***
Жить вместе с родителями оба отказались напрочь. Возвращаться в их старую квартиру они тоже не захотели из-за соображений того, что их старый знакомый решит навестить их в один из темных вечеров, а встретиться с Сонджоном пока никто из них не готов. Ни физически, ни морально. Поэтому сестра Чанмина помогла им на некоторое время снять маленькую квартиру. Проблемы начались сразу же. Квартира оказалась на 4 этаже многоквартирного дома. В день выписки им добраться до квартиры помогли родственники, а вот что они делать будут, когда Юнхо понадобиться везти на процедуры и прогулки, не знал пока никто. Чанмин помог добраться парню до дивана и снял с него верхнюю одежду. На дворе уже осень, а ведь еще совсем недавно они оба радовались прохладному лету.***
Юнхо смотрит футбольный матч на планшете и, не глядя, палочками ловит лапшу в чашке. Противник забил мяч в ворота команды, за которую он болеет. От негодования парень взмахивает рукой и нечаянно опрокидывает чашку с раменом себе на колени. Горячий бульон просачивается сквозь одежду, обжигая живот и бедра. - Черт! - Шипит старший. Чанмин тяжело вздыхает, молча подходит к парню и помогает ему снять одежду. Забирает ее в ванную и возвращается с влажным полотенцем. Вытирает задетые места. - Ты можешь быть немного аккуратнее? - ровным тоном произносит младший. - А ты можешь не разговаривать со мной таким тоном? Словно я совершил какое-то мировое зло, - раздражено отвечает. - Не повышай на меня голос, - Чанмин поднял на старшего недобрый взгляд. Обменявшись "дружелюбными" взглядами, оба затихли. Оба на взводе из-за растущего чувства отчаяния внутри. Они в этой квартире, отрезаны от внешнего мира. Да и никто из них не знает, что делать дальше. Реабилитация Юнхо продвигается слишком медленно. Оба пока без работы и от полиции нет никаких вестей. Чанмин поднимает с пола палочки и тарелку, а затем молча принимается убирать остатки лапши и бульона. - Прости, - нарушает молчание старший. - Я не знаю, что на меня нашло, - парень потер пальцами переносицу. - Сиди без одежды, засранец, - ворчит младший, заканчивая приводить в порядок пол. - Эй, а вдруг я замерзну тут, - он выключает онлайн трансляцию футбольного матча и закрывает кожаный футляр планшета. - Тебе полезно освежиться, - Чанмин вытирает руки о полотенце и уходит за одеждой.***
- У меня мало времени, Юнхо будет на процедурах еще час, а мне еще нужно успеть вернуться в больницу. Ты нашла какие-нибудь варианты? - Есть парочка. Но Мин… Ты уверен? - Нуна. Мы же это уже обсуждали и, кажется, пришли к взаимному согласию. – Недовольно хмуриться парень, думая о том, уж не откажется ли старшая сестра помогать ему в этой затее. - Да-да, конечно, просто я переживаю, что с тобой что-то может случиться, Чанмин-а. - Все что со мной могло случиться, уже случилось, – холодно отрезает тот. – Так что? СаДжин тяжело вздыхает, оглядывается по сторонам – пусть они и находятся в шумной закусочной, где их разговор трудно подслушать, но осторожность излишней не будет. Особенно в том деле, что они задумали. - Среди моих информаторов есть один, кто подходит и сможет тебя подготовить так, что любая мафиозная группировка Сеула драться будет за право заполучить тебя. В общем, сделает из тебя еще того Рэмбо. Обзавестись нужными связями в этом мире тоже потом поможет. Если бы не я, он бы уже давно сидел. А учитывая, скольким он в свое время насолил, то в тюрьме он бы долго не протянул. Он мне должен, поэтому тебе поможет. Скоро я вас с ним сведу. - Ну и чудненько. Чем быстрее, тем лучше. А что по поводу Сонджона? По-прежнему тишина? - Сам знаешь, полиция дело свернула. Сейчас пытаюсь выйти на одного хакера, Чо Кюхена, в свое время проходил у нас по делу в качестве подозреваемого, но сумел улизнуть. – СаДжин хитро улыбнулась. - Мастер своего дела. - Сумел? Или ему помогли? – Поддразнивает сестру Чанмин. – Серьезно, нуна, ты чем там в полиции занимаешься? Ловишь преступников или отпускаешь? - Повыступай мне тут еще. Он тогда совсем еще ребенком был, от семьи одно название – вот и связался не с теми людьми. Он за них всю грязную работу делал, а в итоге его же и подставили. Мы с Шивоном ему тогда доступно объяснили, что раз уж такие мозги имеешь, то на каких-то левых дядь, которые в любой момент тебя могут кинуть, работать не стоит. Судя по тому, что с тех пор он больше ни в каких кибер-махинациях не светился, парень нас понял. Не думаю, что Кюхен откажет мне в помощи. И если этот Сонджон засветился хоть где-нибудь, хоть когда-нибудь, Кюхен его найдет. - Очень на это надеюсь. – Хмыкнул Чанмин. – Ладно, я пойду, пока Юн не заметил моего отсутствия. Свистнешь, как все будет готово и можно будет начинать. – Чанмин, встает, подходит к сестре и целует её в макушку. – Пока, нуна. И спасибо.***
Два часа ночи, им не спится. Оба изрядно охмелели от выпитого ими количества пива. Они сидят у окна и смотрят на огни ночного города. Юнхо всегда полон нескончаемой энергии, этот вечер не исключение. Он рассказывает очередную забавную историю, над которой младший звонко смеется, кокетливо щурится и позволяет старшему забыть о личном пространстве. Юнхо хлопает парня по коленке, касается его рук, переплетает пальцы вместе и очаровательно ему улыбается. - У меня в голове крутится очередная бредовая идея, которую ты отвергнешь, - заговорщически произносит старший. - Какая? - Чанмин улыбнулся. - Я предлагаю выбраться из нашего убежища и поехать покататься по ночному городу, - Чон прищурился. - Идея бредовая, но сегодня я ее принимаю. - Усмехнулся. То, как они под пьяный смех спускались оба по лестнице вниз, можно было бы заснять на видео, а потом при случае подразнить компроматом. Их обоих штормило из одной стороны ступеньки в другую, трудность состояла еще в том, что Чанмину нужно хорошенько держать Юнхо и помогать ему спускаться. Он уже твердо стоял на земле, но шаги ему давались с трудом, поэтому под конец пути Чанмин завалил старшего на себя и буквально стащил его на улицу, усадил на скамейку у дома и отправился за коляской.***
Чанмин, звонко смеясь, бежал вперед и толкал впереди себя коляску с Юнхо. Юнхо громко напевал какой-то попсовый мотив и счастливо улыбался, то и дело оборачивался, чтобы украдкой взглянуть на своего парня. Наконец-то младший выдохся и остановился, чтобы передохнуть. Он уперся руками в ручки коляски и задрал голову вверх. На ночном небе ни тучки. На черном полотне звезды, словно рассыпанная кем-то крупа. Много-много. Младший вдохнул поглубже ночной воздух и счастливо улыбнулся. - Какие же мы с тобой придурки, - он взглянул на Юнхо, наклонился к нему и носом потерся о холодную щеку. Юнхо кончиками пальцев коснулся щеки Шима, повернул голову в бок и накрыл его губы своими в отчаянном поцелуе. Младший пальцами зарылся в волосы парня и пылко ответил на поцелуй.***
Шивон только недавно вернулся домой с дежурства. Смена выдалась тяжелой. Одно ограбление и одна бытовая драка, при которой пострадал мужчина. Жена решила наказать пьяного мужа, в потасовке толкнула его и он неудачно упал. Море крови, скорая и полиция. Дело закрыли, не успев его открыть, так как муж никаких претензий к своей жене не имел. Шивон покормил своего полосатого кота по кличке Фань и в одних семейниках устроился у окна, чтобы покурить, когда увидел в окне бегущую парочку. Молодой парнишка толкал инвалидную коляску вперед и подсвистывал, а его спутник во все горло орал: "Rassungorerai, rassungorerai!". Мужчина прищурился, присматриваясь, и замер от удивления с приоткрытым ртом. Сигарета тут же вывалилась и упала на асфальт. Полицейский перевалился через карниз и громко крикнул: - Придурки, сейчас полицейский Чхве вас в обезьянник засунет, - он помахал парочке включенным телефоном. А они не стали проезжать мимо и в эту ночь задержались в гостях надолго.***
Оглушительный стук собственного сердца гулким эхом отдается в ушах, горячий пот заливает глаза, едва ли не выжигая сетчатку, каждый вздох отдается скручивающей внутренности болью, все тело горит ровным, мощным огнем от многочисленных порезов. Впрочем, он уже привык, ему кажется, что эта боль была с ним всегда и, возможно, именно сейчас настал подходящий момент, чтобы со всем этим покончить. Раз и навсегда. Нужно просто уснуть и больше не просыпаться… - Чанминни, дорогой, мне кажется, твой парень больше не хочет быть с нами? Ну право слово, это не интересно, - голос, еще совсем недавно абсолютно незнакомый, раскаленными иглами впился в мозг, выдергивая из небытия. Точно! Чанмин! – О, что это, ты снова на связи, красавчик? И правильно. Разве кто-то захочет пропускать такое захватывающее зрелище? Юнхо ощущает, как кто-то больно хватает его за волосы и разлепляет глаза. Первое, что он видит, это лицо Сонджона, настолько же красивое, насколько и отталкивающе жестоким безумием, что плескается в его глазах. Парень криво улыбается и не отводя взгляда от Юнхо, тягуче произносит: - Даже не думай закрывать глаза. Ты будешь смотреть. – Сонджон с силой тянет Юнхо за волосы, заставляя того смотреть прямо перед собой. Туда, где в полуметре от кровати, на полу лежит Чанмин без рубашки, весь в кровоподтеках и ссадинах. Юнхо пытается что-то сказать, сдавленно хрипит, пытаясь попросить, вымолить, упросить, но не может. - Нет, нет, нет, милый. ТЫ будешь молчать. На этот раз главным действующим лицом будешь не ты. А твой ненаглядный. Мы тут немного попрактиковались уже, пока ты был в отключке. Бедняга Су даже слегка пострадал, ну что сказать – мама должна была его предупреждать о том, что не нужно совать пальцы куда не следует. Впрочем, мы уже все исправили. Правда же, Чанминни? – парень обратился к Чанмину, рядом с которым сейчас стоял Ким Джунсу с забинтованными пальцами на правой руке. Юнхо смотрел на избитого, измученного Чанмина с расцарапанным лицом, который сейчас становился на колени, со связанными за спиной руками, вперив взгляд в пол. Чону хотелось биться в истерике, требуя отпустить его возлюбленного, но сил не осталось даже на то, чтобы стонать. - Ну же, Чанмина, будь хорошим мальчиком, повтори все то, что вы тут репетировали с нашим другом Су, а мы с Юнхо понаблюдаем. И без эксцессов, как в прошлый раз. Ты же еще хочешь увидеть, как твой горячо любимый хен танцует на сцене, верно? Юнхо готов вопить о том, что ему плевать на танцы, плевать вообще на все, он готов пожертвовать всем и сделать все что угодно, только бы с его Чанминни больше ничего не делали. Но он не может. Он слишком слаб и беспомощен, а от того все, что ему остается, это только смотреть широко распахнутыми глазами на то, как Чанмин на секунду прикрывает глаза, судорожно вздыхает и поднимает взгляд на стоящего рядом с ним Джунсу. Тот издает короткий, оглушающе громкий и до озноба противный смешок, становясь боком к кровати, так, чтобы Юнхо и Сонджон могли видеть всю картину целиком. - Так-то лучше. Хороший мальчик, - произносит Су, подходя в Мину вплотную и расстегивая ширинку. – Начинай. И работай как следует, если не хочешь, чтобы хёну пришлось еще тяжелее. Мы и так, кажется, сломали ему ребра, когда ты в последний раз вздумал показать свои зубки. Чанмин расправляет плечи, застывая на месте словно изваяние, и неотрывно наблюдая за тем, как к его лицу приближается красный от возбуждения, подрагивающий член, который ему сегодня предстояло сосать возможно еще далеко не один раз. Парень глубоко вдыхает через нос и открывает рот, чувствуя, как он медленно заполняется чужой соленой плотью, а грубые пальцы впутываются в волосы, рискуя снять с него скальп. Он начинает ритмично двигать головой, с каждым движением наращивая темп, слюна стекает по подбородку, капая на исцарапанную грудь. Глаза застилает белая пелена, а где-то на заднем плане отвратительно громко слышен хохот Сонджона, в который вплетаются слабые полу стоны, полу всхлипы Юнхо. -Нет! Нет! НЕТ!!! Хватит, хватит… прекрати! Нет! НЕ СМЕЙТЕ!!!! - ЮНХО! Проснись! Юнхо!! Ну же, хён! Юнхо распахивает мокрые от слез веки, резко садясь на кровати и, ничего не видя перед собой, начинает размахивать руками, в четных попытках вырваться от Сонджона и добраться до Джунсу, чтобы навсегда избавить его Чанминни от присутствия этих монстров. Ему кажется, что это они сейчас рядом, крепко держат его за плечи, не пуская и не давая помочь Мину. - Юнхо, да бога ради, успокойся! Это же я! Ты дома, все хорошо, тут только мы, больше никого. – Знакомый голос медленно возвращает Юнхо в реальность. Он начинает различать очертания их спальни, чувствует холодные руки Чанмина на своих плечах и горячие слезы, что продолжают стекать по щекам, не желая останавливаться. Чанмин смотрит на него испуганными глазами, в которых сквозит такая же знакомая боль, что сидит внутри самого Юнхо. Боль и абсолютное понимание. Юнхо судорожно выдыхает и чуть ли не до хруста костей сжимает Чанмина в своих объятиях. Слава богу, он здесь и с ним все в порядке. - Хен, все хорошо, все уже позади. Тебе больше ничего не угрожает. Это сон, всего лишь сон. – Чанмин водит ладонями по широкой спине, стараясь успокоить старшего и заверить того, что ему больше нечего боятся. Вот только Юнхо боится не за себя, ему страшно, что однажды кто-то снова сможет отнять у него самое дорогое, самое ценное, что есть в его жизни, а он опять будет не в силах помешать. И все, что ему останется, это стоять и беспомощно наблюдать, как кто-то вновь разрушает Чанмина. Он не может этого допустить. Ему нужно быстрее восстановиться. Во что бы то ни стало. Так думает Юнхо, засыпая вновь, пока крепко сжимает в железном замке рук своего возлюбленного, боясь отстраниться от него хотя бы на миллиметр.***
Холодный ноябрь ворвался на улицы большого города. Хотя официально еще и осень, но ощущение такое, словно уже давно зима. Снег время от времени радует жителей коротким снегопадом, но на этом все и заканчивается. Еще недавно ослепительно белый, снежный ковер превращается в грязное месиво под ногами. Сегодня выдался слишком пасмурный день. На часах только десять утра, но многих сегодня не перестает посещать такое чувство, словно день уже подходит к концу и вот-вот ворвутся сумерки, зажгутся фонари. Юнхо с самого утра старается вести себя как ни в чем не бывало. Шутить, привлечь к себе внимание хмурого парня, но внутри себя он держит столько скопившихся вопросов, горечи и мелких обид. С чем это связано? Знаете, когда пара проживает много лет вместе, они притираются друг к другу, знают больные темы друг друга, в нужный момент есть личное пространство и естественно появляются вещи, о которых влюбленные не заводят разговор. Нет, это не нечто аморальное. Это те жизненные мелочи, которые помогают сохранить баланс в отношениях, не срываться без толку друг на друге, особенно, если вы те, кто могут причислить себя к "противоположности притягиваются". И в определенный момент молчания становится слишком много. Этот метод не работает. Вы прошли уже этот этап отношений. Он стал вашим врагом, а не помощником. Так и в отношениях Юнхо и Чанмина. Чанмин стал все чаще куда-то уходить, выкручиваясь от прямого ответа. Вначале это была библиотека, потом бассейн и так далее по списку. Почему Чанмин ничего не говорит? Что он скрывает? Парень спрашивал в лоб, но Шим не из тех, кто под давлением расколется, он задавит тебя в ответ или закроется настолько, что вытащить его из скорлупы будет тем еще испытанием. Поэтому, когда психолог, который отвечает за реабилитацию Юнхо, спрашивает его: "Как ты себя чувствуешь?", он не знает, что ответить. Ответ парень найти не может с самого начала. Это как ехать по ровной дороге, радоваться тому, насколько хорошая сегодня погода, а потом внезапно осознать, что упавшее дерево оказалось на капоте твоей машины. Только столкновение с деревом можно пережить, списать это на волю случая, случайность. Но то, что сотворил с ним и его парнем такой же человек, как и они, из плоти и крови, переварить очень сложно. Его психолог говорит, что это нормально. Он все еще находится в посттравматическом шоке и из этого рано или поздно придется вырасти, чтобы идти дальше. Чанмин, как и прежде молча, моет посуду, вытирает руки и, не глядя ему в глаза, выходит в прихожую. Юнхо сжимает рукоять трости, хмуро смотрит в одну точку и ждет, пока возня в коридоре прекратится, затем захлопнется входная дверь. Как только это происходит, парень подскакивает с места и хромая, опираясь на трость, как можно быстрее проходит следом. Натягивает ботинки, накидывает куртку на плечи и покидает квартиру. Быстрее-быстрее. Он двигается медленно, ибо организм все еще не окреп. Обычно Чанмин уходит через двор. Это парень подметил, смотря в окно, когда в очередной раз Чанмин оставил старшего одного в квартире. Тяжело дыша и стараясь перебирать ногами как можно быстрее, Юнхо вышел во двор, силуэт младшего стремительным шагом все дальше и дальше отдаляется от него. Трость в спешке слишком громко стучит по асфальту, под ногами хлюпает растаявший снег. Парень вытирает ладонью пот со лба, сдувает прядь отросших волос и пытается ускориться. Шим сворачивает к перекрестку, останавливается у светофора. Прохожие останавливаются рядом и позади. Чон хочет нагнать и затеряться среди этих людей, чтобы не потерять своего парня из виду. Куда он уходит? Что он скрывает? Неужели он не понимает, что им сейчас нельзя закрываться друг от друга? Что случилось после выписки из больницы? Ведь он был настолько открыт, настолько тянулся к старшему, что Юнхо иногда невольно забывал о том, что было. Его настолько переполняло это живительно чувство, его настолько это окрыляло. А сейчас все катится к чертям. Что он может сделать? Толпа прохожих двинулась вперед через дорогу под сигнал светофора. Ему не хватило совсем немного. Если Чон сейчас побежит через дорогу за толпой, то выдаст себя. Они уже слишком далеко. Раздосадованный, Юнхо возвращается домой.***
Злой на себя же Юнхо, после провальной секретной миссии под названием "Где Чанмин? А вот нет Чанмина", вернулся домой с пакетом всяких вкусностей. Для прикрытия, ему же надо будет объяснить, куда это он так сорвался внезапно в свободный от посещения врачей день. По одежде и обуви будет заметно, что старший куда-то выходил, а Чанмин не тот, кто пропустит этот факт. Тяжело выдохнув, Юнхо плюхнулся на диван с пакетом и включил телевизор. По очередному каналу идет какое-то шоу с айдолами, где все пытаются создать веселье на экране. Ведущая своими каверзными вопросами пытается заставить ребят проколоться и сболтнуть лишнего, а те в свою очередь пытаются делать вид, что все нормально. Это их не тревожит. Юнхо слушает в пол уха и хрустит чипсами, набивает полный рот и думает о том, как прижать мелкого к стенке. " - ... до того, как стать трейни вы ведь встречались с кем-то? Хороший ли это был опыт? - Я встречался с девушкой до того, как стать трейни. Еще в старшей школе и не могу назвать это хорошим опытом, потому что моя девушка относилась к этим отношениям не серьезно. Как оказалась позже, она встречалась за моей спиной еще с одним парнем". Юнхо бездумно смотрел в экран телевизора, уже поднося ко рту несколько чипсин, как этот кусок диалога заставил его включиться в просмотр шоу. О чем он говорит? Подростки так жестоки в своей неопытности и желании попробовать все и сразу. Парень наконец-то кладет в рот чипсины и принимается сосредоточенно их пережевывать. " - Как вы об этом узнали? - Она случайно забыла свой телефон, он начал разрываться от звонков и сообщений. И когда видишь на экране то, что ей звонит "оппа-спонсор", трудно удержаться и не ответить". Это слишком откровенно для дневного шоу, тем более для развлекательного. Айдол пытался рассказывать это в шутливой форме, непринужденно, но журналисты определенно из этого раздуют очередной скандал. Кажется, кому-то нужен черный пиар. Но то, что рассказывал этот парень, зацепило Чона. В голове промелькнула шальная мыль. А вдруг уходы Чанмина связаны с чем-то подобным? Может, столкнулся с кем-то на улице, глаза в глаза, слово за слово и они уже в кафе. Нет, это абсурд. Чанмин не мог. Это не про него история. Нужно выкинуть это из головы. В-ы-к-и-н-у-т-ь, ясно? - Юнхо-я, - в коридоре хлопнула входная дверь. - Я дома, - послышалась возня. - Оу, ты куда-то ходил? - младший заглянул в комнату. Юнхо, словно застуканный за просмотром видео для взрослых школьник, судорожно пытается переключить канал. Он с трудом проглатывает очередную порцию чипсов, стучит себя по груди и с опозданием выдает: - Да, я за вкусностями ходил, - хрипло отвечает он. - Мог бы позвонить мне и попросить купить. Сегодня погода не очень хорошая, на обратном пути еще и дождь моросить начал, - Чанмин вновь исчезает в дверном проеме, чтобы оставить на вешалке куртку. - Захотелось проветриться, - сухо отвечает старший и понимает, что эта назойливая мысль не дает ему покоя и держит в напряжении. - Тоже хорошо, - парень заходит в комнату и усаживается на диван рядом с Юнхо. Юнхо щекой прижимается к плечу младшего и чисто автоматически вдыхает родной запах, а где-то в голове проплывает мысль о том, что чужими духами или сигаретами не пахнет. Этот абсурдный факт поднимает в нем бурю негодования, он резко отстраняется. Ему уже перевалило за 25 и он давно пережил всякие эмоциональные всплески, которые обычно вбиваются в голову и лишают мозг возможности мыслить адекватно. Но то, насколько отсутствие занятности в повседневной жизни утраивает любопытство, делает абсурдную мысль почти манией, он столкнулся с этим впервые.***
Пока Чанмин принимал водные процедуры перед сном, Юнхо пробрался к телефону младшего. В начале пролистал его список звонков. В нем в основном он связывался со своей сестрой и Шивоном. Потом старший зашел в список контактов и никаких тебе "зайчиков" тоже там не нашлось. Ему даже стало стыдно, но стоило ему зайти в сообщения и найти там смс от неизвестного абонента в духе "Следующая встреча в баре у станции", он понимает, что все же не все чисто. Парень кладет телефон Чанмина на место и ложится обратно в кровать. Как теперь уснуть? - Ты чего? - младший возвращается из ванной и застает Юнхо в очень задумчивом состоянии, он не мигая смотрит на ночник, словно увидел какой-то тайный смысл в этом предмете. - Я думаю. - Не отрываясь от созерцания лампы, сосредоточенно отвечает старший. - Я вижу, - младший садится на край кровати. - Тебе опасно думать, - он забирается под одеяло и толкает парня плечом в плечо. - Прием, земля. - Земля, прием, - Юнхо отводит взгляд от ночника и зажмуривается. Чанмин притягивает к себя парня, обнимает его и целует в подбородок. - Надо спать, - прикрывает глаза и облегченно выдыхает. - А может не надо? - Юнхо робко гладит младшего по бедру. - Вот, теперь я точно могу сказать, что ты идешь на поправку, - бормочет Чанмин. - Надо-надо спать, - он целует его в макушку. - Спокойной ночи.***
Юнхо размеренно дышит, лежа на плече у Чанмина. Уже полвторого ночи и они оба давно должны спать. Но Чанмин не может забыться, хотя вроде и ощущал сильную усталость, когда ложился в постель. Юнхо заснул почти сразу, крепко прижимаясь к боку младшего и горячо и немного щекотно дыша тому в шею. Сейчас сон Юнхо был вроде бы безмятежен, грудь мужчины ровно вздымалась, сердце билось спокойно. Значит, сегодня ночью кошмары еще не приходили. Вот только резкая вертикальная полоска морщин между бровей Юнхо выдавала внутреннюю напряженность, которая не покидала старшего даже во сне. Да, в дневное время Юнхо всегда держался, что называется, молодцом – улыбался, шутил, пытался, как мог растормошить часто молчавшего Чанмина и всегда тянулся за теплом и лаской. И на первый, да даже и на второй взгляд, могло показаться, что кроме поврежденной ноги Юнхо ничто не тревожит. Других, возможно, Чон и мог провести, но только не Чанмина. Ведь именно Шим был постоянным свидетелем ночных кошмаров Юнхо, его криков, судорожных метаний в постели, слез сквозь сон и остекленевших, невидящих ничего, кроме событий на той злополучной яхте, глаз, когда Чанмин каждый раз с силой тряс Юнхо, чтобы вырвать того из кошмара, который повторялся для старшего уж слишком часто. Именно после таких моментов Чанмин еще острее ощущает, насколько же на самом деле хрупок Юнхо, насколько остро он нуждается в заботе и защите. И каждый раз Чанмин с силой сжимал кулаки, почти до крови впиваясь ногтями в ладони и клянясь самому себе, что он сделает все, чтобы Юнхо снова почувствовал себя в безопасности. А еще… еще, после таких моментов ночных истерик, Чанмин боится приблизиться к Юнхо. Приблизиться по-настоящему. Да, с тех пор, как они очнулись в больнице, младший делал все, чтобы окружить Юнхо, словно коконом, заботой, любовью и теплом. Стараясь так, как до этого никогда не старался. Но вот только чувство вины от того, что он так и не смог защитить их обоих, а главное, защитить Юнхо, так никуда и не делось. Наоборот, оно росло словно снежный ком, обещая когда-нибудь раздавить Чанмина под своим весом. Да как Юнхо может хотеть вообще прикасаться к нему? На самом деле Чанмин ни с кем не обсуждал этого, решив не открываться даже психотерапевту, которого их двоих обязали посещать почти в принудительном порядке. Но все же, после всего, что тогда произошло на яхте, Шим ощущает себя грязным, разбитым и отвратительно изуродованным. Поэтому теперь каждый раз, когда Юнхо целует его, приобнимает или даже просто невзначай кладет руку на колено, Чанмин отвечает на каждое это действие всем своим естеством с затаенным трепетом. С одной стороны стремясь впитать в себя как можно больше Юнхо – ведь ему его так не хватает, не хватает постоянно, даже несмотря на то, что они сейчас практически все время рядом. А с другой стороны боясь, что вот сейчас, на этот-то раз Юнхо четко вспомнит все то, что Мину пришлось делать на яхте и отстранится от него, оттолкнет с брезгливостью во взгляде, которая уже окончательно утвердит Чанмина в мысли о том, насколько он ничтожен, омерзителен и гадок. Но этого всего так и не происходит и, казалось бы, уже нужно успокоиться. И вроде бы Чанмин понимает головой, что Юн вовсе так не думает о нем, что старшему даже в голову не придет считать Мина «недостойным» или «грязным», но поделать с собой ничего не может. Оттого и шарахался от каждой попытки старшего на что-то большее, чем просто поцелуй или легкое, ни к чему не ведущее объятие. Да – он скучал, неимоверно тосковал по Юнхо, по этой стороне их отношений, но пересилить себя был не в силах. И Чанмину казалось, что он так и не сможет этого сделать, пока не найдет того ублюдка, который изувечил их жизни, который заставил Чанмина ощущать себя таким убогим и главное, из-за которого Юнхо навсегда лишился возможности танцевать. Чанмин медленно подносит указательный палец ко лбу Юнхо, легонько надавливая тому между бровей, чтобы эта, так ненавистная младшему морщинка на любимом лице, исчезла. Он не отступит – ему есть за что бороться. Чанмин должен поймать этого урода, чтобы они с Юнхо смогли двигаться дальше, не боясь ходить по улицам, чтобы они могли вернуться в их дом и главное – друг к другу. Они должны знать, что с Сонджоном будет покончено раз и навсегда – только так они сами выкарабкаются из той непроглядной, мрачной бездны, в которой очутились.