Когда смерть не конец

— Поттер! — На лохматую голову вылился стакан воды. — Поттер, подъём!       Гарри сонно фыркнул и плотнее завернулся в одеяло.       Рыжеволосая женщина пританцовывала под воображаемую музыку у плиты, готовя маггловским способом. Мальчик как наяву ощущал запах свежей выпечки и мяса. Кучерявые волосы небрежно связаны резинкой, а одна прядь постоянно выбивается. Женщину это злит, а ребёнок хохочет, глядя, как мама пытается не запачкать палочку мукой. Взгляд зелёных глаз, таких же, как у сына, нарочито строг, но уголки губ подёргиваются, норовя расползтись в полноценную улыбку. Хлопает входная дверь, и отец заходит на кухню. Его губы растягиваются в улыбке, и между ними мелькает раздвоенный язык. Ребенок кричит.  — Поттер, опаздываешь в Большой зал! — И ещё одна струя воды. Гарри вскакивает, тяжело дыша и судорожно осматриваясь. Кровать напротив, небольшое окно, два стола для письма и шкаф для одежды. Никакой кухонной утвари, никакой Лили. Глаза, светящиеся счастьем, потухли. Снова кошмар, просто очередной кошмар. Слизеринец не рассчитывал, что они застанут его и здесь, перейдут из прошлой жизни. Но тоска по родителям была настолько сильна, что каждое пробуждение казалось самой изощрённой пыткой.       Драко оставалось лишь догадываться такой смене настроения. Но он не спрашивал, оставляя Поттеру право на личную жизнь. Хотя иногда хотелось подойти и встряхнуть друга, расшевелить его, заставить полюбить жизнь. Малфой не был бесчувственной скотиной, как считали остальные. Он просто старательно выстраивал вокруг себя воображаемую баррикаду по примерам отца и крёстного. Проявишь эмоции — проиграешь. Только так. И только они знали, как это тяжело.       Гарри медленно сел обратно на мокрую кровать, но тут же вскочил.  — Уже пора на завтрак?  — Как ты догадлив, Поттер. Я поражён!  — Помолчи, Малфой.       Драко не стал менее язвительным. Казалось, что он, наоборот, испытывает их дружбу на прочность своими выходками. И поттеровское терпение, конечно же. Последний давно научился не реагировать на колкие замечания, но иногда блондин получал по своей светоносной макушке тяжёлой ладонью. Особенно после шуток о родителях. Гарри как-то особо остро стал воспринимать их.       Кажется, он просто скучает. Боги, как же хочется найти Еиналеж и заглянуть в него. Снова, хоть на мгновение увидеть маму и папу. Живых, полных сил и стоящих позади него. Чтобы отогнать несправедливое чувство одиночества. Дадли пропадает с Гермионой, Малфой никогда не был образцом радушия. Оставался Снейп, злить которого довольно опасно. Каждые такие моменты заставляют сердце биться чаще и насыщают кровь адреналином. Но если продолжать в этом духе, то зельевар попрёт преподавательскую этику и законы и отравит его уже чем-нибудь, как и обещал.       Ленивый взгляд остановился на разноцветных свёртках под окном. Конечно, сегодня же Рождество! Поттер рванулся к подаркам, но был остановлен раздражённым соседом.  — Так, убогий, ты забыл о завтраке? И потом, — Драко упрямо нахмурился. — В спешке это делать нельзя. Нужно отдать дань уважения приславшим их и открыть в спокойной обстановке. Понял? На выход! — Блондин упёрся ладонями в геройскую спину, выпихивая парня в коридор. Гарри не желал идти на обед в пижаме, поэтому сопротивлялся, и когда до Малфоя дошёл комизм ситуации, он великодушно позволил Поттеру одеться. Только скулы слегка покраснели.       Весь день Гарри был тих и задумчив, и даже не потерял ни единого балла за поведение. Драко со скрытой тревогой поглядывал на него, но не лез. Снейп же с удивлением рассматривал обычно буйного ученика, уже не ожидая от него ничего хорошего. Пацанёнок был потенциальной опасностью — не подконтролен Дамблдору, неплохо обучен и, кажется, имеет зачатки мозгов.       А Поттер раздумывал о способе попасть к зеркалу. Путь от библиотеки до лат он найдёт, вроде бы помнит. Мантию должны подарить сегодня. Малфой лезть не станет. Сегодня идеальный день, только как отвлечь старого манипулятора? Гарри бы не хотелось, чтобы директор наблюдал за ним в такой момент.       Решение пришло быстро. Кажется, парень впервые был рад своему военному прошлому.       Почерк Фаджа оказалось несложно подделать. Сколько раз тот присылал Поттеру письма и не счесть. А память у Героя хорошая, как же иначе. Поэтому за ужином Дамблдору прилетела сова с лже-посланием от Министра. Он настоятельно приглашал Альбуса на разговор тет-а-тет. Отказать директор не смел и аппарировал прямо из Зала, вызвав удивлённый вздох у первокурсников. Наряду с этим чудом никто и не заметил скромно ушедшего Поттера.       Всего пара минут, и парень в подземельях, безжалостно и нетерпеливо разрывая яркую обёртку. В руках остаётся тончайшая ткань, скрывающая предплечья наполовину. Гарри накинул её на себя и подошёл к зеркалу убедиться, что мантия скрывает его полностью. Медлить было нельзя, драгоценные минуты утекали. Бывший аврор, конечно, позаботился, чтобы у Фаджа было больше дел, но зная настойчивость Дамблдора наивно полагать, что тот задержится там надолго, ведь ему есть, зачем спешить.       Библиотека, долгий и извилистый путь до кухни через пять этажей, знакомые латы и такая близкая щель в комнату. Парень идиотом не был, поэтому остановился за пару футов до входа и приготовился наложить сканирующие чары, когда за углом послышались шаги. Поттер как можно сильнее прижался к стене, буквально распластавшись по ней, но чувствовал, что это не помогает, и идущий почувствует его. Заклинания применять опасно, но Гарри решает попробовать. Зеркальные чары, а после Вингардиум Левиоса — и мальчик парит под потолком, вцепившись в сползающую мантию.       В коридоре появился Снейп, и Поттер невольно обрадовался. Профессор всегда ходит быстро, не то, что нерасторопный Филч, но всё же не стоит забывать про его специфичную работу. Брюнет задержал дыхание, когда Северус проходил прямо под ним, но скользкая материя невидимки окончательно выскочила из закостеневших пальцев. Гарри мог только с ужасом наблюдать, как тончайшая ткань планирует на голову Снейпу, и пытаться снова ухватит её. Из-за невольного шороха профессор остановился, и мантия обязательно бы упала на него, но Поттер в последний момент, дико извернувшись, подцепляет её кончиком палочки в считанных дюймах от его личного ада в форме головы декана Слизерина.       Наконец мужчина сдвинулся с места и, к дичайшему разочарованию Гарри, повернул в заветную комнату. Поттер мягко спустился на пол, понимая, что это неправильно и неприлично, снова накинул мантию, проходя за Снейпом в неосмотрительно оставленную открытой дверь.       То, что Северус стоял перед Еиналеж, не стало сюрпризом. Парня больше удивило, что обычно хмурый, нелюдимый профессор стоял на коленях и покаянно просил прощения. Гарри торопливо отошёл в дальний угол, но всё же услышал тихое: «Лили».       Снейп извинялся долго, что-то обещал, прикладывая руку к сердцу, и кажется, это касалось самого мальчика. Поттер старательно прятал взгляд и пытался не слушать, но магию применять не рисковал, слишком близко. Видеть сломленного слизеринца было необычайно странно, до сумасшествия неправильно. Его слова напоминали мелкие осколки битого стекла, впиваясь в тело Змея с поразительной точностью. Он десяток раз пожалел, что поддался соблазну, но уйти уже не было возможности, зельевар, уверившись, что в комнате никого нет, поставил Запирающие чары и защитный контур, едва не «прищемив» Поттера на входе.       Наконец поток излияний иссяк, и Гарри мог вздохнуть спокойно. Так думал он, ведь на выходе, в последний момент, когда одной ногой стоишь за порогом, Снейп резко развернулся, надевая на лицо заледеневшую маску. Хлопок двери раздался громко, отчаянно, отрезая мальчику пути к отступлению. Крылья внушительного носа яростно затрепетали, глаза опасно сузились.  — Кто здесь? — прорычал профессор, почти не размыкая губ. Голос его звучал глухо, резко, не предвещая ничего хорошего. А чего стоит ждать от Северуса Снейпа? Ничего иного. И сейчас у Поттера было два выхода. Либо укрыться и не отсвечивать, но не факт, что зельевар не найдёт его. Либо попытаться поговорить, что, в принципе, так же рискованно, учитывая злость оппонента. Но кто не рискует, тот не ест, правильно?       Гарри нервным движением скинул мантию на пыльный пол, представая перед слизеринцем с гордо поднятой головой, хотя поджилки предательски тряслись. Казалось, гнев декана достиг апогея, он машинально потянулся к креплению палочки, но Поттер оказался быстрее.  — Экспеллиармус! — Наверное, сработал эффект неожиданности, ничем другим парень не мог объяснить, почему профессор не остановил его. Но даже с чужой палочкой в руке он не чувствовал себя увереннее. Ну, может самую малость.  — Мистер Поттер. — Кажется, зельевар тоже не сомневался в своём положении победителя. Естественно, не зная о прошлом этого на вид безобидного мальчишки. — Что Вы здесь делаете? Пятьдесят баллов с Слизерина! — рявкнул он. — Нам нужно поговорить. — Под конец голос Гарри предательски дрогнул, но парень исправился в момент. Высоко задранный подбородок, уверенно сощуренные глаза, прямая спина и ледяной взгляд не произвели на Снейпа должного впечатления, но попытку он оценил, внутренне признавая, что Поттер-то не совсем идиот.  — Что же произошло такого важного, раз Вы решили, что вправе следить за преподавателем? — Мужчина подпустил в голос язвительность, но это так же мало подействовало. Зато Гарри ощутил детскую обиду, возмущение и желание высказать Северусу в лицо всё, что о нём думает. Сообщить что-то такое, что повергнет бывалого шпиона в шок. Поттер с трудом и удивлением загнал разбушевавшееся эго в клетку. Давно с ним такого не случалось. От излишней импульсивности пришлось избавиться, на необдуманные решения не было времени. Не сказать, что Поттер переживал по этому поводу. — Я хотел бы заключить контракт. Все подробности после Непреложного. — Палочку верните для начала. — Гарри настороженно передал из рук в руки названный предмет. — И что же Вы можете мне предложить? — Профессор слитным движением загнал палочку в крепление (у мальчика возникла стойкая ассоциация с мечом в ножнах) и сложил руки на груди, но за десять лет знакомства Поттер смог различить явный интерес. — Сначала обет.       Снейп долго думал, но в конце концов медленно, тихо, словно нехотя, стал проговаривать нужные фразы. По окончанию заветных слов Гарри устало опустился на шаткий полуразвалившийся стул справа от него, вытирая свободной ладонью выступившую на лбу испарину. Мужчина поступил почти также, только трансфигурировал себе кресло из трухлявого стола.  — Я Вас слушаю.  — Профессор Снейп. — Поттер не сводил взгляд со своих рук, нервно теребящих край мантии. — Я… Ну… Хорошо, — сдался мальчик. — Я никогда не умел красиво говорить. Вы же легилимент. — Под мгновенно потяжелевшим взглядом слизеринца Гарри незримо поёжился. — Смотрите сами. — И снял все барьеры, сразу ощущая присутствие чужого сознания.       Начал он с этого самого момента в прошлом. Еиналеж, родители, потом Дамблдор. Мельком учебные будни, самостоятельную по зельеварению через неделю. А главное — гриффиндорскую гостиную, злобные пикировки с Малфоем и команду по квиддичу. Дальше Фламель, Пушок, испытания преподавателей. Квиррелл. Схватка с Волан-де-Мортом. И Гарри мягко выставил гостя из своего сознания, решив, что с того хватит потрясений на сегодня.       Северус всё так же сидел напротив, сцепив руки в замок под подбородком и о чём-то напряжённо размышляя.  — Это довольно интересно. Чего Вы хотите, Поттер?