После падения

Ощутив на щеке прикосновение ветра, Леголас с удивлением понял, что дышать стало гораздо легче. Он проносил Кольцо всего несколько дней, а потому не мог сетовать на гнетущую тяжесть, но теперь, когда противный холод металла не сковывал грудь, казалось, что даже кровь побежала по жилам быстрее. Кроме того, он был на вылазке. Он был один. Он был почти свободен. Сейчас мало что могло сравниться с этим упоительным чувством. Отведя в сторону раскидистые ветви, Леголас посмотрел на тропу, вдоль которой ему предстояло идти до места встречи с Арагорном. Тишина, сгустившаяся в ночном сумраке, конечно, была обманчивой. Ничего. Ему не привыкать. Сделав еще один размеренный вдох, он беззвучно ступил на покрытую лишайником землю. И тем не менее здесь, среди холмов, скал и деревьев, все было восхитительно просто. Здесь те минуты беспримесного ужаса, проведенные в укрытии от кребайнов, были только воспоминанием. И та невыносимая ночь без костра, когда во сне Тинтур неосознанно прижалась к нему, обвивая рукой его шею, тоже была только воспоминанием. Лучше бы так и оставалось. Где-то вдали журчал горный ручей. Шумели кроны хвойных деревьев. Недалеко от них угадывалась узкая прогалина, поросшая высокой жесткой травой. Несколько секунд Леголас сомневался. Нечто витавшее в воздухе и не поддающееся осмыслению подсказывало ему, что нужно слегка отклониться от курса. Он взял правее, стараясь не отходить далеко от тропы. Чутье не обмануло. У замшелого валуна, в самом центре пролеска, Леголас нашел обезображенный труп лося, из шкуры которого торчало несколько черных орочьих стрел. Глянув по сторонам, он подкрался ближе, замечая, что туша убитого зверя частично разделана. Очевидно, орк целился в уязвимое место позади плеч, надеясь, что стрела пронзит грудную клетку и легкое жертвы. Но лось оказался слишком большим, так что одним выстрелом не обошлось — пришлось перерезать горло. Не в силах утащить тушу целиком, орк отсек от нее несколько крупных кусков и поволок их к своему лагерю, который, скорее всего, был разбит где-то неподалеку. Судя по поблескивающим в лунном свете каплям крови, он не мог уйти далеко. Леголас вынул клинок из ножен и пошел по петлявшим между деревьями следам. Вдруг треск сухой ветки разорвал тишину ночи. Впереди проступил черный силуэт — орк замер, что-то высматривая, потом удобней перехватил добычу и, пригибаясь от тяжести, снова заковылял во тьму. Леголас быстро оценил разделявшее их расстояние, задерживая взгляд на небольшой гряде валунов, с которой собирался напасть. Все складывалось как нельзя благополучно, но медлить было нельзя, поэтому он тут же сорвался с места. Минуло несколько коротких мгновений, и орк, запоздало увидев летящего на него Леголаса, обнажил гнилые зубы в оскале звериного ужаса. Он обернулся нервным рывком, поскальзываясь и падая, — охотник, превратившийся в жертву. Сдавив рану на шее, он еще пытался вскарабкаться на ноги, когда эльфийский кинжал во второй раз ударил его между лопаток, швырнув мордой в землю. Стерев с клинка черную кровь, Леголас убрал его в ножны. Потом внимательно осмотрелся вокруг, заприметил глубокий овраг и сбросил в него мертвое тело. Не донесенную до лагеря добычу постигла та же участь. То, что осталось от туши лося, Леголас засыпал еловыми ветками. Он знал, что орки не питают друг к другу теплых чувств и вряд ли станут искать пропавшего товарища, но все равно не хотел оставлять следов. Лишняя осторожность никогда не повредит. К тому же отряду предстоит пройти недалеко отсюда, если окажется, что путь к Багровым воротам не полностью захвачен орками. Леголасу не терпелось пойти в ту сторону, где мог находиться лагерь, но сперва нужно было дождаться Арагорна. Он вернулся назад, к хвойным деревьям, и двинулся к месту встречи. Долго идти не пришлось — в скором времени он достиг скал, у которых раздвоенная тропа сливалась воедино. Раздался звук шелестящих ветвей — более громкий, чем бывает при порыве ветра. Леголас взглянул на заросли, привычным движением накладывая стрелу на тетиву. — Это я, — сначала донесся голос Арагорна, потом он сам показался из-за кустов. — Как у тебя прошло? Леголас опустил лук. — Убил орка, который здесь охотился. До этого все было спокойно. — Хорошо. От трупа избавился? — Обижаешь, — усмехнулся Леголас. — И я понял, где примерно может находиться их лагерь. Кивнув, Арагорн пересек тропу, всматриваясь в черноту между деревьями. — Я никого не встретил, но обнаружил много характерных следов. Вчерашней ночью той дорогой прошел отряд. С ними были варги и, возможно, пара пещерных троллей. Не знаю, известно ли им о нашем приближении, но само их появление здесь мне в любом случае не нравится. Леголас поддел носком сапога кусок черной кожаной полосы, видимо, соскользнувший с кирасы убитого им орка во время охоты, и отшвырнул подальше в густую траву. Они подходили к прогалине. — Что-то готовится, — подтвердил он, взглядывая на небо. — Я чувствую напряжение в воздухе. — Да, и я мало представляю себе, как наш «сплоченный» отряд с этим справится. Если честно, я совсем такого не ожидал. Пару дней без конфликтов — уже победа. Можешь хотя бы ты не так сильно раздражаться, как в прошлый раз? Вздохнув, Леголас плотно свел челюсти. — Нет, если Боромир и дальше будет отпускать свои намеки. — Про тебя и Тинтур? — ухмыльнулся Арагорн, вскидывая бровь. — Только не говори, что тебя в самом деле это волнует. Ничего ведь не было? — Конечно же, нет, — сухо буркнул он. Неопределенно качнув головой, Арагорн отвел глаза в сторону, но за те мгновения, что их взоры пересекались, Леголас сделал однозначный вывод о том, что тот про него все понял. С досадой поморщившись, он двинулся вперед, переступая через ствол поваленного дерева. В этот миг порыв разыгравшегося ветра донес до ушей невнятные отголоски чьей-то речи. Спустя минуту потянуло костром. Переглянувшись, они осторожно пошли на запах, через кочки и рытвины подбираясь к невысокому склону с густыми зарослями подлеска. Из-за кустов открывался отличный вид на лагерь. Орки заняли небольшую поляну и расселись вокруг огня, жадно взирая на котелок, в котором варилось нечто отвратительное, распространяя тошнотворную вонь. На земле валялись маленькие обглоданные кости — скорее всего, птичьи — вперемешку с окровавленными потрохами. Рядом возвышалась куча грязных доспехов. Когда один из орков с исполосованным шрамами лицом рявкнул что-то своему соседу, Леголас понял, что для общения они используют невообразимую смесь вестрона и черного наречия, но даже по прошествии нескольких минут не смог разобрать, о чем они говорили. Значит, узнать об их планах они смогут, лишь захватив кого-то в плен. — Их всего семеро, — шепнул он Арагорну. — И они не догадываются о нашем присутствии. Мы справимся вдвоем. Леголас привстал, собираясь переместиться левее, чтобы они смогли зайти с разных сторон, но Арагорн, схватив его за плечо, усадил обратно на место. — Нет, постой. Мы еще даже не подошли к перевалу. У Багровых ворот их может быть намного больше. Если выяснится, что отряд, следы которого я видел, прошел мимо, и это самая большая из поджидающих нас угроз, вернемся и наведем здесь порядок. — Ты прав, — Леголас кивнул и, пригнувшись, стал пробираться к хвойным деревьям, густо обступающим вражеский лагерь. Вонь от костра уже почти не ощущалась. Свежий ночной воздух понемногу наполнялся запахом прелой листвы. Лес стал гуще, и никакого подобия тропы теперь не было видно — приходилось пробираться напрямик через чащу. Когда стихла и нечленораздельная орочья брань, мысли Леголаса опять невольно скакнули к Кольцу. Сейчас оно находилось у Гимли, потом наступит очередь Боромира и, наконец, Тинтур. Затем начнется новый круг, если Леголасу не придется забрать его раньше, потому что по стечению обстоятельств он носил его всего пару дней. Очень странно, но он с волнующим предвкушением ждал момента, когда во второй раз наденет его на шею, хотя большую часть времени оно источало почти осязаемую враждебность. Но вот он огляделся, и здесь, на пути к Багровым воротам, в месте, никак не связанным со всей этой суетой вокруг Кольца, осознание накатило на него внезапной волной тошноты. Да, большую часть времени оно не внушало ничего, кроме страха и ненависти… Однако был один миг, когда цепочка перестала впиваться в кожу, металл не казался обжигающе холодным, а тяжесть, сдавившая грудь, исчезла, будто листок в резвом ручье. Он просто ехал верхом, по лбу барабанил дождь, за спиной ворчал Гимли, а в следующую секунду все обернулось так, словно Кольцо было с ним заодно, словно они были одним целым. Но почему он вспомнил об этом лишь теперь? Может, не вспомнил, а выдумал? Ведь еще час назад он радовался тому, что освободился от его чар… Леголас ускорил шаг, догоняя почти скрывшегося в зарослях Арагорна. Колючие ветки обрушились градом мелких ударов. Не церемонясь, он разрубил их вынутым из-за спины клинком. Мысли в голове завихрились кругами. Что-то было не так, и он должен был понять что именно. Он хотел снова надеть Кольцо именно по этой причине. Но хотел гораздо сильнее, чем мог себе признаться. Налет кребайнов, тот всплывший в памяти миг, чудившийся на совете зловещий шепот — все смешалось, завертелось, вывернулось наизнанку, и уставший от бесконечных вопросов Леголас с остервенением набросился на очередную гряду цепких кустов, желая забыть обо всем, что отвлекало его от сегодняшней цели. До рассвета оставалось около двух-трех часов, а значит, нужно было торопиться. Потом орки скроются между скал, и узнать что-либо об их количество станет невозможно. Леголас перемахнул через сплетавшиеся корни деревьев, обогнал Арагорна и быстро двинулся дальше на запад, изо всех сил всматриваясь в окутанные тьмой очертания стволов и зубчатых выступов, чтобы не упустить ни одну тень, которая в любой миг могла скользнуть по далекому отрогу. Лес и скалы, насколько хватало взгляда, по-прежнему оставались пусты, но через какое-то время стали слышны голоса орков, использовавших ту же смесь вестрона и черного наречия, что и их сородичи у костра. Леголас замер, весь превращаясь в слух и напряженно прикидывая, как много их собралось, — пока что собственные предположения совсем не радовали. Взволнованный Арагорн кивком головы адресовал ему немой вопрос, но говорить что-то конкретное было еще рано, и Леголас неопределенно повел плечом, направляясь вперед осторожной крадущейся походкой. Потом к голосам добавился топот, скрип и лязг металла. Шум становился отчетливее, и вскоре с верхушки холма они увидели зажатое между двумя хребтами широкое плато, по которому хаотично передвигалось несколько черных фигур. То тут, то там виднелись взблески клинков, слышался отдаленный рык варгов. Леголас и Арагорн мрачно переглянулись. Прошло несколько секунд, и внезапно плато вскипело орками. Некоторые что-то кричали, потрясая ятаганами, и можно было решить, будто они строятся в некий боевой порядок, готовясь выступать, но дело шло к рассвету, поэтому Леголас больше склонялся к тому, что они собрались здесь с иной целью. Через пару минут его догадка подтвердилась: на небольшое возвышение взобрался орк покрупнее, наверное, их главарь, и громко рявкнул, принуждая остальных затихнуть. — Твои ставки — сколько их тут? — вполголоса спросил Арагорн, щурясь в попытке что-либо разглядеть во тьме. — Сорок. Может быть, пятьдесят. Отсюда недостаточно хорошо видно. — В любом случае, это гораздо больше, чем я себе представлял. — И гораздо больше, чем мы вшестером сможем перебить, — кивнул Леголас, озабоченно сводя брови. Он ждал засады, но надеялся, что отряд, следы которого заметил Арагорн, окажется сравнительно небольшим и что при грамотной расстановке сил вероятность его одолеть будет существовать хотя бы в теории, несмотря на упомянутых пещерных троллей. Однако, как часто случается с такого рода надеждами, все вышло совсем не так, как он рассчитывал. — Они знают, что мы идем, — сказал Арагорн после недолгой паузы. Звук его голоса, тихий, но отчетливый, неприятно резанул по обнаженным нервам. — Они собрались, чтобы решить, что с этим делать. Главарь будет давать указания. Леголас снова бросил взгляд к возвышению, на котором стоял крупный орк. Тот, кажется, не спешил начинать речь. Плато погрузилось в тишину, луна скрылась за облаками, поднявшийся ветер снова встревожил деревья. С плато по-прежнему не раздавалось ни звука. Раздражаясь от нетерпения, Леголас достал мех с водой, отпил, надеясь избавиться сухости в горле, но вкус, точнее, полное его отсутствие, вызвал омерзение. Что-то не так, чувствовал он. Однако никак не мог определить, что именно, понять, что подсказывает ему инстинкт, чтобы облечь все это в словесную форму. «Бессонная ночь», — в конце концов напомнил себе Леголас. — «Ты не спишь уже больше суток. Вдобавок Кольцо не хило влияет на разум. Нервы сдают, вот и все. Не стоит накручивать Арагорна из-за своих тараканов в голове». Он ничего не сказал, а потом главарь все же что-то выкрикнул, и стало как-то совсем не до этого. За свою совсем недолгую по эльфийским меркам жизнь Леголас успел достаточно навоеваться с орками, чтобы выучить несколько фраз на черном наречии. Конечно, уловить суть в рычании главаря, часто переходящем в рев и смешанном с вестроном, было нелегко… Да что уж там — практически невозможно. Но Леголас все равно пытался. Он различил слово «burzum» — это вроде бы обозначало «тьма». Затем «prakh», то есть «завлекать, заманивать». За ними последовал новый поток бессвязных выкриков, которые сменило на удивление четкое «shakh» — повелитель. И пока Леголас с напряжением вслушивался в следующую брошенную фразу, до него постепенно доходило, что этот самый shakh, которым, судя по рассказам Гэндальфа, был Саруман, отдавал приказы не иначе как на вестроне, потому что в следующую секунду главарь то ли от скудоумия, то ли из желания произвести впечатление на своих собратьев произнес несколько до боли исковерканных, но все же узнаваемых обрывков на человеческом языке. «Рассредоточиться вдоль хребта». «Двинуться им навстречу». «Не подпустить к перевалу». И наконец: «Выследить и убить». Леголас очень явственно почувствовал, как в холодном ночном воздухе пахнуло бедой. Он резко развернулся к Арагорну, и тот ожег его горящим от нахлынувшей тревоги взглядом. — Нужно уходить. Прямо сейчас. Мы услышали достаточно. Леголас с силой сжал рукоять лука, подскакивая на ноги. Они стремительно зашагали к лесу, оставляя вершину холма позади. С плато еще доносились орочьи вскрики, звуки какой-то толкотни, вой варгов. Луна вновь выглянула из-за туч и осветила дорогу, но, Моргот ее подери, как сейчас это было некстати… От волнения и мечущихся в голове мыслей Арагорн продолжал говорить, обращаясь, скорее к самому себе, чем к Леголасу: — Они все знают… Да, они точно знают, что мы идем и что мы уже близко. Они вытянут свои ряды вдоль хребта. Полностью отрежут путь к Багровым воротам. Более того: мы не сможем пройти ни через Морию, ни по вершинам Карадраса, потому что главный орк отдал приказ рассредоточить силы. Таков замысел Сарумана. Он все предусмотрел. Поэтому они не просто преградят нам проход. Как только они поймут, что мы что-то задумали, что не идем прямиком в их лапы, то сами выступят нам навстречу. Мы не сможем преодолеть Мглистые горы на этом участке и не сможем попасть в Лориэн. Останется лишь… — Идти дальше на юг, к Гриве Рохана, как хотел Боромир, — закончил за него Леголас. Арагорн поморщился, сильнее ускоряя шаг. — Это месяц пути. Может, больше, но никак не меньше. — Если в конце нас будет ждать новая засада Сарумана, — а теперь я уверен, что она будет нас ждать, — мы хотя бы будем располагать достаточным количеством времени, чтобы к ней подготовиться. — Да, но… Леголас, нам ведь придется пересечь Дунланд. А мы никак не можем быть уверены, что они на одной с нами стороне. Арагорн остановился, оперся на меч и нахмурился, через плечо глядя назад, в сторону плато. Леголас шумно выдохнул. Разболелась голова. Казалось, лес звенел от напряжения. Он снова пренебрег этой мыслью. Шагнул вперед, поправляя ремень колчана, неудобно впившийся в плечо, взмахнул клинком, чтобы разрубить плотно свившиеся ветви кустов, и сказал оставшемуся позади Арагорну: — Решать не только нам. Нужно быстрее вернуться к отряду и все им сообщить. — Нечего тут решать, — отмахнулся тот, продвигаясь следом. — Гэндальф, как обычно, отстранится, потому что он не хранитель. Боромир будет только рад идти через Гриву Рохана. Насчет Гимли не знаю. Как по мне, он горазд на безрассудные выдумки. Что до нас с тобой, то мы собственными глазами все видели. А Тинтур… Тинтур тоже предпочтет идти через Рохан, ей ведь дорога ее жизнь. Леголас задумчиво хмыкнул. Последнее утверждение Арагорна порой вызывало у него серьезные сомнения. — Однако ты не хочешь пересекать Дунланд, — напомнил он, озираясь по сторонам. В воздухе снова ощущались нотки костра орков, которых они не убили, проходя мимо. И которых теперь уже не убьют. — Не хочу, — кивнул Арагорн. — У них жесткий и необузданный нрав. К тому же, они всегда завидовали богатству рохиррим и были воинственно настроены против них — наших союзников. Но мне не нравится эта иллюзия выбора, когда на самом деле его нет. Они шли еще минут пять, потом отсветы костра замаячили между деверьями. Леголас бросил взгляд в сторону лагеря орков, который еще скрывали от глаз лес и скалы. Было подозрительно тихо. Когда они проходили здесь в прошлый раз, во всю звучала невнятная речь, теперь же с места привала не доносилось даже самых приглушенных звуков. Но огонь горел, а непередаваемый шлейф орочьего варева, правда, уже менее резкий, по-прежнему витал в воздухе. Не доверяя себе, Леголас глянул на Арагорна. — Ты что-нибудь слышишь? Тот замер, недоуменно приподнимая бровь. — Нет. Постой… ты о чем? — Об орках, которых, видимо, здесь уже нет. — Проклятье… — выдохнул Арагорн. Они оба резко свернули с пути, продвигаясь к покинутому лагерю. Дорога стала еще хуже. Пришлось спрыгнуть в канаву, поросшую крапивой по самую грудь, миновать череду скал с острыми, словно лезвие выступами, и наконец пройти по чахлому низкорослому подлеску, находясь в котором, они были как на ладони. Леголас шел впереди, сжимая клинок в руке до белизны в костяшках. Их согласованный план — без лишнего шума обследовать путь к Багровым воротам и вернуться к отряду самое позднее дня через два — катился к Морготу. Вот в чем беда с планами: немногие из них остаются при тебе, когда где-то совсем рядом бесконтрольно шляется группа орков. Но Леголас сам был виноват. Это зудящее чувство тревоги — чувство, которому он не придал значения, преследовало его с тех пор, как опустилась ночь. Эру, ну почему он списал все на усталость? Как можно было так облажаться? Они вышли на поляну, где располагался лагерь, когда луна ненадолго показалась из-за облаков. Трава вокруг была примята. Костер догорал. Котелок со зловонным варевом орки опустошили лишь на половину. — Уходили в спешке, — прокомментировал Арагорн. — Не доели еду, не затушили огонь, но забрали оружие и доспехи. Сколько там осталось до рассвета? — Час, может, больше. Звучало не так уж плохо. До зари всего ничего, а при свете дня путь всегда кажется безопаснее. Однако Леголас знал, что орки особенно любят нападать в то время, когда ночь почти отступила и атаки никто не ждет, когда от долгого ожидания битвы сдают нервы, а усталость накопилась такая, что сил отбить удар толком нет. — Да, где-то час. Но этого хватит, чтобы прикончить нас двоих, так ведь? — мрачно усмехнулся Арагорн. «А мы как раз не спали больше суток», — подумал Леголас. Шагнув к костру, он пнул краснеющий уголек обратно к почти угасшим языкам пламени. Накатили изнеможение и злость. Он почти жалел, что послушал Арагорна и не разобрался с этими орками раньше, когда была возможность. Тогда это казалось правильным. Легко спокойно смотреть на быка, если знаешь, что он надежно прикован. Вот только стоит осознать, что цепи нет, а его рога направлены на тебя, представление о быке резко меняется… А впрочем, Арагорн тоже был прав. Если бы они набросились на орков тогда, то подняли бы шум и, скорее всего, не узнали о намерении захватить эту часть хребта. На одной чаше весов шанс самим угодить в западню, а на другой риск не узнать о засаде, которая может погубить весь отряд. Нет, выбор был сделан правильно. Все эти мысли тоже от усталости, будь она неладна. Им обоим такое не впервой. Если надо — придется выстоять. Пока Арагорн пытался отыскать следы, чтобы понять, куда так спешно исчезли орки, Леголас прошелся по лагерю, приглядываясь и прислушиваясь, впитывая ночь. Безрезультатно. Вокруг было тихо, безжизненно и сыро, как в склепе. Через пару минут они встретились на том же месте у костра, от которого остались одни умирающие угли. — Ничего не нашел, — шепотом произнес Арагорн. — Слишком все истоптали, и тьма такая, что свежих следов толком не разглядеть, Моргот бы ее побрал. — Их было семь, когда мы здесь проходили, — так же тихо сказал Леголас. — Но сейчас может быть больше. Не знаю, почему мне так кажется. Я ничего не слышал, это только предчувствие, и оно говорит, что они где-то рядом. Когда последний уголек потух, поляну и лес окутал такой мрак, что приходилось напрягаться, чтобы разглядеть собственные кисти рук. Самый темный час — перед рассветом. Это замшелое высказывание сейчас как нельзя точно описывало происходящее. Вдобавок ко всему, зарядил мелкий холодный дождь. Леголасу показалось, что звук капель, ударявших о землю и листву, поглотил собой все вокруг. Он услышал, как крадутся орки, когда было уже не отступить. Атака началась со стрелы, которую Леголас не увидел — лишь свист резанул по ушам, и он едва успел отпрянуть в сторону. Орки никогда не славились меткостью, но видели в темноте лучше, чем люди и эльфы. Еще одно преимущество. Арагорн схлестнулся с кем-то мечом, он понял это только по скрежету стали, потому что по-прежнему было не видно ни зги. Раздался треск веток — такой оглушительный, словно из леса валилась целая толпа. Леголас вынул из ножен второй кинжал. Почувствовав движение рядом, сделал выпад. Острие одного из клинков поскребло по доспеху, но второй с чавканьем врезался во что-то мягкое. По ладони заструилась теплая липкая кровь. Орк взвыл от боли, и шум дождя отошел на второй план. Леголас старался прорваться ближе к Арагорну, по крайней мере, к тому месту, где минуту назад слышал его голос, но орки напирали так, что эта задача давалась нелегко. Выбора не было: пришлось сменить тактику и наступать первым. В такой темноте, не ровен час, сам напорешься на чей-то меч, однако лучше пойти на этот риск, чем, пятясь, пытаться отражать взмахи и выпады, которых толком не видишь. Кровь грохотала в ушах, в горле словно застрял кусок чего-то тяжелого, и его было никак не сдвинуть с места. Крики орков и лязг металла смешивались в единый неумолкающий грохот, выжимающий из головы остатки мыслей. Что-то сильно ударило по бедру, потом по ребрам, в грудь врезался чей-то щит. Леголас отпрянул, но только чтобы спустя миг снова ринуться в гущу битвы, бешено рубя кинжалами то справа, то слева от себя. Продвинуться больше не удавалось — мешал преградивший дорогу орк. Подпирали со всех сторон. Опасность получить удар в спину нарастала, и Леголас, не думая, со всех сил врезал по щиту, пнул противника ногой так, что тот едва не упал назад, спасенный лишь тем, что было просто некуда падать. В этот момент блеснул меч Арагорна и отсек орку руку. Наконец они стояли рядом, плечом к плечу, и на поле битвы стало хоть что-то видно. Их окружало мелькающее месиво перекошенных лиц, сверкающей стали, вздымающихся тел. Рукояти клинков были скользкими от крови и усиливающегося дождя. Один из них Леголас чуть не уронил, сумев поймать на лету в самый последний миг. Крепче сжав пальцы, он рубанул появившегося рядом орка по ноге, попав в колено и выбив сустав, рубанул еще, и тот рухнул в грязь. Добивать времени не было. Стало светлее, но Леголас все еще плохо видел. Не потому, что зрение утратило остроту, — просто глаза словно отказывались фокусироваться на чем-то, что находится дальше вытянутой руки. Он по-прежнему не знал, сколько осталось противников, но, судя по тому, что ноги постоянно натыкались на лежавшие на земле тела, наверное, не так много. Двое орков снова вклинились между ним и Арагорном, разделив их по разные стороны от выжженного пятна на траве, где недавно горел костер. Арагорн что-то крикнул. Леголасу не понравилось, как прозвучал его голос. Он попытался развернуться, но не смог — круг врагов сомкнулся вокруг него, и снова пришлось яростно молотить по колышущемуся морю тел. Один из ударов опять пришелся по ребрам. Боль обожгла его, лишила дыхания. Леголас готов был поклясться, что слышал, как треснула собственная кость. Он понял, что падает. Перед глазами мелькнули черные доспехи, черные от крови мечи, черная грязь и, наконец, черное небо. Едва коснувшись земли, он увидел Арагорна, который угодил почти в такой же переплет с той разницей, что противник над ним уже заносил ятаган. Сломанное ребро мгновенно забылось. Леголас нащупал валявшийся рядом кинжал, и, почти не целясь, метнул его орку в спину. Покачнувшись, тот мешком повалился вниз. Оружие выпало из разжатой ладони. Один враг был убит, но рядом сразу появился другой. Леголас пошарил по земле рядом с собой, ни на что особо не надеясь, и, к удивлению, нашел стрелу — свою, выпавшую из колчана. В этот же миг кто-то со всей дури пнул его под дых, потом по лицу. Новая слепящая вспышка боли затмила разум. Леголас не понял, каким чудом ему удалось заметить меч, нацеленный ему в грудь, и перекатиться на бок. Острие протаранило землю в том месте, где он лежал секунду назад, взметнув в воздух горсть остывших углей и золы. Раздался глухой рык Арагорна. Значит, еще жив, еще можно помочь… Вскочив на ноги, Леголас бросился на летевшего на него противника, вонзил стрелу в незащищенную шею и вытащил, собираясь ее же пустить в орка, с которым дрался Арагорн. Кладя ее на тетиву, обнаружил, что древко сломано. Выругался, вынул вторую. И наконец выстрелил. Рядом больше не было ни одного из кинжалов, так что пришлось обнажить меч. Оружие менее маневренное, но теперь выбирать не приходилось. Арагорн уже стоял ногах, и они снова прижались спиной к спине, отбиваясь из последних сил. Орков осталось двое. Казалось бы — мелочь, ерунда. Каждому по одному. Но этот последний поединок длился для Леголаса целую вечность. Он сцепился со своим противником в пошатывающийся, кружащий клубок, плечо к плечу, локоть к локтю. Над ухом звучал яростный орочий рев, перед глазами мелькала рука в латных перчатках. Меч Леголаса за что-то зацепился, он освободил его только с третьей попытки. Ткнул во врага, но клинок беспомощно поскреб по броне. Не было места, чтобы нанести точный удар. И сил, кажется, тоже. А рука в латной перчатке все норовила добраться до его шеи. Леголас несколько раз врезал орку по скуле кулаком левой руки, надеясь, что тот хотя бы на секунду потеряет контроль и отступит, позволив ему использовать меч. Тот обмяк лишь после четвертого раза. Леголас смог достаточно размахнуться и что есть мочи ударил клинком в брешь между пластинами доспеха. Орк расслабил хватку, что-то неразборчиво булькнул и шлепнулся в грязь рядом с остальными мертвыми. С трудом втягивая воздух, Леголас увидел, как Арагорн добивает своего противника. Ну так что, они победили? Он оглянулся, ища новых врагов, но вокруг распластались только тела убитых. Трупов было около пятнадцати — в два раза больше той группы, что разбила здесь лагерь. Эру, как хорошо, что теперь с ними покончено. Болело все тело. Ноги и торс от бесконечных ударов, плечи от махания мечом, пальцы от сжимания клинков и натягивания тетивы. Даже ступни, казалось, пульсировали от усилий. Грудь тяжело вздымалась, из нее рвалось гулкое прерывистое дыхание — влажное, горячее, с привкусом соли. Пить хотелось невыносимо, но меха с водой под рукой не было. Ладно, потом… Он закрыл глаза всего на одно мгновение, а когда открыл, увидел перед собой Арагорна, от лица до колен заляпанного черной кровью, с проткнутым насквозь плечом, из которого струилась уже своя кровь — светлее. Он выглядел, как восставший из мертвых, и чувствовал себя, наверное, так же. Голос прозвучал настолько глухо, что пришлось напрячься, чтобы разобрать его слова. — Эру, я почти не верил, что мы справимся… Ты как? Леголас попытался ответить, однако что-то ему помешало. Шагнув в сторону, он сплюнул на землю, боясь, что обнаружит в грязи не только кровь, а еще и десяток своих зубов. Но нет — там была только кровь. — Пойдет. Арагорн протянул ему флягу. Леголас сполоснул рот, сделал пару жадных глотков, закашлялся и отпил еще. Небо по-прежнему было темным, хотя казалось, что битва шла несколько часов. Они опустились на землю и просидели так несколько минут, налаживая дыхание, пока какой-то звук, раздавшийся сзади, не заставил Леголаса резко подскочить на ноги. В следующий миг между их головами просвистела стрела и врезалась в дерево. Кусты угрожающе закачались. Все начиналось по новой.