Холистическое агенство Фассбендера и МакЭвоя

Фассбендер бежал по пешеходному тротуару, толкая людей в разные стороны. Некоторые вскрикивали и кидали в сторону несущегося по улице Майкла, ругательства. Но Фассбендер ничего не слышал: ни звуки ветра гуляющего в ушах, ни своего учащенного дыхания, в голове играла единственная рок-н-рольная мелодия Чака Берри «Run Run Rudolf». Встречные люди удивленно смотрели на взъерошенного Фассбендера, как очумевшего, приближавшегося к ним. Майкл наконец заметил лица тех людей и начал потихоньку убавлять скорость своего бега. Он медленно сбавил темп и призадумался, зачем же он бежит, его ведь зовут не Рудольф…

***

Джеймс МакЭвой шел по лесу с топором в руке. В лицо ему хлестали ветви высоких кустарников, ведь МакЭвой маленького роста. Солнечный свет редко, на мгновение попадал на Джеймса, и он останавливался на месте, чтобы погреться на солнышке, поднимая голову вверх, и зажмуривая глаза. МакЭвой нарубил немного хвороста (три тоненьких полена), и вернулся в свой лагерь, где в кипящем котелке взорвалась банка сгущенки, а ее содержимое медленно стекало в огонь, немного брызнуло на землю вокруг костра и попало на спальный мешок. Значит в этом мешке будет спать Майк, — подумал Джеймс. Вдали послышался звук мотора, к лагерю приближался внедорожник, за рулем которого сидел Фассбендер и слушал музыку в наушниках, на лице у него выражалось одновременно тревожное и веселое настроение. Джеймс бросил поленья на землю и встал во весь рост, наблюдая с каменным лицом на выходящего из машины Фассбендера. — Почему… — начали оба, — Майкл как только вступил на мягкую почву, а Джеймс как только увидел что Майкл слез, чтобы кинуть в него бракованную банку сгущенки. — Что? — просили оба, и тут же обозлились сначала на себя, потом друг на друга. Джеймс бросил банку в Фассбендера, и она прилетела ему в лоб. — СУКА! — крикнул Майк и подняв банку, бросил обратно в Джеймса, но она не долетела до него и упала в огонь, поленья вспыхнули и бросили искры вверх. Джеймс торжествующе улыбнулся, но улыбка его не дошла до глаз. Майкл все еще стоял, облокотившись об капот внедорожника одной рукой, а второй тер болезненно место, где только что его лоб встретился с банкой сгущенки. — Почему. Лагерь. Посередине. Дороги. — разделяя предложение по одному слову отделено, произнес Майкл. — Мать. Твою. — добавил он. Джеймс подумал что сильно шибануло его друга и тот будет разговаривать так всю жизнь. Фассбендер уже начал потихоньку приближаться к лагерю, разглядывая принадлежности для похода на ночь: спальные мешки, термос, котелок с консервами на костре и пара сумок с остальной дребеденью. Лицо Джеймса могло красоваться на стене Московского Кремля, так как оно было в точности каменное. Кирпич vs. МакЭвой = see no difference. Несколько секунд они стояли в отдалении друг от друга и не говорили ни слова. Первым нарушил молчание МакЭвой — он засмеялся. Майкл сначала глянул на него с испугом, затем сам заулыбался и начал смеяться как заведенный. — Круто она в тебя прилетела, — сквозь смех, процедил Джеймс. — Нет, — Майкл прекратил смеяться и почесал место, где уже выступила маленькая шишка. Джеймс тоже перестал смеяться и поднял сухое полено с земли. Фассбендер хотел уже убежать, но МакЭвой просто подкинул полено и оно упало в костер прямо на обгорелую дочерна банку злосчастной сгущенки. — Устроим засаду прямо здесь, — сказал, глядя на угли костра Джеймс МакЭвой. — Но это же не засада, это просто хуйня, — ответил Фассбендер, и оглядел лагерь НА дороге. — Нет, это засада. — Сказал Джеймс, и не желая дальше продолжать разговор, взял ведро и пошел за водой. Майкл остался в одиночестве, он присел на спальный мешок возле костра и закурил. Сверчки стрекотали в кустах, а комары летали над Фассбендером, а он давил их, размазывая их плоть и свою кровь по коже, в которой пока что живет, и совершенно не желает, чтобы в ней ковыряли своими иглами всякие заразные, назойливые пидоры-вампиры — комары! Майклу было невмоготу сидеть, он встал и начал выплясывать танцы, известные только ему. Сам того не замечая, Фасси начал напевать Cranky Moon. For on that night when midnight struck, you left me shit out of luck, I love you, hate you, Iʼm so stuck I guess that Iʼm just a dumb fu… — не допел он, и вдруг раскашлялся. Возможно комар попал в глотку. МакЭвой появился на лесной тропинке, когда наступили сумерки, а солнце закрыли синие тучи, угрожая, что дождю все-таки быть. — Ты где так долго шатался? — крикнул Фассбендер, после того как откашлялся от комара. Джеймс подошел к костру и поставил ведро на землю. В ведре была вода из в бутылках, да, как из супермаркета и с ценниками. — Ни о чем не спрашивай меня, — ответил МакЭвой, достал полторашку газированной минералки из ведра и отпил большой глоток. — Тебе в лесу кусты с сигаретами не попадались? — спросил Фассбендер с сарказмом. — Обижаешь. Я даже нашел дерево со спреем от насекомых, — МакЭвой вытащил со дна алюминиевого ведра спрей и пачку «Кони пляшут».