***
«Проще, Люциус. Сделай лицо проще». К сожалению Кас не слышала, что говорят друг другу отец и дядя, но лицо Сириуса было суровым. Говорят, если кривляющегося человека сильно ударить по голове, то мышцы его лица от неожиданности могут попросту не вернуться в свое нормальное расслабленное состояние. Кас была бы рада, если сейчас искривившего нос Люциуса, кто-то с силой шарахнет по затылку. Возможно, ничего такого с его лицевыми мышцами не будет, но больно то будет. А это сделает вечер еще более незабываемым. — Кас, — голос с хрипотцой звучал насмешливо, — поле в другой стороне. Лицо Фреда было в каком-то дюйме от ее собственного лица, и Кас могла рассмотреть его, подмечая мельчайшие подробности: брови домиков, на тон темнее огненной макушки, янтарные глаза с россыпью маленьких темных пятнашек вокруг зрачка, прямой нос и по-мужски тонкие губы. И пусть они с Джорджем были одинаковыми практически во всем, а для нее, Кас, они были абсолютно разными. — Ну, так что, — улыбнулся Фред, — повернешься? — Конечно, — Кас ответила кривой улыбкой, — там же будет Крам и Дмитров… — Димитров, — поправил Фред, подавшись чуть вперед, чтобы им было лучше слышно друг друга. — Не важно. — Для Димитрова важно. Это твое «Дмитров» делает его другим человеком, Кас. Касси знала, что Фред ничего такого не имел в виду, но за целый день ей осточертели тонкие намеки знакомых и их пристальные взгляды. Взгляды, в которых тут же появлялся страх, стоило только обратить на смотрящих внимание. А все от того, что по из мнению она стала совершенно другим человеком в тот момент, когда стала Блэк. — Слушай, я не хотел и ничего такого не имел в ви… Глаза Фреда округлились, брови взметнулись вверх и, Кас была уверена, что слушала, как выдохнул «ох» потерявшееся в шуме толпы. — Не думаю, что Эджком увидит с такого расстояния, Фредди, но так и быть, руку я уберу. А то еще наша карамелька изойдёт на глюкозу. Кас старалась придать голосу как можно больше сарказма, но вышло как-то злобно и ревниво. Раньше это было нормально, похлопать Фреда по плечу, взъерошить ему волосы, задремать, упершись носом в его плече, но сейчас его словно намагнитили, облив сверху тягучей карамелью. Убрав ладошку с руки Фреда, Блэк все еще продолжала чувствовать его тепло, от которого, как после того рукопожатия с Сириусом, она толи хотела избавиться, толи попытаться навсегда сохранить на коже. — Марриэта тут не причем Фред пожал плечами и, отвернувшись, он вдруг потерял к ней, Кас, всяческий интерес. Его взгляд устремился на поле, на котором вот –вот должны были сойтись в жесткой схватки Болгария и Ирландия. Кас обиженно поджала губы, так же отвернувшись от Фреда, однако она не смотрела на поле, она вновь глазела на родителей, которым, очевидно, море покалено. Еще пять минут назад девочку волновало то, что происходит на верхней трибуне, но сейчас весь интерес и опасения куда-то улетучились. — А вот и причем! Блэк испепеляла собеседника взглядом до тех пор, пока он не соизволил повернуть голову в ее сторону. Вот так, в полупрофиль, из-за того что половина лица была практически не видно, а другую половину заливал свет прожектора, Фред вообще не был похож на Джорджа. Скорее какой-нибудь эльф из древних легенд, а не шумный, вечно улыбающийся Джордж. — Нет, тут дело в твоей ревности, Кас! Ты же не можешь просто промолчать или нормально поздороваться с ней, ты просто… — Нет, — улыбнулась Кас, качнув головой из стороны в сторону, — это ты просто уходишь от нас. Просто забываешь и меня, и Джорджа, когда эта твоя Эджком рядом. Разве нет? — Нет, я всегда… — Леди и джентльмены! — взвыл голос Бэгмена, заставив Кас почувствовать победу.- Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! Однако победа долго не длилась, вернувшийся с лакомствами Джордж, задыхаясь, всучил Кас два бумажных пакета, один из которых ей нужно было передать Фреду. Блэк всерьез думала, что стоит просто кинуть еду ему на колени, демонстративно задрав нос или же ткнуть под ребра локтём, все также задрав нос, но Фред растворился в приветствии команд, напрочь позабыв о ней. — Я ненавижу ее даже больше, чем ненавижу Люциуса, — выдохнула Кас, набив рот пригоршней «взрывающейся карамели».***
Если не брать в расчет дующего губы Фреда и в ответ дующуюся Кас, то вечер прошел просто сказочно. Чарли и Билл развели костер, возле которого собрались Уизли и Блэки, рассказывая о своих приключениях и делясь впечатлениями от прошедшей игры. Спать разошлись поздней ночью, все также переговариваясь и тихо посмеиваясь. Сейчас в палатке семейства Уизли стояла умиротворяющая тишина, нарушаемая лишь тихим храпом мистера Уизли. Кас не спала, просто лежала, пытаясь разглядеть в темноте что-то помимо темноты. Получалось из ряда вон плохо, хотя был и плюс, в голову не лезли мрачные мысли. Только квиддич и время после него. А еще, Кас томилась от предвкушения, ожидая когда близнецы решат, что все уснули и можно незаметно выскользнуть на улицу. Долго ждать Блэк не пришлось, в скором времени, разгоняя темноту, перед лицом Кас возникла довольная физиономия Джорджа, прижимающего к губам указательный палец. Они выбрались из палатки, бесшумно, так же бесшумно пробежали по ряду пестрых палаток. И только на окраине лагеря, двое друзей решили нарушить тишину, тихим, но счастливым смехом. — Фред где-то запропастился, — отсмеявшись, бросила Кас, силясь рассмотреть высокую фигуру на фоне ряда деревьев. Когда Джордж запустил пятерню в изрядно отросшие волосы, Касси поняла, что Фреда сегодня с ними не будет. Побежал к Эджком. Не мог же он попросту крепко спать в палатке! — Как только мы все разошлись, Фред удрал к Мариэтте. Они еще до игры договорились встретиться. Последнюю фразу Джордж произносит скороговоркой, будто бы испугался, что забудет придуманные на ходу слова, а брат так и останется неоправданным перед Кас. — Знаешь, Оливер тоже звал меня погулять после игры, но я отказалась, потому что решила, что мало провела с вами времени этим летом. А после всего этого, Фред призывает меня быть мягче с Эджком. Думает, — Кас хохотнула, — что я ревную. А я просто… — Хороший друг, -протянул Джордж, приобнимая Кас.– И ты совсем не ревнуешь. — Нет, я ревную. — Мне ожидать жирное «но»? Джордж рассмеялся, пытаясь расстелить на земле клетчатый плед, но поднявшийся ветер то и дело заворачивал углы ткани. — Может быть, — пожала плечами Кас. Она нагнулась, придержав края пледа, а затем, почти синхронно с Джорджем села на расстеленную ткань. Запрокинув голову, Касси устремила взгляд усыпанное звездами небо. — А вдруг какой-нибудь небесный великан рассыпал всего лишь новые сикли по небу, а мы, тут внизу, думаем, что это что-то невероятное и низведённое, — пролепетала Кас, в тайне надеясь, что Джордж ее не услышит. — Тогда будет понятно, почему они так привлекают. Кас не видела как Джордж пожал плечами, но почему-то думала, что он так и сделал. Фред бы сделал. А Оливер, наверное, рассмеялся, чмокнув ее в щеку. Что же сразу же стало ясно, что долго они бегать друг другу на свидание не смогут. Оливер строил свою взрослую жизнь, а Кас пыталась разобраться в своей новой жизни. Что не изменилось, так это Джордж и безумные вылазки, ставшие по-настоящему безумными. Легкий хлопок, запах винограда и табака, щекочущие ноздри, как нельзя подтверждали это. — Черт, оставил стаканы в палатке! — Да ладно, — хмыкнула Кас, почувствовав себя, пожалую, самой счастливой в лагере, — мы что, не родные что ли. — Дамы вперед, — выдохнул слова, Джордж смешав их с дымом. — Дашь сигарету? — Серьезно? — Сейчас далеко за полночь, нам по шестнадцать и мы сидим на поляне перед лесом с бутылкой вина на двоих, да, я серьёзно. Кас взяла протянутую сигарету, затем немного покрутив ее в руках, сжала трубочку губами, чуть подавшись вперед. Джордж чиркнул спичками, прикрыв огонек от ветра левой рукой, так, чтобы не мешать Касси подкурить. Кас затягивается как-то боязно, а затем, почувствовав в носу и рту запах и вкус табака, Блэк закашлялась. Джордж лишь рассмеялся в горлышко темно-зеленой бутылки. Сейчас его можно было назвать красивым. Возможно, даже залюбоваться его красотой, как Кас неоднократно делала, взглянув на его брата-близнеца, вот только Джорджем был Джорджем. Названным братом. Близким, очень близким другом, с которым она сошлась куда быстрее, чем с Фредом. Может быть, поэтому взгляды на младшего близнеца остались прежними, а взгляды на старшего стали такими неправильными, что могут разрушить дружбу. А Кас именно этого и боялась, хотя и шагала именно по этому пути. Блэк оборвала себя на этой мысли, заглушив их внушительным глотком вина, вкус которого стал каким-то странным, смешав в себе привкусы табака и алкоголя. Сморщив лоб, девушка преподнесла горлышко к губам. Но она так и не отпила, внутренне сжавшись, услышав чье-то рычащее «мортмордре». Черное небо на глазах друзей озарилось зеленой вспышкой, не такой яркой, как вспышка третьего непростительного, но такое же зловещее. Затем дымка заклинания скопилась в одном месте, обретая четкие очертания черепа, из глотки которого вырывалась змея. — Великий Мерлин, — пролепетала Кас, чувствуя, как тело стал бить озноб. Всхлипы, крики, истошные вопли лавиной обрушились на Касси, мешая шевелиться, лишь осознавать то, что некогда дремавшее небо, спокойное и далекое, озарилось настоящей тьмой. — Кас, — голос Джорджа звучал испугано, — нам нужно бежать обратно в лагерь. Парень рывком поставил ее на ноги, взволновано взглянул в лицо, а затем бесцеремонно потянул следом за собой, крепко сжав ее холодную ладошку в своей теплой руке.С каждой секундой их шаги становились уверенней, быстрей и синхронной. С каждой секундой крики становились все более отчетливей, как и гул тысячи перепуганных сердец, как и осознание того, на кого первым делом лягут подозрения.Бежать, что есть сил и чувствовать, что двигаешься слишком медленно, чувствовать, как мысли разъедают мозг, проклиная слишком медленное тело. И крики, крики, крики. Они были повсюду. Крики и размытые лица. Никто из детей не увидел, как зловещий череп дымкой впитался в воздух.***
Сириуса все это забавляло. Трясущаяся мясистая шея Фаджа, горящие безумием глаза Крауча. Было необычно ощущать тревогу Артура и крайне приятно чувствовать рядом с собой Габриэллу. Вот какое оно — безумие. Слушать обвинения, видеть, как обвинители чуть ли не на пену исходят, но думать о том, как ты рад сложившемуся вечеру. Как было приятно пережить его рука об руку с Гэйбс. Это чувство дремало, но проснувшись, было таким пьянящим. — Вы проверили наши палочки, министр, так что же вы еще хотите в доказательство того, что метка была вызвана не нашими руками? — то тише, то громче звучал голос Габриэллы. — Метка появилась в небе после того, как вашего…как лорда Блэка оправдали, что прикажете тогда мне думать, мисс Малфой? — Миссис Джиллсон, — машинально поправил Сириус. — Вы правы, министр, на вашем месте подумал на кого-то вроде меня. Но помимо меня тут были все, кто когда-то служили «Тому-Кого-Нельзя-Называть». Так что я могу задать очевидный вопрос: вы проверили всех их или зациклились на моей семье и тех, с кем мы проводили этот вечер? А что вы скажете о своем эльфе, мистер Крауч и палочки моего крестника? Фадж метнул взгляд на Крауча, пытаясь найти на его лице хоть маленькую зацепку, но лицо Бартемиуса было подобно восковой маски. Брови Сириуса сошлись на переносице. В одну долю секунды, Блэку показалось, что Крауч что-то скрывает, но предположение рассыпалось, как только память подкинуло воспоминание того, как кричал Барти Крауч младший, там, в Азкабане. Злодей? Да он совершил много злодейств,когда плясал под дудку Темного лорда, но он был тогда ребенком, совсем как Регулус, а Крауч был его отцом. Каким же нужно быть подонком, чтобы обречь на такое собственного сына! — Ну так что, — вновь заговорил Сириус, — либо забирайте меня в Азкабана, либо прекращайте ломать эту комедию. Оба, и министр, и глава международного сотрудничества, молчали. Складывалось впечатление, что они пытаются передать друг-другу мысли, но у них ничего не выходило, поэтому поджилки Фаджа начали трястись от еще одной возможности, оставшейся возможностью, запечь Сириуса обратна в Азкабан. — Палочка мистера Поттера пока останется у нас, — наконец выдавил Фадж, — а вас, лорд Блэк, вызовут в Министерство на дознание, не покидайте пределов страны. Покидая палатку Крауча, Сириус и Габриэлла шли так, словно бы покидали званый ужин, на который были кем-то приглашены. Правда процессия вышла бы действительно грандиозной, если бы маленький вихрь не врезался бы ему, Сириусу, в грудь. Сначала Блэк думает, что это случайность, но потом, Кас пролепетала едва слышное «пап», всего на секунду сцепив руки за его спиной.