Время снова летит чередой бесконечных бед Страхи, волнения, причин для которых нет Время, которого нам никогда не вернуть
Умом Раэлис понимает, что это просто шок, что боль придёт позже. Что будут долгие ночи без сна, горечь желчи во рту, закушенные до крови губы и малодушное, не достойное Лисьего Короля желание перестать быть. Просто умереть, чтобы не пришлось жить со всем этим. Чтобы всё наконец прекратилось. Да и кому теперь от этого будет плохо? Кому ты нужен, Раэлис? Своему народу? Советникам? А тебе-то что за дело до всего этого, раз проклятая Богами судьба отняла у тебя единственное, что ты хотел для себя лично? Истина, которую он осознал слишком поздно — нельзя вкладывать всю душу в одного человека. Потому что, потеряв его, ты лишишься и себя самого. Кожа, плоть, кости... Всё это будет ходить, дышать и неискренне улыбаться окружающим. Джинрен ушёл оставив после себя не жизнь — лишь видимость жизни, и теперь Раэлису кажется, что мир для него изменился, что тьма закрыла небо и поглотила звёзды. Кажется, что он вот-вот сломается, истончится как туман поутру под злобной тяжестью чёрной бездны. Во Дворце Двух Лун Раэлис чувствует себя как в тюрьме. Стены давят на него, а кроны деревьев смыкаются над головой скрывая небо. Ветер тяжелеет, в нем звенят отголоски и не думающей затихать бури. Белому призраку, безмолвному и беспокойному, нет места в сердце Лисьего Королевства, и Раэлис, едва получается выкроить немного времени, уходит прочь, бредёт на юго-восток, пугающе и незряче вглядываясь в тающие в сизых сумерках горы. Весь мир погружается в сумерки, но разницы между днём и ночью он не чувствует. Через несколько часов Раэлису кажется, что он сходит с ума. Взобравшись почти на самую вершину одной из гор, Раэлис вглядывается в тень и видит лишь тьму, простирающуюся до самого горизонта. Клубящуюся и ширящуюся, бурлящую, щетинящуюся острыми зубами заснеженных вершин, и даже зорким лисьим глазом её край не различить. Сердце сковывает холод, и, кажется, что рассвет не наступит никогда. — Милосердный Рэн! — одними губами шепчет Раэлис и вскидывает голову вверх, инстинктивно повторяя жест любого отчаявшегося человека. Он безнадёжно ищет на низком небе просвет, хотя бы тоненький лучик, крохотный проблеск, но тьма, обступившая его со всех сторон, огромная и всепоглощающая, не оставила ничего. Раэлис опускает глаза, и словно впервые видит на собственном запястье тонкую золотую цепочку — один из материнских подарков, которую Джинрен швырнул ему под ноги уходя. Его единственная надежда. Единственная путеводная нить. И он обращается к ней: — Я сделаю для него всё, что угодно. Пройду любой дорогой. Как брат и как друг разделю с ним любую невзгоду, любую боль и печаль, — Раэлис сам едва осознаёт, о чём просит. Слова, цепляясь одно за другое, льются из него неудержимой молитвой, тихой песней, плачем по безвозвратно ушедшему. — Только верни мне его... Ночь темна, воздух полон затаённой тоски, за непроглядной пеленой туч не видно ни единой звезды. — Верни мне его! — кричит Раэлис в чёрное небо, пугая мелких птиц, приютившихся на скалистых обрывах, пугая самого себя. Слишком жёстко, слишком громко, слишком озлобленно и судорожно для бессмертного лиса. Человеку — в самый раз.Легче ушедшим, чем тем, кто остался ждать Легче сошедшим с ума себя оправдать Нет больше силы и веры пройти этот путь.