***
Удар в челюсть Джунсу – последнее, что делает на этой яхте Юнхо самостоятельно. После того, как они отплыли на достаточное от берега расстояние и остановились, Су присоединился ко всем троим на палубе. Парни за это время уже успели выпить по коктейлю, услужливо сделанными Сонджоном. Это и стало их первой и, пожалуй, фатальной ошибкой. Ноги держали плохо, голова кружилась, поэтому врезать по лицу смазанным ударом было единственным, на что его хватило, когда этот засранец Сонджон резко схватил ослабевшего Чанмина за волосы, опрокидывая того на пол. Юнхо пытался прорваться через Су, отчаянно бился, не даваясь в руки, стремясь добраться до Чанмина. Но сил уже почти не осталось. Зато сознание ощущалось довольно ясным. Видеть как тебя и твоего любимого тащат на нижнюю палубу в какую-то каюту, чувствовать яростные удары по всему телу и внутренне сжиматься, когда такие же приемы используют на Чанмине и быть не в силах сделать хоть что-нибудь – наивысшее наказание. Так еще думал Юнхо на тот момент. Потому что размышлять о том, зачем все это вообще сейчас с ними делают, было страшно – липкая паника вперемешку с ужасом накрывающего осознания происходящего добиралась до внутренностей, скручивая их тугим узлом напряжения и вызывая тошнотворные позывы к бесконтрольной истерике. В какой-то момент, один бог знает сколько времени спустя, Юнхо просто не выдерживает, устав кричать, хрипеть, проклинать, умолять и звать на помощь. Он просто отключается, будучи уже больше не в силах выносить физическую боль и ужас от вида Чанмина, который валялся окровавленным, униженным, использованным куском плоти в ногах Джунсу. Вот только отключка Юнхо каким-то странным образом стала спасательным кругом для самого Чанмина. Потому что хотя бы у хёна есть передышка. Передышка от этих пыток. Наверное, осознание этого – единственное, что помогало ему все еще держаться, не сломавшись и не превратившись в безэмоциональную тряпичную куклу. Ради всего святого, он сделает все, что угодно, только бы Юнхо не приходил в себя еще долго, не возвращался в этот ад. Любая мука, любое издевательство со стороны этих отморозков, если оно направленно на Чанмина, будут в разы терпимее, чем смотреть на то, как этот урод истязает Юнхо.***
Чанмин не чувствовал уже ничего. Все его естество болело настолько одинаково во всех местах, что получалось очень легко абстрагироваться от боли как физического явления в принципе. Оказывается, её можно абсолютно не замечать, когда ты и есть сама «боль». Он просто лежал на полу, почти утонув в темноте забытья и только в отдаленном уголке сознания еще тлела мысль о том, то где-то рядом должен быть Юнхо. Кажется, они не приходили за ними уже довольно долго. Хотя Чанмин давно ни в чем не уверен… Чей-то громкий и незнакомый крик выдернул на мгновенье его из черной бездны. Потом были еще какие-то люди, которые зачем-то его подымали, куда-то несли и спрашивали что-то, что мозг парня отказывался обрабатывать. В какой-то момент он просто начинает истерично хохотать, скидывая с разодранных в кровь плеч этот такой нелепый сейчас плед, крича кому-то неизвестному в пустоту, что он готов навсегда остаться его шлюхой, только не трогайте ЕГО. А дальше чей-то сильный захват, кажется, укол и белый шум в голове, сменяющийся падением в вязкую пустоту забвения.***
Женщина, перед тем как войти в палату, глубоко вздохнула и выдохнула, затем неуверенно постучала в дверь и вошла. Следом за ней в палату зашел молодой мужчина в полицейской форме. Сама она в штатском, потому что в деле замешан ее родственник. Это автоматически снимает ее с дела, но сложа руки она сидеть не собирается. - Привет, Чанмин, - сестра поставила бумажный пакет на прикроватную тумбочку. Она чувствует, как к горлу подступает ком, опускает взгляд и часто моргает, чтобы оттолкнуть накрывающий ее поток слез. Сейчас не время. Это потом. Ему и так сейчас тяжело. Нельзя плакать. - Привет, - глухо отозвался парень. - Я решила тебя навестить и ... познакомить тебя с твоим следователем, - она бросает взгляд на все это время молчавшего мужчину. - Чхве Шивон, - отозвался следователь. - Как нас нашли? - Чанмин слегка приподнялся, сестра тут же помогла ему, поправляя подушки за спиной. - Некий Ким Джунсу выставил яхту на продажу. На 5 число у него была запланирована встреча с потенциальным покупателем. Он прибыл в этот день в назначенное место, владелец его не встретил и покупатель решил поискать его на яхте. - Шивон тут же включился в разговор. - А как вы туда попали? - Ким Джунсу в субботу пригласил нас на яхту, - Чанмин сглотнул и сжал в пальцах край одеяла. - Они были в ссоре с Юнхо некоторое время назад. Юнхо и Джунсу коллеги. Будучи очень завистливым человеком, он всячески портил Юнхо жизнь. Но некоторое время назад его как подменили. Стал подмазываться, прощения просить и в качестве примирения пригласил на свою яхту. Я не хотел идти, чувствовал неладное - от него всегда несло чем-то гнилым, а исправиться так быстро нельзя, - он чаще задышал и обхватил голову руками. - Так нельзя. Я знал, но не остановил. Ты же знаешь, нуна, если он во что-то упрется, то его хоть к кровати привязывай, - Чанмин сжал в пальцах пряди волос и почувствовал на языке вкус крови. Стиснул зубы до скрежета, вспоминая, как вначале еще кусал пальцы обидчика, как пытался их разорвать, как кровь резким потоком ворвалась в рот. Затем, последовал удар в живот и грязная ругань противника. Женщина обняла брата за плечи, но он, перепутав явь и собственный кошмар, стал вырываться и кричать о том, что убьет всех. В палату ворвались медсестра и врач. Шивон помогал удерживать пациента, пока ему вкалывали успокоительное. - Сонджон, с ним был Сонджон, - Чанмин ухватил мужчину за рукав, когда тот посчитал, что можно больше не волноваться и отпустить. - Достаньте этого ублюдка. Он оставил Юнхо без ног.***
Женщина вышла из палаты на негнущихся ногах и рухнула на ближайшую скамейку. - Я не могу оставаться в стороне, понимаешь? - она вытащила из кармана брюк чистый носовой платок и вытерла слезы со щек. - Ты видел заключение врачей? Что они с ними сделали... Шивон присел рядом и осторожно погладил коллегу по плечу. - Я понимаю, но все что ты сейчас можешь сделать для брата это поддержать его, - бесполезно ее переубеждать, он бы и сам не остался в стороне, если бы такое кто-то посмел сделать с его семьей, но он должен хотя бы знать, что она не будет светиться. Если слухи дойдут до начальства, то и его снимут с дела. В таком случае, он уже ничем не сможет ей помочь. - Ты же знаешь, что я не отступлю, - она достает из сумки косметичку и стирает платком остатки косметики. - Я не буду светиться, не волнуйся.***
Сонджон с едкой ухмылкой резким движением делает надрез ножом на ноге Юнхо. Затем, кусая губу от охватившего его трепета, загоняет нож в рану. Чанмин глохнет от крика своего парня, к горлу подступает приступ тошноты, он пытается вырваться, чтобы помочь, в голове пульсирует лишь одна мысль "нет, он, ведь не сможет больше танцевать", но его резким рывком за волосы заставляют вернуться, заставляют вспомнить, что у него нет выбора. Парень, всхлипывая, просыпается от тяжелого сна и в очередной раз пытается понять, где он. Больничную палату Шим узнает не сразу, так как отголоски сна подкидывают тысячу и одну идею на счет того, где их мучители могли их запереть. На него обрушивается саднящая боль по всему телу, где-то рядом пикает аппарат. Он ладонями вытирает мокрое от слез лицо и пытается приподняться. Здесь слишком спокойно, да и в воздухе витает запах лекарств. Здесь безопасно. Руки не слушаются, слишком мало сил. Он падает обратно на подушки. Пострадавший переворачивается на бок и пальцами цепляется за бортик кровати. Приподняв голову, Чанмин видит рядом со своей койкой больничную тумбу, за ней какие-то аппараты и еще дальше вторую кровать. - Юнхо, - хрипло выдыхает имя своего парня и чувствует, как к горлу подступает очередной приступ тошноты. - Юнхо, - парень сжимает зубы и рывком забирается плечом на подушку. Ему кое-как удается сесть. Перед глазами мелькают ужасные события минувших дней, его хватило ненадолго. Чанмин отключился, но то, что он видит сейчас перед собой - эти ублюдки повеселились на славу. В нем закипает злость. В нем не остается места для жалости к самому себе. Все заполняет желание добраться до своего парня как можно скорее. Вытирая слезы со щек, младший выдергивает иглу от капельницы и отбрасывает ее в сторону. Он сгибается пополам от дрожи и боли в теле, шумно сглатывает и выдыхает. Опустить бортик в его состоянии очень непростая задача. Пальцы не слушаются. В руках нет силы. Он пуст. Но его упрямство дает свои плоды. Защелка после десятка потуг поддается и бортик с шумом падает вниз, ударяясь о ножки кровати. Цепляясь за капельницу, Чанмин сползает с кровати и на деревянных ногах проходит к кровати Юнхо. Он заваливается боком на бортик кровати своего парня и сквозь зубы мычит от боли в ребрах. Шумно дыша через нос, Шим пальцами сжимает ладонь Юнхо, наклоняется еще ниже и ластится о заклеенную пластырями ладонь. - Мы выкарабкаемся, хён, - целует шершавые от порезов пальцы. - Я обещаю, - он тихо всхлипывает.