Сокровище, что дороже золота

Как только они оказались в кабинете губернатора Эша, а Томас закрыл дверь, Флинт, тут же отбросив графа в сторону, помог Томасу передвинуть к двери стоявший у стены стол, чтобы замедлить тех, кто будет сюда ломиться через пару мгновений. А пока у них есть секунда, чтобы перевести дух. — Это единственный вход сюда, — сказал Томас, пока Флинт озирался по сторонам в поисках других возможных мест проникновения противника. — И дверь хорошая, у нас есть немного времени. Я же говорил, что отец не согласится на ваши условия. Флинт лишь зло хмыкнул на это повторное замечание. — Паршивец, так значит, ты все-таки спутался с грязными пиратами! Вас все равно повесят, вам не уйти отсюда, к тому же, вы безоружны, а там солдаты! — завопил Гамильтон, все еще находясь на полу и смотря с неприкрытой ненавистью на сына. Парик его съехал после той встряски, что устроил ему Флинт, дышал он тяжело, крылья носа яростно раздувались, а в глазах была ненависть, чуть приправленная страхом. А Томас смотрел, наверное, впервые в жизни на него сверху вниз. — Не смей так на меня смотреть, ничтожество! Ты… Но договорить ему не дал Флинт, ударив его, и граф затих, потеряв сознание. — В любом случае, отсюда нам не сбежать, — зло проговорил Флинт, пройдя к большому окну и с сожалением отметив, что за окном растет высокий кустарник со множеством больших колючих игл, через который не пройти. И зло добавил: — Одно радует — моя команда разнесет этот жалкий городишко. Он был в ярости от того, что его обманули, от того, что Томас оказался прав насчет своего отца. Или на себя от того, что не поверил Томасу? Флинт не знал, да и сейчас разбираться в этом не было времени. — Я так не думаю, — произнес Томас, удивительно сохраняя спокойствие и тотчас привлекая внимание Флинта к себе. — Не думаю, что отец не подстраховался. Иметь возможность схватить не только капитана Флинта, но еще и его команду — мой отец не упустил бы такой возможности. Взгляд Флинта мгновенно потяжелел, потемнел, но Томас продолжил, пройдя к шкафу с книгами, и задумчиво достал одну из них. — И я так же не согласен с тем, что отсюда невозможно сбежать, — Флинт недоуменно и недоверчиво посмотрел на Томаса. А тот ответил Флинту открытым, удивительно ясным, твердым и решительным взглядом. Флинт только кивнул, чтобы Томас продолжал. — Не стоит забывать, что я знаю этот дом и его окрестности. Так что я смогу вывести нас отсюда. Кустарник с колючками не проблема, можно закутаться в шторы. К тому же, там есть потайная тропа, о которой никто не знает, — Флинт удивленно посмотрел на Томаса, а тот торопливо пояснил: — Служанка иногда водила своего парня через этот кабинет в отсутствие Эша, а я их застукал. В обмен на мое молчание они показали мне проход. А отвлечь всеобщее внимание, — ответил Томас на возникший у Флинта вопрос о преследовании, — можно с помощью пожара, который мы устроим. — А вы не думаете, что эта служанка додумается сдать этот тайный ход? — Нет. Ее уволили в прошлом месяце. Пока они сообразят, мы будем вне дома, — спокойно закончил лорд. Все еще держа в руках книгу, Томас медленно подошел к подсвечнику с несколькими свечами, стоявшему на столе. Флинт согласился с планом Томаса, хотя его поразила расчетность плана и то, как быстро он смог его придумать. Они устроили поджег сначала на столе, удерживающем дверь, в которую уже долбились военные, норовя ее вынести. А потом — в углу комнаты, спалив документы Эша. Графа, который все еще был без сознания, они оттащили в угол. И вот, завернувшись в содранные Флинтом темные шторы, они перемахнули через окно прямо в объятья иглам. Флинт следовал за Томасом, который знал куда идти. Выбравшись из колючих зарослей, они двинулись к морю. Как и рассчитывал Томас, все были заняты возникшим пожаром, который уже набрал обороты. В ночном небе отдавало причудливым рыжим светом. Огородами добравшись до моря, они увидели, как и говорил Томас, минимум охраны у правого причала, который обычно использовался рыбаками. Они легко справивились с охранниками. Как на удачу, у одного из них были ключи от кандалов, в которые был закован Флинт. Благо, они были универсальными. Томас благополучно помог Флинту избавиться от них. Но когда Флинт начал готовить одну из лодок с берега, чтобы спустить ее на воду, Томас в какой-то момент вдруг понял, что Флинт хочет оставить его в Чарльстоне. — Хотите меня здесь оставить?! — неверяще спросил Томас, подходя к Флинту, когда тот практически дотолкал лодку до моря, а ее носа уже касались волны. Но вопрос Томаса заставил его остановиться и обернуться на него. И тут до Томаса дошло, почему Флинт обращался именно к нему, когда просил открыть дверь в кабинет. — Так вот почему… Вы хотели, чтобы моя помощь выглядела, как ваша угроза жизни моему отцу. — Именно. И теперь вы сможете оправдаться, сказав, что я вас заставил силой помочь мне. К тому же, у вас есть влиятельные друзья, которые помогут. Да тот же Эш! Он видел, что я вам угрожал жизнью отца… — У меня нет друзей, — как-то резко сказал Томас. Флинт удивленно посмотрел на него. — Либо убейте меня, либо возьмите с собой, — серьёзно произнес Томас. — Вы слышали моего отца — меня в любом случае ждет психушка. А я туда как-то не особо рвусь. Последние слова прозвучали зло, но до того обреченно, что Томас тяжело вздохнул, опустив плечи, и перевел потухший взгляд на песок. Это был не тот гордый аристократишка, что раздражал Флинта своим видом, это был совсем другой Томас — незнакомый, неправильный, сломленный. И Флинту захотелось получше узнать его. Но в данный момент он почувствовал желание просто просто подойти и обнять Томаса, сказать, что все будет хорошо. Но Флинт сдержал в себе этот глупый, не свойственный ему порыв нежности, который его откровенно пугал. Он затолкал подальше такие неуместные чувства к Томасу и постарался больше не вспоминать о них. Время, что и так было ограничено, требовало быстрых решений, от которых зависела не только жизнь Флинта и всего Нассау, но и жизнь самого Томаса. Флинт после тяжелых, но быстрых мгновений согласился взять его с собой. Томас только грустно улыбнулся. Когда они поднялись на борт «Моржа», их ждала уже вся команда, которая видела пожар и была явно обеспокоена. — Что случилось? — спросил Сильвер у Флинта, который первым поднялся на борт. — Обмен не состоялся, — просто сказал Флинт, не видя причины сейчас скрывать факты от команды. — Тогда почему он еще жив? — спросил Билли, кивком указав на Томаса, который тоже оказался на борту. — Обстоятельства изменились, Билли. Снимаемся с якоря, — сказал Флинт, смерив его грозным взглядом. Заметил изменения в Томасе и Сильвер — тот был слишком робким, что ли? Зажатым, разбитым… Но это быстро вылетело из головы квартирмейстера, когда в каюте Флинт поведал, что их поджидает военный корабль. Томас, отойдя от окон, где стоял и смотрел в непроглядную ночную тьму, сказал, где это корабль мог остановиться. Они сумели его благополучно избежать и под покровом ночи направиться домой, в Нассау. Весь путь до Нассау Томас вел себя тихо, он был подавлен событиями в Чарльстоне, и Флинт не мог его в этом винить. Конечно, у Флинта было много вопросов, но он не торопился их задавать, теперь у него было много времени. К тому же, Томасу нужно было смириться с мыслью о том, что теперь у него другая жизнь. Быть в плену у пиратов и вынужденно пребывать на острове — одно. И совершенно другое, когда ты добровольно, по собственной воле выбираешь это. Конечно, Флинт не раз говорил и намекал на то, что они могут оставить Томаса в любом порту, где он смог бы забыть все, как страшный сон и начать новую жизнь. Но Томас всегда отвечал благодарностью и заверениями, что если он действительно этого захочет, то непременно скажет. Команда чувствовала себя обделенной и обманутой. Еще бы, обещали хорошую награду за лорда, а в итоге они рисковали даром. Неизвестно как, но Сильверу удалось это разрешить. А Томас смирялся с тем, что его жизнь перевернулась с ног на голову, смирялся с потерями и предательствами и пытался представить свою жизнь дальше. А Флинт не мешал ему. Он знал, скорее, чувствовал, что там, в той гостиной произошло гораздо больше, чем могло казаться. Но пока, по прибытии в Нассау, капитан Флинт первым делом попросил у Элеонор Гатри комнату для Томаса, поскольку шлюхе Макс он не доверял, и уж тем более не мог доверить ей жизнь Томаса, если бы тому пришлось жить под крышей ее борделя и гостиницы по совместительству. Гатри ничего не спросила, но вопрос «Какого черта?» так и читался в ее глазах. Однако вслух она ни о чем не спросила и просто дала Томасу пустующую небольшую комнату, напоминающую ее собственную, но значительно меньше. Она находилась в таверне не далеко от личных апартаментов Элеонор. Несмотря на все опасения Флинта, Томас смог смириться со своей новой жизнью. Томас полностью осознавал и понимал, что на этом острове он — никто, поэтому пришлось заново изучать тот мир, в котором он оказался. И ему в этом помогала Элеонор, составляя достойную компанию. Все же воспитание никуда не деть и просто так от него не избавишься. И Флинт не знал радоваться или злиться этому сближению. Радоваться, потому что Элеонор была одной из немногих, кто мог составить Томасу действительно стоящую компанию и говорить с ним. А злиться, потому что Флинт никому на этом острове в достаточной мере не доверял. Верно? И он просто опасался за жизнь Томаса, потому что где-то в глубине души чувствовал вину за то, что разрушил его жизнь. Но в этом был определенный плюс, поскольку Элеонор могла обеспечить Томасу безопасность. Вейн, как и предполагалось, воспринял новость, не так спокойно, как следовало бы. Вейн, как и некоторые, рассчитывал, что история с лордом Томасом Гамильтоном закончится в Чарльстоне. И разозленный он ушел, сказав напоследок, что добром это не кончится и им это еще аукнется. Томас чувствовал себя чужим на острове, но к прошлой жизни пути назад нет. Он не вернется. И единственное, что осталось от его прошлой жизни Лорда Гамильтона, это его сумка с дневником и любимой книгой в красном кожаном переплете, «Размышления» Марка Аврелия, оставленной в тот день в каюте капитана Флинта по счастливой случайности или нет. Единственное напоминание о том, кем он был. Томас в основном не покидал стен таверны, только если с Флинтом в сопровождении, но еще чаще он сидел в своей комнате и читал книги, которые приносил Флинт из своей библиотеки. Через пару дней «новой жизни» вечером Томас зашел к Элеонор, но она разбиралась с какими-то бумагами или пыталась разобраться. Томас предложил свою помощь или хотя бы просто взглянуть. Элеонор колебалась минуту, ведь это были отчетность и документы по внутренним делам Нассау. Но все же решилась и протянула листы Томасу, ни на секунду после не пожалев об этом. Томас помог разобраться с бумагами. И после этого стал часто помогать ей. Для него это было что-то вроде приятного времяпрепровождения. Способ заставить работать ум, который от безделья начинал страдать. Такому человеку, как Томас, нужно чем-то заниматься, что-то разрабатывать, отчасти потому что это помогало забыть. К тому же, его советы по улучшению торговли и замечания в целом, были весьма полезны для острова. Элеонор не раз убедилась в том, что изначальный план Флинта сработал, хоть и не совсем так, как замышлялось. У Нассау появился сильный, если не союзник, то тот, кто был в системе Англии не один год, тот, кто вырос в ней, и он прекрасно знал все тайные ходы, знал, как можно обойти закон. И этот человек, хотя до конца и не раскрывал всех «секретов» Англии, что и понятно, но он сейчас стоял здесь и помогал пиратам Нассау. А для того, чтобы скрыть свое имя, Томас взял себе псевдоним — Аврелий, в честь римского императора, хотя ничего другого в его голову просто не пришло.

***

В один из солнечных дней, когда Флинт уже несколько дней был в погоне за «добычей», Томас помогал Элеонор с документами. Они стояли перед ее столом и что-то обсуждали, когда в кабинет влетел, не удосужившись даже постучать, разъярённый Флинт: — Какого черта, вы не можете сохранить в тайне что-либо! У вас тут шпионы на каждом углу, а вы и рады! Я, конечно, понимаю, что в Нассау очень трудно держать что-либо в тайне, но вы уж потрудитесь хранить свои секреты при себе или хотя бы держите их подальше от некоторых ублюдков! — Что случилось? — ошеломленно спросила Элеонор. Томас молчал и даже не думал вмешиваться, он прекрасно понимал, что находится не на своей территории. Нассау — территория Флинта. — Что случилось?! А случилось то, мисс Гатри, что по наводке, что вы мне дали, прибыл еще один из наших кораблей. — Элеонор слегка побледнела. — По чистой «случайности» сразу после того, как мы захватили корабль. «И если бы это был тот самый корабль, то я даже не знаю, что сделал бы», — подумал Флинт, но не стал говорить этого вслух. — Так что сделайте так, чтобы больше не возникало подобных эксцессов. Будьте так добры, — зло проговорил Флинт, затем развернулся и вышел из кабинета, сильно хлопнув дверью. Только тогда Томас и Элеонор смогли спокойно выдохнуть, никто не горел желанием злить капитана Флинта, потому что это дело всегда заканчивалось плачевно. Томас уже давно подозревал, что Флинт что-то ищет и ищет что-то определенное, и это загадочное нечто, могло оказаться как раз на том самом корабле. Вот почему Флинт так взбесился. И, судя по его настроению, этого на судне не оказалось. В добавок ко всему, возникла угроза того, что это «что-то» может запросто оказаться в других руках, что Флинта явно не радовало. Что ж, что бы это ни было, это определенно важно для капитана. Позже Элеонор рассказала Томасу свое предположение о том, что Макс, хозяйка борделя, подбирает наводки Элеонор и, по-видимому, один из ее шпионов как-то узнал о той, которую Гатри передала Флинту. И тогда Томас предложил свою помощь, хитрый план, который часто практиковался в Лондоне, чтобы выявить шпионов, и отрезать Макс от подлинной информации. План показался Элеонор до ужасного простым. Однако Томас заверил ее, что все сработает и что больше никто не доберется до нужной информации. Позже Элеонор еще раз убедилась в правильности того, что доверилась Томасу. Потому что его план с триумфом сработал, оставив Макс ни с чем.