Пять дней Рождества

      Гарри проснулся по обыкновению рано, за окном ещё даже не рассвело, по крайней мере, так казалось. Поднявшись, юноша надел джинсы и рубашку, раздумывая, как поступить дальше. Он уже придумал, куда сегодня отведёт Тома, но вряд ли ему позволят действовать так, как захочется. И у Диппета, и у Дамблдора наверняка уйма вопросов, от которых ночью его спасла только мадам Кларисса, не меньше их и у Тома, вот ему-то придётся отвечать только правду. Реддл не отстанет, пока не получит всё, что захочет. Вздохнув, Поттер решил разбираться со всеми проблемами по мере их поступления, а пока стоило пройтись по школе, поэтому он быстро обулся, заправил постель и отправился гулять.       Школа спала. Все портреты на стенах спокойно дремали, ни одного человека в коридорах и даже сам замок ещё крепко спал, потому парень старался ступать как можно тише, чтобы не нарушать эту гармонию и умиротворение. В истории магии сохранилось немного упоминаний об этом временном периоде, а вот маггловская культура прекрасно помнила о Второй Мировой войне и её последствиях, так что Гарри вовсе не удивился, увидев главные двери замка закрытыми на все имеющиеся замки. На его памяти такое случалось лишь однажды. На третьем курсе, когда Сириус сбежал из тюрьмы. Он тогда жуткий переполох устроил. Ученики боялись и перешёптывались, перемещаясь по школе и её окрестностям только небольшими группами, а учителя всё время были настороже. Это был тяжёлый год для Поттера, но, в конечном итоге, всё закончилось хорошо. Жаль, что ненадолго.       Выбравшись из замка через чёрный ход, Гарри поёжился от холодного ветра. Снега на улице не было, зато дул ледяной ветер, небо оказалось низким, свинцовым, да и общая атмосфера не отличалась радостью или предрождественским настроением. Во дворе было тихо, если не считать карканье воронов на деревьях, и пустынно. Поттер ещё раз передёрнул плечами и, набросив согревающие чары, отправился к хижине Хагрида. Вернее, пока что это ещё не его дом, да и не факт, что он вообще есть. Спускаясь к Запретному Лесу, Поттер внимательно осматривал окрестности, подмечая малейшие изменения. В целом, всё было так же, как он помнил, и даже хижина на месте, вот только жил там явно не Хагрид, а кто-то другой. Огорода рядом не было. Он, видимо, стал новшеством полувеликана. Запретный Лес шумел кронами, но входить в него юноша не стал. Для этого ещё будет время и весомый повод. Вместо этого он вернулся назад и спустился к озеру, где уселся под своё любимое дерево и прикрыл глаза, размышляя над сложившейся ситуацией.       Тома разбудило то, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Недовольно побурчав и с трудом разлепив глаза, Реддл недоумённо уставился на склонившегося над ним Диппета. Директор выглядел встревоженным, что пока никак не укладывалось в совершенно сонной голове. Бросив взгляд на часы, он понял, что сейчас всего шесть утра, а спать староста Слизерина лёг в четыре, то есть, всего два часа назад. Так какого же чёрта его подняли в такую рань? Нахмурившись, юноша с трудом приподнялся на локтях, ожидая, что ему объяснят, зачем его разбудили.       — Доброе утро, Том, — улыбнулся Армандо, распрямляясь. — Мне жаль будить тебя, но наш гость из будущего исчез и мне нужна твоя помощь, чтобы его найти. Альбус проверит башни и верхние этажи... — договорить Диппет не смог, потому что Том вскочил с кровати и начал одеваться.       Всю сонливость, как рукой сняло, и он нервно натягивал одежду, прикидывая, куда мог отправиться Гарри и где его стоит искать. Чёрт возьми, но этот парень явно ходячая проблема с возом ещё тысячи проблем за спиной. Реддл предчувствовал, что ещё намучается с ним. Прыгая на одной ноге и пытаясь попасть второй в брюки, он бросил взгляд в окно и почему-то подумал, что парень вполне может оказаться на улице. Эта мысль его одновременно удивила и порадовала.       Армандо несколько удивлённо смотрел на своего лучшего ученика, который слишком уж бурно отреагировал на всё случившееся. Директор заметил, как в его глазах мелькнул не то страх, не то опаска, а после он мгновенно что-то сообразил и заметался по комнате, как ураган. Возможно, вчера во время их разговора, выяснилось нечто важное. Единственное, что беспокоило старика, это то, что их гость всего через пять дней вернётся в своё время и сей факт может плохо сказаться на Томе.       — Я посмотрю на улице, — бросил Реддл, выходя из комнаты и направляясь во двор.       Вариантов, слава Мерлину, было немного, а потому староста Слизерина собирался быстро со всем разобраться. Почему-то он был убеждён, что Гарри найдётся именно на улице. Погода была не из лучших, поэтому юноша поглубже закутался в свою меховую мантию и побрёл к Запретному лесу. Карканье ворон над головой совершенно не вдохновляло, как и пустынная опушка леса. Недовольно вздохнув, Том направился к озеру, надеясь, что уж там-то парень найдётся. Меньше всего ему хотелось идти ещё и на квиддичное поле. По такой «чудесной» погоде он совершенно точно не желал долго ходить по улице. Ветер пронизывал до самых костей так, что даже мантия не спасала, и он не понимал, как Гарри может находиться вне стен замка без верхней одежды. В сосульку же превратиться можно. В таких вот нерадужных мыслях, он добрёл до озера и уставился на сидящего под деревом и, кажется, дремавшего Гарри.       Парень сидел на земле, сложив руки на груди, глаза его были прикрыты, голова запрокинута, что открывает вид на красивую шею с тонкой кожей и острые ключицы, видные в расстёгнутой на несколько верхних пуговиц рубашке. Этому парню явно не было холодно, во всяком случае, замёрзшим он не выглядел. Покачав головой, Реддл присел рядом с ним на корточки и уже протянул руку, чтобы разбудить его, как Гарри распахнул глаза и посмотрел на него.       — Если ты надеялся меня разбудить, то я и не спал, — Поттер улыбнулся и снова прикрыл глаза, поднимая голову к небу. — Просто задумался, — пояснил он, догадываясь, что Том неспроста принял его за спящего. — Что тебя-то подняло с постели в такую рань? Обычно ты предпочитаешь отсыпаться по утрам, — Гарри вскинул бровь, всё ещё не глядя на своего собеседника.       Гриффиндорец хорошо знал, что, в отличие от него самого, Реддл предпочитал здоровый и крепкий сон. Если он поздно ложился, то и встанет поздно, а вот если кое-кто не высыпался, то худо было всем. Это факт. Тем не менее, сам Том никогда не хотел признаваться, что является соней. Когда-то Поттер сказал ему, что тот слишком много спит, на что тот разозлился и обиделся. Было смешно, если честно.       — Директор тебя потерял, — сообщил староста Слизерина, глядя на задумавшегося и явно предавшегося воспоминаниям парня. — И откуда тебе знать, что я люблю долго спать? — спросил он, вскинув бровь.       Это была правда, но Реддл не мог понять, откуда этот парень знает подобную информацию. В будущем они явно не засыпают и не просыпаются вместе. Ведь так же? Над этой мыслью Том шокировано замер, не представляя, как такое вообще могло прийти ему в голову. Гарри ведь не станет спать с человеком, который убил его родителей? Ведь не станет? Да в конце концов, он сам не подпустит к себе человека, который призван его убить.       Поттер несколько минут смотрел на вытянувшееся лицо Тома, а потом рассмеялся, представив, что мог себе нафантазировать этот парень. Судя по лицу, он уже представил, как они занимаются сексом или ещё не Бог весть что. Чертовски забавно, потому что ничего подобного между ними никогда не было, да и вряд ли могло бы быть. Они действительно очень близки, но вместе с тем и очень далеки. Вероятно, будь ситуация другой — они могли бы попробовать быть по-настоящему вместе, причём, скорее всего, у них бы получилось, но это возможно только в какой-то параллельной вселенной.       — Мы вместе двадцать четыре часа в сутки, я знаю о тебе всё. Знаю даже то, чего ты сам о себе не знаешь. Уж поверь, — Гарри усмехнулся и поднялся.       Как оказалось, они с Томом почти одного роста. Поттер ниже всего на полголовы или меньше. Для самого гриффиндорца это стало неожиданностью. Ему всегда казалось, что Лорд выше почти на голову, так что смотреть ему прямо в глаза было удивительно и приятно. Вообще-то, его немного напрягали те метаморфозы, которые происходили внутри в присутствии слизеринца. Это могло плохо закончиться. Гарри пока не считал это чем-то важным или критическим, так что просто тряхнул головой и бросил взгляд на часы. Время у них сегодня ограничено.       — Пойдём, объясним директору, что я не убиваю детей и не шпионю за школой, а просто гуляю, — он подмигнул Реддлу и направился к замку.       Том сильно озадачился всем тем, что услышал, но всё-таки последовал за Гарри, размышляя над тем, что, чёрт возьми, означают эти его слова «мы вместе двадцать четыре часа в сутки» и «я знаю о тебе всё»? При таком раскладе он начинал по-настоящему переживать за своё будущее и его перспективы. Не мог же он окончательно тронуться головой и действительно начать отношения с этим парнем? Нет, Гарри определённо красив, в нём чувствуется нечто необыкновенное, но было пророчество об их судьбе, так как возможны какие-либо отношения между ними? Самое время материться, потому что он ничего не понимает.       Шли они молча, а потому Гарри мог ещё раз продумать сегодняшний день. Им предстоит невообразимое путешествие. Поттер всего раз бывал в том месте, но впечатления о нём до сих пор казались одними из самых лучших. Именно по этой причине он хотел привести туда Тома, чтобы слизеринец тоже ощутил то чувство. Потрясающее чувство магии. Волновало только то, как всё объяснить директору и Альбусу, который наверняка тоже будет там.       Собственно, он оказался прав. Когда двое парней вошли в кабинет, там действительно сидели Диппет и Дамблдор. Оба не слишком довольные. Гарри бросил взгляд на Тома и вздохнул. Не было никакого смысла спрашивать, какого чёрта на него все смотрят, как на врага народа, но всё-таки было неприятно. В конце концов, он ведь ничего не сделал? С другой стороны, парень понимал, что в данных политических условиях, которые бушевали сейчас вне стен школы, невозможно доверять всем и каждому, приходится быть настороже, быть внимательным. Исходя из этого, обижаться или злиться не приходилось.       — Вы ранняя пташка, Гарри? — уточнил Альбус, недовольно глядя на юношу.       Поттер только вздёрнул бровь, переводя взгляд с Тома на будущего директора Хогвартса. При всём своём уважении к Дамблдору, сейчас тот был куда слабее, наивнее и вздорнее себя того, которого он знал. Такой тон был несвойственен тому Альбусу, который заслужил его уважение, зато звучал в точности как у Малфоя на первом-втором курсе. Довольно забавно получалось.       — Вроде того, — фыркнул Гарри. — Жизнь научила быстро высыпаться, — пояснил он с явной издёвкой в голосе.       Может, звучало это и не слишком привлекательно, зато действовало безотказно. Том удивлённо уставился на Поттера. С этим преподавателем ещё никто и никогда так не разговаривал, потому что обычно Дамблдор производил впечатление добрячка, свойского, всё понимающего старика. Вот только Гарри явно был из другого теста и знал что-то, чего не знали другие. Реддл сделал себе заметку, чтобы не забыть расспросить об этом парня. Позже.       Диппет прыснул в кулак от такой завуалированной наглости и доброй издёвки. Этот юноша явно был не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Гарри много знал и много мог, а потому ничего и никого не боялся. Не здесь. Старый маг вчера этого не почувствовал, но сегодня, сейчас, ему открылась настоящая сила этого совсем юного человека. Перед давно потускневшими глазами Армандо стояло плотное красно-чёрное марево, окружающее пришельца. Такая мощь и такая магия встречались крайне редко и чаще всего в гораздо более зрелом возрасте. Диппет знал только одного юношу с таким же магическим фоном, может быть, чуть-чуть сильнее и жёстче, — Тома Реддла. А ещё старик чётко знал, что такие силы никогда не просыпаются в волшебнике просто так. Они требуют колоссального жизненного опыта, постоянной опасности или жутких потрясений.       У самого Армандо такие способности открылись только в шестьдесят лет, когда в его жизни произошло сразу несколько трагических событий, навалилась куча проблем и невзгод. Дошло до нервного срыва, во время которого и пробудилась его древняя магия. В Альбусе, несмотря на его браваду, такой силы пока не было, но потенциал для её появления определённо был. Зато двое стоящих перед ним парней получили огромную силу слишком рано, что говорило о том, какой непростой жизненный путь им довелось преодолеть.       Они были похожи, эти двое. Не внешне, разумеется, а внутри. Армандо не мог до конца разобраться, что же могло их объединить, но предполагал, что всё дело в их способе жизни, более того, между ними ясно виднелась крепкая, яркая нить, связывающая парней. Они были рождены друг для друга, их души так сильно связаны, как могут быть связаны только небесные, магические союзы, которые невозможно разорвать. Одного директор не мог понять: как такое возможно, ведь они из разных времён и впервые увиделись вчера. Возможно, в будущем Гарри и сын Тома или его дочь вместе? Нет, Диппет откинул эту мысль. Это связь конкретного человека с другим конкретным человеком. С ними обоими было что-то не так.       Альбус же недовольно фыркнул и поджал губы. Он считал, что легко находит общий язык с людьми, но этот юноша был полностью закрыт от него. На его сознании лежал сильнейший щит, зеркальный барьер, с которым было тяжело справиться, потому что нужно было время и сильное воздействие, которое невозможно не заметить. Отпугнуть путешественника не хотелось, потому что он мог предоставить много полезной информации. Оставалось только сохранять спокойствие и терпение.       — Спасибо, Том, Вы можете идти, — сказал Дамблдор, стараясь ничем не выдать своего недовольства поведением и тоном Гарри.       Реддл хмыкнул и бросил взгляд на Диппета, который ответил ему не менее серьёзным взглядом, что и вчера, когда их гость упал в обморок. Стало очевидно, что два профессора хотят разобрать Гарри по косточкам и не считают нужным посвящать его самого в этот разговор. А жаль, потому что он бы не только с удовольствием послушал, но и поучаствовал бы активно, да и оставлять парня одного на растерзание двум старикам иррационально не хотелось. Впрочем, выбора у него не было всё равно, поэтому, скрипнув зубами, староста Слизерина кивнул и развернулся, чтобы уйти, но сам зеленоглазый юноша схватил его за руку, останавливая.       — Не ложись спать, — зашептал Поттер на ухо Тому. — Лучше попроси домовиков принести еды к тебе в комнату. Скажи, что позавтракаешь у озера с другом. Я здесь долго не задержусь. Встретимся у опушки Запретного Леса, — так же тихо, чтобы слышал только Реддл, закончил парень, крепче сжав пальцы на чужом запястье.       Слизеринец вскинул бровь, глядя на него, но всё-таки кивнул. Ему было любопытно, что задумал Гарри и чем это закончится. Какая-то часть его кричала и умоляла остановиться, отказаться, сбросить чужую прохладную ладонь и велеть не лезть в его жизнь, но природное любопытство брало своё. Он готов был броситься в омут с головой, чтобы разгадать загадку этого необычного парня. Поттер улыбнулся и отпустил его, позволяя уйти.       Едва за Томом закрылась дверь, как атмосфера в кабинете мгновенно изменилась. Повисло тяжёлое молчание. Дамблдор и Диппет смотрели так, словно он должен был прямо сейчас начать рассказывать им все свои секреты, чего Поттер, разумеется, делать не собирался. Смотрел парень на них максимально холодно, чтобы дать понять, что говорить не будет. Через пару минут такого молчания Гарри сел на стул напротив директора и стал внимательно смотреть ему в глаза, хотя мыслями был рядом с Томом. Ему хотелось оказаться рядом с будущим Тёмным Лордом, а не этими двумя старцами и, кажется, Армандо это заметил, потому что нарушил, наконец, гнетущее молчание.       — Итак, Гарри, почему Вы попали в наше время? — спросил Диппет, удивляясь холодному взгляду юноши.       Ему казалось, что после ухода Тома юноша резко изменился, стал по-настоящему серьёзным, полностью и окончательно от них закрылся и всем своим видом демонстрировал, что знает, чего стоит. Прекрасно видеть такого человека, но очень страшно, что этим человеком оказался очень молодой парень. Любопытно, сколько секретов хранится в этой голове, если он держит такой мощный ментальный блок. Что же творится в их будущем, если всё ещё появляются такие люди, как их Том?       — Это случайность, — пожал плечами Поттер. — Я упоминал, что моих родителей не стало, когда мне был всего год. Событие это, понятное дело, счастливым меня не сделало, а в последнее время сложились обстоятельства, которые очень сильно на меня давили. Буквально не было возможности остановиться хоть на минуту, чтобы перевести дыхание, так что друзья решили сделать мне рождественский подарок: отправили в прошлое, чтобы я мог изменить события, которые привели к смерти моих родителей. Промахнулись на несколько лет, — он улыбнулся и опустил глаза, вспоминая Рона и Гермиону. — Хорошо, наверно, что промахнулись, потому что быть там и не исправить... было бы сложно, а исправлять нельзя, — он вскинул голову и сверкнул зеленью глаз, в которых так странно переливалась тоска и решимость, боль и злость, и какое-то светлое воспоминание.       Вообще-то, Гарри действительно торопился всё здесь поскорее закончить, потому что на этот день у него был интересный план, согласно которому в восемь часов они должны оказаться в другом конце земного шара. Это должно быть познавательное путешествие, которое позволит ему и Тому лучше узнать друг друга, спокойно поговорить, да и просто расслабиться. Что-то подсказывало гриффиндорцу, что им обоим не помешает несколько часов покоя и отдыха от разнообразных проблем и постоянного напряжения. Юношу немного удивляло, что даже сейчас, находясь в атмосфере гнетущей серьёзности, он может и хочет думать только о чёртовом Реддле и скучать по его голосу в своей голове. Удивительно было и то, что Поттер не чувствовал пустоты, только тишину, будто Тёмный Лорд всё ещё с ним, просто молчит. Притаился. Чёрт, похоже, у него фиксация на этом человеке, что, учитывая их положение, — не лучшая перспектива, но об этом он потом подумает.       — От чего же? Неужели Вам совсем не хочется жить в семье и узнать её? — спросил Дамблдор, внимательно следя за реакцией парня.       Он не верил его словам, не верил, что можно позволять своему врагу жить, храня внутри себя часть его души. Альбус определённо не хотел бы оказаться на месте Гарри, зато с удовольствием посмотрел бы на его Лорда, который умудрился привязать к себе человека, который по всем законам логики должен его ненавидеть. Во всяком случае, он бы ненавидел того, кто убил его семью и отнял у него надежду на счастливую и спокойную жизнь. К тому же, заклятье хоркуса было очень сложным, если уж откровенно, и магическим затратным, так что этот некто должен быть очень сильным волшебником с огромным потенциалом. Такое знакомство интересовало его, пусть он и догадывался, что вряд ли их встреча будет при хороших обстоятельствах. Впрочем, сейчас его нисколько не меньше интересовал их гость, который умудрялся говорить правду, переплетая её с обманом так, что не разберёшь. Точная копия их Тома, а это уже о многом говорило.       — У меня есть семья, профессор Дамблдор, — жёстко ответил Поттер, переведя взгляд на будущего директора школы. — Есть люди, ради которых я живу, умру и убью без колебаний и раздумий. Этого мне достаточно. К тому же, я прекрасно знаю, как опасно менять прошлое, особенно моё прошлое. Это может повлечь за собой необратимые последствия, — он смотрел в сияющие молодостью голубые глаза, но вспоминал взгляд умудрённого человека, который ждёт его где-то в будущем. — Когда-то один мудрый человек сказал мне: «Не жалей мёртвых, жалей живых. Не жалей о тех, кто ушёл, спаси тех, кто всё ещё рядом». Я так и поступаю, смирившись со смертью родителей и надеясь, что в ином мире, если он есть, они вместе и спокойны, — парень на мгновение прикусил губу, а после продолжил: — Вам ли не знать, что семья — это больше, чем кровное родство. Вы ведь своей тоже лишились, — гриффиндорец снова сверкнул глазами и посмотрел на Диппета, который переводил взгляд со своего коллеги на гостя и обратно.       Было очевидно, что Альбус хорошо понял смысл этой фразы, более того, она его очень сильно зацепила, заставив окунуться в собственное прошлое, которое даже спустя много лет давило на сердце открытой раной. Армандо понимал, к чему ведёт свою мысль молодой человек, а вот понять, откуда он узнал об этом, — не получалось. Информация о семье Дамблдора была предусмотрительно засекречена, чтобы не препятствовать его будущему, а посвящены в тайну тех давних лет были очень немногие, надёжные люди, которые не стали бы распространяться на эту тему. Всё это наводило на мысль о том, что их будущее нисколько не легче и не светлее настоящего, что оно не несёт в себе ни счастья, ни спокойствия, ни умиротворения. Это не могло не пугать старика.       — Вам многое известно, Гарри, — заметил Диппет, надеясь, что юноша сам догадается рассказать всё, что знает.       Поттер намёк понял, но говорить не собирался. По его мнению, у каждого свой путь и менять его не стоит, как не стоит и предсказывать что-то. Не потому что судьба или что-то ещё, а потому, что есть моменты в истории, которые просто нельзя менять насильно, только мягко, естественно, а лучше вообще не трогать. Каждый момент в жизни человека, неважно, хороший или плохой, делает его тем, кем он является, а изменить что-то — значит, изменить и человека. Гарри никого менять не хотел. К тому же, он прекрасно понимал, что его прошлое, как и прошлое Тома или Дамблдора, слишком сильно связано с жизнями других людей, сотнями тысяч жизней, оно чересчур сильно влияет на всё то, что происходит в настоящем, фактически являясь его грунтом и основой. Всё, чего он добивался, — это показать Реддлу, что у него есть выбор, от которого очень многое зависит.       — Вы даже не представляете, как много, — усмехнулся Поттер, но в глазах его мелькнула дикая какая-то усталость, — Но я не могу и не хочу рассказывать. У будущего много секретов, пусть они и остаются секретами до момента, когда придёт их время. Скажу только, что мы ещё встретимся в стенах этого замка. Нескоро, как вы понимаете, но встретимся. Вы сильно поменяетесь, а я буду ребёнком, но это будет знаменательная для меня встреча, — он впервые за этот разговор мягко улыбнулся и очень по-доброму улыбнулся и поднялся со своего места. — У меня очень мало времени и очень много дел, поэтому я вас покину, тем более, что ответить на все ваши вопросы у меня всё равно не получится, — юноша кивнул Диппету, потом Дамблдору и стремительно покинул кабинет.       Двое мужчин даже не успели ему возразить. Похоже, у их гостя давно вошло в привычку оставлять за собой последнее слово. Возможно, он прирождённый лидер, который ведёт за собой неосознанно, привлекая и очаровывая своих последователей; а возможно, парень вынужден брать на себя ответственность и вести себя соизмеримо с этой ответственностью. Так или иначе, но приняв какое-то решение, он, очевидно, привык идти до конца, и два старика это видели. Они понимали, что спорить с таким упёртым и целеустремлённым человеком бесполезно, тем более, что он им даже шанса на этот самый спор не оставил.       — Что думаешь о нём, Альбус? — спросил Армандо, расслабляясь в своём кресле.       Директор догадывался, что Гарри нашёл что-то очень хорошее в этом путешествии, а вернее, нашёл кого-то очень интересного. Он не просто ушёл, спеша в некое абстрактное время, он торопился к их Тому — предназначенному ему самой магией человеку, с которым ему отведено действительно мало времени. Мудрому старику было жаль двоих юношей, которые так скоро расстанутся, чтобы никогда больше не встретиться, а если и встретятся, то один из них будет ребёнком, а второй — не меньшим стариком, чем тот же Дамблдор. Жестокая шутка судьбы: свести двух людей, которым не посчастливилось родиться в таком временном отдалении друг от друга. Им обоим будет тяжело это пережить.       — Сильный, умный, опасный, — задумчиво перечислил профессор трансфигурации. — Мне кажется, пусть делает то, что хочет. Он знает, как опасно играть со временем, а значит, будет осторожен в своих разговорах и поступках. Смирившись со всем тем, что с ним произошло, он хочет урвать несколько предрождественских дней счастья. Не будем ему мешать, — заключил Альбус, поняв, кажется, их гостя.       Не то чтобы этот разговор поставил всё на свои места или позволил ему больше доверять Гарри, но однозначно помог понять его, заглянуть чуть глубже, чем раньше, а это позволяло стать чуть ближе к Тому. Этот ученик их школы пугал его, если откровенно. Пугал своей чёрной душой, в которой так много ненависти, пугал злым взглядом, который пронзал насквозь, оставляя почти осязаемые, кровоточащие раны, пугал знанием парселтанга и змеиной натурой. Сейчас Дамблдор вдруг подумал, что сам виноват в том, что Реддл стал так холоден и замкнут, потому что сам же его оттолкнул. Возможно, теперь у них появилось время что-то исправить.