Хорошо там, где нас нет

Кофемашина, ароматы шоколада, ванили и миндаля, едва уловимые нотки ягодных десертов витали вокруг, даря ощущения абсолютного счастья. Анна и Ханна — официантки-близняшки — курсировали между залом и кухней, распахивая ее двери настежь и будоража вкусовые рецепторы малочисленных голодных посетителей запахами, просачивающимися оттуда.  Карли облокотилась о стойку и попивала свой мятный чай, пользуясь привилегированным положением любимицы Кейт. У нее было все, что нужно для счастья: утро, фарфоровая чашка с чаем и молодость. Безвозвратно пролетающая молодость, которая тратится на все, кроме наслаждения жизнью и каждым её драгоценным моментом. В этот миг Карли совершенно точно это осознала и решила, что с этой самой секунды она начнёт думать и о себе. Возьмёт себя в руки и отныне будет делать всё правильно, если…  ―А где армия мертвецов?  Вальяжной походкой к стойке направлялся мужчина, как обычно с широченной кривой улыбкой и в неизменно странном прикиде, состоящем из штанов, по виду снятых с какого-то толстяка, и застиранной майки с причудливым принтом. Скорее всего, это очень дорого, но отличить его от малообеспеченных слоёв общества было весьма проблематично на первый взгляд. Шеннон по-хозяйски прошёл за стойку и, отобрав у Карли чашку с чаем, вручил небольшой чёрный пакет: ― Вари, ― Шеннон смотрел девушке в глаза сосредоточенно, будто змея, гипнотизирующая маленькую глупую мышку. И если бы Карли могла, то рассыпалась бы на тысячу осколков у его ног. Но вместо этого девушка коротко кивнула и принялась изучать содержимое пакета: очередной элитный сорт кофе, привезенный специально для Шеннона из Богом забытой страны. Пока Карли заправляла кофемашину, в голове она усиленно подбирала темы для разговора, и уже морально приготовилась завести с Шенноном беседу первой ― чего раньше не случалось, ― как в эту же секунду из кухни вылетела ослепительно улыбающаяся Кейт. Брюнетка одарила Шеннона легким поцелуем. Карли прикусила язык, мечтая опрокинуть на себя чашку горячего кофе в надежде хоть чем-то перебить боль разорванного в клочья сердца. «Какая же она красивая…», — думала Карли всякий раз, глядя на Кейт. Она сводила мужчин с ума одним взглядом, одним небрежным движением плеча, легкой полуулыбкой — и все падали к ее ногам. Карли не завидовала Кейт, она даже не могла заставить себя ненавидеть эту женщину. А она правда старалась. Какими-то дьявольскими чарами Кейт очаровывала буквально всех вокруг, кроме одной: ― Это она? ―Лето кивнул на девушку, каким-то невероятным образом с головой забравшуюся под дальний столик. Кейт утвердительно кивнула. ― И что она там делает? ― Шеннон продолжал наблюдать за ритмичными движениями новенькой уборщицы. Она была одета во все черное, поэтому издалека было непросто определить, где у нее руки, а где ноги, голова, и все прочее. «Ай!», — раздался короткий писк — Кристина опрометчиво решила выпрямиться, не вынув до конца всё тело из-под стола. ― Отдирает жвачки, ― ухмыльнулась Кейт. ― А полчаса назад мыла туалеты. Я думала, эта малявка и дня не выдержит, но уже неделя прошла, а она исправно приходит каждое утро. Невероятно упертое создание. ― Долго ты планируешь над ней экспериментировать? — поинтересовался Шеннон. ― Пока всю спесь не собью, ― сухо ответила Кейт. — Или пока не надоест. К Кристине невозможно было придраться. Взявшись за тряпку, швабру, метлу ― не важно за что, ― она везде добивалась идеальной чистоты. Вызов был принят, и она не могла позволить себе уступить какой-то американке в дорогом костюме. Орудовать шваброй блондинке пришлось впервые в жизни ― дома для этого у неё были специально обученные люди, ―и она сама удивилась, как это на самом деле легко и просто. С туалетами приходилось сложнее: первые пару дней Кристина делала это с закрытыми глазами, что не всегда сказывалось на уборке положительно. На третий день она поняла, что если соблюдать график, то в туалете не так уж и страшно. Резиновые перчатки и Доместос творили чудеса — вокруг чисто, и маникюр в порядке. Трагедия заключалась только в одном: в туфлях работать было неудобно, и их пришлось заменить Конверсами. Кейт бесило то, как невозмутимо, чуть ли не с улыбкой на лице эта девчонка берется за всё, что бы ей не поручили. Она всё ждала, когда же Кристина приползет к ней за расчётом, не в силах больше выносить унижений за семь долларов в час. Она даже заключила пари с Джаредом, который утверждал, что русские в большинстве своем непредсказуемы, и поставил на то, что девочка не уступит. ―Карли, где мой кофе? ― с наигранной строгостью спросил Шеннон, и девушка вздрогнула, на что мужчина, поймав ее настороженный взгляд, ободрительно улыбнулся и подмигнул ей. ― Зеленый чай для моего братца. Он будет через пару минут. ― Ваш кофе, ― бариста выставила чашку на стойку с непроницаемым лицом. Больше всего ей сейчас хотелось расплакаться от обиды на эту комедию, разыгранную Шенноном перед Кейт. Стрессов для этого утра было уже и так достаточно. ― Джаред? В такую рань? ― губы Кейт изогнулись в саркастической усмешке. ― Что он здесь забыл утром в воскресенье? ― Хочет посмотреть, на что поставил сто долларов. ― Он проиграет, так ему и скажи. Карли, составила план закупки? ― Да, на неделю, ― выпалила девушка. У хозяйки был наготове следующий вопрос, но Карли его ожидала: ― и для скоропортящихся продуктов тоже. ― Отлично. Отправь поставщикам. ― Уже, — отрапортовала Карли. Кейт удовлетворенно кивнула и, не сказав больше ни слова, вальяжно прошлась по залу, оглядывая каждый его сантиметр в поисках упущений Кристины ― тщетно, ― и так же молча скрылась в своем кабинете. — Чтоб у вас руки отсохли, твари проклятые, — пробубнила Кристина по-русски в адрес любителей жвачек, с нескрываемыми усилиями выбираясь из-под очередного столика и забралась под следующий. До нее доносилось слабое блеяние девиц со скорбными лицами, завтракавших за соседним столиком, о том, что июль почти кончился, а у них все ещё не случилось головокружительного романа и поцелуя под звуки прибоя. Вчера перезагорелый серфер ныл об отсутствии волн, а позавчера группа залетных туристов жаловалась на слишком насыщенную экскурсионную программу. На скоротечное лето жаловались все, кроме Кристины. Она помнила каждый день, каждую минутку своих калифорнийских каникул: с семи до семи тридцати она мыла кухню; до восьми — туалеты, а потом зал; затем кабинет Кейт, помещение для персонала, шла на склад и прибиралась там; затем снова туалеты. Полы в кофейне были такими чистыми, что если бы ей предложили поесть прямо с них ― она бы не задумываясь согласилась. Это был очередной эксперимент по преодолению себя, и то, что она еще не получила ни единого замечания от Кейт― уже победа, эйфория от которой толкала ее вперед. В голову Кристине пришла идея уснуть под столиком минут на пятнадцать ― все равно никто не заметит её в дальнем углу, ― так сильно она устала за эту неделю. Но она ошибалась: за ней пристально следили две пары глаз. — Ты баран? Это не она, — шипел на брата Шеннон. — Глаза протри, дятел, — парировал Джаред, почесывая живот сквозь дырку в футболке. — Это она. Спорим на сотню? — он протянул брату руку, и тот её с готовностью пожал. — Карли, как ее зовут? — обратился Шеннон к девушке. — Кристина, — холодно ответила Карли, не удостоив Лето даже взгляда. Она невольно подслушала их спор, и теперь ей самой стало нестерпимо интересно, на кой черт братьям сдалась новая уборщица. Джаред ехидно рассмеялся, потирая ладони. — А фамилию ты знаешь? — Шеннон заметно напрягся, сосредоточенно глядя на Карли, пока та мучительно долго вспоминала трудную русскую фамилию. — Па … Пов … блин! Кристина, иди сюда! — позвала Карли через весь зал. О да, она знала, что разговор Шеннона и Джареда носил строго конфиденциальный характер, но не смогла отказать себе в удовольствии посмотреть, как эти двое с испуганными лицами синхронно уставились на дубовый пол, пока к ним шла Кристина. — Они очень интересовались тобой, — Карли кивнула на братьев, пойманных с поличным. Сначала лицом к лицу с девушкой встретился Джаред, и тут же расплылся в победной улыбке, затем его примеру последовал и Шеннон. Кристина лишь удивленно изогнула брови и недовольно скрестила руки на груди. — Мисс Кристина Пивоварова собственной персоной, — пропел Джаред. — Гони сотню, бро. — Два бомжа — одинаковы с лица, — пробурчала Кристина. — Но я, право, польщена, что ты еще помнишь мое имя. — Не рада нас видеть? — Лето состроил гримасу, надув губы как маленький обиженный мальчик. — Я работала, а тут вы — чему радоваться? Шеннон, хранивший молчание, в этот момент наблюдал за меняющимся лицом Карли, на котором успела отразиться тысяча и одна эмоция. — Классный был концерт, — мечтательно сказал Джаред, обращая взгляд к потолку. — Ты лажал как сучка, — безразлично ответила блондинка. — Я вообще-то про концерт в номере Шеннона. — О, то был прекрасный блядский день, — Кристина театрально прижала тряпку к груди, хлопая длинными ресницами, как невинное дитя. — Повеселился? Тогда я пойду работать. — Она бросила короткий взгляд на Шеннона, не удостоившего ее ни единым словом. Она была этому только рада и мысленно благодарила его за то, что тот был куда тактичнее и сдержаннее брата, который даже толком не знает, что произошло на самом деле. Она чувствовала, как предательски начинают гореть щеки — такое редкое явление для невозмутимой Кристины. Больше она не может работать на глазах у этих двоих — только не сейчас — и под предлогом срочного задания от Кейт, заперлась в кладовке с полуфабрикатами и расплакалась. Наконец-то ей это удалось ... Боже, как сложно было не проронить ни слезинки от накопившейся усталости на глазах у посторонних! Как сложно было сдержать себя, чтобы не врезать самодовольному Лето с мерзкой ухмылочкой по яйцам. Она невольно вспомнила события пятилетней давности, и вся та боль, что она держала в себе годами, пробиралась наружу. Единственный мужчина, которого она любила, отверг ее после первой же ночи вместе. И этого она никогда не забудет и не простит.