История одного тритона

- Сделай мне ноги. - Что? - в недоумении спросил Урсул. - Сделай мне ноги. - Ты на солнце перегрелся? Иди поплавай, остынь, - почти спокойно ответил осьминог, словно случилось недоразумение. Но принц выглядел так, будто его подменили. Урсул не мог понять, что происходит, ведь Ариель точно не из тех, чье решение зависит от случая, не из тех кто поддается мимолетным впечатлениям, не из тех, кто предает друзей и родных. Принц подплыл очень близко и лицо осьминога впервые выглядело таким встревоженным, как у ребенка. Тритон наконец осмелился взглянуть ему в глаза, и безразлично повторил:  - Сделай мне ноги. "Он серьезно? Тот, кто протянул мне руку помощи, когда я падал в пропасть, тот кто заставил жить. Почему он так резко отпускает ее теперь?!" - подумал осьминог и лишь в этот момент осознал, насколько принц повлиял на его жизнь. Урсул взглянул на Ариэля, с не присущей для него нежностью. Он убрал прядь волос с его лица и погладил по щеке. - Что происходит? Ты же не настолько глупый. Бежишь от чего-то? - пытался понять осьминог. Лицо Ариеля было безжизненным, но внутри бушевали все моря мира. Каждое прикосновение и мимолетные взгляды Урсула обжигали его. Он не собирался оправдываться и понимал, что никогда не смог бы этого сделать. Ведь даже несмотря на причины своей просьбы, он винил себя в том, что уходит от тех, кто больше всего в нем нуждается. Ариэль ненавидел себя за это. - Я не буду перед тобой отчитываться. Я пришел сюда лишь потому, что только ты способен это сделать. Рука Урсула повисла над лицом тритона. - Ха... как, позволь узнать, ты ответишь за свои обещания о реформах в подводном мире, об осьминогах, обо мне? Ариель молчал, сохраняя все то же безэмоциональное выражение, но вскоре, снова сказал: - Сделай мне ноги. - Иди ты к черту! - ответил Урсул, схватив Ариеля за челюсть. Выражение его лица сделалось страшным. Гнев начинал приливать к каждой клеточке его тела, а щупальца стали подергиваться. "Как он посмел просить меня об этом? Как мог он оскорбить меня, наплевать на историю наших семей, плюнуть в лицо нашей дружбе?" - думал осьминог. Не зная причин внезапной просьбы принца, он пытался сохранять самообладание, но больше был не в силах терпеть предательские речи Ариэля. - Сдела.. - ИДИ К ЧЕРТУ! - заорал Урсул прямо в лицо принцу и дал сильную пощечину. Ариель невольно отшатнулся назад, но оставался таким же спокойным, хотя казалось, осьминог вот-вот убьет его. - Проваливай отсюда. - Урсул... - Только посмей сунуться сюда и я разорву тебя на части, - еле сдерживаясь, сказал осьминог. Он с трудом держался, ожидая, что Ариель уплывет, но тот коснулся его плеча. - Урсул... Ты ненавидишь меня, но я по-прежнему считаю тебя другом. - Закрой рот, - сквозь зубы сказал осьминог. Где-то глубоко во взгляде можно было увидеть прежнего Ариеля. Казалось, прямо сейчас он все расскажет, крепко обнимет и пообещает быть сильным во что бы то не стало. Но стена не рушилась, а только крепла. Они чувствовали как отдаляются друг от друга и это делало их предельно искренними с самими собой. Над ними висели терзания, которые они отчаянно скрывали за масками злости или безразличия. А новые чувства оказались еще сильнее прежних. Чувства, которые страшно было признать. Любые желания Ариэля приносили ему боль - он страдал от невозможности исполнить их, от воспоминаний о былых мечтах - поэтому проще было бы ничего не чувствовать. Еще больнее было от понимания, как сильно каждое его слово ранит друга. Урсул же, наконец осознал то, что сделало его живым, и одновременно уничтожало. Все, что объединяло их сейчас - это попытки зарыть в себе чувства, которые просятся наружу уже давно. Принц хотел приблизиться и повторить свою просьбу снова, но Урсул что есть силы рассек воду перед Ариэлем. Сокрушительная волна откинула его прямо в ближайшую скалу. Он поднялся и, сквозь раздирающую тело боль, снова направился к Урсулу. - Похоже, ты убедился, что я не шучу, - сказал осьминог, отвернувшись, - если ты не забудешь о ногах навсегда, если не забудешь обо мне... я убью тебя. Я разорву тебя на части, Ариэль. На лице тритона появилась грустная ухмылка и он поднял на осьминога взгляд, который был немного искреннее прежнего, ведь в нем была боль. - Можешь убить меня. Сделай ноги или убей, - тихо произнес принц. - С удовольствием, - взбесившись, ответил Урсул, - меня от тебя тошнит. Прикидываешься дурачком? Никто не давал тебе права утопать в жалости к себе! - яростно сказал Урсул. Он со всей силы ударил Ариэля в живот, тем самым снова откинув его к каменистой поверхности. Тритон лишь обессиленно рухнул на дно. - Но недолго тебе так гнить придется, - сказал осьминог придавливая принца ко дну, - ведь тупая бездушная рыба пожелала поскорее сдохнуть. Ариель чувствовал, что заслуживает все эти слова. Более того, гнев Урсула приглушал его эмоциональные страдания. Даже сейчас он знал, что Урсул понимает его лучше всех. Ведь каждое его обидное слово попадало прямо в цель. - Нет, знаешь, - гневно ухмыльнулся осьминог, поднимая Ариеля щупальцем за шею, - когда ты станешь морской пеной, я устрою праздник. Он начал сдавливать шею тритона, а его щупальца подергивались от злости и возбуждения. - Теперь я могу использовать тебя как ненужную игрушку, - почти прильнув к губам принца, сказал осьминог и немного ослабил давление. Он пробирался пульсирующими щупальцами по израненному телу и добрался до сосков - самой чувствительной части тела принца. Он сжимал и оттягивал их, причиняя боль, но Ариэль не издал ни единого звука. Тогда осьминог ухватился губами за мочку его уха и больно вцепился в нее зубами. У Ариэля не было сил двигаться и, тем более, сопротивляться. Его хвост, как и все тело, слегка трясся и он изо всех сил пытался не поднимать свой взгляд. Урсул начал терять голову, он был почти готов сделать с принцом все, что ему вздумается. - Ха, боишься взглянуть на меня? Не удивлюсь, если такой шлюхе как ты все это нравится, - сказал он. Ариель поднял глаза со словами: - Я никогда тебя не боялся. Его взгляд и правда был возбужденным - он не смог это скрыть, но принц по-прежнему выглядел отстраненным. Урсул схватил его за волосы на затылке так, чтобы тритон не мог отвести глаза. В лице осьминога читались все жестокости и непотребства, которые он жаждал совершить с ним. - Не трогай меня, Урсул, - серьезно сказал принц. Он был собраннее и несмотря на чувство вины, не мог позволить опустить себя. Осьминог гневно засмеялся и снова ударил принца по лицу, - вспомнил кто ты?! - Ты обещал больше никогда не делать со мной этого, - отшатнулся Ариэль. - А ты обещал стать королем, который никогда не позволит страдать невиновным, - ответил ошарашенный осьминог.  Принцу стало еще больней, он признавал свою вину, мысленно сдавшись воле Урсула и все больше хотел заглушить свои чувства новыми ударами. - Ты вынуждаешь меня нарушить свое обещание, - добавил Урсул. Он нагло принялся обладать его телом, утоляя свою жажду. Продолжал причинять боль в самых чувствительных местах, но Ариэль сумел не издать ни единого звука. - Ты вообще живой?! - закричал Урсул, вписав его в стену. На мгновение они замерли, как вдруг, Ариэль засмеялся так громко, как только мог. - Сказать, зачем мне ноги? - кокетливо щурясь, спросил принц, и эта была крайне сексуальная фальш. Урсул захотел оттрахать тритона так сильно, чтобы тот был не в силах так нагло и откровенно провоцировать его. Он щупальцем подхватил его подмышками и поднял вверх по скалистой стене. Приблизившись, ожидал ответа и Ариель так же насмешливо и кокетливо продолжил: - Я влюбился! На секунду даже показалось, что у тритона заблестели глаза от удачной шутки, но Урсулу было не смешно. Он стал жестче ударять его, оставляя на теле синяки и следы укусов. Урсул притянул к себе тритона, чтобы его соски были на уровне губ. Он целовал их и обвивал все тело щупальцами. Они нежно посасывали его хвост, живот, шею, плечи, лицо, проникали ему в рот и даже ласкали подмышки и пальцы рук. А после хлестали по спине и хвосту тритона. Ариель закатывал глаза в экстазе и еле сдерживался, чтобы не стонать. - Будь послушным мальчиком, - сказал Урсул, - не смей сдерживаться. И продолжил ласкать его еще более старательно, гуляя языком по его груди и шее. Ариель опирался руками то о плечи, то о крепкие щупальца осьминога. Он громко выдохнул, не в силах сдержаться от ласковых слов. - Я сказал не сдерживаться! - повторил Урсул и захлестал тритона так сильно, чтобы тот не мог заглушить стон боли. - Ах...наконец-то я услышал этот сладенький голос, - сказал осьминог, ухмыляясь. После этих слов, Ариель больше не мог противиться себе. Он уже сам мечтал всецело отдаться другу и тихо заскулил, отвечая на его действия. - Даа... наконец-то! Будь смелее, тритон, - сказал осьминог и поднялся немного выше Ариэля. Сверху он наблюдал как принц извивается в его щупальцах, стонет и послушно принимает их в рот. - Я хочу чтобы ты кричал от наслаждения! - сказал он, облизываясь, и его глаза засияли от восторга.