Жнец

      Я впервые наблюдал такую страшную картину - одиннадцать душ в сопровождении жнецов стояли возле обугленного здания, даже не пытаясь спасаться бегством. Мы смотрели на то, как пожарные сматывают шланги, как медики выносят обгоревшие тела, вымазанные кровью, изуродованные обломками, пронзенные разными предметами. Оторванные руки и ноги, распоротые животы, разорванная плоть. И среди них мог оказаться и Кою... Я пошатнулся, но чьи-то теплые ладони крепко сжали собой мои плечи, не давая потерять равновесие. Дышать было нечем. Горло наполнилось чем-то твердым, перекрывая доступ к кислороду, и я крепко зажмурился, стараясь выбросить из головы образы обезображенных тел. Голова шла кругом от пережитого и увиденного, пальцы обдало холодом и я попытался спрятать руки под курткой. Еще немного и ноги перестанут меня держать.       - Кай! - я вздрогнул, услышав знакомый голос. Руки Дайске стянули с моей головы шлем. - Давай, дыши глубже!       Я неосознанно схватился за запястье Старшего жнеца, стараясь глотнуть хотя бы немного воздуха.       - Это моя вина. Я должен был просмотреть имена твоих клиентов и предотвратить это! Видимо, распределители допустили ошибку, когда назначали жертв, - сбивчиво шептал Дай, легко похлопывая ладонью по моим щекам. - Прости, Кай. Обычно организация не позволяет жнецам работать в значимых для них при жизни местах.       - Все в порядке, - скрипучим голосом отозвался я. - А... Юичи-сан?       - Приглядывает за Кою в твоей квартире. Мы слышали, что произошло, так что он побежал туда, а я - прямиком к тебе.       Я заторможено кивнул, вновь закрывая глаза.       - Он просто ангел.       Дай со вздохом облегчения улыбнулся, потрепав меня по волосам.       - Пока еще нет, но, думаю, скоро им станет. Пойдем-ка отсюда, на этом твоя работа окончена, - Дайске повернулся к остальным жнецам, чтобы дать им распоряжения по проводам душ, а Тэтсуя потянул меня за собой и усадил на драконий байк.       - Я сам поеду, - возразил я, уперев руку в грудь мужчины. - Отпусти.       - Черта с два, сладкий.       Я поднял на демона недовольный взгляд.       - Я не собираюсь тащить твой байк к этому выскочке Касуми, если ты потеряешь управление и влетишь в первый попавшийся столб. Так что сядь и заткнись, любимый.       Я лишь возвел глаза к небу, но мое недовольство сменилось иным чувством.       Небо... Голубое и чистое небо над нашими головами. Безмятежное и спокойное. Знает ли оно, что происходит с нами тут, на грешной земле? Знает ли, кем я стал? Виновным в гибели множества людей грешником.       - Виновным...       Тэтсуя бросил на меня внимательный взгляд.       - Скажи, демон... я попаду в Ад после смерти?       Мужчина в серых одеждах сжал пальцами мой подбородок и заставил меня вновь посмотреть на него. В фиалковых глазах сверкала похотливая нежность и жажда, границ которой было не найти...       - Нет.       Я зашел в свою квартиру на своих ногах. Жасмин встречал у порога, ломая в замке красивые пальцы и наблюдая за тем, как я и двое других мужчин, вошедших за мной и прожигающих друг друга взглядом, проходим в гостиную.       - Спасибо. Когда станешь ангелом, проси звание Ангела-Хранителя, Юичи-сан... - улыбнулся я вымученно, касаясь пальцами щеки бывшего басиста и проходя мимо. Сидящий на диване Кою, не подозревающий о том, что здесь ради него собралось столько народу, так или иначе неравнодушных к нему, бездумно переключал каналы - это все, что он мог делать сейчас.       - Кою... - я дошел до дивана и упал на колени перед ним, сгибаясь пополам и опуская голову на колени гитариста. - Кою, ты знаешь, сегодня... Я был в Аду. Мне было так страшно. Это я виноват! Я виновен во всем этом... В этих смертях, в том, что тебе больше негде жить, в навсегда утерянных дорогих вещах. И даже в том, что в день пожара я не побежал к выходу сразу, а решил спасти диск. Что я оставил тебя одного, что я заставил группу страдать... Это моя вина! Прости меня... Кою, прости. Прости, что не могу проснуться. Прости, что не могу оградить тебя от всех бед, что не могу излечить твое сердце... Прости, что не могу защитить всех. Прости, что я не такой сильный, как ты думаешь. Кою... Я люблю тебя. Я очень люблю тебя!.. Пожалуйста, держись... только держись, умоляю...       Звонок мобильного телефона заставляет гитариста оторвать взгляд от телевизора и ответить. И через минуту его лицо искажается ужасом. Он зажимает ладонью губы и зажмуривается, чтобы не дать волю чувствам. Голос на другом конце провода сообщает мужчине об утренней потере.       Я без сил сижу на полу у стены, смотря на четверых молчаливых мужчин у больничной кровати с моим на ней телом. Кою дрожит, но не позволяет себе расклеиться, лишь крепче сжимает руку Таканори и глубоко дышит, чтобы прогнать еще не возникшие на глазах слезы. Акира сидит у столика, упираясь локтями в колени и опустив голову.       Басист в ярости.       Я в первый раз вижу его таким разгневанным. На его напряженном лице играют желваки, глаза сощурены, и их взгляд, наверное, смог бы испепелить сейчас человека на месте. Пальцы до белизны кожи сжаты в кулаки. Стоящий рядом с ним Аой, наоборот, кажется спокойным, но я знаю, что музыкант в душе беснуется не меньше временного лидера. Кажется, это зовется тихой яростью, и, как известно, она является самой опасной. Юу хладнокровен.       Таканори, понимая всю тщетность попыток взять себя в руки, лишь растеряно смотрит в окно, потерявшись в своих чувствах. Больше всего друзей бесит то, что нет никаких доказательств, которые связывали бы преступника и с поджогами, и с письмами. Полицейские, опросившие Кою, а после и его согруппников, подтвердивших, что гитариста не было со вчерашнего утра в квартире, вежливо извинились и ушли, но заводить дело о покушении не торопились. И все списали на несчастный случай. Неосторожное обращение с газом.       - Может... уже не стоит трепыхаться? - тихо проговорил Кою, и его слова ударили меня с силой несущегося по автостраде автомобиля. Я подскочил на ноги, но резкий хлопок заставил меня остановиться. Акира разъяренно смотрел на пораженного гитариста, которому секунду назад влепил звонкую пощечину.       - Хочешь сказать, Кай страдал зря?! - сорвавшись на низкий рык, Рейта схватил друга детства за футболку. - Хочешь сказать, мы должны просто бросить все это?! Наплевать на труды лидера, на свои жизни, на свою мечту, друг на друга?!       Он тряс музыканта с каждым резким словом, смело брошенным в лицо Урухи.       - Не надо! - отчаянно выкрикнул я, когда понял, что сорвется с губ басиста в следующий миг, но меня, конечно, не услышали.       - Хочешь сказать, он зря мучился, когда скрывал от тебя...       - Акира! - резко остановил его Аой, и басист вздрогнул, замолчав. Его пальцы разжались, выпуская чужую футболку, и Кою отшатнулся назад, найдя опору в вовремя подхватившем его под локоть вокалисте.       - Что... скрывал? - Кою поднял на Рейту влажный от слез взгляд.       - Свое расследование, - уже спокойнее ответил Рей, быстро сообразив, как исправить положение. - Это... нелегко было, в общем. Но он боролся! А ты хочешь пустить все его труды насмарку и сдаться, наплевав на его чувства!       Гитарист виновато отвернул лицо.       Ситуация накалялась с каждой секундой.       - Он хочет жить, - продолжал Акира, указав рукой на мое тело. - Он так сильно хочет жить, что борется со смертью каждую секунду! А ты...       - Я тоже хочу жить, но что нам делать теперь?! - сорвался на крик измученный музыкант, отодвинув от себя руку Таканори.       - Дай мне диск! - судорожно выпалил я, обернувшись к стоящему рядом со мной демону, сейчас несуществующему для взора ребят. Тэтсуя хищно улыбнулся, вынимая из кармана коробочку с радужной пластинкой и запиской, которую я сделал перед тем, как отдать Тэтсуе письмо с ключами в конверте. Я предполагал, что произойдет нечто подобное.       Схватив диск, я быстрыми шагами преодолел расстояние между стеной и ребятами. Каждый из них уже готов был наброситься на другого, когда я, подняв руку над их головами, разжал пальцы. Перед глазами музыкантов, вернув себе реальную форму, пролетела блестящая коробка и с тихим стуком ударилась об пол возле их ног.       Все, как один, отшатнулись от невесть откуда взявшегося предмета, устремив на распахнувшуюся от удара прозрачную оболочку испуганные взгляды. Несколько минут в комнате слышалось лишь тяжелое дыхание, а потом Кою, решившись поднять диск и записку, осторожно шагнул ближе. Он опустился на одно колено и коснулся дрожащей рукой клочка бумаги. А после его ошарашенный взгляд обратился на друзей, что были не в силах выдавить из себя ни слова.       - "Я вернусь"... - почти неслышно прошептали его губы, и Акира тут же выступил навстречу, забирая листок из холодных пальцев гитариста. Я испуганной птицей вжался в угол палаты, зажмурившись.       - Не бойтесь. Ради бога, - шептал я бездумно, больше не видя, что происходит с моими друзьями, пока крик Рейты не заставил меня ожить:       - Плеер! У кого-нибудь здесь есть СD-проигрыватель?!       - Это было опасно, - промурлыкал мне на ухо Тэтсуя, и я, выдохнув, вновь опустился на пол, роняя руки на колени.       - Я не нарушил ни одного правила. Не раскрыл тайну жнецов и даже не написал своего имени. К тому же, я Третий Глава Богов Смерти.       - Пользуешься своим положением, когда это выгодно, а сам кричишь на каждом углу, что ты "просто барабанщик Кай", - мужчина хохотнул в кулак, смотря на меня насмешливым взглядом. - Лицемер.       Я лишь кивнул. Он прав. Лицемер. Я. Но если это поможет моим друзьям, я буду кем угодно.       И даже убийцей.