Выплывем ли мы?..

      Шивон довольно скоро пришел к ним еще раз. На этот раз уже один, без сестры Чанмина. Теперь, когда пострадавшие полностью пришли в себя, осмыслили произошедшее и могли более-менее спокойно говорить о том, что случилось на яхте, настало время взять у них более детальные показания, а так же рассказать о том, на какой стадии расследования сейчас находится полиция. - А что насчет Джунсу? Он что, так и не раскололся по поводу того, кто такой этот его «дружок» и где его можно найти? Что-то я не верю в то, что он будет молчать себе во вред, выгораживая кого-то другого. – Задал вопрос Чанмин после того, как он и Юнхо были опрошены и узнали, что полиция пока так и не смогла выйти на хоть какой-то след этого Сонджона. - Ким Джунсу мертв. – Бесстрастным тоном профессионала известил их Шивон. – Его тело было найдено на той же яхте, где находились и вы. Задушен удавкой. Мы думаем, что этот Сонджон отлично понимал, что в живых его оставлять нельзя. Яхта принадлежала Киму, вы его отлично знали, а это значит - Это значит, что выживи мы, что и произошло, мы первым делом укажем на него. А он уже в свою очередь сдаст Сонджона. – закончил Чанмин за Шивона. - Верно. Ким ведь и соучастник и свидетель. Вообще не ясно, почему он позволил все это устроить на своей яхте. Неужели не понимал, что выйти на него будет проще простого. – Шивон свел брови в риторическом вопросе. - Да потому что уж чего-чего, а мозгов ему всегда недоставало. Я уверен, что сам бы он на такое не отважился – кишка тонка. Зачинщиком наверняка был этот самый Сонджон. - Вполне возможно, он пообещал Су, что сможет все провернуть так, что полиция не сможет на него выйти. – Подал голос Юнхо с соседней койки. – Но тогда ему как минимум следовало быть куда осторожнее, приглашая нас к себе. Сделать это так, чтобы никто не был в курсе того, куда мы направляемся. А Чанмин же успел все рассказать сестре. Полиция по любому пришла бы к нему, даже избавься они от наших тел где-нибудь в море и ото всех следов на яхте. - И Сонджон все это, похоже, прекрасно понимал. В отличие от твоего коллеги Джунсу. – Вздохнул Чхве. – Что тут скажешь – этим парнем тоже воспользовались. - Но зачем мы были нужны этому Сонджону? Ладно еще Джунсу – у него хотя бы был на меня зуб, он думал, что только я стою у него на пути к ведущим ролям. - Потому что он псих. Ты что, еще не понял? – Мрачно сказал Чанмин, смотря куда-то перед собой и видя явно не белую стену напротив. – Ему просто нравится истязать и убивать. А таких идиотов как Ким Джунсу он использует, чтобы не оставлять следов, играя на их ненависти, зависти и бессильной злобе. - Они для него что-то вроде «посредников» между ним и жертвами. Если он знакомится с кем-то, о ком точно знает, что он слаб и «ведом» и у него есть враг или кто-то, кого он желает уничтожить но не может, а потом медленно подводит этого человека к мысли о том, что с объектом зависти можно безнаказанно расправиться… - вслух рассуждал Шивон, выстраивая линию поведения преступника. - То Ким Джунсу и подобные ему вряд ли будут трепаться направо и налево о знакомстве с Сонджоном. Это будет их тайной, чтобы скрыть затевающееся преступление. – Подхватил мысль Чанмин. - - Таким образом, самих жертв и Сонджона ничего не связывает. О его знакомстве с «посредником» тоже мало вероятно, что кто-то будет знать… - Это значит, что на него просто невозможно будет выйти. – Закончил мысль Юнхо, беспомощно и как-то даже затравленно глядя на мужчин. – Верно?       Чанмин просто ненавидел этот взгляд, понимая, что не в силах сделать хоть что-то, чтобы избавиться от этого выражения в глазах старшего….

***

      Шим с большим удовольствием кормил Юнхо с ложечки, вытирал салфеткой подбородок и уголки губ. Если пару месяцев назад он ни под каким предлогом не согласился бы это делать, посчитав Юнхо взрослым мужчиной, которому такие странные вещи не нужны, то сейчас он с огромным воодушевлением проявлял заботу о старшем. Удивительная штука жизнь, нужно пройти через огонь и воду, чтобы осознать то, что без дорогого тебе человека она потеряет свой смысл.       Не в том глобальном смысле, о котором вы подумали. Он бы спал, ел, работал, может быть через большое количество времени завел семью и детей. Но вряд ли бы он чувствовал то, что чувствует к этому человеку. Это и придает жизни красок. - Ты странный, - Юнхо очень смущается такой заботе. Чанмин слишком ... любвеобилен в последнее время. Если раньше он встречал стену непонимания или колкую фразу в ответ на просьбу о тепле, то сейчас от младшего исходит целый вагон тепла. - Ты не отвлекайся, - он хмурится. - Ну-ка, суп доел, - он зачерпывает ложкой суп и подносит ее к губам старшего.       Дверь после громкого стука открывается и в палату заходят отец и мать Юнхо. Их маленький и уютный мир рушится. То ли с коридора повеяло холодом, то ли он пришел вместе с их гостями.       Чанмин тактично отходит к своей кровати и делает вид, что его интересует прочитанная вдоль и поперек газета куда больше разговора рядом. Мать Юнхо садится на стул около кровати и закрывает ладонями лицо, плечи ее содрогаются в немом рыдании. Отец подходит к ней и сжимает ее плечо. - Дорогая, все хорошо, - он пытается привести свою жену в чувства. - Говорили тебе, не шляйся там, где не надо, - женщина вытирает слезы ладонью. – Мама, это недоразумение, - Юнхо поджимает губы, словно провинившийся школьник. - А если бы этот маньяк тебя там убил? А как же внуки? - женщина вновь расплакалась.       Чанмин, услышав про внуков, аж закашлялся, не хватало, чтобы она еще про жену и свадьбу начала. Младший тогда точно сбежит из палаты. - Я думаю, что нам следует сходить к лечащему врачу и поговорить о его лечении, - на помощь в трудную минуту приходит отец Юнхо. Он помогает жене встать и под тихое ее причитание выходит вместе с ней из палаты. - Чанминни, - неуверенно начал старший. - Не начинай, а то укушу, - проворчал младший.

***

      Чанмин значительно быстрее шел на поправку, чем его парень. Это дело понятное, ибо Юнхо физически пострадал гораздо больше, чем Шим. Но обоим нужно гораздо больше времени для принятия того факта, что они уже не будут такими, как раньше. Слишком большая разорванная рана оставлена где-то глубоко в груди. Она периодически воспаляется и поднимает из глубин сознания события минувших дней. Если только можно было бы забыть это...       Юнхо в своей привычной манере, как только немного окреп, рвался свернуть горы, вовсю в слух размышлял о том, что кода выйдет из больницы, то первым делом поедет в закусочную и как следует наестся всякой вредной вкуснятины. Больничная еда вполне сносна, но настолько приелась, что жирненькое мяско, приготовленное на жаровне, снилось ему по ночам.       Чанмин смотря на то, как врачи медленно помогают восстанавливаться его парню, понимает, что и ему нельзя отставать. Врач приходит каждый день, делает массаж, занимается с Юнхо физкультурой, чтобы в скором времени он мог встать на ноги. Шим принимает участие в этом процессе, учится у женщины, чтобы помочь своему парню потом. Сам же он закрепляет ремни от брюк на спинке своей кровати, каждый день утром и вечером, парень по несколько раз подтягивается, стараясь вернуть былую силу в свои руки.       Они здесь уже больше месяца. Чанмин понимает, что он тут и так слишком долго задержался, не желая оставлять Юнхо одного. Обычно после двух недель больного стараются выписать домой, дальнейшим его лечением и реабилитацией занимается семейный врач. Для него сейчас важно быть рядом, тот страх потери, что он испытал в своем кошмаре - он не хочет больше его ощущать. Теперь он постарается, насколько это возможно, быть рядом.

***

      По больничному режиму давно уже пора спать, но вместо этого в восьмой палате забыть забыли об этом. Эти двое настолько поглощены друг другом, что совсем не следят за временем.       Чанмин втиснулся боком в кровать старшего, носом уткнулся в его плечо и свободной рукой обнял его за талию. Юнхо гладит кончиками пальцев руку младшего, думая о чем-то своем. - О чем ты думаешь? - шепотом спрашивает Шим. - О том, что никогда не думал, что ты можешь настолько открыться, - он остановил поглаживания и взял ладонь парня в свою, сплетая пальцы. - Я так же, как и прежде, закрыт для внешнего мира, но произошедшее помогло мне понять, что я не хочу потерять тебя, - едва слышно отвечает Чанмин. - Ты этого не заслужил, - тяжело вздохнул. - Никто этого не заслуживает, Юн, - парень целует Юнхо в шею. - Тише-тише, - хихикает Чон и пытается увернуться от горячего дыхания младшего. - Иди сюда, крепыш, - Чанмин жмется к парню теснее и мягко целует его в губы.

***

- То есть, ты говоришь нам, что полиция абсолютно бессильна и вы не сможете его найти. Я правильно понял?! – Чанмину стоило больших усилий не кричать во всю мощь своих легких, когда он прожигал взглядом пришедшего к ним в очередной раз Шивона. - Ты же сам знаешь, как обстоят дела, Чанмин. Да – у нас полно его ДНК и отпечатков, но они не числится ни в одной из баз. Он будто призрак. На этого Сонджона вообще ничего нет. И пальчики его тоже не проходили ни по одному из дел. Я сам не представляю как это возможно. Пробить его через знакомых Ким Джунсу тоже не получилось. Никто его не видел ни с кем, кто подходил бы под описание. - И что ты предлагаешь теперь делать нам? А? – Шипел Чанмин, помня о том, что слышимость в больничном коридоре отменная и начни он говорить чуть громче, Юнхо за дверью палаты их наверняка услышит. – Просто сделать вид, что ничего не произошло и жить как ни в чем не бывало? Хотя постой, мы же даже этого не можем. Потому что этот гребаный псих изувечил ногу Юнхо! Шансы, что он снова сможет танцевать, практически равняются нулю. Я-то еще может и смогу жить как раньше, а вот ему нужно начинать всю жизнь по новой и уже без того, что он любит больше всего. А ты приходишь и сообщаешь, что вы даже не сможете наказать того, из-за кого все это с ним произошло? - Чанмин, что ты хочешь от меня? Ты думаешь, я в восторге от того, что ничем не могу помочь? Думаешь, мне не стыдно было идти к вам и говорить что мы облажались?! Что мне нравится видеть эту боль и разочарование сначала в глазах СаДжин, твоей сестры, когда я ей все это рассказывал, а теперь и в твоих? Начальство сверху давит на весь отдел, требуя уже закрыть стопроцентный «висяк» и поскорее о нем забыть, так как это дело всем мозолит глаза каждый раз при составлении отчетов о раскрываемости. Я не могу сражаться за вас в одиночку, меня быстро «захлопнут», уж поверь. А твою сестру тем более никто не будет слушать – всё спишут на ее «пристрастность» к делу и всё. Я сам себя ненавижу за то, что мне приходится это говорить, но полиция не сможет вам помочь. - Хорошо. – Чанмин выпрямился, расправляя плечи и в упор смотря на Чхве. – Я тебя услышал, Шивон. Полиция нам не поможет. Нам никто не поможет. Кроме нас самих… - Не нравится мне твое выражение лица. У СаДжин было такое же, когда она говорила, что не оставит это дело просто так. Чанмин, что бы ты ни задумал… - То что? Бравый следователь Чхве будет вынужден нас остановить? – Сверкнул глазами мужчина. - Будет вынужден. – Соглашается Шивон, подходя к Шиму вплотную и практически шепча тому на ухо, чтобы быть уверенным, что никто не сможет услышать их. – Если, конечно, вы с сестрой будете настолько глупы, что попадетесь следователю Чхве…