Тем временем в Эдирне… Дворец Джиханнюма. Покои Хатидже Роксан Султан
Роксан Султан лежала на тахте, подперев голову рукой и рассуждала. Делиться своими мыслями с братом было привычным делом для молодой госпожи. Она доверяла ему. Знала, что Баязид не выдаст её тайн ни отцу, ни матери, хотя старался быть для них ценным и полезным. Потеряв своих родителей, он искал утешения у её родни. С течением времени, мало кто помнил, что у Исмаила-паши и его жены Михрумах Султан за годы брака родился лишь один ребёнок, а Баязид был всего лишь сиротой, которого приютила пара. Сейчас, он полноправно занимал место члена их семьи и был посвящён во все тайны и заговоры. — Как я и предполагала, Султан не оставил в живых пашу? — держа в руках письмо от султана. — Он бы избавился от него раньше, но боялся влияния своей свекрови, но мы обыграли всё так, что казнь была решением необходимым и обоюдным. Весь совет дивана, духовенство, армия советовали ему убить его, что он и сделал. Сейчас настало время тех, кого Султан не достал в первый раз. — Ты уверена, что кандидатура Байрама-паши подходит на эту должность? — спросил Баязид, глядя в глаза сестре. Он не по наслышке знал о предательстве паши, поскольку лично занимался его разоблачением, потому был крайне удивлен, когда среди выбранных отцом людей, что должны войти в совет, после завершения данной истории, мелькнуло его имя. — Опасно отдавать должность куббе-визиря такому человеку. — Он может быть полезным. При том, такого человека лучше держать при себе. Роксан Султан хорошо знала как обращаться с подобными людьми. Она тщательно изучала таких людей, старалась пользоваться ими, не вверяясь им без разбора; отыскивала их полезные качества, что могли послужить ей и государству. Даже самые ничтожные, мерзкие и жестокие люди имели свои уникальные таланты, что помогали им творить преступления. Живя среди волков, посреди интриг недоброжелателей её отца, что желали смерти ему и его семье, она хорошо иследовала окружающих людей, их поведение и, как результат, всегда знала, кто врёт ей, а кто говорит правду. Говорила то, что они хотели услышать и видели только то, что она хотела им показать. — Вместе с Байрам-пашой, в столицу прибудет его семья. Я хочу, чтобы Эмин-бей был у меня на глазах, — объяснила брату Роксан Султан, положив в рот очередной кусочек яблока. — Война не закончена, Баязид, она только начинается. Должность великого визиря самая опасная. Мы должны оберегать нашего отца, иначе он станет очередной жертвой чужих амбиций. — Как тебе удается продумывать наперёд все свои действия? Не понимаю…но восхищаюсь, — криво улыбнулся ей брат, развалившись на полу на мягких подушках.Дворец Джиханнюма. Покои Нурбану Султан
Сидевший на тахте, шехзаде Осман внимательно слушал наставления матери. После приезда, она буквально расцвела. Стала опять носить любимый зелёный цвет, который очень любила будучи моложе, вместо привычного чёрного. Казалось, вздохнув полной грудью, вдали от интриг и склок столицы, Нурбану Султан почувствовала сладость жизни. Нурбану Султан не была столь амбициозной и способной на подлость как её мертвая соперница. Может, именно это спасло её и сына от смерти? Она не желала чужого. Её сын-принц был уверен в любви повелителя к нему, потому активно общался с братом. — Япрак Султан больше не имеет той власти, что раньше, — радостно воскликнула султанша. — Она уже не принимает решения. Значит, больше не сможет навредить нам. — К тому же, брат любит меня, валиде. Я не похож на старших братьев и веду себя осторожно, чтобы не вызвать в нем недоверия, — вторил матери шехзаде. Подойдя к сыну, Нурбану Султан нежно погладила единственного ребенка по щеке, заглянув в омут карих глаз, столь похожих на собственные. Хоть Осман и унаследовал черты и внешность своей матери, он был крайне спокойным молодым человеком, склонным замыкаться в себе. Медленно, юный мальчик становился настоящим мужчиной, усилено занимаясь военным искусством, дабы не уступать старшему брату, которым втайне восхищался. — Я знаю, что ты любишь брата, а он тебя, но будь осторожен. Султан Мехмет убил своего младшего брата-младенца. Султан Мустафа убил двух своих братьев, угрожающих его власти. Твоему отцу повезло не иметь соперников, но твой брат совсем другой. Он подозревает всех и каждого, готовый убить любого, кто положит тень на его власть и глаз на трон, — напомнила ему мать. — Ты видел, как легко он убил сотню людей. Топал-паша тому свидетельство. Ни в коем случае, не встречайся ни с кем из членов Дивана. Тебе нельзя лезть в политику. Ты понимаешь? — Конечно, матушка, я не настолько глуп, чтобы подвергать нас такой опасности. От упоминания об отце и братьях, Осман нахмурился, отвернувшись от матери, вспоминая сколько в его детстве мать плакала из ревности и обиды, будучи позабытой отцом, а он терпел вечные издевательства и побои. Встав с тахты, он начал расхаживать по комнате, обдумывая её слова. Вмешиваться в дела старшего брата было опасно. Смертельно опасно. Особенно для помилованного шехзаде. Пускай так, не загруженный государственными делами, он мог посвятить время той, что занимала его мысли. И, это было явным преимуществом Османа пред его братом-султаном. Смотря на размышляющего сына, Нурбану Султан обеспокоено следила за выражением его лица, прибывающего в раздумьях, дабы распознать его мысли. Пускай, они были в разлуке долгих восемь лет, но мать чувствует своего ребёнка. Его настроения. Его мысли. Мечты и грёзы. Только увидев дочь великого визиря, взгляд своего сына, устремлений в её сторону, Нурбану Султан всё поняла. Его чувства не укрылись от проницательного материнского сердца. — Сынок, присядь, — позвала она, похлопывая место рядом с собой. — Нам нужно кое-что обсудить. Непонимающе уставившись на мать, Осман опустился на тахту рядом с ней. Снизив плечами, он спросил: — Не тяните, валиде. Что вы ещё хотели? — Что ты думаешь о своей сестре? — решила начать издалека, натянуто улыбнувшись Нурбану, неуверенно продолжив. — Она показалась мне хорошей девушкой и очень красивой, к тому же. Осман согласно кивнув. При упоминании о сестре, на лице принца засияла бессознательная улыбка. Общение с ней давало спокойствие и умиротворение. — Судя из того, что мне удалось узнать, она очень ценит преданность и честность. Постарайся завоевать её доверие, — без заминки произнесла женщина. Она не хотела ходить вокруг да около, потому прямо предложила сыну поухаживать за ней. Султан женился на одной двоюродной сестре, благодаря которой взошел на трон. Почему её сын не может? При том, что влюбился с первого взгляда. — Она довольно независимая султанша. К тому же, я полностью уверенна, что отец не выдаст её за кого попало. Твои шансы очень высоки, сыночек. — Всё это хорошо звучит, валиде, но Роксан очень привязана к Мураду. Может они сами до конца не понимают, но в их взгляде читалась абсолютная преданность друг к другу. Я отчётливо видел это, — с грустью вспомнил шехзаде Осман. — Сомневаюсь, что она сможет полюбить меня. — Не попробуешь — не узнаешь.Несколькими часами позже… Дворец Джиханнюма. Дворцовый сад
День был чересчур знойным. Конец лета решил порадовать окружающих жаркой погодой и отсутствием осадков, потому находиться вне дома было невыносимым испытанием для обитателей дворца, которые спасались от жары в песочном павильоне. Прилегающая к нему купальня имела большой прохладный бассейн, возле которого весь день толпились служанки. Прячась в тени деревьев, Баязид-бей и Аран наблюдали за гуляющими по саду шехзаде Османом и Хатидже Султан, что оживленно обсуждали легенду о реке Джейхан, что была названа в честь влюбленного Пирама, покончившего жизнь самоубийством. Юноша не смог жить, думая, что его возлюбленная Тисба мертва. Баязид вспоминал их утренний разговор об давнем друге отца, что предал его ради власти, и спокойствие сестры, будто она знала то, что было неведомо ему. Ещё два года назад, когда их лучший друг женился на дочери врага их семьи, Баязиду показалось странным его неожиданное предательство, но завидев его несколько недель назад в столице, тайно в их дворце, до него стало доходить, что отец сделал это специально, а сестра подыгрывала ему. После того, как Роксан Султан стала старше, Исмаил-паша начал советовать с дочерью. Всё чаще, Баязид стал замечать, что не был посвящен во все планы. Между отцом и дочерью появлялись секреты, в которые, ни Михрумах Султан, ни он посвящены не были. — Как думаешь, почему отец и сестра решили ввести в совет Байрама-пашу? — обратился бей к личному охраннику сестры. Как правило, Аран был молчаливым наблюдателем, что бесшумно следовал за хозяйкой. Монгол за национальностью, Аран был худощавым, но подтянутым молодым человеком с черными бездонными глазами и волосами цвета вороного крыла. Он никогда не выпускал из рук тонкий, но безумно острый меч-катану, которым отсекал головы неверным. Для всех обитателей дворца Исмаила-паши было загадкой, как он появился и стал служить младшей госпоже. Просто, в один погожий день, Хатидже Султан вернулась из вылазки в город не одна, а с новым охранником, одетым во всё черное. — Ты ведь знаешь больше чем я, не так ли? — Вы знаете ровно столько, сколько вам нужно знать, — пронзительно глянул на Баязид-бея черноволосый охранник, с непроницаемым выражением на лице. — Для вашей безопасности. — Я не маленький мальчик, чтобы секретничать за моей спиной, — возмутился Баязид-бей, закатив глаза от злости. — Чувствую себя полным дураком. — Вы не дурак, хозяин. Просто, пока не доросли до этих игр. Ваша душа слишком чистая и невинная. — Значит, душа моей сестры наполнена ужасом и темнотой, раз она годится для таких игр как борьба за власть. Аран не ответил. Он не любил врать, а сказанное беем было чистой правдой. Паша и его дочь не хотели очернять светлую душу парня, что оставался единственным человеком в их семье, что не омыл руки в крови. Не почувствовал сладость от убийства. Исмаил-паша. Михрумах Султан. Салиха Султан. Роксан Султан. Были убийцами. Они добивались своей цели, не жалея чужие жизни. Пытаться оправдать себя значило бы принять свою вину. Её они не чувствовали. В природе, из троих детенышей выживает лишь один, остальные умирают не достигнув зрелости. Это закон джунглей — выживает сильнейший. Неважно какими методами ты это сделаешь. Главное — выжить. Паша, его жена и дочь были живучими, умело избегая смерти. Издалека послышались тяжелые шаги. К мужчинам, быстрым шагом, приближался посланник со свитком в руках. По внешнему виду, не сложно предположить, что он сильно спешил передать письмо, что держал. Чинно поклонившись, он деловито произнес: — Повелитель прислал письмо для Хатидже Роксан Султан. — Я её брат. Можешь передать его мне, — ответил посланнику парень из рода Чандарлы, уверенно выставив ладонь. — Что происходит? — зазвучал бархатный голос рядом. Оторвавшись от созерцания прекрасного сада, созданного ещё султаном Мехметом Фатихом, Роксан Султан обратила свой взор в сторону деревьев, где прятался от жары её брат, и завидев посланника, поспешила туда. Она, как никто, надеялась на положительный исход дела, развернувшегося в столице, потому каждый день ждала новостей от повелителя, что обещал написать ей, когда им позволено возвращаться. — Послание от повелителя, — склонился в глубоком поклоне молодой гонец. Выхватив его из рук юноши, Роксан стала жадно читать написанные строки. Через мгновения, её лицо озарила яркая улыбка. Обернувшись к присутствующим, она торжественно объявила: — Повелитель дал добро на возвращение в столицу. Мы можем выдвигаться уже завтра утром. — Не лучше ли обождать ещё пару дней? — с надеждой предложил шехзаде Осман, не желавший возвращаться в ненавистную столицу империи, сложив руки за спиной и наблюдая за сестрой. — Ещё может быть опасно. Кто знает, что на уме у бунтующих. — Бунт закончился. Виновные наказаны. Чего бояться? — произнесла металлическим голосом и ухмыльнулась Роксан Султан, которая почти ничего не боялась в этой жизни. Детство принесло ей много испытаний, что закалили её характер. Сделали хищником, а не жертвой. Она перестала жалеть людей, но всё же старалась оставаться совестной и не перегибать палку в своем личном безумие. — Я никогда ничего не боялась. Думаешь кто-то осмелиться напасть на нас? Тогда они безумцы и смертники. В глазах у молодой девушки читалась уверенность, а губы расплылись в лукавой улыбке. Наблюдавшие за ней, брат и охранник лишь слегка усмехнулись, потупив насмешливые взоры. Было отчетливо видно, что Хатидже не сиделось на месте и без султана, она утратила интерес к этому месту. Осман относился к ней слишком трепетно как к цветку. Дочь великого визиря привыкла, чтобы с ней обращались как с равной, потому в свои двадцать лет была ещё не замужем, ища себе в мужья того, кто бы считался с её мнением.Следующий день. Ранее утро.
Поправив алую как кровь мантию из мягкого хлопка, что отлично подходила для прохладного летнего утра, Хатидже Султан глубоко вдохнула витающий повсюду аромат цветов, мысленно прощаясь с этим местом. Она будет скучать за проведёнными днями в Эдирне, наполненными спокойствием и умиротворенностью. Они стали её отдушиной. Живя в столице, в эпицентре всех событий, она каждый день беспокоилась. Каждый её шаг… ощущение, будто ступаешь по тонкому льду. Иногда появлялось такое чувство, словно ей нечем дышать. Алая шаль от тюрбана развивалась на ветру, немного мешая молодой султанше. Сегодня, почему-то, ей захотелось одеться именно в кровавой гамме: темно-бордовые шаровары и атласная рубаха того же цвета. Красный цвет издавна считался цветом мудрости и власти. Это был цвет её души. С одной стороны, радость, красота, любовь и полнота жизни, а с другой стороны — вражда, месть, война и кровь. Она почти никогда не одевала красного, предпочитая цвет лунного сияния или морской пучины, что подчеркивали её волосы и глаза. Свою душу она тщательно прятала от посторонних глаз, лишь изредка позволяя себе нарядится в любимый алый шелк и тиару с рубинами. Даже по цвету твоего наряда можно понять какой ты человек. Цвета — отражение души, не только имя. Пребывая в приподнятом расположении духа, Роксан Султан крепко сжимала руку маленького принца, что стоя засыпал рядом с ней. Шехзаде не был доволен такому раннему пробуждению, но был несказанно рад, что вернется домой к матери и брату. Он собирался поведать своей родне о каждом дне, что провел с отцом в Эдирне. О его первой охоте, что навсегда оставила след в его памяти. О первой добыче. Их совместных занятиях. Также, мальчик сблизился с Хатидже Роксан Султан, что усердно учила его персидскому, рассказывала разные истории. Ему нравилось слушать свою тетку, которая с таким же трепетом как мама смотрела на него. — Ты рад, Мехмет? — потрепав за руку мальчика, улыбнулась султанша. Он был сонным и вялым, наигравшись вчера. Узнав, что они возвращаются домой, в принце проснулась дикая бушующая энергия, что лилась потоком аж до захода солнца. — Мы едем домой. Ты совсем скоро увидишь мать, отца-повелителя и брата. Шехзаде лениво зевнул и безмолвно замотал головой, не в силах собраться с мыслями и заговорить внятно. Морфей не хотел отпускать его из своих рук, активно завлекая обратно. Он из последних сил держался на ногах, благодарный за то, что не придется ехать верхом и ему удастся ещё поспать. Вдалеке замелькала фигура Нурбану Султан, на плечи которой падали первые лучи восходящей зари, заставляя её темные как смоль волосы переливаться на солнце. Её темно-пурпурный плащ плотно облегал ещё девичью фигуру женщины, одетую в простое бежевое платье. Только изысканная золотая диадема с россыпью аметистов выдавала статус матери старшего шехзаде, подчеркивая темные глаза и придавая им загадочности. Рядом шагал её сын — шехзаде Осман. Вид у парня был не слишком радостным, ведь возвращение в столицу не сулило им с матерью ничего хорошего. Он был пешкой в чужой игре и многие хотели использовать его, чтобы приобрести больше власти. А лучшим местом для этого был, ненавистный ему, дворец Топкапы. — Слуги уже погрузили все вещи. Мы можем отправляться, — передавая принца своей служанке Ахсен, сказала султанша. Повернувшись к Нурбану Султан, она легко улыбнулась женщине и пошла к своей лошади. — На выезде из города нас встретят воины моего отца, что сопроводят нас к столице. Сев на коня, Роксан Султан внимательно проследила, чтобы все члены процессии заняли свои места: служанки сели в карету, а воины на своих лошадей. — Это даже к лучшему, — с вымученной улыбкой произнес шехзаде, последним забираясь на коня. — Сможем быстрее добраться. «Пусть горит адским пламенем этот кровавый Топкапы», — мысленно выругался принц напоследок.Вечер Стамбул Топкапы. Покои Джанан Султан
— Безмозглая дура, — влепила пощечину своей шпионке Джанан, раскрасневшаяся от злости. Когда Эсма-хатун сообщила ей, что Шемспери передумала нападать на султаншу и принца, к тому же, побывав во дворце великого визиря, прознала, что ту будут сопровождать личные воины паши, черкешенка впервые впала в бешенство. Её идеальный план пошел коту под хвост. Как только безупречные обезвредят преступников, что встретятся им на пути, то сразу узнают имя заказчика, которая приведёт их к ней и Алии Султан. — Ты не могла сказать мне раньше, чтобы я успела отменить нападение. — Я подумала… — запнулась Эсма, увидев поднятую руку. — Ты думала! — прокричала Джанан Султан, замахнувшись ещё раз. Рука султанши повисла в воздухе, так и достигнув цели. Возникнут вопросы, почему она вся в синяках, а ей лишний шум не был нужен. — Ты не должна думать. Тебя не для этого послали следить за ней. Айше наблюдала за данной сценой, наслаждаясь испугом служанки. Девушки, что служили Шах Султан, нашептали ей, что их госпожа мечтает отомстить управляющей гарема и причинить ей такую же боль, что та причинила ей. И не побрезгует запачкать руки в крови для этого. — Султанша, до меня дошли определённые слухи, — решила вставить своё слово Айше, пока её хозяйка не решилась на убийство Эсмы. Джанан Султан вопросительно посмотрела на свою верную служанку. — Какие слухи? — Шах-и-Хубан Султан мечтает избавиться от дочерей Япрак Султан, в наказание за её грехи. — Это точно? Ты хорошо проверила? — переспросила её ледяная королева, не веря своей удачи. — Это могут быть лишь сплетни. — Не думаю. Шах Султан неспроста осталась во дворце своей сестры. Она ищет поддержки. Джанан Султан медленно села на тахту. Её взгляд метался по комнате. Она находилась в тяжелых раздумьях, придумывая на ходу поспешный план отступления, что спасёт её от подозрений. Она знала, если задание провалится, султан потребует расследования и спустит с цепи своего верного пса и хранителя покоев — Умута-агу, а тот обязательно выйдет на неё. Он был не менее подозрителен, чем её супруг. Немного пораскинув мозгами, Джанан решила выйти из ситуации тем же способом, что и вошла — использовать Шемспери. — От гречанки мы сможем избавится в другой раз. Она с лёгкостью попадёт в любую нашу ловушку. Пусть, пока подождёт, — коварно блеснув глазами цвета оникса. — У тебя есть шанс реабилитироваться Эсма. Пока Шемспери в растерянности, ты должна нашептать ей пойти к Шах Султан и уговорить ту скомпрометировать жену султана. Мол, всё равно кто виноват. Пусть будет Халиме Султан. И месть её свершится. — Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа, — заикаясь, пробубнила девушка, до смерти напуганная черноволосой султаншей и выбежала из покоев.Топкапы. Покои Лейлы Султан
— Я волнуюсь, Алтын, — с тревогой в звонком голосе, произнесла черкесская княжна. Сон не шел к ней всю ночь. Что-то беспокоило султаншу, не давая уснуть. Странное предчувствие преследовало её и сейчас. — Умут-ага сказал, что повелитель возвращает Мехмета в столицу, и он должен скоро прибыть. Так почему мне так неспокойно на душе? — Это материнское сердце, — добродушно улыбнулась калфа. — Каждая мать волнуется за своего ребёнка, в особенности, если он так далеко. — Очень надеюсь на это. Не успела Алтын-калфа открыть рот, как в покои пулей влетела её старшая сестра — Кадер-калфа, спотыкаясь от того, что отпустила подол платья. Она подошла ближе к султанше и быстро поклонилась. Разведав последние новости, она мало не лишилась сознания от шока. Бостанджи-паша, что отвечал за охрану дворца и султана, сообщил старшей калфе, что на шехзаде и султанш, возвращавшихся с Эдирне, было произведено нападение и даже есть раненные. Немного оклемавшись, она живо побежала к Лейле Султан, ведь эта новость касалась именно её. До конца не было известно, кто был ранен. — Извините, Лейла Султан. У меня срочные новости, — отдышавшись начала Кадер, переведя взволнованный взгляд на сестру. По глазам сестры, она мгновенно поняла, что случилось что-то ужасное и, на миг, её сердце остановилось. — Напали на карету Хатидже Султан и нашего принца, когда они въезжали в столицу. — Что? — резко подорвалась с места Лейла Султан и выбежала из комнаты. Путаясь в юбках, она неслась по коридорам гарема, минуя очередные повороты, в направлении султанской опочивальни. Её не заботило, что на пути попадались наложницы, которых она умудрилась сбить с ног. Все мысли женщины были о её сыне, что находился сейчас неведомо где. Добравшись до заветной двери, она, почти сорвавшимся от волнения голосом, обратилась к бостанджи, что несли караул: — Сообщите Повелителю, что я желаю с ним поговорить. Немедленно. Выслушав пожелание султанши, ага поклонился и скрылся в покоях султана. Чем минуту, ага молча открыл ей дверь. Войдя в главные покои и увидев сидящего на краю кровати падишаха, держащегося за голову. Он тяжело дышал, пребывая в таком же шоке от услышанной новости. — Повелитель, — шепотом произнесла Лейла Султан, желая привлечь его внимание. — Как наш сын? Он в порядке? Не ранен? Молю вас, скажите, что с ним все хорошо? — взмолилась женщина, упав на колени и заплакав, не в силах больше сдерживать слезы. В покоях воцарилось молчание. В жизни каждого человека бывают минуты, когда для него как будто бы рушится мир. Это называется отчаянием. Душа в этот час полна падающих звезд, что разбиваются о землю. Именно такое чувство сейчас бушевало в султане. Он был падишахом, наместником Аллаха на земле, но в данную минуту чувствовал себя очень жалким маленьким человеком, не способным помочь тому, кто был ему дорог. — Он цел и скоро будет здесь, — после, казалось вечности, тяжело выдохнул султан. Встав с кровати, он прошелся по комнате и остановился возле своего стола. Взяв в руки кувшин, он налил себе бокал вина, заранее принесённого ему и сделал большой глоток. — Роксан Султан закрыла его собой от стрелы, что оказалась отравленной. — О, Аллах Всемогущий! — ахнула княжна, прикрыв рукой рот от ужаса. — Она жива? Мурад тяжело сглотнул. — Да, но неизвестно, выживет ли. Поднявшись с колен и вытерев слёзы, Лейла Султан подошла к супругу и прижалась сзади. Одна её часть была рада, что их сын жив и здоров, а другая — безутешной и грустной. Оказывается, Аллах посылает династии не только жадных, эгоистичных и циничных людей, но и тех, кто имеет совесть и готов пожертвовать собою ради семьи. Ласково поглаживая его по руке, она решила успокоить расстроенного султана: — Я не встречала женщины сильнее её морально и думаю физически тоже. Она обязана выжить, — встав напротив супруга. Она перестала плакать, только одинокая слеза ещё катилась по, разгорячившийся от бега и волнения, щеке женщины. Бережно отняв у него бокал, она взяла его руки и легонько сжала. — Я буду молиться за неё и вы молитесь. Аллах услышит нас, ведь наши молитвы искренны.