чем. Он просто будет исполнять обязанности дежурного врача, не более того. Дело оставалось за малым — убедить самого себя в том, что это на самом деле так. — Раз мы всё решили, то предлагаю не торчать здесь, а направиться навстречу удовольствию на лоне природы, — произнёс Менсу, подходя к дверце своего автомобиля. — А куда именно мы поедем? — поинтересовался Сонгю. — Туда, где мы сможем, как следует, расслабиться, — уклончиво ответил Менсу. — Вы главное с Ухёном держитесь выбранного мной курса и не отставайте. — Есть, кэп, — передразнил Гю брата. Что ж, быть может, поездка действительно получится отличной. В любом случае каждый в душе именно на это и надеялся. Последние несколько недель выдались напряжёнными и уж очень хотелось, чтобы такой вот маленький отдых стал первым шагом на пути к избавлению от груза проблем, которые хотелось отпустить и вздохнуть, наконец, полной грудью. Место, которое выбрал Менсу оказалось не так уж и далеко от дома, однако настолько живописное, что скептическое настроение, преобладающее у многих, кто не был уверен в правильности затеи, моментально улучшилось, стоило только оказаться непосредственно на месте. Прекрасный вид на реку Хан, протекающую в двадцати метрах располагал к приятному отдыху и не менее приятному общению. Людей на удивление оказалось не очень много, не смотря на отличную возможность в полной мере насладиться солнечными ваннами и свежим воздухом. И это как ни странно радовало. Меньше всего хотелось чувствовать суету, которая могла очень быстро превратить отдых в мучение. Цель изначально преследовалась совершенно иная. И пока что, удача в этом смысле была на стороне массовика-затейника Менсу. Расправив широкую подстилку и разложив провизию, Менсу жестом пригласил всех присесть. Долго упрашивать не пришлось. — Ну и как вам место? — задал Менсу чисто риторический по сути вопрос. — Отличное, — похвалил Ухён. — Думаю, нет таких людей, которым бы не понравилось, — согласился Сонгю, наблюдая за тем, как Мину пытается пощупать траву, очень сильно привлекшую его внимание. Мингю тем временем с очень умным видом следил за братом, сидя на попе, между Сонгю и Ухёном. Видимо его не сильно привлекала зелень в качестве объекта изучения, гораздо важнее было проследить за младшим братом, что он и делал. — Значит, я не зря старался, когда настаивал на том, чтобы выбраться на природу? Подыскивал место, покупал всё необходимое и уговаривал не желающих ехать? — перечислил альфа всё по пунктам. — Не зря, — вздохнул Сонгю. — Ну, вот и чудненько. А мысль то мне пришла в голову совершенно неожиданно. Стоило только увидеть за окном выглянувшее солнце и вспомнить ваши до жути уставшие лица, как идея родилась сама собой. — Я что, тоже выгляжу уставшим? — переспросил Ухён, надеясь, что Менсу просто немного обобщил. — Ты выглядишь наполовину умершим, — произнёс Менсу, отчего Сонгю прыснул от смеха. — А ты чего смеёшься? — переспросил Менсу. — Ты недалеко ушёл, а точнее перегнал Ухёна на метров двести. Превратил себя за неделю в зомби. Нечему тут радоваться. Тему Менсу выбрал не самую удачную и Гю очень хорошо это почувствовал. Его состояние было напрямую связано с тем, что Ухён перестал приходить к ним в дом, но Наму не обязательно было об этом знать. Поэтому Гю попытался аккуратно уйти от этого разговора: — Зато ты цветёшь и пахнешь. Думаю из этого можно сделать вывод, что у тебя всё отлично. Лечение пошло на пользу? — подколол Гю, заслужив от Менсу предостерегающий взгляд, намекающий на то, что Сонёль сидит рядом и озвучивать вслух по случайности когда-то оброненную Менсу фразу вовсе не стоит. Однако Сонёля сказанные Гю слова заинтересовали, и он тут же переспросил: — Какое лечение? Ты мне ничего не говорил, — обратился он к альфе, который готов был убить нагло улыбающегося братца. — Да так… лечение витаминками, — лучезарно улыбнулся Менсу, отчего на его щеке заиграла глубокая ямочка. — Витаминками? И какие же ты принимаешь? — видимо профессиональные издержки очень хорошо дали о себе знать и Сонёль моментально включил того самого доктора, о присутствии которого настаивал Менсу. — Разные, — отмахнулся он, припоминая, когда последний раз в принципе пил какие-либо препараты. — У него комплексное лечение и интенсивная терапия, — никак не унимался Гю, усложняя Менсу задачу ещё больше. — Вот как? — приподнял брови Сонёль. — Да, именно, — кивнул Менсу, продолжая улыбаться, хотя скулы уже начало сводить от этой приклеенной улыбки. — А физнагрузки? — спросил Ухён, вмешавшись в разговор. — Чтобы был эффект от лечения, необходимы занятия спортом. — О, с этим проблем никаких нет, — заверил Менсу, хитро блеснув глазами. — Ну, ты и, правда, выглядишь довольно-таки неплохо, но все-таки немного уставший, — заметил Нам. — Не высыпаешься? — Кхм… есть немного, — промямлил Менсу, пряча теперь уж самую что ни на есть искреннюю улыбку. Ухён задержал взгляд на Менсу, а затем посмотрел на заметно смутившегося Сонёля. Сложив два и два, он понял причину, по которой альфа не высыпался. Да, неловко получилось. — Ну, а помимо работы и …физнагрузок, чем ещё увлекаешься? — спросил Нам, стараясь сгладить неловкость. — Фотографией, — сверкнул улыбкой Менсу. — Собственно, это и есть ещё одна причина, по которой я сегодня вытащил вас на природу. — В смысле? — уточнил Нам. — В смысле, мне нужна профессиональная съёмка на природе. Я как раз сейчас работаю над новой техникой, которую освоил относительно недавно. Вот и хочу отточить своё мастерство. — Таак, и что же ты предлагаешь? — спросил Гю, уже догадываясь каким будет ответ. — Предлагаю сегодня всем вам выступить в роли моих моделей. — Вот так сразу? — удивился Гю. — Но мы же даже не поели нормально. — Тебе лишь бы брюхо набить, — фыркнул Менсу. — Никакого чувства возвышенного. — Это пикник или плановая вылазка с целью отщёлкать плёнку? — возмутился Гю, в корне не согласный с обвинениями брата. — Пикник, разумеется, но с небольшой развлекательной программой, — пояснил Менсу. — Неужели тебе так сложно помочь любимому брату? Я не так уж и много прошу. Ухён, ты как считаешь? — обратился альфа к Наму. — Думаю, это отличная мысль, — кивнул Нам. — Да и потом, у нас останутся воспоминания не только в голове, но и я надеюсь, на распечатанных фотографиях, которые Менсу сделает. — Об этом мог бы и не говорить. Это святое, — сверкнул улыбкой Менсу, довольный тем, что нашёл своего сторонника. Сонёль сидел в сторонке, слушая, как дискутируют парни и очень надеялся на то, что на него не обратят внимания. Но не тут-то было. — Сонёль, ты тоже участвуешь, — скомандовал Менсу. — И не надо делать такое лицо, я уже настроился на работу, а раз так, то ничто не в силах мне помешать. Омега хотел было что-то сказать в противовес, но передумал, глядя на то, как ярко заблестели глаза парня. В этот момент он совершенно не напоминал того циника, каковым пытался предстать перед большинством людей. Впервые Сонёль разглядел настоящего, как он полагал, Менсу. Парня, который способен отдавать себя любимому делу целиком и полностью, и не стесняясь демонстрировать себя с неожиданной стороны. Таким альфа нравился Сонёлю куда больше, но с другой стороны парень понимал, что эти грани совершенно ни к чему разглядывать, поскольку всё это может очень сильно усложнить жизнь Сонёлю впоследствии и он потеряет голову от неизвестно откуда взявшихся чувств. Поэтому не нужно так зацикливаться. Просто подумать на отвлечённую тему вот и всё… и желательно не смотреть… Но чёрт возьми, как же он хорош в своём живом интересе… А эта искренняя улыбка… Сонёль тряхнул головой, прогоняя наваждение, однако Менсу принял этот жест за согласие. — Замечательно. Я думаю начать можно со снимков по отдельности, с нашими самыми маленькими моделями. — А как же твоё жизненное кредо — «Не фотографирую, когда нарочно смотрят в камеру»? — выгнул бровь Сонгю. — Ну, знаешь ли, исключения из правил всегда были, есть и будут. Так почему бы сегодня не сделать это самое исключение? — Предлагаю сначала всё же немного поесть, а потом уже за фотографии браться, — вставил слово Ухён, видя, что собравшиеся не особо горят желанием фотографироваться. И пресекая все попытки Менсу возразить, аргументировал, — Просто Мингю и Мину наверняка с утра ещё не ели, а это значит, что капризы в случае отсутствия положенной им трапезы обеспечены. Менсу немного подумав, согласился. Да, лучше не давать малышам повода устраивать концерты по заявкам. Наслаждаясь природой и яствами, которые предусмотрительно подготовил Менсу, парни постепенно расслабились, и беседа неожиданно потекла в нужном направлении. Альфа ни на секунду не замолкал, веселя присутствующих и задавая попутно интересующие его вопросы, избегая касаться щекотливых тем, зная, что одно неосторожное слово и сломать с таким трудом налаженную идиллию будет проще простого. Однако он всё равно умудрялся окольными путями выяснить интересующую его информацию, за что по праву очень гордился собой. Только вот про Сонёля узнать так ничего и не удалось. Вся информация о нём заканчивалась на том, что у него есть младший брат и что его родители живут за Сеулом. Ну и собственно тот факт, что он окончил медицинский институт и теперь работает в одной из поликлиник Ухёна. Заглянуть чуть глубже в свою жизнь Сонёль не позволял. А Менсу так рассчитывал, что приятная атмосфера сможет настроить парня на нужный лад и расслабит его настолько, что можно будет выудить из парня ещё какие-то сведения. Да только без толку. Омега по-прежнему оставался закрытой книгой для альфы. Видимо, ещё рано и нужно немного времени. Ну ничего, у Менсу было очень хорошее терпение и он был уверен, что непременно добьётся отклика у доктора. Пока разговор по душам продолжались, Менсу успел ухватиться за фотоаппарат и отщёлкать огромное количество случайных снимков — вот Сонгю кормит Мингю с ложечки, а Ухён утирает ему ротик салфеткой, а Мину кривит губки в досаде, что остался сидеть в стороне в ожидании своей очереди. Вот фруктовое пюре падает из ротика Мингю прямо на белые брюки Сонгю, и рот уже кривит Гю, а Мину заливается смехом, глядя на презабавнейшую картину, поддерживаемый смехом Сонёля и Ухёна. Вот малыши атакуют Ухёна, пытаясь оседлать его грудь, а он машет руками и с глазами полными ужаса принимает свою участь человека, который обречён умереть в объятиях своих маленьких пухленьких малюток. Малыши, цепляются за брюки Сонёля, Ухён, с малышами, которые гордо восседают на его спине, поддерживаемые руками Гю для страховки. И ещё огромная куча снимков, каждый из которых, по мнению Менсу, был на вес золота. Да, давно он не делал такую замечательную фотосессию. Как здорово всё-таки, что ему в голову пришла такая замечательная идея с пикником. И здорово, что Сонёль согласился поехать. И даже если Менсу ничего не разузнал о его прошлом, он был рад, что омега хотя бы немного оживился и перестал хмуриться или что ещё хуже сохранять бесстрастное выражение лица. А это уже полдела, потому как это могло означать лишь одно — парень понемногу раскрывается и если работать в этом направлении, то вскоре он сможет рассказать сам, что за секрет скрывает. Сонёль же в свою очередь испытывал смешанные чувства, находясь в окружении этой семьи. Именно семьи, потому что иного слова не приходило на ум, и он сам только так и никак иначе представлял идеальную семью. Их общение, удивительная близость, взаимные подколы и даже несерьёзные обиды — всё это говорило о том, что эти люди друг для друга значат очень много, и связь между ними неоспорима. И даже Ухён, не смотря на то, что появился в этой семье совсем недавно, прекрасно вписался в неё, словно бы раскрасил картину недостающими красками. Сонёль тяжело вздохнул. О такой семье можно было только мечтать. И он мечтал, не один вечер сидя в одиночестве в своей уютной на первый взгляд квартире. Представлял, как по ней будут бегать маленькие альфы или же омежки, как любящий муж будет их утихомиривать и не сильно ругать, как будет просить Сонёля помочь ему с малышами, потому как сам не в состоянии справиться с этим стихийным бедствием. А Сонёль на это будет лишь посмеиваться, но в итоге безусловно поддержит своего мужчину и возьмёт огонь на себя. Представлял, как они будут гулять все вместе, как будут праздновать бесконечные дни рождения. Всё это и многое другое… Жаль, что мечты иногда так и остаются мечтами. И он не может оказаться на месте людей, у которых всё это есть. В очередной раз у Сонёля больно сжалось сердце, глядя на то, как резвятся малыши Мингю и Мину и как Сонгю на пару с Ухёном пытаются за ними приглядывать, чтобы ненароком чего не случилось. Почувствовав, как начинает щипать глаза от непрошеных слёз, Сонёль моргнул пару раз и постарался взять себя в руки. Это ему далось с трудом, но выработавшаяся привычка делать вид, что всё отлично помогла. И спустя две минуты он вновь улыбался, продолжая притворятся, что всё хорошо. Слава Богу, никто не обратил внимания на его состояние, иначе начались бы расспросы. Тогда бы он точно не выдержал, и у него бы с вероятностью в сто процентов случилась истерика. — Сонёль, ты чего там сидишь на отшибе? — спросил Менсу, выдёргивая парня из его размышлений. — Подбирайся ближе, я хочу сделать коллективный снимок. Парень сглотнул образовавшийся в горле комок и придвинулся плотнее к Сонгю с Ухёном, державших на руках своих детей. Менсу скептично оглядел расположившихся для очередной фотографии моделей и решил кое-что изменить в наметившейся композиции: — Сонёль, давай в центр с малышами, Ухён и Сонгю обнимите с двух сторон нашего доктора, — скомандовал он. — Может быть не нужно? — Сонёль предпринял попытку отказаться от этой затеи, но Менсу был непреклонен: — Не спорь с фотографом. Мне виднее. Понимая, что говорить что-то нет смысла, Сонёль сделал так, как его просили. Малыши с радостью облепили своего доктора и как профессиональные модели замерли, ожидая, когда их сфотографируют. — Улыбаемся, — попросил Менсу. — Сонёль, что за траурное выражение лица? Омега растянул губы в улыбке. — Так-то лучше, — похвалил Менсу, делая серию снимков. — Отлично, — просиял парень, закончив с этой композицией, — а теперь счастливые родители со своими отпрысками. — Я ненадолго отлучусь, — Сонёль передал мальчиков из рук в руки и встал со своего места. — Всё в порядке? — спросил Менсу, пристально глядя на парня. — Да, я буквально на пять минут. Сейчас вернусь, — заверил омега. — Ладно, — произнёс Менсу, наблюдая за тем, как парень исчезает за зелёной изгородью. — Куда это Сонёль? — спросил Гю. — Думаю, в места не столь отдалённые, — пояснил Менсу. — Не отвлекаемся. — Как нам теперь сесть или встать? — спросил Сонгю, выгибая вопросительно бровь. — Сидите, так, как сидите. — Менсу посмотрел в объектив своего фотоаппарата, не торопясь при этом приступать к процессу фотосъёмки. — Кое-чего не хватает. — Заявил он и полез в корзинку, со снедью, выуживая оттуда четыре бини и отдавая их Сонгю. Тот развернул шапочки и его брови резко взлетели вверх. Вещи были пронумерованы. — Ты серьёзно? — спросил он, переводя взгляд на брата. — Абсолютно, — ответил Менсу. — Ухён номер один, ты номер два, Мингю номер три, Мину соответственно. — Что за ерунда? — нахмурился Сонгю. — Ничего не ерунда. Очень даже здорово. — Мне тоже так кажется, — согласился Ухён, натягивая бини на голову. — Как я смотрюсь? — Просто милашка! — хохотнул Менсу. — Давай, Гю! Ухён уже готов, теперь ты и малышня, — подбодрил альфа. Сонгю всё ещё не был уверен в том, что это хорошая идея, тем более, когда видел смеющиеся глаза Менсу, и всё же скрипя зубами надел бини, поворачиваясь к малышам с целью проделать то же самое. Не нужно было быть провидцем, чтобы знать, насколько доволен сейчас собой его братец. Ну, ничего. Гю ему ещё припомнит это. — Вы такие лааапочки, — протянул Менсу, не скрывая довольной до ужаса улыбки, когда процесс приготовления был завершён. — Особенно Гю. — Ещё одно слово, и я тебя… — сверкнул глазами омега. — Молчу, молчу, — Менсу изобразил жестом застёгивающую рот молнию. На самом деле Сонгю смотрелся действительно смешно в этот шапочке, но при всём при этом в целом они с Ухёном и малышами выглядели очень мило, и что самое важное — как настоящая семья. И никто со стороны никогда бы не смог усомниться в этом. — Ухён, обними Сонгю за плечо так, чтобы твои пальцы немного касалась руки Мингю. Ага, вот так! — одобрительно кивнул Менсу, когда Ухён сделал так, как того хотел альфа.– Так и сидите. И про искренние улыбки не забываем. Менсу сделал пару снимков и хотел было сказать, чтобы парни приняли вольное положение тел, но не успел произнести ни слова, потому как обратил внимание на то, как Мингю потянулся ручкой к язычку на молнии худи Сонгю и усиленно начал тянуть её на себя, отчего Гю, пытаясь отобрать у малыша его новую «игрушку» слегка потеряв равновесие начал заваливаться вниз и непременно распластался бы на покрывале, если бы не руки Ухёна, которые крепко обхватили Сонгю за талию и притянули к себе вплотную. Мингю отпустил ручку, и, казалось, потерял всякий интерес к ещё секунду назад занимавшей его вещице, только интерес, отпустивший малыша завладел теперь парнями, но интерес не к какой-то вещи, а интерес другого плана. Они не отрываясь смотрели друг на друга, при этом, руки Ухёна продолжали по-хозяйски сжимать талию Гю. Мину в это время не сводил взгляда с Ухёна, а Мингю воззрился на Сонгю. Пользуясь моментом, Менсу сделал несколько щелчков, а затем глянул на своего племяшку и хитро улыбнулся. А его племяш -то знает толк в сводничестве. Умничка! Что и говорить! Отличная работа! Видимо, ему тоже до смерти надоело смотреть, как его родители занимаются идиотизмом вместо того, чтобы предпринимать решительные шаги по направлению друг к другу. Подошедший Сонёль прервал прочный зрительный контакт Сонгю и Ухёна, перетягивая внимание на себя. — Что-то ты долго, — заметил Менсу, окидывая парня взглядом с ног до головы. — Всё нормально? — Да, всё…чудесно, — улыбнулся парень. — Это очень хорошо, потому что мы вышли на финишную прямую и теперь сделаем последнюю серию снимков, только теперь общую. — А до этого какие снимки были? — спросил Гю. — До этого, мой дорогой брат, была демо-версия, а теперь полная, с фотографом в качестве бонуса, — сострил Менсу. — И как же ты собираешься сделать такую фотографию? Что-то я не наблюдаю никого, кто бы смог всех нас сфотографировать, — заметил Сонгю. — Ну, во-первых, я никогда не доверю свой фотоаппарат никому кроме себя, а во-вторых — на моём фотоаппарате есть одна такая чудесная кнопочка, именуемая таймером, — объяснил Менсу, причём сделал это так, как будто у Гю была задержка психического развития и парень не в состоянии был сложить два и два. — Я знаю, что такое таймер. Но как ты собираешься нас фотографировать, ведь не на траву же ты положишь фотоаппарат, умник? — поинтересовался Сонгю, кривя губы в ухмылке. Ухён тем временем сам еле сдерживал улыбку, наблюдая за шуточной перепалкой братьев. Сонёль переводил взгляд с одного парня на другого, ожидая, чем закончится спор. — Ты не поверишь, но у меня и на это случай есть необходимое решение, — Менсу полез в ту же самую корзину для пикника и достал оттуда сложенный в четыре раза штатив. — Вуа-ля! — А я голову ломал, на кой-нам такая огромная корзина для пикника? Теперь ясно, — подытожил Сонгю. — Ты всё предусмотрел. — А как же! Если что-то и делать, то продумывать всё до мельчайших деталей, только тогда отдых получится незабываемым. Менсу, собрав штатив, водрузил на него фотоаппарат. Сделав все необходимые настройки, и рассадив своих моделей в нужной ему порядке, альфа нажал на кнопку таймера. Пока сигнал отсчитывал секунды, парень метнулся к остальной компании и приземлился около Сонёля, не забыв положить ему руку на плечо. Сонёль повернул голову в сторону, встречаясь со взглядом Менсу, который в ту же секунду приблизил своё лицо к доктору и накрыл его губы своими. Именно на этом моменте послышался щелчок, знаменующий сделанный снимок, за ним последовал ещё один щелчок и ещё один. В это время сидящие на траве не один раз успели поменять свои позы, начиная весьма скромно, закончив практически кучей-малой, поверх которой восседали малыши. Двадцать снимков и все именно такие, как любил Менсу — живые, без доли фальши. На такие снимки приятно будет посмотреть. Такие снимки всегда будут теплом отдаваться в душе, когда спустя долгое время захочется просмотреть их и вспомнить безумно приятное время, проведённое на природе в компании людей, которые для тебя многое значат. Пикник продолжался практически до самого захода солнца, и только когда стало заметно прохладнее, компания засобиралась обратно. Мингю и Мину заметно поутихли, видимо такая насыщенная развлекательная программа вкупе со свежим воздухом сделали своё дело, и теперь малыши практически спали. Все остальные держались достаточно бодро, но тоже чувствовали небольшую приятную усталость. — Мне кажется, сегодняшний день прошёл просто отлично, — произнёс Менсу, чувствуя, что получил от этого пикника даже больше, чем планировал изначально. — Тебе не кажется, — кивнул Ухён, направляясь за альфой, — Не знаю, как кто, но я получил настоящее удовольствие. Спасибо, что вытащил на природу. Уж не знаю, когда бы у меня появилась ещё такая возможность. — Я просто подумал, что каждому из нас жизненно необходимо немного развеяться, тем более, что такая отличная погода как сегодня редко выпадает. Надеюсь, что остальные тоже получили небольшую долю позитива, — Менсу повернул голову в сторону брата, ожидая от него слов. Сонгю фыркнул, но всё же произнёс: — Хорошо, ладно. Твоя идея действительно была замечательной. Мне понравилось. Спасибо. — О, Боже! Неужели я слышу слова благодарности от своего брата? Мне не кажется? — Менсу растянул губы в улыбке. — Чёрт побери, это просто что-то невероятное! — Не преувеличивай. Я не первый раз тебя благодарю! — возмутился Сонгю. — Может быть, но сегодняшняя твоя благодарность для меня звучит как-то по-особому. — Рад, что смог угодить тебе. Менсу перевёл взгляд на доктора, молча шедшего по правую руку от него: — А вот если ещё и Сонёль похвалит меня, то я буду самым счастливым человеком на планете Земля, — альфа состроил забавную мордашку, ожидая, когда доктор поделится своими впечатлениями от проведённого дня. — Я…всё было очень здорово… Я хорошо провёл время, — произнёс омега, устало улыбнувшись. И вроде говорил искренне, однако Менсу на уровне интуиции почувствовал, что настроение у парня было отнюдь не радужное, хоть он и не понимал, откуда растут ноги. И такую метаморфозу Менсу заметил практически сразу, как только они прибыли на место проведения пикника. Что не так? Почему Сонёль скис, как только узнал о том, что придётся ехать на природу? Неужели настолько не хотел ехать? Узнать об этом прямо Менсу не хотел, поскольку существовал риск испортить парню настроение ещё больше. Может, Сонёль просто неважно себя чувствовал? Вид у него был немного вялый, но парень просто не смог отказаться от приглашения, потому и поехал. Ну вот, теперь Менсу начал испытывать угрызения совести. Ну, ничего, он попробует загладить свою вину. Немного ласки, и Сонёль снова будет, как новенький. Парни дошли до стоянки и попрощались на положительной ноте. Сонгю приглашал Менсу с Сонёлем домой на чай, но те отказались, сославшись на то, что сильно устали и мечтают лишь об отдыхе в виде сна, хотя как оно там было на самом деле, Гю выяснять не стал. Быть может, они мечтали вовсе не о таком виде отдыха, а как раз таки о таком, который более активный. Но это было уже их личное дело, поэтому сойдясь на том, что нужно встретиться как-нибудь ещё раз, парни разъехались в разные стороны. Ухён с Сонгю и малышами в одну, Менсу с Сонёлем в другую. Глядя в окно на проплывающий мимо пейзаж, Сонёль думал о том, что нужно было всё-таки под любым предлогом отказаться от приглашения на пикник. И вовсе не потому, что он не удался. Наоборот, всё получилось слишком хорошо, но настолько по-семейному, что теперь омега никак не мог унять тупую боль в груди. Чувства, которые он всё время держал в узде снова дали о себе знать, и теперь парень расхлёбывал последствия своего опрометчивого решения. — А теперь скажи мне правду, — обратился к омеге Менсу, пока они ехали по направлению к отелю. — Тебе не понравился как мы провели время? Сонёль перевёл взгляд на альфу и вымученно улыбнулся: — Ну что ты. Как такой прекрасный пикник может не понравиться? — Не знаю. Всякое может быть. Просто ты не выглядишь счастливым, вот я и подумал… — Я просто устал немного, — Сонёль не кривил душой. Он действительно устал, но вовсе не от отдыха на природе. Он устал от того, что его жизнь стала похожа на замкнутый круг, из которого не было выхода. — Почему красные глаза? — спросил Менсу, не отрывая взгляда от дороги. — Глаза? — Сонёль немного растерялся от этого вопроса. Неужели Менсу обратил на это внимание? Скорее всего это произошло ещё на природе, просто он хотел дождаться удобного случая, чтобы не спрашивать при всех. Чёрт, Сонёль так наделся, что те скупые слёзы, которые он себе позволил, когда отошёл на пять минут ото всех, не сильно скажутся на его внешнем виде, но видимо всё-таки небольшое раздражение осталось. — У меня аллергия на цветение, — выдал Сонёль первое, что пришло ему в голову. — Правда? — удивился Менсу.- Почему я раньше не замечал? — Потому что у нас не было возможности встречаться на природе. Мы виделись в основном в других условиях… Где нет аллергенов. — Давно она у тебя? — С детства, — солгал парень, не испытывая по этому поводу угрызений совести. Пусть лучше Менсу довольствуется этой маленькой ложью, чем узнает истинную причину. — Понятно, — кивнул он и тут же сменил тему, — Может, куда-нибудь заедем развлечься? В кино сходим или… — Нет, не нужно… — оборвал его Сонёль. — Думаю на сегодня отдыха достаточно. — В отель? — озвучил ещё один вариант Менсу. — Лучше ко мне… — произнёс Сонёль, заставив Менсу слегка к нему обернуться. Предложение было очень неожиданное. Да и сам омега немного не ожидал от самого себя этих слов и даже не понял, каким образом они сорвались с языка. Однако менять своего решения он не собирался. Да и какая в сущности разница, где они с Менсу остановятся. Это не имело принципиального значения. Сейчас важным было любым способом унять душевную боль, которая с каждой минутой становилась всё более ощутимой. И Сонёль пришел к выводу, что лучшего способа, чем секс трудно будет найти. Только физическая близость на износ сможет задушить чувство боли и поможет ему немного отвлечься… хотя бы на время. — К тебе? А как же Сонджон? — спросил Менсу. — Он у друзей за городом, квартира в полном моём распоряжении. — Приглашаешь меня на чай? — Не думаю, что у нас будет на это время, — чувственно произнёс Сонёль, и медленно провёл рукой по бедру альфы. Этот жест иначе как приглашение на секс расцениваться не мог. Что могло быть лучше, чем такое завершение прекрасного дня? Верно, ничего. Вот и появилась возможность загладить свою маленькую вину перед Сонёлем. Поэтому долго раздумывать альфа не стал, и многообещающе улыбнувшись омеге, с придыханием произнёс: — Диктуй адрес. Всю дорогу до дома Ухён с Сонгю ехали молча, по той простой причине, что Гю задремал, на пару с малышами. Отдых на природе хоть и оказался отличным, всё же сил забрал немало. Поэтому Гю немного прикорнул, мечтая, чтобы хотя бы во сне мысли об Ухёне не терзали его голову. Однако сон оказался беспокойным и очень непродолжительным. Где-то на полпути до дома, Гю проснулся и уставился на водительское сиденье, на котором сидел Нам, плавно ведя машину. Мысли, до этого беспокоившие его, вновь вернулись, и Сонгю готов был выругаться. Всё время на пикнике, анализируя поведение Ухёна, омега то и дело приходил к выводу, что он больше не привлекает Нама. Было пару моментов, когда Ухён вынужден был прикоснулся к нему, но его лицо при этом оставалось абсолютно бесстрастным. Гю так надеялся увидеть живые эмоции, но вместо этого Нам был с ним скорее учтиво вежлив, вместо того, чтобы хоть как-то проявить своё влечение к нему. Но ведь не могло же его влечение вот так запросто испариться? Ведь оно же было прежде и было сильным, насколько позволяла Киму вспомнить его память. А теперь не осталось ни намёка на прежние чувства. И это было до ужаса обидно. Сонгю скривил губы в горькой усмешке. За что боролся, на то и напоролся. Вот и весь разговор. Получив то, что так просил изначально, Гю только теперь понял, что как раз таки этого он хотел меньше всего. Он хотел вновь испытать волшебные чувства в тот самый момент, когда Нам прикасался к нему и жадно целовал, дрожь по телу и огонь, расползающийся внизу живота в сладком предвкушении. Гю стиснул зубы. Что теперь об этом думать. Нам остыл к нему и теперь Сонгю мог хоть голым перед ним дефилировать, не вызывая при этом у альфы той самой реакции, которая непременно бы последовала на такую откровенную провокацию. Не радостные мысли так и продолжали крутиться в голове Сонгю, даже когда Ухён остановил машину, и помог с мальчиками подняться на второй этаж. Как только дети были уложены, парни спустились вниз. Сонгю глянул на Ухёна, и заметив, что тот смотрит в сторону выхода, неожиданно для самого себя произнёс: — Может, давай я тебя покормлю? Нам в удивлении воззрился на парня: — Мы же только что с пикника. — Я тебя умоляю. Разве то, что мы ели там, можно назвать едой? Я говорю про нормальную пищу. Конечно, нужно было бы отказаться, но Ухён не смог, тем более, что по-хорошему и правда испытывал небольшое чувство голода. — На самом деле еды как таковой нет, — начал Сонгю зайдя на кухню, однако встретив приподнятую бровь Ухёна, поспешил добавить, — но ингредиенты для приготовления еды имеются. Поэтому, если ты немного подождёшь, то я постараюсь очень быстро что-то состряпать. — Может быть, я помогу? — предложил свою помощь Ухён. — Если тебе не трудно, помоги. Думаю, вдвоём дело пойдёт быстрее, — согласился Сонгю. Распределив обязанности, парни с большим усердием приступили к готовке. Ухён нарезал мясо, а Сонгю тем временем чистил овощи, периодически подходя к раковине, возле которой стоял Нам, чтобы сполоснуть очищенные продукты. Перекидываясь незначительными фразами, Гю тем не менее продолжал думать о наболевшем, поглядывая на Ухёна, стоящего в данный момент к нему спиной. Глаза невольно оглаживали изгибы тела альфы и руки так и чесались прикоснуться к нему. Сонгю это всё начало понемногу раздражать. Почему только он испытывает такие чувства? Стоит тут и изнывает от желания, а Ухён в это время абсолютно спокойно занимается своим делом, не обращая внимания на то, что творится с парнем. Разозлившись на своё глупое поведение, Сонгю начал остервенело резать овощи, пытаясь выплеснуть таким образом свою обиду и накопившееся сексуальное напряжение. Боже! Это ненормально! Ну не может же человек в одночасье перестать испытывать влечение! Хоть что-то, но должно было остаться, хотя бы доля тех чувств, что были совсем недавно. И Сонгю кровь из носа надо было выяснить, а потому он не нашёл лучшего варианта, кроме как проверить, так ли это. Вероятно, если бы он рассуждал здраво, он бы не стал этого делать, но его настолько доконали сомнения, что он решил удостовериться, чтобы понапрасну не ломать голову над бесконечными вопросами. Недолго думая, Гю стянул с себя рубашку, в которой был до этого и остался с одной майке, демонстративно обмахиваясь руками, как если бы ему было жарко. На самом деле притворяться сильно не пришлось, потому как в помещении действительно стало очень душно. Нам бросил на него короткий взгляд и вернулся к нарезанию мяса. Ладно, ничего, это был только разогрев. Сонгю придвинулся к Ухёну чуть ближе, при этом всё же сохраняя небольшую дистанцию и попросил у него воды, дескать «жарко очень, в горле пересохло». Нам налил воды в стакан, протянув его Сонгю. Омега жадно припал к кристальной прохладной жидкости, делая большие глотки, вследствие чего вода немного пролилась и тонкой струйкой стала стекать по горлу, падая на грудь, при этом оставляя мокрые следы на майке. Видел ли это Ухён, Гю не мог сказать, но судя по тому, что после того, как Гю осушил стакан, альфа по-прежнему продолжал заниматься нарезкой мяса и выкладкой его на сковородку, можно было сказать, что и на этот раз он остался равнодушен к тому, что там делает Ким. Сонгю протянул стакан Ухёну, и как бы невзначай коснулся его пальцев своими. Была небольшая заминка со стороны Ухёна, но не та реакция, на которую рассчитывал Сонгю. Кажется, он совсем из ума выжил, раз считает, что из этой затеи что-то выйдет. К чёрту всё. Нет смысла пытаться вызвать чувства, которых нет. Вернувшись к овощам, Гю решил доделать свою работу и больше не заниматься глупостями, вроде своей нелепой задумки. Трапеза прошла в подозрительном молчании, и единственное, что сказали друг другу парни — это «Приятного аппетита». Сонгю уныло ковырял свою порцию, чувствуя, что этот самый аппетит совершенно пропал. Но оно и понятно. Он практически вешался на Ухёна, пытаясь привлечь его внимание, проще говоря вёл себя как шлюха, которая пойдёт на всё, лишь бы захомутать свою потенциальную жертву. Гордиться тут было абсолютно нечем. Единственное, что успокаивало, так это то, что Ухён не обратил на топорные подкаты Гю никакого внимания, хоть изначально Гю добивался совершенно противоположного результата. Закончив с едой, Сонгю отложил палочки и выпрямил спину. Шея сильно затекла, заставляя мышцы ныть от боли. Гю прикрыл глаза и, положив руку себе на шею, решил немного снять спазм. Прикусив губу, омега массажировал затекшее место, терпеливо ожидая, когда болезненные ощущения притупятся. Спустя буквально минуту, боль утихла. Сонгю открыл глаза и посмотрел на пустую тарелку Нама, боясь встречаться с ним взглядом. — Я помою, — Гю встал из-за стола и взял грязную посуду, направляясь к раковине. Положив её в мойку, он хотел предложить Ухёну чай, но не успел и слова вымолвить, почувствовав, как Нам подошёл к нему сзади вплотную. Положив руки на столешницу по обе стороны от Гю, Ухён заключил его в импровизированную ловушку и теперь практически прижимался к нему своим телом: — Гю, зачем ты это делаешь? — горячий шёпот опалил ухо Сонгю, отчего у него затряслись коленки, и воздуха совершенно перестало хватать. — Делаю…что? — хрипло переспросил Гю, не узнавая собственный голос. От близости с Намом его начало вести. — Ты знаешь, о чём я… — очередная толпа мурашек прокатилась по телу Сонгю, — Я ведь не железный и мне очень трудно держать себя в руках, когда ты…делаешь всё это… — каждое слово Нама находило фееричный отклик в теле Гю. В горле жутко пересохло. Сонгю стоял не в силах пошевелиться, но голос, вновь раздавшийся возле самой ушной раковины, заставил подчиниться: — Повернись. Гю медленно развернулся к Ухёну и встретился с тем самым жарким взглядом, который так желал вновь увидеть. В глазах Ухёна пылало пламя страсти, и Сонгю немного смутившись, опустил голову. Значит, Нам всё-таки обратил внимание на все манипуляции Кима, просто всё это время делал вид, что не замечает. Вот теперь Гю стало по-настоящему неудобно. Одно дело, когда делаешь что-то втихаря, совсем другое, когда тебя выводят на чистую воду. В любом случае отпираться не было никакого смысла. — Я просто… извини, я не хотел… то есть… Просто забудь, ладно? — проблеял Сонгю. — Забыть? — вкрадчиво переспросил Ухён. — Да… я просто не подумал… и это моя вина… но проблемы быть не должно, я ведь тебя не возбуждаю, поэтому… Договорить Гю не успел, потому как Ухён приподнял его голову за подбородок и захватил губы Гю своими, обрушивая на него всю силу своего желания. Поцелуй был не просто горячим, он был огненным, от которого мозги плавились, и хотелось послать всё к чёрту, просто отдавшись во власть тому безумию, которое сейчас творилось на кухне. Парни целовались в разнос, практически пожирая друг друга. Пальцы Гю запутались в волосах Нама, а руки Ухёна опустившись вниз, сжимали ягодицы омеги. С огромным трудом оторвавшись от Сонгю, Ухён прошептал ему в губы: — Ты меня не просто возбуждаешь, Гю, я умираю от желания взять тебя прямо здесь, покрыть тебя поцелуями, пройтись языком по всем твоим самым сокровенным местам и заставить тебя сначала стонать, а потом громко кричать от удовольствия и просить меня не останавливаться… Хочу чувствовать, как твоё поблёскивающее от пота тело пылает в моих руках, и как ты извиваешься подо мной и выгибаешься навстречу моим ласкам… Всё это и многое другое… Но… я знаю, что если мы сейчас с тобой воплотим всё это в реальность, то спустя некоторое время ты сам себя будешь упрекать за несдержанность… И ты знаешь почему… Поэтому я не могу этого сделать… пока что… — добавил Нам, увидев промелькнувшее в глазах Сонгю разочарование. — Но, когда это случится… — Ухён откинул голову Сонгю немного вбок и прижался губами к бьющейся жилке на шее, отчего Сонгю прикрыл глаза и облизал пересохшие губы… — уж я постараюсь выбить из твоей головы дурь по поводу того, что ты меня не возбуждаешь, — прошептал Ухён на ухо Гю, напоследок ещё раз крепко сжав ягодицы омеги, а затем медленно отошёл от него на пару шагов. — Я пойду, — произнёс Нам, понимая, что если задержится хотя бы на минуту, то все его благие намерения касательно Сонгю полетят к чёрту. — Сегодня был изумительный день, и мне бы очень хотелось как-нибудь ещё раз вот так отдохнуть. Гю застыл не в силах выдавить из себя хоть слово, и всё потому что он до сих пор пребывал под впечатлением от произошедшего между ними. Руки подрагивали от резко накатившего возбуждения, а ноги превратились в желе. В голове вообще больше не крутилось ни одной мысли, сплошная пустота, с пошлыми картинками во главе с Ухёном наперевес. — Спасибо за еду. Теперь я действительно наелся, — улыбнулся ему Нам, как ни в чём не бывало. И Сонгю даже начало казаться, что он придумал сцену двумя минутами ранее, но когда Гю посмотрел прямо в глаза Ухёну, тот одарил его таким горящим взглядом, что никаких сомнений в том, придумал он себе это или нет, больше не возникало. — Завтра вечером заеду, — произнёс Нам и направился на выход. Сонгю не стал провожать Ухёна, да тот и не особо рассчитывал на это. Он прекрасно видел, как сильно на Кима подействовало их короткое «общение». Ухён и сам не понимал, как смог остановиться, ведь соблазн пойти до конца был слишком велик. Но он пообещал себе, что пока не поставит точку в отношениях с Джонхи, к Сонгю не притронется… и отчасти он уже нарушил это обещание. Но он просто не смог сдержаться. Слова Гю касательно того, что он его не возбуждает, подействовали на Нама подобно спусковому механизму и ему просто нестерпимо захотелось доказать парню, как сильно тот заблуждается. Надо сказать, у него получилось. Он смог развеять беспочвенные сомнения омеги, вот только риск того, что Нам не сможет остановиться был просто огромным и только благодаря огромной силе воли он оторвался от Кима. Но теперь вынужден был ретироваться, хотя оставлять разгорячённого и такого соблазнительного Гю страшно не хотелось. Но другого варианта Ухён не видел. Да и Сонгю просто необходимо было немного прийти в себя. Что он и пытался сделать после того, как Нам покинул его дом. Утихомирить разыгравшееся воображение и потушить пожар, который вызвал в нём Нам своими действиями, оказалось чрезвычайно трудно, пришлось даже посетить холодный душ. И только после того, как он немного остудил себя, он смог более менее адекватно рассуждать. Теперь у него не было сомнений в том, что он по-прежнему привлекает Ухёна и грешить только лишь на течку Гю больше не мог. Меняло ли это что-то? Несомненно. И эта мысль очень грела Сонгю. Так сильно, что хотелось наплевать на все принципы и пойти до конца, не ограничивая себя теми крохами, которые ему перепали сегодня. Однако, Ким понимал, что это было бы очень опрометчиво с его стороны и Ухён был абсолютно прав, говоря, что Сонгю начал бы себя клевать за этот поспешный поступок. Ведь как не посмотри, а Нам по-прежнему состоял в отношениях с другим омегой. Здесь ничего не изменилось. Но… сказанные альфой слова «пока что» никак не покидали голову Гю и сильно обнадёживали, вселяя надежду на то, что Нам решился на кардинальные перемены в своей личной жизни. Но вопрос был по-прежнему открытым. Что будет дальше, и сколько времени пройдёт, прежде чем Нам войдёт в семью Гю окончательно? Оставалось только ждать и верить, что это случится в скором будущем.