Глава 8
5 января 2017 г. в 23:24
— Я не хочу уходить, — тихо сказал Гарри, вырисовывая какие-то узоры на груди Тома.
За всю ночь они так и не уснули, нежа друг друга, лаская и испытывая, а теперь вот спокойно лежали на постели, остывая из-за прохладного воздуха в комнате. Реддл лежал на спине, положив одну руку под голову, а второй обнимая любовника, проходясь её пальцами по влажной коже поясницы и вслушиваясь в спокойное дыхание в шею. Поттер в постели оказался именно волком: страстным, жадным, громким и неутомимым — идеальным. Слизеринец чуть повернул голову и зарылся носом во всё ещё влажные, короткие волосы, поглядывая на улицу, где уже вовсю буйствовал рождественский день. Может, ночью они и не уснули, зато явно проспали несколько утренних часов, что, впрочем, никак не помешало им заняться сексом ещё и после пробуждения. Лучшее Рождество в его жизни.
— А я не хочу тебя отпускать, — так же тихо ответил Реддл. — Но нам всё равно придётся расстаться, — добавил он, вопреки собственным словам, прижимая парня сильнее к своему телу.
— Да, придётся, — согласился Гарри, приподнимаясь и устраиваясь на бёдрах слизеринца. — Но не сейчас, — он наклонился и поцеловал его губы, стараясь запомнить их вкус.
Том не противился, только сжал покрасневшие от всего, что между ними происходило, ягодицы и стал пошло вылизывать подставленный рот и губы. Поттер постанывал, тёрся об него, кажется, всем телом, руками дёргая его волосы и сжимая плечи, заставляя переместиться в сидячее положение, чтобы им обоим было удобнее. Реддл шипел и крепко прижимал парня к себе, буквально вдавливаясь своим телом в его, чувствуя, как влажная, испачканная в его сперме попка прижимается к полувставшему члену. Такими темпами они из постели вообще никогда не выберутся, впрочем, слизеринец и не торопился куда-либо.
— Определённо не сейчас, — кивнул Том, спускаясь губами на измученную уже шею Поттера, на которой, кажется, не было ни одного живого места.
Гарри улыбнулся, гладя его по голове и наслаждаясь неспешными поцелуями, которые не украшали его кожу новыми метками, а успокаивали и зацеловывали ранее оставленные. Кто бы мог подумать, что этот холодный с виду парень окажется таким страстным, несдержанным и даже в какой-то мере грубым любовником. Задницу и поясницу тянуло сейчас весьма ощутимой болью, но с ней можно было справиться, а вот с тем, что ходить ему придётся в раскорячку, — не так просто. Надо будет спросить у Мерри, может, он с этим поможет.
— Я похож на жирафа, — хихикнул Гарри, поднимая голову Тома за подбородок и заглядывая ему в глаза.
— Не сказал бы, что у тебя такая уж длинная шея, — хмыкнул Реддл, ведя по указанной части тела пальцами.
— Нет, но зато я весь в пятнышках, — засмеялся Поттер, откидывая голову назад.
Слизеринец на это только вскинул бровь и решил, что смех нервный. Как бы там ни было, а несчастная задница парня выдержала уже очень много, так что наверняка болела и заставляла своего хозяина переживать о своей сохранности. Впрочем, Том даже и не думал издеваться над ней дальше, наоборот, он считал, что Гарри необходимо немного отдохнуть, что никак не мешало целовать его дальше. Отдых же разный бывает.
— Леопарды тоже в пятнышках, — усмехнулся Реддл, заглядывая в блестящие от смеха зелёные глаза.
— Не в таких больших, — возразил Поттер, устраиваясь удобнее, потому что поясница тянула слишком уж сильно.
Том только рассмеялся на это детское заявление и улёгся на спину, утягивая парня за собой, чтобы ему было удобнее. Гарри благодарно улыбнулся и переплёл свои ноги с ногами Реддла, устраивая голову у него на груди. С ним было тепло и спокойно, не хотелось расставаться и даже просто двигаться, потому что руки слизеринца гладили спину и поясницу, даря лёгкое облегчение и унимая тянущую боль. Размышляя о своём возвращении в будущее, он думал о том, что, возможно, больше никогда не испытает ничего подобного, ведь один из них или даже оба погибнут в их дуэли, а кто ещё мог бы быть рядом так... надёжно. Была одна подлая мыслишка на эту тему, которая говорила о том, что кое-кто мог бы и надёжнее, но он отбросил её прочь. Не сейчас.
— Я совсем забыл, о твоём рождественском подарке, — встрепенулся Поттер и полез в тумбочку, чтобы выудить оттуда небольшой прямоугольный пакет и передать Тому.
Реддл озадаченно повертел подарок и принялся распечатывать его. Под обычной зелёной упаковкой обнаружился обычный блокнот в кожаной обложке с металлическими уголками и выведенной в правом нижнем углу надписью «Том Марволо Реддл». Внутри оказались просто пустые страницы и почему-то Тому казалось, что это один из самых ценных подарков, которые он когда-либо мог бы получить.
— Он сохранит все твои секреты, которые ты захочешь сюда записать, — улыбнулся Поттер, для которого этот подарок значил намного больше, чем для самого Реддла.
Парень не искал его специально, просто случайно наткнулся и не мог не узнать. Тогда что-то внутри дёрнулось и закололо. Юноша попросил продавца вывести гравировку и купил его без лишних раздумий. С этого дневника всё начнётся для Тёмного Лорда, это его первый крестраж, первый, который Гарри уничтожит, этот дневник впервые когда-нибудь покажет ему Тома, позволит им немного поговорить и побыть вдвоём. Это не только будущее Реддла, это их будущее, первая точка их соприкосновения, а вторая попадёт ему в руки в день рождения. Гарри пришлось потрудиться, чтобы найти её, но он всё-таки справился: небольшая серебряная брошь-герб Слизерина ждёт своего часа в небольшой чёрной коробочке у Дамблдора. В ней не было ничего особенного, но Слизерин — это то, что объединяло и разделяло их, так что он хотел, чтобы она была у Тома.
— Спасибо, — сказал Реддл, рассматривая свой подарок.
— Пожалуйста, — Гарри поднялся и направился в душ, но вдруг замер возле двери и обернулся ко всё ещё лежащему Тому. — Знаешь, я не хочу, чтобы ты менялся, — он как-то странно улыбнулся и скрылся за дверью.
Реддл снова взглянул на блокнот в своих руках, размышляя над этими словами. Поттер может исчезнуть в любой момент и это сейчас, как никогда, обеспокоило Тома, поэтому он просто отложил свой подарок и направился следом за Гарри. Он понимал, что в будущем он оставит этому красавцу весь мир, да и самого красавца вынужден будет оставить кому-то, кто сделает его несказанно счастливым, но сегодня... сейчас гриффиндорец всё ещё в его руках.
Поттер стоял под тёплыми, судя по идущему из кабинки пару, струями воды и довольно подставлял под них лицо, периодически проводя по нему рукой, чтобы собрать капли. Он был таким красивым под водой, таким соблазнительным, что удержаться было невозможно. Совершенно точно невозможно, поэтому он решительно шагнул в кабинку и, обхватив Гарри руками за талию, прижал его спиной к себе и поцеловал шею. Гриффиндорец вздрогнул, но тут же расслабился, откидывая голову на плечо слизеринца и позволяя ему собирать капли воды с его шеи. Впрочем, долго таким образом Реддл играть не собирался, он развернул юношу лицом к себе и прижал спиной к стене, целуя сладкие губы.
Гарри выдохнул в поцелуй, обнимая его руками за шею и прижимая к себе сильнее. Ему тоже не хотелось расставаться и исчезать, не хотелось возвращаться в мир, где Том далёк и недоступен, где они обречены на расставание, на сражение и смерть. Он цеплялся руками за чужие плечи и зарывался ладонями в волосы, сглатывая собственное отчаянье и страх, делясь надеждой и пониманием, чтобы оставить после себя только приятные воспоминания.
— Не хочу, чтобы ты уходил, — твёрдо, но срываясь на шипение, произнёс Реддл и подхватил любовника на руки, заставляя его обвить ногами свою талию.
— Боже, Том... — на выдохе-стоне произнёс Гарри, когда в его тело снова вошёл крепкий, длинный член.
— Не могу тебя отпустить, — шепнул Том и стал двигаться быстро, жёстко и даже грубо.
— Ох, Мерлин, Том!.. — вскрикнул Поттер, цепляясь руками за чужие сильные плечи и чувствуя, как кожа на спине обдирается о кафель стены.
Реддл двигался в нём так, словно от этого зависела их жизнь, впрочем, отчасти так и было. Они целовались, почти не осознавая этого, кусались, смешивая свою кровь, царапали тела, оставляя красные полосы от коротких ногтей и оба стонали, не стесняясь ни мгновения. Любили ли они друг друга? Вряд ли. Они зависели друг от друга, потому что эта связь прочнее и сильнее любой другой, какая у них была или ещё будет. Ритм был рваным и быстрым, сводящим с ума и заводящим так, что магия рвала пространство и резала воздух вокруг них, она скручивалась и свистела, мерцая молниями и шумя где-то на ультразвуке.
Всё их отчаянье, вся боль от грядущего расставания сейчас выливалась с криками и стонами, с всполохами магии и, в конце концов, с оглушительным оргазмом, который выбил из них, кажется, последние силы, заставляя сползти на пол кабинки и лениво целоваться, не обращая особого внимания на воду, всё ещё льющуюся сверху. Сердца заполошно бились где-то под рёбрами, ударяя почти в унисон, а руки не останавливались, как будто стремились запомнить каждый изгиб чужого тела.
— Прошу прощения, но вас ждут в кабинете директора, — раздался смущённый голос Мерри, как будто из другого мира.
Тем не менее, он вывел двоих парней из того вакуума, в который они себя заперли. Гарри и Том нехотя расцепились, вымылись и вышли из комнаты. Оба молчали, пытаясь как-то совладать со своими эмоциями и ощущениями, со всем тем, что сейчас творилось в их душах и мыслях, пытаясь привести поток своего сознания к некой финальной точке. Мерри тихонько стоял возле двери, чувствуя странное чувство боли и опустошения. Ему тоже будет не хватать этого мага в замке. Не хватать его улыбки, мягкого взгляда и доброго голоса. Он был их новогодним, рождественским чудом, принёсшим немного света и покоя в их тёмный и такой нестабильный мир.
— Мерри, ты не поможешь привести моё тело в порядок? — чуть краснея, попросил Поттер, застёгивая рубашку.
Домовик кивнул без лишних слов и щёлкнул пальцами. Боль тут же отступила и стало намного легче. Все последствия этой ночи были легко и безболезненно убраны с его тела, но из мыслей их вытравить было совсем даже не просто. Не произнося ни слова, парни вышли из комнаты и отправились в кабинет директора, где их уже дожидались Дамблдор и Диппет. Они тоже не хотели прощаться. За эти чудесные, магические пять дней Гарри стал им близок.
Альбус встретил человека, знающего о нём всё и даже больше, того, кто понимает его боль и переживания, понимает его самого. Того, в ком магия течёт просто и легко, разбавляемая лишь кровью и немного — человечностью. Того, кто такой светлый, несмотря ни на что, кто идёт только вперёд, глядя назад с грустной тоской по никогда не случившемуся чуду. Он встретил уникального юношу, научившего его верить в самого себя и брать ответственность за то, что делаешь. Это дорогого стоит.
Поттер остановился возле двери, чувствуя покалывание магии на своём теле, запястье с цифрой защипало и нетрудно было догадаться, что его пять дней Рождества подошли к концу. В последний раз он видел Тома вот таким: не скрывающим отчаянье в глазах, немного испуганным, но сильным, уверенным в себе, молодым, с надеждой на завтра и небольшим блокнотом в руке. В последний раз встречался взглядом с мутными от старости, но такими живыми и мудрыми глазами Диппета, который крепко сжимал плечо своего лучшего ученика, пытаясь хоть как-то подбодрить его и забрать на себя часть тех чувств, что бушевали в его душе. В последний раз Дамблдор смотрит на него со смесью отчаянья и благодарности своими почти детскими, несмотря на почтенный возраст, глазами. Для него всё это в последний раз, потому что сказка закончилась, а впереди его ждёт жестокая неизвестность. Гарри с трудом нашёл в себе силы улыбнуться им, обводя последним взглядом, и вдохнуть этот воздух, закрывая глаза. Воронка времени утягивала его прочь из мира, в котором он мог бы стать счастливым и свободным. Ему оставалось только поблагодарить магию за то, что у него были эти пять дней.
«Никогда не меняйтесь и ничего не меняйте», — растаяло в воздухе вместе с силуэтом зеленоглазого брюнета, которого ждало впереди отчаянье и новая встреча со старым врагом... Врагом ли?